Голова и плечи лорда Нудда теперь сравнялись с высотой стены. Исполинский утес ненависти. Вот сейчас нам придет конец… Я посмотрел на короля; он наклонил голову, позволяя мне отдать приказ.
Бешенство вырвало из моей груди хрип, похожий на рыдание. Подняв зачарованный камень, я швырнул его в лицо темного повелителя. Швырнул не просто, а вложив в него всю ярость собственной ненависти.
Глава 36. ПЕСНЬ
Теперь уже камни летели со всей стены. Ударяясь о выступы, они разбивались и уже обломками обрушивались на врага. И каждый осколок нес в себе фрагмент волшебной мелодии.
Фрагменты мелодии переплетались и сливались, разрастаясь и все глубже проникая в ряды врага. Лорд Нудд пришел в ярость. Он опять взмахнул черным клинком, и вой ветра превратился в оглушительный рев. Он пытался заглушить чудесную мелодию. Теперь многим стало понятно, что нас ждет. Даже Песнь Альбиона не могла устоять против ненависти Повелителя Тьмы, Смерти и Разрушения.
Ветер подхватил звуки и унес высоко в небеса, словно хотел забрать их с поверхности земли. Но вопреки вражеским усилиям музыка выстояла среди завываний бури. Она поднималась все выше, а ветер лишь придавал ей силу. Я не заметил, когда из звуков начали рождаться слова. Животворные слова Песни Альбиона: Слава солнцу! Воссияют звезды на вечных небесах! Великий Свет, Высокая Святая земля, Сияющая и благословенная волей Многодаренных; Вечный подарок людям Альбиона! Синяя глубь морей, зеленая волна, освященная небосводом, напоенная силой Единого, несущая благословение и всяческие чудеса жителям Альбиона! Чистота морей! Сверкание самоцветных кристаллов, освещающее холмы и долины, бросающее блики на распаханные поля, непреходящая драгоценность Сынов Альбиона!
Кораниды не могли противостоять силе Песни. Звуки неслись с небес, поражая врагов, заставляя их падать на землю, корчиться, задыхаться, выворачиваться наизнанку. Песнь обнимала демонов, свободно проходила сквозь нагромождение их тел; и они таяли, уходили в землю, растворяясь, как грязь под проливным дождем. Ненавистные адские отродья падали, таяли, просачивались в расщелины, стремясь туда, откуда пришли. Песнь гнала их вниз, обрушив на толпы врагов радостный припев, словно тучу стрел. Они в панике бежали, спеша укрыться в мрачных глубинах своего подземного дома. Песнь сама стала крепостью, огромной ослепительно белой вершиной, окруженной лесами, населенными оленями. Она прославляла смелость людей, великолепие Альбиона! Быстрые кони на широких лугах! Тучные стада, гром копыт, хвала Добромудрому! Радость в сердце Альбиона!
Песнь поднималась все выше, уходя широкой радугой в облака, пронзая холодное небо Соллена. Вспыхнул ослепительный солнечный свет, он легко проникал в самые потаенные места, где еще лежали особенно густые тени, разгонял тьму. Когда он коснулся Воинства Уфферна, над их нагромождением взметнулся и повис вопль боли. Враги скакали, как зайцы, улепетывали, как ящерицы, скребли землю, как жуки, елозя по ней, как змеи — они спасались, удирая в свои сырые, зловонные норы.
Волшебная Песнь Альбиона жила в воздухе. Весь Альбион содрогался от этих звуков, эхо песни разносилось по вершинам гор, заполняя долины. Словно воды могучего наводнения, прорвавшие дамбу, затапливали землю; как фонтаны сладкого золотого меда, бьющие из бездонного рога; как сияющая река, берущая начало из неиссякаемых источников; она выходила из берегов, сметая все потоком сверкающей животворной воды. А мы, подставляя сложенные ковшом ладони, пили эту живительную влагу, не в силах остановиться. Небесная вода Песни все текла и текла, не убывая.
Мы не могли вместить в себя всю великую прелесть Песни, но даже то немногое, что слышали наши земные уши, было для нас жизнью. Животворные слова проникали в сердца и души. Мы плакали от радости, принимая их в себя.
Золотые запасы зерна Великого Дарителя, щедрость прекрасных полей: красное золото яблок, сладость сияющих сот, чудо изобилия для племен Альбиона! На нас изливались сокровища счастливых вод; коричневые склоны холмов, гладкие бока животных для Господина Пира; чудо изобилия на столах Альбиона!
Нудд затравленно озирался. Он стоял среди своего тающего воинства, и сколько бы не потрясал черным мечом, Песнь, звенящая вокруг, заглушала его приказы. В Песне звучали голоса Мудрецов, Бардов Истины, смело говорящих от сердца, знающих Живое Слово; владеющих знанием, слышащих слова истины, несущих их людям Альбиона!
Грязный лорд больше не мог противостоять возвышенному величию Песни. Покинутый легионом проклятых, втоптанный в грязь величественным и беспощадным натиском Песни, принц Преисподней, Повелитель Порчи, Нудд неслышно изливал свои разочарование и ярость на вершины гор, но Песнь заполнила собой все.
Благородные лорды, преклоняющие колени в правильном поклонении, Бессмертные обеты, принесенные Вечности, всемерное почтение наиглавнейшему Вождю; жизнь за пределами смерти — все это достояние Детей Альбиона! Царство, созданное Бесконечной Добродетелью, хранимое Быстрой Твердой Рукой; правители, смелые в праведности, доблестные в справедливости, меч чести для защиты кланов Альбиона!
Побежденный лорд Нудд последовал за своими демонами в глубины преисподней. Мы видели, как его черная фигура выцветала, становясь все бледнее, рассеиваясь, как клок грязного тумана под палящими лучами солнца. Злобный враг исчез на наших глазах, растворившись в той бездне, из которой вылез. Нудд ушел последним, не забыв прихватить с собой Котел Возрождения.
Я посмотрел на каменистое плато внизу: там не осталось ни единого врага. Все исчезло. Солнечный свет сиял вокруг нас; ослепительное голубое небо просвечивало сквозь рваные облака. Осада кончилась, враг отбит, мы спасены.
Мы стояли, глядя друг на друга, а мир дрожал от эха Песни Альбиона. И тут тишину нарушил громкий крик. Я обернулся на звук и увидел, как Тегид прыгнул на стену и начал танцевать там, подняв руки вверх. Изодранный плащ развевался вокруг него. Мгновение спустя все заплакали и закричали — от радости, конечно. Многие вспрыгнули на стену и присоединились к Тегиду. Восторг, охвативший всех одновременно, невозможно было сдержать, и вся крепость переполнилась радостными звуками.
За шумом я не сразу услышал голос Тегида, воспевающий Песнь Альбиона. Ее он и пел. Слова исходили из его сердца, зажигая сердца собравшихся вокруг, как зажигают один факел от другого. И вскоре Песнь эхом разнеслась по окрестностям.
— Слышишь! — воскликнул я, поворачиваясь к королю, стоявшему рядом со мной. — Песнь Альбиона снова звучит!
Но король не ответил. Голова его была опущена, а глаза закрыты; слезы текли по щекам, плечи его содрогались от рыданий. Среди великого ликования стоял король Мелдрон Маур и плакал.
Глава 37. КОРОЛЕВСКИЙ ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ
Ворота Финдаргада широко распахнулись, и все — мужчины и воины, женщины и дети, радостно хлынули наружу, чтобы убедиться: лорд Нудд и его демоническое войско сгинули. Враг оставил после себя только грязный снег, который быстро таял под ярким солнцем. Исчезли гнетущая вонь и смрад, изгнанные свежим ветром Гида. Ллвидди бродили под стеной, собирая разбросанные обломки наполненных музыкой камней.
Тегид все еще легким танцевальным шагом подошел к нам с королем.
— Враг побеждён! Ваше королевство свободно. Великий король, не сочтешь ли исполненным свой обет и не скажешь ли слово народу? — спросил он.
Но король только сделал знак своему барду приблизиться. Тегид выслушал то, что сказал ему на ухо король, поднял руки и обратился к собравшимся.
— Люди Придейна! — воскликнул он. — Слушайте слова вашего короля: враг побеждён. Этой ночью мы будем праздновать победу в королевском зале. Три дня продлится пир, а на четвертый день мы покинем эту крепость и вернемся к нашим домам в долине.
Король выслушал барда и вернулся в свои покои. Я смотрел, как он шел по двору. Принц Мелдрин и Паладир подошли к нему, когда он уже приближался ко входу в зал. Король резко повернулся им навстречу. Какое-то время они стояли, а потом принц Мелдрин махнул рукой в сторону открытых ворот. Король пристально посмотрел на сына, ничего не ответил и направился в зал. До меня не долетело ни слова из сказанного. Принц и Паладир поспешили прочь, и в тот день я их больше не видел.
Подготовка к празднику продолжалась до заката. Солнце светило по-прежнему, облака исчезли, и мы начали верить, что Гид, самое прекрасное из времен года, наконец-то вернулся в Придейн. После долгого мрачного Соллена мы боялись, что мир никогда больше не сможет наслаждаться щедростью солнца. Так что мы занимались своими делами и отогревались.
Я искал Саймона и в крепости, и за стеной, но так и не нашел. Наступил вечер, вернулась ночная прохлада. Пришлось зажечь факелы в зале, хотя приготовления к пиру еще не завершились. Мне показалось, что в толпе возле входа в зал мелькнула фигура Саймона среди волчьей стаи принца. Но к тому времени, как я протолкался туда, они вошли внутрь, и я снова потерял его.
Мед светился во множестве чаш на столах. В очаге пылал огонь, горели факелы, а мы пили за победу над врагами. Все — воины и мужчины, девушки и жены, дети и младенцы — приняли участие в праздновании. Мы ели, пили и пели. Как мы пели! Ночь превратилась в длинную хвалебную песню, в благодарность Быстрой Твердой Руке за наше избавление. Тегид велел внести в зал царский трон. Несколько воинов поспешили в покои царя, и на своих плечах внесли трон в зал. Появился король. Теперь он больше напоминал того человека, которого я впервые увидел, казалось, давным-давно. Но блеск королевских одежд не мог изгнать признака недавнего недуга, лицо короля оставалось бледным. Широким жестом король призвал народ ко вниманию. Он по-прежнему говорил лишь со своим бардом, а Тегид озвучивал слова короля.
— Сегодня вечером, пока в нас горит свет жизни, будем петь и танцевать, радуясь дарованной нам победе. Но я призываю вас сначала помянуть наших родичей, погибших от руки Нудда. — Тегид начал выпевать песнь оплакивания павших. Этот плач знали все, так что лишь первые слова Тегид произносил в одиночестве, а потом к нему присоединились остальные. Наверное, я был одн