Глава 16. ЛЛИС МЕЛДРОНА
С рассветом каэр ожил. Мягкая ночь сменилась красочным рассветом, и жители Сихарта стряхнули с себя ночную истому и занялись приготовлениями к пиру, назначенному королем. Саймон куда-то запропал, и мне не хотелось сидеть одному в Доме Воинов. Завернувшись в одолженный плащ, я бродил, где хотел, осматривая местность.
Все были при деле. Мужчины, женщины, дети — все суетились, выполняя какие-нибудь поручения. Один я бродил, как неприкаянный. Никто ничего мне не поручал, на меня вообще не обращали внимание, кроме, разве что, детей. Те, понятно, пялились на незнакомца.
На поверку Сихарт оказался даже больше, чем мне сначала показалось. Крепость была рассчитана примерно на тысячу человек. В ней можно было выделить три основных блока: склады и зернохранилища, загоны для скота и мастерские кузнецов и ремесленников. Остальное пространство занимали дома жителей, разбросанные, как попало, обычно по три, по четыре с одной кухней. Дым уходил прямо через тростниковые крыши; запахи, носившиеся в воздухе, заставили мой пустой живот заурчать.
В каждом уголке каэра что-то происходило: где-то кололи дрова, где-то забивали свиней, и все это с песней — казалось, пела вся крепость. Я бродил, прислушиваясь к радостным звукам, и все больше влюблялся в простую лаконичную здешнюю жизнь.
Никаких улиц в селении не существовало, вместо них были проложены тропы и тропинки. Те, что пошире, были выложены тесаным камнем; оно и понятно — иначе осенью копыта лошадей и колеса повозок безнадежно застревали бы в грязи.
В целом селение производило благоприятное впечатление: загоны для скота забиты жирными свиньями, овцами и прочим скотом; хижины ремесленников изобиловали товарами — все свидетельствовало о достатке и трудолюбии процветающего племени. Даже после беглого ознакомления я готов был поверить Саймону, хвалившемуся, что Ллидди — выдающийся клан в стране.
Знакомство с жизнью каэра затянулось далеко за полдень. А потом желудок напомнил о себе, и я вернулся в Дом Воинов. Там меня ждал Саймон в несколько взвинченном состоянии.
— Ты где был? — требовательным тоном осведомился он.
— Гулял.
Он протянул мне какой-то сверток и категорично предложил:
— Надевай, и поскорее.
Я развязал узел и развернул бледно-голубую рубашку, пару темно-зеленых брюк в красную полоску, коричневый тканый ремень и пару коротких мягких кожаных сапог, которые здесь все носили. Все было новое и отменного качества. Я с радость расстался со своими грязными брюками, и приготовился надеть новые.
— И трусы тоже, — произнес Саймон. — Выброси их.
— Но… — я колебался.
— Здесь они тебе не нужны.
С трусами расставаться было жаль. Правда, на смену у меня все равно ничего не было, так что не велика потеря; но чтобы вот так, вообще без них обходиться… Походных ботинок тоже было жаль. Сапоги оказались впору и достаточно удобными, но без хорошей толстой подошвы становилось как-то неуютно.
Ни на рубашке, ни на брюках не нашлось ни пуговиц, ни шнурков, но Саймон показал, как надо обращаться с местной одеждой. Рубашка и брюки — нагрудник и бриджи, по словам Саймона — были великоваты, но сапоги сидели так, словно их шили для меня на заказ. Когда я закончил облачаться, Саймон отступил назад и критически осмотрел меня. Видимо, мой вид показался ему приемлемым. Из другого свертка он добыл ярко-оранжевый плащ, предложив накинуть его на плечи. Без его указаний я бы не справился с этой неожиданной одеждой. Он повозился, закрепляя бронзовую брошь у меня на плече, и пробормотал:
— Извини. Брошь самая простая. — При этом он расправил складки плаща.
— Да ладно. Нормально.
— Понимаешь, если захочешь что-нибудь получше, надо это заслужить. Брошь здесь не просто украшение, по ней определяют твое положение. Это касается и прочих красивостей.
— Золото для королей, серебро для принцев, медь для вождей и так далее, — вспомнил я кельтские предания.
— Вот именно, — удовлетворенно кивнул он, — только не все так просто. Надо обращать внимание на размер, качество изготовления, форму и так далее. Это несложно; ты разберешься.
— Саймон, — серьезно сказал я, — откуда ты все это знаешь? — Этот вопрос не давал мне покоя с тех пор, как я увидел Саймона на поле битвы. До сих пор как-то не получалось спросить. — Как ты все это выяснил за такое короткое время?
Он вопросительно поднял одну бровь.
— Не возьму в толк, о чем это ты?
— Ну, посмотри на себя — ты воин, успел повоевать, все понимаешь в здешней жизни, говоришь на местном языке, как на родном. Как это возможно? Ты же здесь всего пару месяцев.
— В клане Ллвидд я уже четыре года, — значительно ответил Саймон.
— Как четыре года? Этого не может быть… — начал я и осекся. Время в Потустороннем мире другое, не такое, как в реальном мире. Каждый мир отмечал время по-своему. Минуты там могут оказаться годами здесь, годы могут стать часами, а могут и секундами или столетиями. Откуда мне знать?
В фольклорной литературе об этом часто говорится, просто я не верил. Мне стало страшновато, когда я подумал, что время на другой стороне не зависит от здешнего. Что нас будет ждать, когда мы вернемся?
Саймон раздраженно посмотрел на меня.
— Ну? Что еще?
Я, как мог беспечнее, улыбнулся в ответ.
— Все нормально. Теперь я чувствую себя настоящим кельтом.
— Вот и хорошо.
— Рад, что ты так думаешь. — Мне показалось, что в его словах крылась озабоченность. — Что случилось? Тебя что-то не устраивает?
— Сегодня у короля совет, и он хочет тебя видеть.
— А я-то здесь причем?
— Ты сейчас главный вопрос на повестке дня, приятель.
— Откуда он вообще знает обо мне?
— О, еще как знает, — заверил Саймон. — Даже если бы Мелдрин не сказал ему, то уж Руад рассказал бы точно. Ты же убил вождя Круин, помнишь?
— Ах, вот оно что…
Саймон строго посмотрел на меня.
— Слушай, давай без недоразумений, ладно? Ты убил лучшего бойца другого клана. Ты должен с этим смириться, понимаешь? Если вдруг тебе в голову взбредет отрицать свое участие в этом мероприятии, только себя опозоришь, да и других воинов тоже. А это уже масса неприятностей для всех.
— Ладно, Саймон. Как скажешь. Но что в этом такого?
— Я не собираюсь с тобой спорить. Ты понятия не имеешь о том, что здесь происходит. Поэтому просто делай, как я говорю. Для твоего же блага, поверь.
— Да, да, я понял. Сделаю, как ты скажешь.
Видимо, я выглядел обеспокоенным, потому что Саймон внезапно ухмыльнулся и стукнул меня по руке.
— Брось волноваться. Я буду рядом с тобой. Ну что, готов?
— Готов, — вздохнул я. — Только вот еще одно…
— Что еще?
— Наверное, сейчас не время, — нерешительно пробормотал я, — но когда-никогда надо поговорить о возвращении обратно, в явленный мир. Ты же обещал, что надо подождать, пока до Сихарта доберемся, и… ну, мы здесь. Может, нам стоит сказать что-нибудь королю.
— Да, ты прав, конечно, — ответил Саймон, и на мгновение мне показалось, что он сейчас скажет что-нибудь разумное. — Только не время. Поговорим с королем после пира. Расслабься, Льюис, ладно? Мы во всем разберемся.
— Ладно, — неохотно согласился я. А что мне оставалось делать? — После пира, так после пира.
— Идем. — Саймон вывел меня из дома. Мы направились к королевскому залу, тем же путем, что и прошлой ночью, и чем ближе мы подходили, тем больше народа здесь суетилось. Во дворе перед королевским залом на эстакадах были установлены длинные доски, а по обе стороны от них стояли скамьи. Мужчины с помощью мальчишек громоздили небольшую пирамиду из дубовых бочек в центре двора. Несколько десятков воинов околачивались возле входа в зал. А на дальнем конце двора я заметил около двадцати привязанных лошадей.
Саймон перехватил мой взгляд и пояснил:
— Некоторые вожди Мелдрона Маура пришли на Ллис.
Llys — старое британское слово, обозначающее суд, либо место встречи, либо саму встречу. Иногда его употребляли, когда разбирались важные дела, обсуждались крупные торговые сделки, или улаживались личные распри. Любой недовольный мог подойти к месту суда и высказать свои претензии перед королем, а он уж рассудит, как быть. Слово короля — закон королевства, единственный закон, который признавал народ. Люди теряли или наживали состояния, их жизнь могла круто измениться в зависимости от расположения короля.
Я только сейчас понял, что оказался вовлечен в грандиозную драму. Меня окатила волна страха: чего король хочет от меня? Что он спросит? А что я отвечу? Хорошо Саймону советовать расслабиться, а мне каково? Мы остановились у входа в зал, и Саймон бросил быстрый взгляд на солнце.
— Скоро начнется, — сказал он. — Лучше зайти внутрь и занять места. — Он еще раз оглядел меня. — Жаль, времени не хватило на бритье.
— А что же ты раньше не сказал? — пробормотала я, потирая щетинистый подбородок.
Мы прошли между каменными колоннами. Воины нас узнали и прокричали приветствия. Саймон ответил. Люди почему-то засмеялись. Наверное, какая-то шутка в мой адрес. Но я только нервно улыбнулся и кивнул.
У входа стоял огромный, свирепого вида воин. Саймон что-то сказал ему, и гигант отступил в сторону. На меня он бросил презрительный взгляд, который красноречиво говорил о том, что привратник не верит, что такой замухрышка завалил вождя.
— Это Паладир, — тихо объяснил Саймон. — Герой Мелдрона. Отличный парень.
В зале было темновато и прохладно. Когда глаза привыкли к тусклому свету, пробивавшемуся сквозь щели в ставнях, я разглядел нечто, похожее на рощу деревьев — это были огромные деревянные колонны, поддерживающие балки крыши. Каждую колонну покрывали бесконечные кельтские узоры. Из огромного очага тянуло холодом. Дальний конец зала напротив очага закрывала деревянная перегородка; я решил, что там королевские покои.
В этом меня убедил круглый каменный помост перед загородкой. Его освещали семь факелов в железных шандалах. На помосте стоял настоящий трон. Казалось, его вырезали из цельного куска черного дерева. Трон украшало множество золотых дисков со спиральным узором. В мерцающем свете факелов казалось, что диски медленно вращаются. Эта иллюзия движения оживляла трон, придавала ему сходство с живым существом, обладающим собственной волей.