— А на нашей стороне самые пизданутые отморозки всего мира и похуизм двадцатого века.
— Мы можем проиграть.
— Ни хуя подобного.
— Мы можем избежать войны, они пойдут на уступки, мы будем достаточно свободны.
— А взамен мы им будем головы наших братанов таскать? — Штык презрительно сплюнул. — Пардон, задумался. — Затёр плевок носком ботинка и снова заговорил. — Своих сдавать не собираюсь. Умар тот ещё дебил, но он из нашей банды. Да я даже Птицу не отдам этим хуеглотам, тем более Умара.
— Птицу?
— Пидор который. Ну, Юра или как его там. Хоть и пидор — но это наш пидор. Так что пусть отсосут сначала и я, может быть, подумаю. А они с ходу пальцы гнут. Ну их нахуй Лен.
Помолчали. Лена тоже закурила. Снова помолчали.
— Значит война? — Произнесла Мудрость Клана.
— Потянем время. А потом да. Эти сучки при слове «Ленск», ещё и ссаться по ночам у меня будут. — Штык ощерился в кровожадной улыбке. Лена ждала — она в чём-то была согласна со своим Носферусом, в чём-то нет. Но не желание подчиняться древним правилам, они разделяли с одинаковой силой. Если бы Носферату были живы, Лена приложила бы все силы, что бы сохранить мир — вплоть до убийства своего Носферуса. Любым способом она сохранила бы мир. Ведь забота Мудрости, не Носферус, её забота, весь клан, его общее благополучие. Но Носферату мертвы. Что такое Нортумес, она понимает смутно и как подсказывает ей память Создательницы, внутренние дела вампиров, Нортумес не контролирует и эти правила, ещё древнее, чем правила Носферату. Конечно, только пока вампиры не угрожают Нортумесу — знать бы ещё, каким образом ему можно угрожать? Пока они не касаются интересов Нортумеса, он не касается их.
Лена ждала — слов, которые определят, чью сторону она примет, кому будет служить её могучий разум, в предстоящем безумстве.
Подспудно она жаждала услышать то, что заставить её сражаться за новый мир, за новые правила. И она услышала то, чего ждала.
— Мы, — Штык кровожадно ощерился, — потянем время. И используем его, что бы подготовиться.
— На стороне Короля, лучшие воины всех времён и они вампиры.
— Воины? Типа мечи, стрелы и прочий ВарКрафт? — Лена медленно кивнула — на самом деле, не только, но в чём-то он прав. Вампиры древних кланов, привычны именно к такой войне. Многие из них, родились тогда, когда порох считался происками Дьявола, а обычная газовая зажигалка, могла бы вызвать панику в целом городе. — Лен, в очко это фентези. Бабла мы подкопить успели?
— Да, на счетах…
— Да похуям, пара лямов в баксах есть? — Лена кивнула. — Ну и норм. Я тут ящик посмотрел на днях. На каком-то Кавказе, без понятия, что это за ёбень такая, но там типа война. А раз такая хня, значит, там оружия немеряно. Реальные стволы. Пушки проще, можем и тут надыбать.
— Я могу отправить Соню, она привезёт всё что нужно.
— О, круть. — Штык выбросил бычок в окно, кашлянул. — Лен, а танк если? — У девушки глаза округлились. — Да не, шучу типа, ха-ха, ну пару гранатомётов можно же? — Лена осторожно кивнула. Штык хлопнул себя ладонью по лбу. — Во я баран! Нахер сдался нам этот Казахстан?
— Кавказ.
— Один хуй. Я к тому, что тут же военная часть рядом, и Соня у нас есть. Короче, достанем что надо, но бабло всё равно надо. Что б шума не было. Мы этих хуеглотов в асфальт закатаем. Нужно только, что б они сюда все ломанулись, как будто им очко скипидаром натёрли.
— Думаю, это случится скоро. — Она выразительно посмотрела в сторону балкона. — Уже много веков, никто не осмеливался так грубо нарушать правила, тем более нападать на представителей королевского клана.
— Вот и ладушки. Готовимся в темпе, держим связь, как кипишь начнётся, начинаем гасить всех подряд, пока не ломанутся из города. А потом уже побазарим за правила. На наших условиях.
— Война вампиров.
— Ага. — Штык подошёл к ней и приобнял за плечи. — Лен, давай пивка попьём, пообщаемся, а?
— Нет.
— Чё нет? Я ж без задней мысли, чисто по-дружески.
— Мне в ногу сейчас упирается ствол твоего пистолета?
— Ну, это, да, ствол как бы, да не суть Лен. Оно самопроизвольно как бы. Чисто пивка, культурное общение, а если сама там захочешь — я всегда за. А нет, ну так нет. Ну чё?
Лена пожала плечами и немного отстранилась. Ей были приятны эти объятия, и она не имела ничего против дружеской посиделки в ближайшем подходящем месте. А раз хочется, и всё прилично, почему нет? Очень может быть, что времени у них осталось совсем мало. Война, которой она так боялась, которой так хотела избежать — она начнётся очень скоро. И мало того, что сделать уже почти ничего невозможно, она даже не хочет что-то делать. Она лишь хочет избавиться от короля и Нортумеса, от правил и ограничений. Сколько людей погибли в этом мире, за призрачные идеалы свободы? Миллионы погибли, а вот вампиры, за это ещё не погибали.
Всё когда-нибудь случается в первый раз.
И она вдруг подумала, что у них вполне может получиться. Шансы велики — древние кланы, не ждут того, что произойдёт. Но когда пройдёт первый шок, они соберутся с силами и тогда…
Значит, они должны дождаться прибытия как можно большего числа древних вампиров и ударить разом, ударить так, что бы страх поселился в сердцах древних чудовищ.
Молодой монстр легко идёт на смерть, как и обычный молодой человек. Но старый — старый боится смерти гораздо сильнее. А если он ещё и потенциально бессмертный, большая кровь в первые дни грядущей войны и тягучий, склизкий страх, что поползёт по кланам, в дни последующие.
Только так у них есть шансы на победу, на то, что бы построить свой мир, свою судьбу.
Когда они выходили из квартиры, Штык ободряюще улыбнулся.
— Не куксись Лен, у этих сучек нет шансов. Здравый будет замес.
Он не боится. У него всё просто и легко. Он будет рисковать, с лёгкостью делать то, на что никогда не пойдёт ни один древний вампир.
Их шансы весьма высоки.
Но шансы на то и шансы, что возможен как успех, так и поражение…
— Полковник. — Реакция нулевая. Полковник стоит и трёт виски указательными пальцами. Солдат, с майорскими погонами, решил не возникать ещё с минуту. Скучающим взглядом окинул процессию из муравьёв, то есть, солдат конечно — просто сейчас они здорово напоминали упомянутых насекомых, снующих туда-сюда из своего муравейника. Только в случае с муравьями, различные полезные предметы тащат внутрь, а наружу выдвигается цепочка насекомых, уже без поклажи. Взгляд майора пробежался по линии с ящиками. Внимательный такой взгляд пристальный — всё-таки ему поручено следить за порядком. А тут оно очень важно. Потому как кругом грёбанные тупые духи и научить их бережно переносить ящик с патронами почти невозможно. Ну, не беда, армия давно решила эту проблему. Берёшь автомат, берёшь солдата. Прицеливаешься и прикладом в бубен. Всё, солдат обучен и готов к своим прямым обязанностям — переноска тяжестей, фигурный марш по плацу и помывка полов казармы. Потом уже можно приступать ко всяким абсолютно бесполезным в армии вещам — физическая подготовка, стрельба и тому подобный маразм позднего неолита. В самом деле, что за бред? Стрельба какая-то, стрелять любой дурак умеет, только не забудь показать, из кого конца автомат стреляет и всё. А вот помывка пола — это целая наука, высшей формой которой, почти докторской степенью, является отдраивание полкового туалета при помощи, чего бы вы думали? Зубной щётки! А? Каково? Тряпкой и даун помоет, а вот щёткой — это истинное искусство и навык требующий дичайших умственных и физических усилий. Навык, которому невероятно трудно научить. Хороший солдат, за час отдраит туалет до блеска. Но где их сейчас взять настоящих солдат? Всё они грезят этой детской идиотией со стрельбой, долгом Родине, службой, не солдаты — позорище какое-то. Два года далеко не всегда хватает, что бы научить их настоящему воинскому искусству! А они со своей стрельбой, тьфу! Совсем салаги ничего не понимают, не знают, что нужно уметь настоящему солдату. А если война? А что война? Как начнётся, там сами научатся чему надо. Ну, или помрут — велика важность. Людей-то — туча! Новых набрать не проблема…
О, полковник зашевелился.
— Полковник, гранатомёты отгружать?
— Чё?
— Гранатомёты говорю, отгружать тоже или их не будут перевозить на другой склад?
— Какие нахуй гра, а бля. — Полковник поморщился, тряхнул своей седой шевелюрой, орлиный взгляд полыхнул красным, показалось, наверное. А чего полковник вдруг с хрустом шею вывернул и внимательно так на него смотрит? — Ты что сейчас видел?
— А? Ничего, в смысле, ну, показалось, конечно…
— Ты тупой блять? Чё ты щас увидел что с лица спал оленя кусок? Отвечай дятел! В смысле это, доложить, типа по форме в натуре.
— А?
— Не беси меня. А то я щас расстроюсь и твоим ссаным еблом, этот вот ебучий плац…
— Разрешите доложить! — Рявкнул майор, вытянувшись по стойке смирно.
— Хули, давай, я уже заебалась, бррр, заебался ждать, когда родишь в натуре.
— Я видел красный отсвет в ваших глазах! Показалось товарищ полковник!
— Кхм. — Полковник внимательно смотрит ему прямо в глаза, а майор, с удивлением ощущает шевеление в голове — мысли! Сложные. Не, так-то мысли у него бывают, да такие — уф! Но тут вдруг мысли появились неправильные, по уставу не положенные. Заподозрил он что-то не то с товарищем полковником, у которого глаза красным иногда светятся. Мутант блин в погонах, и эта речь его странная. Словно гопник какой-то, а не кадровый военный, отставить! Начальство всё-таки. Нельзя так вот о начальстве значит. А то ещё погоны поменять придётся, на лейтенантские. А ему оно надо? Пусть полковник хоть сине-зелёным светится, не его это проблемы.
— Я хуею. — Ошарашено выдаёт полковник. — Я ж по тебе проехалась капитально, всё захерачила на мази, а ты блять через маску заглядывать можешь. Хоть кусочек, но и…
Полковник вдруг нахмурился, взгляд устремился к деревьям далеко за территорией складов, из коих солда