транных дел М.М. Литвинов и В.М. Молотов, послы в США К.А. Уманский и А.А. Громыко, А.И. Микоян и многие другие, с американской — посол в Москве Э. Дэвис, кандидат в президенты США У. Уилки, президент Торговой палаты Э. Джонсон, вице-президент США Г. Уоллес и другие важные чиновники и участники различных переговоров высокого ранга. Полученные по АЛСИБу самолеты использовались также для перевозки грузов спецназначения, например, никеля Норильского горно-металлургического комбината, слюды для авиационной промышленности в количестве свыше 500 т или 40 т золота Колымы вместе с другими редкими металлами.
Особо проходила перегонка летающих лодок «Каталина», на которые у военных и гражданских моряков был особый спрос, поскольку во многих отношениях эти самолеты оказались универсальными на морских ТВД, что неоднократно отмечено выше. Этим с апреля 1944 года были заняты 26 морских экипажей, прошедших школу советского РККФ, во главе с полковником В.Н. Васильевым. «На авиабазе в Элизабет-Сити их ждали 25 новеньких "Каталин", построенных в Филадельфии… По тому времени это были уникальные и наиболее современные самолеты, которые обладали прекрасными мореходными и летными качествами, имели радиополукомпасы, радиопеленгаторы, автопилоты и системы флюгирования двигателей. Кроме того, как и другие американские машины, они отличались комфортными кабинами, помещениями для отдыха увеличенного экипажа и системами жизнеобеспечения.
Под руководством местных инструкторов советские летчики быстро осваивали устройство и технику пилотирования летающих лодок и уже на третий день могли вылетать самостоятельно» (Почтарев, Горбунова, с 544). Американцы использовали эти летающие лодки в качестве дальних морских разведчиков и охоты за подлодками кригсмарине, а в советских условиях со сменными экипажами эти машины позднее широко использовались в качестве ледовых разведчиков.
25 мая 1944 года первая группа «Каталин» через Гандер (Ньюфаундленд) — Рейкьявик (Исландия) прибыла в Кольский залив. Единственная «Каталина» на этом перегоне, пропавшая без вести, оказалась командирской, причем обстоятельства ее исчезновения так и остались невыясненными. На место погибшего Васильева заступил подполковник М.Н. Чибисов из морской авиации Тихоокеанского флота. В перегоне этой группы летающих лодок на начальном этапе в состав экипажа включались английские авиаторы — пилот с обязанностями штурмана и радист, ранее освоившие этот участок трассы. Перелет из Рейкьявика до Мурманска протяженностью 1000 миль занимал в зависимости от метеоусловий от 15 до 22 часов полета. К концу июля на Северный флот прибыло всего 47 этих летающих лодок.
Позднее подполковник М.Н. Чибисов командовал перегоном «Каталин» на Тихоокеанский флот, успешно доставив туда в августе — сентябре 1944 года 30 летающих лодок по маршруту от Сан-Диего в Калифорнии до Кадьяка на Аляске, затем вдоль советского побережья на юг до Николаевска в низовьях Амура. В заключение главы отметим, что из общего количества самолетов (по разным оценкам, от 19 до 22 тыс.), полученных нами от союзников, почти 8 тыс. машин поступили по АЛСИБу с минимум потерь по техническим, природным и техническим причинам
Глава 12.ПОСЛЕДНИЕ БОИ НА СУШЕ И НА МОРЕ
Когда ситуация на суше, после неудачной попытки в апреле — мае 1942 года 14-й армии на суше прорвать оборону противника, окончательно определилась, оборона полуостровов Средний и Рыбачий решением Ставки была передана Северному флоту, с образованием здесь Северного оборонительного района, что упростило управление разнородными силами на суше и на море.
Пока на суше воцарилось относительное затишье, флот не только вел непрерывные военные действия, но одновременно наращивал свои силы, получая пополнение как с других наших флотов, так и от союзников. Это частично отмечено выше для конвоя ЭОН-18 в составе лидера «Баку» и эсминцев «Разумный» и «Разъяренный», пришедших Северным морским путем с Тихого океана, переход которых завершился в октябре 1942 года, В сентябре из Петропавловска-на-Камчатке через США на СФ направились подводные лодки Л-15 (потопленная на подходах Сан-Франциско японцами) и Л-16. С января по март 1943 года с Тихоокеанского флота через Панамский канал пришли подлодки С-51, С-55 и С-56, к которым в июне присоединилась С-54. В мае того же года Государственный Комитет Обороны принял решение перевести на север шесть подводных лодок Каспийской флотилии. В конце октября в Полярное пришли из США пять тральщиков AM и шесть больших охотников за подводными лодками типа БО. Размах и масштаб этих операций был весьма показательным Аля самого молодого флота страны.
Еще четыре подлодки типа С и две типа М («малютки») были получены от промышленности в 1943 году, а в конце года из США пришли девять БО и семь тральщиков AM. С прибытием трех подлодок типа В из Англии, девяти миноносцев, а также линкоров «Архангельск» и «Мурманск», в 1944 году после раздела трофейных кораблей итальянского флота формирование корабельного состава Северного флота было закончено. Однако наш противник ощутил возросшую мощь СФ с использованием разнородных сил еще раньше, в процессе трех операций РВ («Разгром врага») в феврале — апреле 1944 года, в ходе которых был получен весьма ценный опыт.
Перемирие с Финляндией, вступившее в силу с 4 сентября 1944 года, предусматривало вывод сил 20-й армии вермахта с ее территории в течении двух недель. Только 3 октября Гитлер утвердил план отвода войск этой армии (операция «Северное сияние») к Люигс-фиорду. Согласно ему, наиболее южный 18-й корпус отступал из района Ровапиеми на Муопно, 36-й следовал туда же из района Ивало (южнее озера Инари). В наиболее сложном положении оказался самый северный немецкий 19-й корпус (командующий генерал Ф. Йодль), позиции которого левым флангом выходили к фиордам Баренцева моря и, таким образом, оказались в зоне воздействия сил Северного флота, во взаимодействии с 14-й армией, которой предстояло наступать от своих позиций на Западной Лице.
С нашей стороны план предстоящей операции «Вест» заключался в следующем: «Командующему Северным оборонительным районом приказано обеспечить прорыв обороны противника на перешейке полуострова Средний, овладеть дорогой Титовка — Пороваара в районе горы Росва-Тунтури и тем самым отрезать гитлеровцам пути отхода на Петсамо. Причем 63-я бригада морской пехоты должна высадить десант на южном побережье залива Маативуоно (Малая Волоковая) для того, чтобы прорвать оборону противника с тыла, 12-й же бригаде ставится задача прорвать оборону на самом перешейке Среднего. Для того, чтобы отвлечь внимание противника, одновременно с высадкой 63-й бригады назначена высадка демонстративной группы на побережье Мотовского залива между мысами Пикшуев и Могильный. После выхода на дорогу Титовка — Пороваара обе бригады вместе с частями 14-й армии должны наступать на Петсамо. Для прибытия высадки с моря и дальнейших действий бригад, а также для прикрытия демонстративной группы выделены необходимые силы флота. Обеспечивать операцию будут 275 самолетов» (Головко, 229 — 230).
В процессе подготовки нашего наступления только на усиление 14-й армии через Кольский залив из Мурманска на Мишуково было переброшено 25 тыс. солдат и офицеров, 24 танка KB и 75 Т-34,19 самоходок, 218 полевых орудий, 270 автомашин, не считая грузов продовольствия и боеприпасов. Отметим, что немцы на Западной Лице вообще не располагали танками, и их появление с нашей стороны, несомненно, сыграло свою роль.
Малонаселенная местность на стыке государственных границ СССР, Норвегии и Финляндии (так называемая Лапландия) представляла собой скопления невысоких скалистых сопок в развалах каменистых россыпей, частично поросших стелющейся кривоствольной березой, хотя и стала для наших войск привычной, но отсутствие дорог не благоприятствовало использованию техники и просто передвижению наземных войск. Это подтверждали и норвежские источники: «Две северные норвежские провинции Финмаркен и Тромсе, по которым ведут все три главные дороги из Финляндии, являют собой наихудший тип местности для ведения военных операций». Поскольку предстояло вести сражение за немногочисленные дороги на суше, советское командование строило свои планы на превосходство в технике, включая танки, которых не было у противника. Ситуация по сравнению с 1941 годом изменилась в обратную сторону. По живой силе мы превосходили противника втрое, по артиллерии — впятеро, и теперь вермахту предстояло держать ответ за былые «успехи» на фоне общего ухудшения обстановки гитлеровской Германии.
7 октября наше наступление началось. На юге, обойдя аэродромы люфтваффе в Лоустари, части 127-го и 128-го легких корпусов (то есть практически лишенных техники и автотранспорта) спустя трое суток оседлали развилку дорог западнее, создав опасность окружения вражеских частей. 12 октября наши войска взяли Лоустари. При дальнейшем движении на север эти силы атаковали Петсамо, где противник к 15 октября оставил две тысячи трупов.
По такому случаю официальные норвежские источники констатировали, что «с занятием русскими арктического порта Петсамо непосредственная угроза создалась для крупнейшего порта и военной базы немцев на всем Севере — Киркинеса. Киркинес по прямой менее чем в 30 милях от Петсамо, и эти два города связаны относительно хорошей дорогой, где существует только одно природное препятствие — река Пасвик в нескольких милях от Киркинеса, и эта река, через которую ведет несколько мостов, вскоре окажется в зоне военных действий» (А.В. Репневский). Значение Киркинеса состояло также в том, что вплоть до Хаммерфеста (до которого оставалось еще почти триста миль) у немцев не оставалось портов, пригодных для эвакуации своих войск. К тому времени были достигнута договоренность с норвежской стороной о военных действиях Красной Армии на норвежской территории. Хотя за две недели непрерывного наступления наши войска были достаточно измотаны, но тем не менее солдаты 45-й дивизии 14-й армии 18 октября пересекли норвежскую границу на сухопутье, продолжая движение по направлению к Киркинесу. К этому времени силы Северного флота пок