— Чё-чё, хуйня чё. Не зомбачится пидор этот. — Соня снова всплеснула руками. — Я чуть не обосралась с натуги, а ему похер. — Девушка исчезла и появилась сбоку. Ножка её стала размытым пятном, хрупкая ступня врезалась в челюсть вампира и под хруст ломающихся костей, парень отключился. — Гондон сука, не получается. Я хрен знает что за, ща, проверить надо.
— Н-да. Это жопа. — Кивнул Штык, пуская в небо колечко сизого дыма.
— Ты обещал! — Рявкнула вдруг Лена.
— Чё? — Встретившись со строгим взглядом девушки, Штык сник и выкинул сигарету, с таким лицом, будто ему сердце заживо вырезают. — Лен, — простонал он, — ну план не считается. Ну, в натуре — пиво не бухло, план не наркотик. Да и сама знаешь, резко бросать нельзя, вдруг инфаркт?
— Ты вампир.
— Ну и чё? Я в детстве много болел.
— Ты обещал. — Лена покраснела щеками, вдохнула глубоко, словно собираясь сделать нечто вопиющее, страшно вульгарное и заявила. — Отвечай за свой базар!
— Ну, бля… — Штык снова тяжко вздохнул. — Ленок, общение с нами, плохо на тебя влияет, я…
Весело просвистела пуля, и Штык с воем схватился за обожжённое ухо.
— Узбек! — Взвыл он, заметив где-то очень далеко блик от оптики. — Ах ты, сука! Да я тебя…
— Это я. — Сказала Соня. Они к ней повернулись. Девушка мрачно смотрит на бесчувственного вампира — если б был человеком, да с такими ранами, вполне можно было бы сказать, что он бездыханный. — Я Узбека зомбанула. Тут километра два — съебался он как кипишь, реальный начался, пушку бросил сука и, два блять километра! Этот говнюк сразу поддался. Побежал обратно, два дерева башкой сломал, даже не заметил. Я почти без напряга его зомбанул с двух блять км! — Она легко пнула пленного. — А тут вообще никакой реакции, чё за хуйня в натуре?
— Очень плохая ху, — Лена покраснела, кашлянула и снова заговорила. — Плохая новость. — Лена проникновенно глянула на вампиров и свет понимания, всей это сложной ситуации, возник в их глазах. И они помрачнели, осознав, что предстоит и что будет и…
— Ну? — Буркнул Штык. — Чё за новость-то?
— Ага, я тоже не въезжаю. — Кивнула Соня. — Этот гондон мутированный какой-то или чё?
Лена скользнула взглядом по лицам своих товарищей. Нет, не прикидываются.
— Королевский клан иммунен к твоей силе Соня. Или же они нашли какой-то способ защитить себя от твоей силы. Если только они, у нас уже большие проблемы. С твоей способностью, у нас было большое преимущество, но если все кланы имеют иммунитет, тогда…
Лена скорбно склонила голову, всё ясно без слов, всё понятно и так…
— А. — Штык понимающе кивнул. — Короче, ебашить петухов будем по старинке — локтем в грызло, коленом в пузо, пером по печени. Норм, чё? Уработаем и так. Тоже не пальцем деланные.
— Каким пером блять? Стволов побольше надо. Я подключаю короче того типа, сынок у которого пизданутый.
— Это кто ещё?
— Ну, тот, который без крови обходиться может. Его батя в напряге под нашу тему, закажем, пусть пехоты подкинет и…
— Нельзя привлекать людей к нашей во…
— Чё это нельзя? — Удивились вампиры сразу вместе. Глянули на Лену вопросительно и недоумённо.
— Это против правил Нортумеса!
— А?
— Это запрещено!
Вампиры пожали плечами.
— Мне похуй как-то. Сонь, ты как?
— Так я ж говорю — скажу, прям сегодня, пехоту пригонит сюда, сколько надо, столько и пригонит. Стволами сами зарядим. А то их на вокзале ещё мусора примут, нахуй надо?
— В натуре. Хорошо, что за волыны подсуетились. Ага, — Штык глянул на Лену, багровую от возмущения и задохнувшуюся от гнева. — Лен, а ты что говорила что-то?
— Нет. — Она махнула рукой и отвернулась. — Делайте, как знаете. Но я против!
Штык как-то задумчиво стал осматриваться, вот он затылок пальцами поскрёб.
— Чё? — Спросила Соня, тоже задумчиво осматриваясь.
— Да херня такая, — Штык неуверенно пожал плечами. — Чего-то не хватает, не пойму что-то, грёбаный план, бля! — Он хлопнул себя по лбу и поспешно двинулся к бетонному зданьицу, на другой стороне пустыря. — Ебать мои старые костыли! Про братана забыл!
— Про бра, а! — Соня удивлённо вскинула брови. — В натуре, Шкет. Я тоже забы… — Она вдруг замерла с открытым ртом, тряхнула головой, рот закрыла, глянула на зданьице. — Да не может быть! — Выдала она и на вампирском форсаже ринулась к зданию. Внутрь вошла раньше Штыка. А когда он показался на пороге, девушка сидела на корточках и задумчиво смотрела на заляпанный кровью пол.
— А где Шкет? — Штык стал оглядываться, но спрятаться тут вроде негде.
— Подлечился видать, да посъёбкам дал. — Неуверенно пожала плечами Соня.
— Чё это он посъёбкам-то?
— Ну, хер знает. Обоссался может, да и слинял.
— Не верю. Шкет пацан правильный, он бы с махача не свинтил.
— Ну, я тогда не знаю…
Тут в окошечке, через которое Штыку довелось пострелять в процессе схватки, появилось лицо Лены. Она быстрым взглядом окинула захламлённое помещение и вдруг сказала.
— Он не выходил отсюда. Странно…
— Как это не выходил? Улетел что ли?
— Он не умеет. — Напомнила Соня. Потрясла рукой. — У него ногти как у ёбанной кошки, а летает тот черножопый, что я в хохляндии нашла…
— Чё? — Не понял Штык.
— Чё-чё, я ж сказала — чернозадых мы припёрли. Четыре штуки. Слили на хате, вон, Ленка в курсе. Я ж тебе уроду звонила — сказала заедь. Хули не заехал?
— Да не звонила ты, бля. — Штык виновато опустил голову. — В натуре, забыл. Хрен с ним, сегодня гляну на этих твоих таджиков.
— Не таджики они.
— В смысле? Черножопые? — Соня кивнула. — А чё ты тогда мне тут чешешь? Узбеки что ли?
— Да блять! — Соня поднялась на ноги, руками всплеснула. — Чёрные они. Ну, прям реально, как вот гудрон видел? Вот такие ебальники у всех. Ну, трое посветлее, вот как блевоту после шоколадки видел? Вот такие хари. А один прям как асфальт свежий.
— А почему тогда черножопые? — Не понял Штык.
— Потому что негры. — Вставила своё слово Лена, продолжавшая внимательно осматривать помещение.
— А, ну теперь понял, так это, — он почесал затылок, вытащил из кармана чёрные очки, надел на нос. — Ну, того. Им чего там? Ну, бананов-то оставили? Или как с ними вообще?
Девушки переглянулись. Соня покрутила пальцем у виска. Лена покачала головой.
— Сами такие. — Штык отвернулся и стал важно смотреть вниз. — Короче, братан наш где?
— Я не знаю. — Лена отстранилась от окна и теперь смотрела не вниз, а на своих товарищей. — Он был тут. И ещё кто-то. А потом они как будто исчезли…
— Да. — Штык указал пальцем на одну из стен. — Вон там пиздюк был. Такой обычный, — показал что-то взмахами обеих рук и добавил, что бы лучше было понятно, — ну, пиздюк, в общем.
— Он понял кто мы такие? — Грозно нахмурилась Лена.
— Да что он там понял? — Отмахнулся её собеседник. — Я ж говорю — пиздюк. Только от титьки. Чё бы он понял? Молодёжь нынче вообще ни о чём. Ваще пиздец, мельчаем. Сонь скажи.
— В натуре. Нарожают блять дегротов, потом мучайся с ними. — Серьёзно кивая, согласилась с ним Соня. Лена как-то странно на них посмотрела. Они взгляд тот не заметили.
— Короче, куда братуха делся, непонятно. — Штык сам себе кивнул и глянул на Соню. — Ну, где шкерятся твои негры? Пойду, перед обедом наебашу их. Я ж этот. Носхератус.
— Носферус.
— Я так и сказал. Чё я такое простое слово не запомню? Носхуятор я или где?
— Поехали короче. — Соня двинулась на выход. — Гаврика в багажник. Пока негров будешь мочить, мы его короче у дверей поставим, пусть уёбок смотрит.
— Нафига?
На вопрос ответила Лена.
— Что бы надавить психологически. Возможно, увидев тебя в бою, он испугается и станет сотрудничать с нами охотнее.
— А, — Штык кивнул, задумался. Почесал затылок. — А если они мне пиздюлей вставят?
— Ты уж постарайся, чтоб не вставили. — Вздохнув тяжко, сказала Лена.
— Я уже и не надеюсь, что тебя кто-то загасит. — Заметила тут Соня, хлопнула Лену по плечу. — Всё норм будет, Лен. Этот уебан полюбому их завалит. А если нет — я по съёбкам.
— Я не о том говорила, я, в смысле?
— Чё в смысле? Я под черножопым ходить не буду. Ну, нахер. Я тогда за кордон дёрну. Олежку прихвачу и к чёрту вас и ваших пизданутых вампиров.
— Но…
— А о чём ни о том? — Хмуро и почти даже рыкнул Штык.
— А? — Она не сразу с мыслями собралась, но быстрее чем Соня — та вообще не поняла к чему вопрос. — Я про то, что ты всё равно победишь, я уверена — ты наш Носферус. Но постарайся сделать это быстро, сам не получив увечий. Что бы наш пленный, был впечатлён до ужаса.
— Постараюсь, чё, — Штык вдруг ухмыльнулся, да аж до ушей.
— Чё? — Спросила Соня.
— А я негров не бил ни разу.
— И чё?
— Как чё? Ну, ты прикинь — реальному негру по ебалу зарядить! — И расплылся в счастливой улыбке. Девушки переглянулись. На этот раз ошарашено. Штык махнул рукой. — Да ну вас. Ни хера вы не понимаете, кстати, а у нас китаёзы будут в банде?
— Хикари…
— Не, ты чё Сонь? Хикари баба. Не считается типа. Я ж не про то. Китаёзы мужики, я про это.
— Она японка. — Справедливо заметила тут Лена.
— Не врубаюсь. Причём тут…
— Так это, я китаёз тоже не пиздил ни разу. — Штык как-то мечтательно улыбнулся. — Ну, интересно. Шао-Линь смотрели? Реального китаёзу, я щас по-любому натяну. Ещё внукам рассказывать буду. Сяду так у печки и мол, пиздюки, подь сюды, дед ваш как-то китаёзу под реальный пресс пустил, с ноги ему гондону, потом локтем в бубен и… — Наткнулся на непонимающие взгляды девушек и сконфуженно кашлянув, замолчал. — Да, это, поехали короче, быриком чемпионский титул утвердим и подумаем, чё как, да где братан ща шкерится.
Двинулись к машине, бросили в багажник пленного, предварительно связав ему руки и ноги, металлическим тросом, каковой имелся в багажнике, на случай, если машина встанет и придётся ловить «тягача». Уселись внутри. Соня за рулём, повернула ключ в замке зажигания.