Стоявшие на блокпосту комендачи не вмешивались, лишь ухмылялись: видно, этот служака не впервой огребал, и для них было в радость посмотреть сцену из бессмертной шекспировской трагедии в исполнении Старшины с сакраментальным вопросом: «Бить или не бить?»
В общем, отвезли, хотя какой-то горьковатый осадок остался. Или осенний авитаминоз надвигается, хандра и усталость?
Вторая декада
Не успели отойти от поездки, отдохнуть и дела домашние сделать, как Старшина взвился: надо срочно везти гуманитарку. Я ворчал, ругался, посылал его далече, но Витя был каменным идолом: надо – и баста.
Из Белгорода вышли с большим перегрузом, натужно ревел движок на подъёмах, а на спусках руль рвался на свободу, норовя направить нашу «газельку» под «встречку». Пару раз зажмуривал глаза, когда Старшина на крутом повороте буквально втыкался во встречный «Урал» или бээмпэ, бросавшиеся в испуге на обочину, но Господь выводил из виража – в тот день была не наша очередь.
Что везли? Конечно, масксети – спрос неиссякаем. Помогла Елена Викторовна Сафонова со своими «кружевницами» из храма Михаила Архангела и областная научная библиотека (Надежда Петровна Рожкова). Разделили между «волками», 200-й арктической, артдивизионами и ракетчиками. Казаки нахмурились – им не досталось, но, увы, вопросы к службе тыла нашей доблестной Красной армии. Впрочем, они пока ещё не на обеспечении Минобороны – уже год, как «кто что подаст».
Два десятка малых сапёрных лопаток – от Вадима Ватрасова и его друзей десантуре из 106-й тульской десантной. «Крылатая пехота» сейчас «рубится» севернее Артёмовска, и если не закопался в земельку сам, то закопают тебя уже другие. На полк двадцать штук – пыль одна, по шесть лопаток на батальон, две – на роту, по 0,7 на взвод, по 0,2 на отделение, по две сотых лопаты на бойца. Прямо-таки «Занимательная арифметика» И. Я. Перельмана: за сколько времени выкопает окоп боец, если у него 2/100 малой сапёрной лопатки? Сложная задача с интегральными схемами, не под силу дядям из армейской службы тыла.
Хотя не верю, что лопаток не было: растеряли-разбросали десанты сапёрные лопатки, а теперь стоят с протянутой рукой. Или старшины не подсуетились, до тыловой службы дивизии не достучались.
Лопаты штыковые и совковые, кирки, топоры, черенки – это уже в артдивизионы: малой сапёрной лопаткой аппарель для саушки за неделю не выроешь и даже для «рапиры» проблематично. Две бензопилы тоже им (просто шикарные шведские, лёгкие, с двумя комплектами цепей) – брёвнышки для блиндажей с ними как-то сподручней заготавливать. «Землянка наша в три наката, сосна, сгоревшая над ней» – это про них. Выбирают солдатики исключительно горелый лес, а живой жалеют. Вот ведь как: люди не в цене нынче, чего их беречь, а вот деревья да зверьё всякое домашнее-лесное-полевое-степное – жальче жалкого.
Почти 100 метров утеплителя – пенополистирол (14 мм толщина и 1,4 м ширина) разделили между двумя артдивизионами – в землянках живут, а впереди холода. А так стеночки обшил утеплителем и уже инеем не пойдут, и стылостью не дохнут, живи в тепле и сухости, кум королю, сват министру.
Разведка 200-й арктической отказывается ото всего: это уже традиция. Им только FPV-дроны подавай и всякую хрень для БПЛА, а они уже сделают конфетку. Целые НИИ работают и не выдадут на-гора» то, что рождается в голове у Сани, командира разведроты. Причём дважды контуженной с двухнедельной потерей слуха и речи. Наверное, в этом-то всё и дело: дышащая в затылок смерть стимулирует больше, чем нанотехнологии Сколково. На этот раз целый короб оборудования и деталей для FPV-дронов доставили – из-за тридевяти морей добирались эти пластмасски-железячки. А ещё для них полторы сотни сбрасывателей для БПЛА Виталий Писанков «подогнал» – цепляй от ВОГа до 82-мм мины и отправляй презентик. Дело теперь за «птичками», но они по-прежнему в дефиците.
С десяток зимних курток, два десятка комплектов теплого белья, полсотни зимних балаклав, полтора десятка зимних ботинок и сапог, свитера, перчатки, шапки разделили между разведчиками, артиллеристами и ракетчиками (те работают с «мабутой», так что поделятся непременно) – зима не за горами, а когда ещё соизволят армию на зимнюю форму перевести – одному Богу известно да… Короче, тому, кому надо, тем и досталось.
В одной из коробок оказались… женские розовые рейтузы с начёсом, в каких ещё наши бабушки щеголяли. Гогот стоял на всю округу, даже укры отозвались полпакетом «Града» (недолёт метров триста). Но обратно отдавать не стали – пригодится, холод – не тётка, под штанами рейтузы не видны, зато согреют.
Полторы сотни метров бенталенты (прочнейшая и редкая вещь) отдали арте – им нужнее. Лента многофункциональна: от сцепки масксетей до транспортировочного троса. Туда же пошли окопные свечи, блиндажные печки, тепловизор, «Мавик» и несколько отремонтированных беспилотников.
Мортирки на автомат и гранатомёт – тридцать штук – отправились к штурмам. Им же, разведке и сапёрам, короткие щупы из поликарбоната для обнаружения мин. Лучше стандартных армейских металлических – к магнитным минам не прилипают.
В 39-й госпиталь тульской десантной дивизии передали медикаменты, книги, «Молитвословы», перевязку, жгуты, системы, обезболивающее и тому подобное, хотя начмед не очень-то хотела и брать: всего и так полно, обеспечивают по потребности полностью. Но возьмут про запас на всякий случай. Хохляцкого набрались – шоб було: даром не проходит пребывание на ридной нэньке.
Полтонны картошки разделили между ракетчиками и артой – пусть побалуются нашей белгородско-курской, рассыпчатой, крахмалистой.
Туда, где наша старушка пройти ну никак не могла в силу бездорожья или «хищных птичек», перегружали на другую технику, а где и на ручках несли, и даже волоком, и ползком. Но доставили ВСЁ!
На этот раз мы почти не собирали гуманитарку, не просили копеечку на покупку – как-то само собой набралось: что-то сами собрали-достали-купили, что-то родные и близкие наши, чем-то помогли люди сердобольные: как всегда, матушка Иустинья (монастырь, Курск), Люда Сотникова, куряне, белгородцы, москвичи. Если кого запамятовал – уж будьте великодушны, простите.
К следующему «гумконвою» по-прежнему нужны сети. Сети, сети и ещё раз сети. Уже столько наплели-передали – весь фронт накрыть можно и даже тыл в глубину на полсотни вёрст, да только они имеют свойство гореть от попадания мины или снаряда. А уж в этой щедрости украм не откажешь!
39-й госпиталь робко так попросил домашних солений – идут нарасхват. У всех раненых обязательная потеря крови разной степени, а соленья помогают восстановиться. Считай – физраствор в банках.
Будем «добывать» зимнее – бушлаты, куртки, брюки, бельё, носки, перчатки. Нужен один броник с боковыми «карманами» и противоосколочным воротником (можно отдельно) или хотя бы чехол к такому бронику (пластины найдут сами). Это для Максима, он разведчик, хотя используют его и ребят отделения как штурмовиков: бои городские, «нырять» приходится в окна-двери, «доспехи» больше двадцати килограммов, а у него спина разбита, от боли в баранку гнётся. Собрали на китайскую «керамику» – почти в три раза вес меньше, да только боковых карманов нет, а они защита от осколков.
Разведка заказала «банки»[34] на автоматы, арта – беспилотники («глаза» артнаводчиков), хотя бы парочку тепловизоров: ночи тёмные, а наши что слепые котята в отличие от упакованных злыдней. Те всё видят и слышат, потому и подкрадываются к самой траншее и ведут себя крайне неприлично. Конечно, многое стараются ребята сами приобрести, не обременять своими просьбами, но бывают и проблемы. А ведь решать их нам – бюрократическая машина слишком неповоротлива: заявка, инстанции, подписи и всякие закорючки, согласования и прочая, и прочая. У нас проще: заказ – покупка – доставка.
Так уж получилось, что у нас со Старшиной «разделение труда»: у него гуманитарка, у меня – текстовая обработка виденного-слышанного, у Мишани – фото– и видеофиксация (когда-нибудь убью, а аппарат разобью за качество съёмки).
У Ермака в дивизионе «служит» Маруська, произведение порочной страсти Персика. Шкодливая, но ласковая и хитрая умница. Была на позиции неделю: сначала ловила мышей, потом просто давила и раскладывала их рядком у входа в блиндаж, затем забавлялась жонглированием с акробатикой – такие кульбиты и пируэты, что любой гимнаст позавидует, а последние дни только лениво созерцала снующих мышей, изредка отмахиваясь лапкой.
Пришлось её обязанности исполнять Хитрому, начальнику разведки артдивизиона: сотню мышей за три часа «приговорил» из пневматики. Маруську «выслали» в рембат за пяток вёрст от ЛБС за ненадлежащее поведение с приказом Ермака не кормить паразитку, пока не вернётся к своим прямым обязанностям. Какие мыши, когда ей здесь в кайф: пули и осколки не свистят, разрывы не глушат, бойцы всегда приласкают и тайком кусочком вкусняшки наградят.
Эта бестия встретила нас игривым мурлыканьем, сразу же обследовала привезённые ящики, коробки, мешки, устроила себе гнёздышко на привезённых бушлатах, а потом тайком перебралась в кабину «газельки» и улеглась на наших брониках. Целый час бойцы дивизиона в поисках пройдохи переворачивали весь двор и все закоулки, но тщетно: Маруськи и след пропал. Расстроенный командир рембата Паша впал в состояние фрустрации, откровенно затосковал и отрешённо бродил, заглядывая в люки «самоходок», в стволы пушек и даже в снарядные ящики.
Обнаружил эту лохматую бестию Мишаня. Вцепилась коготками в ткань чехла, не хотела расставаться с гнёздышком, но я без всякой галантности выдворил даму с низкой социальной ответственностью прямо в объятия Паши с возрождённой радостью жизни.
Когда уезжали – обернулся: Маруська возлежала на руках у командира ремвзвода и взирала на отъезжавшую машину с долей презрения. Ещё бы: она всей кошачьей душой к гостям, а они – верх коварства! – вернули к этим пропахшим сгоревшим порохом, тавотом, мазутом грубым мужланам.