— Где я?
Лена начала говорить, пользуясь тем словарным запасом, какой смог предоставить ей самоучитель, купленный в Ленске — по заверениям продавца, лучший какой только есть в мире. Он безбожно врал, Мудрость Клана не так-то просто обмануть. Но ей хотелось ознакомиться с этим языком — она сама не очень понимала зачем, просто знала, что возможностей Сони окажется недостаточно, для установления контакта с новым собратом. И, конечно, не ошиблась.
Однако самоучитель оказался, может и лучшим в Ленске, но не совсем адекватным.
— У тебя очень странный японский. — Произнесла Хикари, теребя лацкан своей курточки.
— Ты поняла, что-то из того, что я сказала?
— Почти всё. — Хикари кивнула, её личико исказила пренебрежительная гримаска. — Я не хочу в этом участвовать. Я вернусь домой, в Японию.
— Но… — Начала, было, Лена, собираясь более детально объяснить, к чему приведёт инициатива девушки, однако, её грубо прервали.
Некто ужасно застонал, взглядом обвёл помещение. Красные глаза, теперь красные не только в части зрачков, но имеющие дополнительный алый оттенок вокруг них, остановились.
— Ленок, бухнуть ничего не осталось? — Прохрипел Носферус. Лена ответила скрипом зубов и отрицательным движением головы. На что Штык буркнул что-то матерное и прикрыл глаза.
— Кажись, полегчало. — Объявил он, когда снова открыл глаза — нормальные, с красными зрачками, похмелье исчезло без следа. Штык поднялся на ноги, с хрустом потянулся, зевнул и радостно улыбаясь, подошёл к ним. — Это, Лен, у неё зёнки красные.
— Она из нашего клана и…
— Клёво чё, это, а обязательно её пиздить? — Пожал плечами, несколько смущённый добавил. — Я узбеков-то так-то не очень, там попинать если надо, да за милую душу. Но блин, Лен, если у узбека есть титьки — сразу всё к хуям, я пацифист и всех люблю! Узбеков люблю, таджиков, вообще всех эскимосов. Титьки это наше всё!
И выразительно посмотрел на предмет, ставший центральной частью его монолога. Причём владельцем того предмета, была не Хикари.
Лена, молча, его слушала. Быстро краснея от гнева и стыда.
— Что говорит этот человек? — Спросила Хикари.
— Он рад знакомству. — Ответила ей Лена, Штык изобразил голливудскую улыбку и призывные движения бровями, не совсем понятного смысла. — Это наш Носферус, — тут Лена не удержалась от улыбки, хотя она и вышла кривоватой — стыд и гнев, всё ещё бушевали в её душе. Она так закончила свою речь:
— Что бы ты могла поступить так, как считаешь нужным, ты должна занять его место. — И в меру своих возможностей по части японского языка, объяснила последствия ожидающие вампира, отказавшегося следовать за своим кланом.
— Я хочу жить. — Надув губки сказала японка после недолгого молчания. — И мне не нужно его место. Я сама по себе.
— Убей его и сможешь приказывать своему клану.
Хикари посмотрела на неё в упор и так пристально, что Лене стало не по себе.
— Хорошо, я сделаю это.
— Лен, чё она там лопочет? — Недовольный молвил царственный Носферус. — Переведи что ли, я нихера не понимаю. Девочка сочная, отвечаю, я бы вдул. Так, Лен, переводи — я её приглашаю, типа на свидание. В этот, как он там? Ресторан короче. Пожрём, потом втроём ко мне кувыркаться. — Лена ответила резким взглядом, и бровями хмурыми. — Сори, вдвоём. Ну, короче говори ей…
Ничего сказать дальше он не успел. Миниатюрная японочка глубоко вздохнула, шагнула вперёд и на вампирской скорости ударила кулаком. В живот.
— Уууу… — Завыл Носферус, сгибаясь пополам.
— Он не слишком крутой. — Прокомментировала Хикари, вынимая руку из живота Штыка и с брезгливой гримаской пытаясь стряхнуть кишки, на неё намотавшиеся. Штык опал как озимый, суча ногами и издавая те же звуки.
— Впечатляет. — Произнесла Лена, круглыми глазами наблюдая сию картину. Пробить живот ударом кулака, она такое только в кино видела и не думала, что это возможно, даже для вампиров. Носферату, возможно, были способны на такое, но то Дети Ночи, а тут их потомки…
— Я очень сильная. — Пояснила Хикари, с отвращением разглядывая свою руку, до локтя выпачканную кровью и чем-то коричневым, дурно пахнущим. — И могу усилить свою мощь, если есть возможность сосредоточиться, где у вас можно помыться?
— Помыться? — Лена кивком показала на пол.
— Что? — Хикари тоже вниз глянула. — Я победила.
— Ещё нет.
Штык больше не выл. И не шевелился, хотя рана полностью затянулась.
— Он мёртв… — Хикари осеклась, её взгляд остановился на животе жертвы.
Отскочить она не успела. Штык словно бы превратился в смазанную тень, и эта тень скользнула по ногам Хикари. Девушка грохнулась на пол, а тень замерла над ней и воплотилась в виде Штыка.
— Сука ты. — Сказал Носферус, чрезвычайно обиженным голосом. — Я ж, может, с серьёзными намерениями! Я ж правда с тобой поебаться хочу!
Хикари, слов русских не понимавшая, зарычала, клыки выпустила и, оттолкнувшись от пола руками, подлетела высоко вверх. Кувыркнулась там, да нанесла удар. Носферус ловко заблокировал — подставил под её хрупкую ножку, обе свои руки, изображая нечто вроде боксёрского блока. Причём он отвёл одну ногу назад, создав нечто вроде дополнительного упора. При вампирской мощи, такой блок можно было перешибить, разве что стальным рельсом. Однако…
— Не может быть! — Выдохнула Лена, глядя в спину разъярённой японки. Та как раз выскочила в пролом. Да, неаккуратный такой, полстены снесло. Почему-то, в голову пришла идиотская мысль об американских мультиках. Вот если бы это всё происходило в мультике, в стене осталась бы дыра, очертаниями повторяющая фигуру Штыка. А тут дыра рваная получилась, куча щепок, штукатурка посыпалась, потолок трещинами пошёл, бардак, в общем…
Её слова о победе над Штыком, были лишь попыткой стимулировать японку на бой, и когда она останется на полу побеждённой и временно мёртвой, девушка, наконец, осознает то, что узнала сегодня. А тут вон как всё повернулось. Неужели Носферус клана, вовсе не Штык? И он сейчас проиграет свой бой за право быть главой клана? Но это так же будет означать, что Создатели ошибались, стараясь сделать его Призмой и, возможно, их неудача, кроется в этом — неверный выбор Призмы и поэтому они не стали величайшим кланом за всю историю вампиров. Тем, что так сильно жаждали увидеть Создатели, тем, что они пытались создать тысячи лет. Более того! Это может означать, что они всегда так ошибались, и всегда именно в этом была их ошибка — неверный выбор Призмы и, Лена поспешно пригнулась. Над ней пролетел некто маленький. Оттуда же, неторопливо паря, прилетела мятая шляпка зарубежного производства.
— Ленок, живая?
Лена подняла голову. Рядом Штык стоит. Весь в крови, рваной одежде с фингалом под глазом, который заживает на глазах. Только она хотела ответить, как снова пришлось уворачиваться.
Мимо просвистел кирпич. Точно он — Штык его как раз поймал.
— Уууууу!!! — Это он не радуется, это ему больно очень.
Лена прижалась спиной к стене. На полу валяется Носферус — обе руки напоминают ёлку, только вот такую, вот как из Ада, да по спецзаказу. Кирпич был брошен с такой силой, что проломил ладони, словно они из бумаги. Не выдержали кости рук и мышцы. Кости просто раздробило, десятки осколков вылезли через мясо и кожу. Красная такая ёлка, с белыми-белыми листочками, для сравнения с иголками, эти осколки костей, пожалуй, широковаты и слишком уж бесформенны.
Хикари выбралась из вмятины в стене — повторить её удар с пробитой стеной, Штыку сил не хватило. Её лишь вмяло в штукатурку и слегка покорёжило кирпичную кладку. Хрупкая японочка, на обычной скорости, привычной человеку, подошла к своему поверженному врагу.
— Сейчас я убью тебя. — Прошипела она, выпуская клыки.
— Папку убивать нельзя. — Таким же шипением ответил Штык, вставая на колени. Послышался дробный стук — осколки костей выдавливает из плоти, они падают на пол. На левой руке слабо шевельнулись пальцы. — Папка сам всех на хую вертел. Вкурила падла?
Она, конечно не поняла. С усмешкой, слегка зловещей из-за клыков, она ухватила его за волосы правой рукой, чуть наклонилась вперёд, пальцы на левой руке Штыка сложились в кулак.
А Лена с удивлением и страхом, смотрела на это всё. И частью сознания отмечала две вещи. Первое — её эмоции отделены, и это вышло автоматически. Она боится, она ошарашена и отвращение от этих сцен вампирского боя зашкаливает, но это никак не повлияло на способность разума анализировать и запоминать. Она просто отстранилась от своих эмоций, выбрав этот путь, потому что установить над ними контроль и прекратить это химическое безобразие в мозге, в данной ситуации, будет слишком долго. И второе — она ощутила стыд. Такой, что не смогла с ним справиться, он легко пробил все уровни сознания и затопил его. Она только сейчас обнаружила ещё одно важное отличие Призмы, от всех вампиров клана. Почему-то, раньше, она не обращала на это внимания, или обращала? Впрочем, уже не играет роли. Вывод сделан, информация получена.
Штык регенерируется быстрее собратьев. И он способен управлять процессом. Причём о последнем он не знает, и управлять этим осознанно, видимо не умеет. Его левая рука полностью восстановлена, правая похожа на сосиску, из неё всё ещё торчат кусочки костей.
Каким-то образом, он умеет управлять своей регенерацией, бросать все силы организма на восстановление определённой части тела. Она тоже так умеет — если сосредоточится, это не так уж и сложно. Главное тут холодный разум. Будь остальные вампиры её клана умнее, и они могли бы так. Однако Носферус, умом особо не блещет и сейчас он явно, в полнейшем бешенстве, уже с трудом соображает. При таком раскладе невозможно управлять регенерацией. И всё равно Носферус демонстрирует впечатляющий результат, то есть, получается, Штык, если обезумел от гнева, овладевает этим полезным навыком в полной мере, нарушая саму логику вещей.
То есть, выходит, что если его эмоции в пределах нормы, и ему жизни непосредственно ничто не угрожает, он просто ещё один среднестатистический лоботряс. Но когда безумие схватки перекрывает его разум, получается как в бою с Шаманом — на полную мощность включается то, чем он крайне редко пользуется. То, во что он обычно только ест.