Какое-то время Тегид шел молча, а потом принялся рассказывать об этом месте и о том, зачем мы сюда пришли.
— Здесь все очень древнее, — произнес он, похлопав по гладкому камню. — Сделано еще до того, как в Придейне вообще появилось хоть что-то. Это омфал нашего королевства, Средоточие Придейна. Наши короли хранили и защищали его от всего мирского царства.
Кое-что становилось яснее. А я-то все гадал, зачем Мелдрону Мауру понадобилась крепость на самом краю его земель.
— Но ты же говорил, что священный цент Альбиона — Белая Скала.
— Да, и она тоже, — ответил Тегид, похоже, совершенно не смущенный тем, что священных центров может быть несколько. — И каждый, кто намерен стать бардом, должен пройти этим путем в Сердце Душ.
Мы шли по извилистому проходу и в конце концов пришли к тому, что я сначала принял за глухую стену, но, подойдя ближе, увидел, что на самом деле это был очередной крутой поворот, а за ним раздваивающийся коридор. Тегид уверенно свернул в правый, и мы пошли дальше, подняв факелы повыше.
Лабиринт меня совершенно сбил с толку. Если бы не Тегид, я давно и безнадежно заплутал бы. Я ощущал себя потерянной душой, бредущей в одиночестве за светом путеводного факела в надежде достичь неизвестно чего. А вода, текущая по стенам, была подобна времени или проходящей жизни.
Проход снова резко повернул, и мы двинулись по следующему извилистому коридору. Тропа стала еще круче. Мне показалось, что очередной поворот явился одновременно буквальным и символическим поворотным моментом, точкой, требующей принятия решения. Впереди была темнота и неопределенность, дороги позади уже не видно. Идти вперед означало довериться Создателю Лабиринта, верить в награду, ждущую впереди в Сердце Душ, и надеяться, что не придется проклинать себя за это решение.
Повороты теперь случались все чаще. Наверное, мы приближались к центру лабиринта. Звук падающей воды тоже стал громче. Что ждет нас впереди?
Шум воды, темнота, холод, твердость камня — у меня возникло ощущение, какое, должно быть, возникает у адепта, ждущего посвящения. «Здесь начинается память», — сказал Тегид. Память начинается с рождения. Значило ли это, что я был рожден для чего-то? Или что-то рождалось во мне? Уверенности не было, но ожидание нарастало с каждым шагом.
Повороты становились еще круче, мы пошли быстрее. Пульс участился, и меня охватило предвкушение. Вода, огонь, темнота, камень — меня окружал мир стихийной простоты. В костях и крови копилось непонятное напряжение. Разум уловил древний призыв к жизни, вырвавший человека из царства стихий.
За последний поворотом нас ждал большой круглый зал. Пустой, если не считать дыры в полу, где исчезал ледяной поток, сопровождавший нас на изгибах лабиринта. Судя по звуку, вода падала куда-то очень глубоко, и там разбивалась о камни.
— Мы в Сердце Душ, — коротко объяснил Тегид. — Здесь память гаснет.
«Память гаснет, когда человек умирает, — размышлял я. — Но умереть для одного мира — означает родиться в другом. Жизнь перестает течь в этом мире, но продолжает свой путь в другом».
Волосы у меня на затылке встали дыбом. «В другом…» Фантарх спит.
Стоя в ледяной воде, прислушиваясь к звуку падающей воды, я вновь испытал ужас той ночи на священном кургане. Я снова увидел надвигающуюся пасть Цитраула и почувствовал, как рука Оллатира крепко сжимает мое плечо, и слышал его свистящий шепот. Те странные слова, которые Главный Бард завещал мне с последним вздохом.
— Domhain Dorcha, — произнес я. — Место за пределами.
Глаза Тегида расширились.
— Где ты услышал эти слова?
— Оллатир говорил, — ответил я и рассказал ему то, что помнил. — Тогда я не понимал, зато теперь знаю. Фантарх спит там, в месте за пределами. Вот что сказал Оллатир. — Я указал на отверстие, через которое утекала вода. — Там мы найдём Фантарха.
— Ты готов? — тихо спросил Тегид.
— Готов.
Дрожа от волнения, я подошел к отверстию в полу и попытался разглядеть хоть что-нибудь. Однако за краем дыры мы ничего не видели. Вода шумела в невидимых глубинах внизу. Я попытался прикинуть, как далеко до дна. Тегид бросил свой факел вниз. Он падал, неторопливо поворачиваясь, и освещал все те же полированные стены, а потом достиг дна и погас. Бард поднял голову, и наши взгляды встретились.
— Что скажешь, брат?
— Другого пути нет, — ответил я.
— Очень может быть, что и пути назад нет, — с сомнением промолвил он.
Да уж! У нас с собой не было веревки, и вообще ничего, что помогло бы спуститься. Мы должны решать, не зная, к чему это приведет. Если мы потерпим неудачу, второго шанса не будет, и спасения не будет. Нам предстояло рискнуть всем, довериться слову умирающего барда.
— Если бы Оллатир был сейчас с нами и сказал тебе спуститься в эту дыру, — спросил я, — ты бы это сделал?
— Конечно, — без колебаний ответил Тегид. Его вера в своего учителя была простой и не знающей сомнений.
Этого мне хватило. Я всмотрелся в темноту. Передо мной была тьма, чернее забвения. Вполне возможно, что внизу нас ждет гибель.
— Кто пойдет первым?
— Я, — решительно ответил бард. — Когда я крикну, брось свой факел. Я постараюсь поймать его. — Затем он просто шагнул в дыру. Я услышал плеск, когда он ударился о воду, и некоторое время ничего не происходило. Потом я услышал кашель и фырканье.
— Тегид! Ты в порядке? — Я лег на живот и опустил факел как можно ниже.
— Холодно! — прокричал он, и эхо раскатилось где-то внизу. Я слышал, как он барахтается в воде, а затем бард крикнул:
— Бросай факел. Я прямо под тобой.
Я опустил факел насколько возможно и выпустил его из руки.
— Держи!
Я видел, как факел переворачивается в воздухе и был уверен, что сейчас огонь погаснет. Но нет, незадолго до того, как факел коснулся воды, из темноты вынырнула рука и ловко схватила факел. Тут же Тегид взмахнул им и крикнул:
— Есть! Я поймал!
Теперь я видел его улыбающееся лицо.
— Твоя очередь.
Он отодвинулся в сторону, а я сел на край отверстия, свесив ноги в пустоту. Тьма ощутимо давила на глаза, легким, как будто не хватало воздуха. По мне текла холодная вода. Еще немного, и я тут замерзну. Я оттолкнулся от края и полетел вниз. Ощущение полета в абсолютной темноте оказалось неприятнее, чем ожидалось. Мне казалось, что я падаю уже очень долго, и буду падать так вечность. Я как раз начал задавать себе вопрос, достигну ли я когда-нибудь дна, и в этот момент ударился о поверхность воды. Она сомкнулась у меня над головой, и я продолжал погружаться во влажный, темный, очень холодный водоем. Быстрее, чем ожидал, я почувствовал под собой каменное дно. Оттолкнувшись ногами, я взлетел вверх, и тут же попал под струю воды, льющейся сверху. Тегид стоял на краю бассейна и высоко держал факел. Я подплыл к нему; он подал руку и выволок меня из воды.
Что-то несомненно изменилось вокруг, словно мы действительно перешли из одного мира в другой. Тегид повернулся и при движении факела я заметил мимолетный отблеск на стене, словно искра мелькнула.
— И что теперь? — спросил я. Эхо заметалось по залу.
— Надо понять, где мы оказались, — ответил Тегид.
Мы обследовали помещение. Оно было круглым и явно неестественного происхождения. Напротив нас виднелся узкий туннель. Других вариантов не оказалось, и мы вошли в очередной проход. В стенах сверкали друзы серебристых кристаллов. Довольно долго мы спускались куда-то. Дважды по пути мне мерещились какие-то звуки, и я останавливал Тегида.
— Подожди! Слушай!
Мне казалось, что я слышу низкое ритмичное не то жужжание, не то гудение, похожее на мурлыканье большой кошки или храп животного. Через минуту у меня не осталось сомнений. Впереди что-то было. Я представил, как выпадаю из туннеля прямо в логово спящего пещерного медведя.
Туннель спускался все ниже, свет факела вспыхивал на кристаллах в стенах. Я коснулся кончиками пальцев стены туннеля и обнаружил, что она теплая. Это что же, мы приближаемся к расплавленному ядру земли? И продолжаем спускаться?
Неожиданно туннель закончился куполообразной камерой. Казалось, она выдолблена в огромном кристалле. Свет факела отражался и усиливался множеством граней. Сразу стало очень светло. После темноты света оказалось слишком много, поэтому я не сразу разглядел груду камней в центре комнаты. Тегид дернул меня за руку и молча кивнул на холм.
Мы подошли ближе. Тегид поднес факел, и я понял, что из-под груды камней высовывается человеческая рука. Плоть сморщилась, кости просвечивали сквозь бледную кожу.
— Мы нашли могилу Фантарха, — сказал Тегид сдавленным шепотом.
«Холодный камень покрывает его». Бенфейт права: Фантарх мертв. И наши надежды мертвы. Все труды оказались напрасны.
Глава 34. МЕСТО ЗА ПРЕДЕЛАМИ
— Его убили, — сказал Тегид глухим голосом. — Песнь смолкла. Ее не восстановить. — Бард выглядел усталым и сдавшимся. — Нам здесь больше делать нечего.
Он повернулся, намереваясь уходить, но я все еще стоял, глядя на безжизненную руку, протянутую к нам из каменного надгробья.
Тегид уже направился в туннель, чтобы начать долгий путь обратно в верхний зал. Мне нужно бы пойти за ним, но ноги не желали идти. Мы нашли Фантарха. Да, но кто-то другой нашел его раньше. Его убили и похоронили в Domhain Dorcha, месте за пределами Сердца Душ. Но мы уже так далеко зашли… и ведь у нас действительно важное дело. Я должен увидеть тело. Пока у меня были только слова Тегида.
— Ты идешь? — нетерпеливо спросил бард.
— Нет, задержусь. Я должен увидеть тело собственными глазами. До тех пор не поверю, что он мертв.
— Да что ты задумал! — вскричал он. — Нечего тут больше смотреть. Это конец.
— Я не уйду, пока не увижу, — тихо, но непреклонно сказал я. — Уходи, если хочешь, но я должен задержаться.
— Идиот! — гневно взревел он. — Я же тебе сказал: мы зря пришли!
Я не винил Тегида за эту вспышку. Ведь это я его уговорил, вселил в него надежду, а теперь эта последнюю, драгоценную надежду у него отняли. Чего мы добились? Он ведь и так говорил, что Фантарх мертв, и теперь нет возможности избежать гибели для всего Альбиона.