Срая шерсть была спутана и опалена в десятке мест; на маленьком плече зияла свежая рана. Щенок дрожал от страха и холода, прижимаясь к окоченевшему телу мертвой матери. Там было еще три щенка, все мертвые; сука умерла, защищая свое потомство, ее зубы все еще скалились в ледяном рыке. Щенок показался мне достаточно взрослым, во всяком случае, не грудным, хотя весь его вид говорил, что ему не больше пары месяцев. Я наклонился. Он обнажил прекрасные белые зубы.
Самым добрым поступком было бы сразу убить его, положив конец его страданиям. Но после всех разрушений, свидетелями которых мы с Тегидом стали, найти единственного выжившего — хотя это был всего лишь голодный щенок — я не мог заставить себя оборвать эту ниточку жизни, сопротивлявшуюся смерти, царившей вокруг. Я решил подарить ему жизнь. Он не скулил, вообще не издал ни звука, когда я за шкирку вытащил его из логова.
Но маленький звереныш тут же укусил меня, как только я собрался его погладить. Я положил его на сгиб локтя, и он вцепился в мой рукав острыми зубами и удержался.
— Молчи, Твэрч!
Я выпалил первое попавшееся на язык имя и поругал щенка, слегка постукивая по носу.
Тегид расслышал, что я с кем-то говорю и тут же подбежал ко мне. Увидел щенка и грустно улыбнулся.
— Так! Кто-то все-таки выжил. Как ты его назвал?
— Твэрч.
— Это же значит «кабан?» Почему?
— Я взял его, и он тут же меня тяпнул. Вот я и вспомнил, что старый кабан будет биться до последнего, пока не сдохнет. — Я пожал плечами и добавил: — Можешь предложить что-нибудь другое… Этому зверю нужно хорошее имя.
— Нет уж! Ты хорошо придумал. Так тому и быть. — Он внимательно оглядел щенка. — Маленький дерзкий, Твэрч, мы тебя воспитаем как Боевого Вепря. — Он тоскливо огляделся. — Здесь то же, что и в других местах. Ничего мы не найдем. Едем дальше.
— Надо отдохнуть, Тегид. И поесть. Наши лошади и полумертвые, они голодные. Давай остановимся хотя бы на день. Там на берегу я приметил место… Для лагеря в самый раз. Выспимся, а потом уж решим, что делать дальше.
Тегид был недоволен, но после того, как его лошадь упала на грязной дороге, когда мы ехали из каэра, и он согласился на привал. Иначе нам пришлось бы дальше идти пешком. Мы понятия не имели, где искать пропавшего короля и его воинов, но в любом случае без лошадей мы пропадем.
Место, о котором я говорил, представляло собой молодую ольховую рощицу, среди которой притаилась рыбацкая хижина. А может, и не рыбацкая. Рядом была запруда, человек явно за ней присматривал. Деревья защищали от ветра, а у хижины оказалась цела крыша, так что дождь нам не грозил. На берегу росла трава, лошади могли пастись. Мы дали им напиться из реки, а затем привязали среди голых деревьев.
В хижине обнаружился небольшой запас дров, козьи шкуры и несколько запечатанных кувшинов. Шкуры были грязные, зато дрова сухие, а главное, в кувшинах оказалась хорошая медовуха. Здешний хозяин знал, как облегчить себе холодное бдение.
Твэрчу я устроил гнездо в углу хижины, поделившись с ним шкурой. Он внимательно обнюхал его, успокоился и улегся. Наверное, собака смотрителя запруды использовала эту шкуру как подстилку. Собачий запах показался ему знакомым. Щенок полизал раненое плечо, сунул нос между лапами и тут же заснул.
Вошел Тегид с четырьмя коричневыми форелями. Когда успел? В мгновение ока бард выпотрошил рыбу, а я развел огонь в яме возле хижины.
Форель мы нанизали на заостренные ивовые прутья и укрепили над огнем. Запах жареной рыбы, смешанный с дубовым запахом сухих дров, заставил мой желудок заурчать. Последние несколько дней мы плохо питались. Тегид открыл один из кувшинов; мы передавали мед друг другу, пока готовилась рыба, отвлекаясь только на то, чтобы вовремя поворачивать шампуры. Мы почти не говорили, просто слов не было для выражения того, что мы чувствовали. А голод и серьезная усталость требовали отложить все разговоры на потом.
День оставался все таким же серым и промозглым, но еда здорово согрела нас изнутри. Я с наслаждением отламывал кусочки рыбы, то и дело облизывая пальцы. Дай я себе волю — съел бы все подчистую, но все же оставил долю для Твэрча. Я не знал, станет ли он такое есть, но все же решил попробовать.
В хижине было тесно, но сухо. Мы заснули, как только устроились на шкурах.
Проснулся я от того, что нечто мокрое тыкалось мне в подбородок. Пока я спал, Твэрч забрался мне грудь и свернулся калачиком, прижавшись носом к подбородку. Я осторожно встал, стараясь не разбудить Тегида, и мы с Твэрчем выбрались наружу. Погода лучше не стала. Порывистый ветер с северо-востока стал даже холоднее, чем раньше, а облака опустились еще ниже.
— У меня есть кое-что для тебя, Твэрч, — тихо сказал я. — Попробуй и скажи, будешь ты такое есть?
Я предложил щенку кусок рыбы, специально припасенный для него. Он внимательно обнюхал, но есть не стал, а вот пальцы мои облизал самым тщательным образом. Я как следует помял рыбу и протянул руку щенку. После нескольких таких облизываний я снова протянул ему рыбу, и на этот раз он сожрал ее, как любой голодный, а на закуску вылизал мне пальцы.
— Потерпи, найдем тебе еще что-нибудь, — успокоил я звереныша. — Оленя или жирную куропатку, — а сам тут же подумал, что никаких признаков дичи в округе не видел. Да, рыба была, а вот больше не было ничего с тех пор, как мы вошли в долину Модорн.
Когда Тегид проснулся, я поделился с ним своими сомнениями.
— Как думаешь, кто или что могло прогнать всю дичь из долины?
Бард покачал головой.
— По-моему, это невозможная вещь. Впрочем, разрушить три крепости, да так, чтобы ни одна не успела предупредить другие — тоже не очень-то возможно. Эта загадка мне не по зубам.
Больше мы об этом не говорили. Тегид отправился поить лошадей, а я — проверять сети на запруде. Рыбы в сетях не оказалось, я было начал ставить их заново, но в это время Твэрч начал яростно тявкать на берегу. Я вылез из воды и обнаружил, что он роет яму на дне земляного холма, по форме напоминающего большой улей.
Насыпь скрывалась среди деревьев, но совсем рядом с берегом. Если бы не Твэрч, я бы ее не заметил. Но щен казался очень взволнованным, и я решил посмотреть, что он там нашел. Может, барсучья нора… Подойдя ближе, я понял, что насыпь сделали совсем недавно, покрыв ее аккуратно вырезанным дерном. Сверху ее прикрыли несколькими недавно срубленными деревцами. Когда я их раскидал, то сразу понял, почему щенок так беспокоился: стоило мне заглянуть в прокопанное собакой отверстие, как в нос мне ударил запах дубового дыма.
Наконец-то Многоодаренный улыбнулся нам! Это была коптильня! Внутри стояли деревянные колья с перекладинами, и на каждой — тяжелые тушки копченого лосося.
— Молодец, Твэрч! — Я сразу выдал псу большой кусок первой попавшейся рыбины. Пока он расправлялся с ним, я гладил его и приговаривал: — Хороший пес! Умница Твэрч!
Рыбу я отнес Тигиду.
— Как бы там дальше не было, с голоду не умрем, — сказал я, протягивая ему копченого лосося. — Нам еще надоест кормиться ими. Там много. Это Твэрч нашел коптильню.
— Мы в долгу перед тем, кто построил запруду.
— И перед носом Твэрча, — добавил я.
Тегид попробовал рыбу.
— Коптил мастер, знаток своего дела, — одобрил он. — Не иначе рыба готовилась для королевского стола.
Тегид вспомнил о короле, а я почувствовал, будто ледяная рука сжала мое плечо.
— Что нам делать, Тегид?
— Не знаю, — тихо ответил он. — Надо постараться понять, что здесь произошло.
«Что произошло?» У меня не было ни единого мало-мальски внятного объяснения. Целые поселения опустошены, люди убиты, никто их не защитил. Скот забит на месте, и все предано огню. Но ведь нет следов грабежа! Бессмысленное разрушение. Просто безумие какое-то!
— Как такое могло случиться? На каэр напали — понимаю. Но остальные узнали бы. Увидели бы дым пожаров, подняли тревогу. Король с отрядом выступил бы против захватчиков. Была бы битва. Но ведь нет никаких следов!
Тегид думал.
— Если напали ночью, — раздумчиво проговорил он, — дыма никто не увидел бы.
— Увидели бы отсветы пожара. Кто-нибудь обязательно увидел бы! — Я почти кричал. — Да и кто будет нападать ночью? Кто может нанести удар сразу по трем крепостям, — а ведь мы еще далеко не все осмотрели, — скрытный удар! Мы не видели ни одного убитого воина. Они уничтожили все, и не оставили следов! — От гнева и возмущения мой голос дрожал. — Я тебя спрашиваю, Тегид. Что это за враг такой?
Пока я говорил, в глазах бреона появилось странное выражение. Я, не понимая, смотрел на него.
— Я что-то не то сказал?
— Наоборот. Твои вопросы лучше, чем ты думаешь. — Голос барда очень мне не понравился. — Есть тот, кто может делать все, о чем ты говоришь.
— Что это за чудовище? Кто он?
Тегид остановил меня резким жестом, как будто боялся, что я произнесу ответ прежде, чем он успеет его сказать. А может он опасался… кого? Дьявола?
— Ты прав, называя его чудовищем, — сказал он тихо, — так оно и есть. Но ходит он на двух ногах, и форму имеет человеческую.
— Да кто это такой?! О ком ты толкуешь? — Я боялся ответа, но мне обязательно надо было его услышать.
— Это Нудд, лорд Уфферна.
Глава 25. ВОЙНА В РАЮ
О чем он говорит? Этот лорд Нудд — он кто? Владыка подземного мира? Помнится, Гвенллиан как-то упоминала это имя в своих рассказах. Там у нее получалось, что лорд Нудд — призрачный правитель преисподней, вождь проклятых. Неужели Тегид его имеет в виду?
Бард сложил пальцы левой руки в знак оберега от зла.
— Возможно, не стоило называть это имя. Ладно. Я расскажу тебе то немногое, что мне известно, но, думаю, этого хватит, чтобы охладить твое горячее сердце.
— Рассказывай! Мое сердце и так уже онемело от того, что я видел. Вряд ли ты расскажешь что-то страшнее. Ну я уж как-нибудь выдержу.
— Хорошо сказано, брат, — одобрил Тегид. — Сядь и послушай, если хочешь.