Перед помостом собралось не меньше ста человек. Они стояли небольшими группами и тихо переговаривались. Некоторые держали дары — сложенный кусок ткани, богато украшенное оружие, красивую чашу или блюдо. У меня ничего не было, и я мимоходом пожалел об этом. Однако долго раздумывать мне не пришлось, потому что Саймон потянул меня куда-то в сторону. В это время пронзительно прозвучал рог. Из-за перегородки вышел королевский бард. Он поднялся на помост, накинул складку плаща на голову и поднял руки. Я увидел длинный посох, или жезл, навершие которого тускло поблескивало в свете факела. Держа жезл над покрытой головой, он начал говорить неожиданно твердым угрожающим тоном.
Я вопросительно посмотрел на Саймона, и тот перевел:
— Главный Бард напоминает нам, что слово короля — закон, и что его решения непререкаемы.
Бард закончил и отошел за трон. Снова прозвучал рог, и появился сам Мелдрон Маур, настоящий Король-Солнце: он был одет во все малиновое: рубашка, брюки и сапоги. Золотой пояс из рыбьей чешуи сверкал каждой гранью; драгоценные камни на кольцах испускали острые лучи. В дополнение к торку король носил корону из дубовых листьев и веток, покрытых золотом. Его темные глаза обежали толпу перед ним.
По залу растекалась сила королевского присутствия. Я не мог отвести взгляд. Король уселся на трон, на помост взошел принц Мелдрин и накинул на плечи отца черный плащ из медвежьей шкуры. Затем он наклонился, коснулся ноги отца, и спустился, заняв свое место среди других вождей. Вперед выступил Руад и встал рядом с принцем Мелдрином.
Король кивнул. Оллатир поднял посох и трижды ударил в каменный пол. Затем он указал на первого из просителей — высокого, крепкого телосложения, с внушительной внешностью. Тот приблизился к возвышению и протянул королю свой дар: прекрасный новый лук и колчан со стрелами, блестевшими серебряными наконечниками.
Король кивнул, принимая подарок, и человек начал излагать свое дело. Послушав немного, Саймон прошептал:
— Это Риоган из Каэр Диффрина, один из вождей Мелдрона Маура на восточной границе. Он просит у короля разрешения совершить набег на Ведеев — это племя Круин, они живут за рекой. — Саймон сделал паузу и послушал еще немного. — Похоже, что Ведеи совершили набег прошлой осенью и угнали скот. Он хочет вернуть скот и отплатить злодеям тем же.
Король выслушал просьбу, время от времени сплетая пальцы. Когда Риоган замолчал, Мелдрон задал ему несколько вопросов, на которые вождь отвечал односложно. Затем он повернулся к Оллатиру и что-то сказал ему на ухо. Оллатир озвучил решение короля.
— Что он сказал? — спросил я, очарованный простотой и деловитостью судопроизводства.
— Он разрешил набег при условии, что король получит долю добычи.
— Это справедливо? — удивился я вслух.
— Справедливость тут ни причем, — объяснил Саймон. — Если королю отойдет часть добычи, значит он возьмет на себя и ответственность за набег. Вина будет на нем. Если у Ведеев возникнут вопросы, они будут иметь дело с Мелдроном Мауром, а не только с Риоганом.
— То есть король обещает ответные меры в случае недовольства?
— Ну, примерно так.
Риоган, кажется, был доволен решением. Он взобрался на помост, встал на колени и положил голову королю на грудь — как ребенок, ищущий утешения у матери. Несмотря на странную позу, жест был очень выразительным.
Следующим просителем оказался не лорд Мелдрона, а бард из далекого северного селения. Он просил разрешения присутствовать на собрании бардов в соседнем королевстве. Как я позже узнал, просьба была формальностью, соблюдаемой не столько из уважения к королю, сколько из уважения к Оллатиру. Он-то в любом случае будет присутствовать на собрании.
Третьим просителем стал фермер из владений Мелдрона. Он просил у короля помощи в расчистке участка поймы, для этого надо было сначала осушить часть болота. Самому фермеру такое было не под силу, а посевная приближалась, следовало поторопиться.
Король через своего барда благословил это начинание — за скромное вознаграждение — и предложил фермеру пятьдесят воинов под руководством гвиддона для выполнения задачи.
— Кто такой гвиддон? — спросил я Саймона.
— Тоже бард. У бардов несколько степеней посвящения. От Пандервидда — Главного Друида или Главного Барда — до мабинога, ученика или подмастерья. Гвиддон разбирается во всем, что касается земли и скота; а еще он врач.
— «Экие турусы на колесах», — подумал я. Даже в простых обществах существовала бюрократия.
Следующий проситель вышел вперед, и в толпе воцарилась тишина. Стоявшие в передних рядах отодвинулись. Судя по их жестам, они считали мужчину преступником. Саймон прошептал:
— Это будет интересно.
— Кто это?
— Балоргейн, — ответил Саймон со зловещей улыбкой. — Дворянин из рода Мелдрона Маура. Он убил в драке одного из родственников Мелдрона, поэтому его изгнали.
— А что он тогда здесь делает?
— Смотри сам, увидишь. — Глаза Саймона сверкнули злобным интересом.
Король отнесся к дворянину с явным презрением, хотя мне показалось, что Балоргейн искренне раскаивается в своем поступке. Он стоял перед королем, вытянув руки по швам. Главный Бард задал какой-то вопрос. Мужчина ответил тихим голосом. Лицо короля будто застыло, даже глаза не двигались.
— Смелости у Балоргейна не отнять. Это я признаю, — сказал Саймон. — Его ведь могли убить на месте.
— Так в чем дело?
— Видишь ли, он потребовал науд, — сквозь зубы объяснил Саймон. — А это…
— Я знаю, что это такое, — прошептал я в ответ. Действительно, слово попадалось мне раньше — такой юридический термин, обозначающий убежище. У древних кельтов дворянин имел право требовать науд, то есть просить об убежище. Король обязан был предоставить таковое, но если он вдруг почему-либо отказывал, то вина просившего перелагалась на короля.
Судя по всему, Балоргейн сумел вернуться незамеченным, попал на суд и теперь требовал науд. Если ему повезет, значит, его простили, и смелый Балоргейн сможет вернуться и жить среди своего народа. Конечно, Мелдрон Маур, издавший указ об изгнании, не очень-то обрадовался такому повороту. Но он все-таки был великим королем, так что прошептал что-то Оллатиру, а тот объявил требование Балоргейна о науде удовлетворенным. И Балоргейн вышел из зала свободным человеком.
Следующие несколько случаев представляли собой мелкие споры между соседними племенами. Пожалуй, интерес представлял лишь спор, возникший из-за прелюбодеяния. Там речь шла о замужней женщине из одного племени и одиноком мужчине из другого. Король постановил, что одинокий мужчина должен возместить мужу-рогоносцу ущерб в размере трех коров или десяти овец, в зависимости от того, что предпочтет муж. Жена тоже не избежала наказания. Мужу разрешалось взять наложницу, если он когда-нибудь захочет это сделать.
Мелдрон Маур, казалось, потерял интерес к происходящему и оглядел зал в надежде отвлечься. Глаза короля остановились на нас с Саймоном. Он наклонил голову в нашу сторону, и Оллатир поманил нас к помосту.
— Это нас, — выдохнул Саймон. — Готовься.
Он подвел меня к помосту. Подарка у нас не было, но король, похоже, не обратил на это внимания. Он с любопытством изучал меня. Во всяком случае, скучающее выражение исчезло с его лица.
Как и в предыдущих случаях, Саймон кратко описал события. Ну, это я так подумал. Король задал пару вопросов. Саймон отвечал коротко. Король кивнул, и я уже решил, что тем дело и кончится, но тут король повернулся к своему Главному Барду и что-то прошептал. Оллатир слушал, не сводя с меня глаз. Я ждал, что король объявит свой вердикт. Но вместо этого он подозвал меня поближе. Я подошел, и Саймон двинулся за мной. Король заговорил. Я на всякий случай улыбнулся.
— Что он говорит? — прошептал я.
— Король хочет знать, как ты сюда попал. — Саймон был совершенно спокоен. — Он понимает, что ты не говоришь на его языке, и поручил мне переводить. Тебе не обязательно шептать; просто ответь ему, и я переведу.
— Хорошо, но что мне ему сказать?
— Правду, — коротко посоветовал Саймон. — Но говори, не сомневаясь. Даже секундное колебание может вызвать подозрение, что ты врешь.
Я с трудом сглотнул. Король благосклонно осмотрел меня.
— Великий король, — сказал я, — я здесь чужой. Я пришел в ваше царство из другого мира — через пирамиду на священном холме.
— Хороший ответ, — одобрил Саймон и начал переводить. Король без удивления кивнул и задал еще один вопрос.
— Он хочет знать, как тебе удалось убить вождя Круин.
— Великий король, — с трудом выговорил я, — вождя Круин я убил случайно. Была битва. Я подобрал копье. Он бросился на меня, и я его ударил.
Саймон без задержки перевел мои слова. Король кивнул и снова что-то спросил.
— Он хочет знать, ты великий воин в своем мире?
— Великий король, я совсем не воин. Я наименьший среди воинов.
Саймон переводил, а брови короля удивленно поползли вверх.
— Если ты не воин, то кто же тогда? Бард?
— Великий король, я не бард.
Король выслушал Саймона и спросил
— Может, ты ремесленник или земледелец?
— Нет, Великий король, — ответил я, — ни то, ни другое.
Мой ответ озадачил короля. Он что-то недоуменно спросил.
— Что он хочет? — в отчаянии спросил я.
Саймон перевел:
— Ты не сражаешься, не поешь, не сеешь и не жнешь. Что же ты делаешь, незнакомец?
— Что я должен говорить? — прошипел я Саймону.
— Просто отвечай. Быстро! — прошипел в ответ Саймон.
— Великий король, — покорно сказал я, — я читаю и пишу. Я учу.
— Ну, наконец-то, — пробормотал Саймон, — прорвало. — Он перевел мой ответ.
Мелдрон неодобрительно нахмурился и повернулся к Оллатиру, а затем к Мелдрину. Тот что-то долго нашептывал королю. Собравшиеся начали роптать.
— Чем они недовольны? — растерянно спросил я у Саймона.
Но он не успел ответить. Заговорил король. Саймон переводил: