— И какой же второй?
— Вот. — Старик протянул бумажку. Король взял её и прочитал — время, адрес, снизу пометка, «пустырь за домом». Он снова глянул на некроманта.
— Они собирают, скажем так, военный совет. Там будет всего несколько вампиров, и точно будут Носферус и Мудрость клана.
— В городе, у меня осталось слишком мало людей. А до встречи всего несколько часов.
— У тебя есть меч некроманта, король вампиров, меч покорный твоей воле. А их там будет только трое. Ты сможешь убить их, соблюдя закон вампиров.
— Думаешь, они бросят вызов королю? И будут сражаться по правилам?
— У них не будет выбора. А насчёт правил, думается мне король, что старые правила, больше не действуют. — Старик поднялся на ноги. — Ну, пойду, пожалуй. Хочется прогуляться. Сегодня прекрасный день. — Морщинистое лицо треснуло улыбкой, глаз блеснули. — Я наконец-то, выполнил всё что обещано и теперь свободен.
— Постой. — Старик замер, приветливо улыбаясь. — Носферус нового клана, он очень быстрый, он отличается от нас. Он может пить кровь вампиров. — Старик кивнул, улыбка так и прилипла к его лицу — она фальшива, он лишь носит маску. — Если он просто сбежит, мы можем и не…
— Он не сбежит. — Бесцеремонно перебил его старик. — Там будет Мудрость клана, не мне говорить тебе, что это значит, для любого вампира. Но даже если это, не остановит его — там будет его лучший друг. Ударь по ним, обещай их жизни в дар, и он бросит вызов и будет убит тобой.
— Твои слова, разумны некромант…
Старик поклонился, коротко, но с достоинством.
— Я ухожу король, я покину этот город и эту дрянную страну. Слишком я стар для всего этого.
Король не ответил. Некромант повернулся и двинулся неспешным шагом, снег скрипит под его ногами — холодает, наверное, ночью ударит мороз…
Влад поднял меч поближе к глазам. Короткое чёрное лезвие, от коего тянет Смертью.
Разве он может проиграть? Во владении мечом, ему нет равных, а учитывая, что меч не простой, король убрал оружие за пояс и стал смотреть на падающий снег.
Какая мерзость, однако. И чем его так привлекла замёрзшая вода, хаотично падающая с неба?
Король поднялся, он двинулся по дорожке — хочется немного отдохнуть душой, хочется расслабиться нервы и предаться чистой эстетике, тонкой культуре, провести вечер, наслаждаясь самой прекрасной музыкой, какая только может быть в этом мире.
У него и инструменты уже есть — ждут, не дождутся, когда смогут начать исполнять свои божественные серенады. Жаль времени немного, надо по дороге заехать в ресторан. Помнится, там симпатичная официантка работает, тоненькая, стройная. Он сразу ощутил в ней толику румынской крови, немного славянской, пару капель еврейской — превосходный деликатес.
А что может быть лучше, чем провести вечер, за роскошным ужином с ароматным не до конца прожаренным мясом на тарелке, слушая чудесные звуки превосходной музыки?
— Блядский снег. — Буркнул Штык. Озираясь по сторонам. Особо смотреть не на что. Темно, вокруг дома с тёмными окнами, спит народ уже. За спиной брошенное здание, за ним дорога, пустынная в этот поздний час. Окраина города, что тут скажешь. И снег, везде и всюду. Он и днём шёл и теперь идёт, но если днём подтаял хоть немного, то теперь всё — мир кутается в белые одежды. Зима полноценно началась.
— Ну и где Лена? — Проворчал Шкет, копая носком ботинка свежий снежок, посреди давно заброшенного огорода.
— Я откуда знаю? Сказала сюда приехать. Типа разговор важный.
— Водки бы хоть взяли что ли. Холодно пиздец.
— Ага, тупанули мы…
Штык вдруг тяжко вздохнул, сплюнул, снова вздохнул.
— Чё потух братан?
— Не знаю. — Штык пожал плечами. Снова вздохнул. Помолчав, вытащил штык нож, задрал рукав пуховика, и полоснул себя по запястью. — Зырь. — Сказал он, показав запястье Шкету.
— Фокусник блять. — Проворчал Шкет. — Я тоже так могу.
— Какой фокусник? Смотри, хня какая. — Снова полоснул. На этот раз Шкет успел увидеть, как образовался порез, выступили капельки крови и тут же втянулись обратно в рану, кожа сошлась, рана исчезла без следа.
— Я хуею, это что было?
— Кто бы знал братуха… — Штык убрал нож, высморкался, зажав ноздрю пальцем. — Но я как того мудака надкусил…
— Ниндзя этот?
— Ну да. Я вот как хряпнул его крови, — он неуверенно улыбнулся. — У меня короче чувство такое, типа я Супермен. В натуре. Вот, кажется, что я любого быка теперь ушатать могу.
— А раньше? — Шкет покосился на него как-то даже опасливо и на шаг отступил, впрочем, Носферус сего не заметил.
— Да и раньше конечно, я ж за себя знаю, по чесноку если, то раньше как-то не так было. А если вот подумать…
И замолчал, снова тяжко вздохнув.
— Ну? Колись давай, чё там если подумать?
— Да хуй знает! Я не сразу заметил, а щас вот вспоминаю, в общем, каждый раз, когда вампира пью, я как-то лучше себя чувствую. Ну, я не знаю, как сказать. Короче, чую, что реальным становлюсь. Такой знаешь? Типа, хуй сотрёшь в натуре. А сотрёшь, так я обратно нарисуюсь.
Помолчали.
— Я нихуя не понял. — Признался Шкет.
— Как будто я понял. — Кивая, согласился Штык.
Помолчали.
— Может всё-таки за водкой метнуться? Ну, что бы голова лучше заработала. Хряпнем по стопарику, мож поймём, чё за хуйня с тобой творится.
— Да так-то пофиг если честно. — Штык пожал плечами, вытащил сигареты, прикурил. — Я так реально себя давно не чувствовал. Вот в натуре, вышку видишь? — Показал рукой, Шкет прищурился и кивнул.
— А хули её не видеть? Тут с любой точки эту байду видно, кстати, а нахуя она вообще?
— Так с неё это, кино показывают. Ну, телевышка же… — Штык задумчиво нахмурился. — А я про что говорил вообще?
— Ты типа терминатором стал. Толи ёбнулся, толи в натуре. Ну, типа того.
— А, да, я вот и говорю. Как того пизданутого выпил, так чёта изменилось. Я в машине понял.
— Озарение типа?
— Не, ширинка расстегнулась. Я, не посмотрев её — хуяк! А трусов-то хуй, сумки твоей там не хватило, я их и порвал на бумажку. Ну и тут вышел и молнию дерганул. Срезало у меня там слегка, не так что бы дохуя, но ощутимо.
— Гы. Еврей теперь что ли?
— Чё? С хуя ли вдруг?
— Обрезанный типа.
Помолчали.
— Да иди ты в пизду! — Махнул рукой Штык. — Я тебе реально за тему говорю, ты подъёбываешь блять, короче, стригануло, больно пиздец, я…
— Вон чё ты взвизгнул. Я думал, поскользнулся или ещё чё.
— Да не, я ж чуть сам себя не кастрировал. Обосрался чутка, хули ты морщишься? В переносном смысле, а не в натуре. Ну и глянул вниз, от хуя кусок на полу лежит, а хуй целый. Даже крови нет. Вот я в ахую теперь. Подумал, пока тут торчим, ну, сложил всё дерьмо и получается, что как я китаёзу захавал, у меня раны быстрее заживать стали.
Помолчали.
— Я если чё несъедобный. — На всякий случай, заметил Шкет.
— Пиздабол. — Не согласился Штык. — Я ж тебя тогда чутка попробовал…
Снова помолчали.
— Чёт как-то двусмысленно вышло.
— А ты молчи чаще, дебил блять.
— Ну, извиняй Санёк, я не то сказать хотел.
— Короче, я так мыслю. — Буркнул Шкет, тоже закуривая. — Ты когда пьёшь вампира, становишься сильнее. — Штык неуверенно кивнул. — Ну, вот.
— Чё вот?
— Способность твоя. Я думал твоя способность от вампирской крови не дохнуть, а ты походу с этого круче становишься. Ну-ка, иди сюда.
Шкет отошёл к зданию, залез в пролом сел на корточки и поставил локоть на обломки кирпичей. Повертел кулаком, сустав хрустнул. Второй рукой махнул Штыку.
— Топай сюда, ща посмотрим.
— Да нахуй Сань, ты ж блять руку вечно заламываешь, не вывезу я.
— Ебало завали и сюда топай.
Штык пожал плечами, подошёл. Тоже присел, поставил локоть на кирпичи, сжал руку Шкета.
— Вторую за затылок и плечом не давить. Ну, раз, два, три!
И стали кустарный армрестлинг демонстрировать пустырю, что возле заброшенного дома.
Спустя пять минут, они сидели плечом к плечу на неровном бордюре, что получился после обрушения части стены и, молча, курили. Прошла ещё минута.
— Ты мне руку сломал, гондон блять. — Буркнул Шкет, попытавшись пошевелить правой рукой и тут же поморщившись от боли.
— Я не специально. — Смущённо ответил Штык. — Просто как-то само получилось.
С неба посыпались снежинки.
— Да, ладно, проехали, походу вывих, почти не болит уже… — Помолчали и Шкет снова заговорил, выбросив окурок. — Помнишь у меня тусили? Когда ты только нарисовался ещё.
— Ну, помню. А чё?
— Мы с тобой частенько этой хернёй маялись. Ну, арм, ебать его, рестлинг.
— Честно смутно как-то, а чё?
— Ты почти всегда проёбывал. Чутка тебе кисть ломанёшь, ты сразу сливаешь.
— Я ж говорю, ты запястье ломаешь, не здраво братан, не честно в натуре…
— Да заебал! Честно не честно. Я к тому, что сейчас я заебался пытаться — у тебя блять рука сука каменная. Сечёшь?
— Ну. — Кивнул Штык. — Я ж пить как бросил, снова отжиматься по утрам стал, я это…
— Ебанутый, не?
— Чё ты сразу? Чё ебанутый-то? Нормальный я.
— Короче, с тех пор ты дохуя вампиров захавал.
Штык стал загибать пальцы, что-то вспоминая и беззвучно шевеля губами. Потом пожал плечами — толи не смог вспомнить, сколько точно, толи считал не очень хорошо.
— В общем, ты жрёшь вампирскую кровь и…
— Шшш! — Штык поднялся на ноги. — Кажись, тачка остановилась.
— Где?
— В пизде, где… — Штык двинулся вокруг здания. Выглянул из-за угла, потом повернулся к Шкету. — Лена приехала, ща узнаем, чё за кипишь там нарисовался.
Оба отошли от здания, в конец коридора между полуразрушенным крыльцом и полоской каких-то кустов, уже скинувших листья. Возле дома действительно остановилась машина. Из неё вышла невысокая девушка в пальто, пушистой шапке и очках. Она осмотрелась, их заметила и двинулась к зданию. Спустя пару минут она остановилась перед ними, хмурясь, кивнула и сказала.