— А что если его эти гаврики похитили? — Спросила она, газанув и переключая передачу.
— Нахуй он им сдался? — Не согласился Штык.
— Не вижу смысла делать что-то подобное. — Высказалась Лена.
Штык вытащил рацию, нажал кнопку.
— Узбек.
— Я не виноват, я…
— Конь ты блять в пальто. Всё, свободен, если чё звякнем. Давай.
Стало тихо, лишь шины тихонько шумят, катясь по дороге просёлочной, и шепчет мотор…
В большой комнате, у большого пребольшого окна, в одном маленьком-маленьком городе, сидели четыре человека. Все они, молча, смотрели в окно, с немым вопросом в глазах.
— Это что такое? — Наконец, проговорил один из них, имевший приятный тембр голоса и высокую, красиво очерченную грудь.
— Город, кажется. — Ответил тот, что весь чёрный как смоль.
— Как это может быть городом? — Девушка снова ткнула пальцем в окно. — Мы видели города Европы! А это, это…
— По сравнению с моей деревней, — заметил тут парень с ожерельем из чьих-то клыков на шее, — даже это убожество, всё-таки, город.
— Но мы же в Европе! — Воскликнула девушка. — Мы не могли прилететь обратно в Африку! Я смотрела на компас, когда та женщина ослабила контроль и её магия стала не такой сильной. Мы точно не могли вернуться в Африку. Мы летели на восток. А на востоке — тоже Запад!
Помолчали немного. Подумали, но решили, что всё же тут есть зерно истины, ведь Запад очень большой. Рай маленьким быть и не может. Там и на север и на восток, всё равно Запад.
— Может, это какой-то пригород? — Предположила высокая, стройная девушка с шоколадной кожей. — Помните, как в городе с железной штуковиной, которая как большая тренога, но на четырёх ногах? Там на окраине тоже так было.
Помолчали.
— У женщины с цветными волосами, сильная магия. — Вдруг сказал чёрный как смоль человек.
— Это Вуду. — Согласно кивнул парень с ожерельем. — Она шаман. Я чувствую.
— Или у неё такой же дар как у нас. — Вдруг сказал девушка с красивой грудью.
— Брось Мали. — Махнул рукой чёрный человек. — Джангрух не мог наделить своими дарами бледных людей. Они слабые и глупые. Великое чудо, что они смогли создать Европу для нас, на это у них хватило мозгов, конечно, лишь по воле и с помощью Творца, но что бы получить Его дар? Нет, это бред. Такого не может быть…
В дверь кто-то постучал. Да так, что косяки чуть не вылетели.
— Э! Негры блять! Дверь откройте!
— Подвинься баран. У них нет ключа. Я их заперла и…
— А, а чё толку? Они ж как мы. Хули им эта дверь?
— Чё дурак? Они ж чурки тупые. Их фанеркой закрой и потухнут нахер. Да и я не дура, на всякий случай зомбанула их. Сидят у окна, сто пудово, ой!
— Что?
— Ебать колотить! Я ж забыла! — Послышался треск поворачиваемого в замочной скважине ключа. — А если им посрать там, поссать? Ну, блять! Отвечаю — кто на пол насрал, сука, еблом натыкаю и убирать заставлю!
Они ничего не поняли, шум за дверью, был просто шумом, резковатым, каким-то лишённым всякого смысла. Это даже на английский язык никак не походило.
Ребята переглянулись.
— Латуш, — сказал парень с ожерельем, удивлённо глядя в пол. — Я хочу в туалет.
— Эмм, ну так иди.
— Я, я не могу. — Ошалело моргая, молвил парень. — Не могу с места сдвинуться.
— Ай! — Пискнула Мали. — Я тоже, в туалет хочется и правда, но я не могу сдвинуться, я…
— Мать твою! Слава тебе блять Святое Яйцо! — Воскликнул кто-то у дверей. Они обернулись, там девушка с цветными волосами и какой-то мужчина. — Кажись, никто не обосрался.
— Сонь, а они в натуре чёрные. — Изумился парень в кожаном плаще.
— Ну. А я чё тебе говорила? — Соня сорвалась с места и очутилась за спиной Мали. Руки мелькнули, заломав ей голову аж до хруста. — Зырь! В натуре всё ебало чёрное! Реально негры.
— Ага. — Парень невольно стал смотреть чуть ниже тонкой шеи. Туда где майку натянуло. Там так интересно, вот большой бугорок, а в центре такой маленький бугорочек, прям так…
— Ну, ты свинья в натуре. — Буркнула Соня, отпустив девушку.
— Чё ты сразу? Ну, блять бывает, чё? — Штык, кашлянул, плащ запахнул, чтоб не видно значит, было, что к гостям, как минимум к половине их, он относится вполне дружелюбно.
— Они по-нашему короче не бакланят нихера. — Соня отступила на шаг назад, задумчиво глянула на чернокожих собратьев и они вдруг поднялись и как послушные солдаты, цепочкой, двинулись к туалету. Штык сие наблюдал, прислонившись к стене. Когда первый вернулся на место, он кивнул в его сторону.
— Как звать?
— Он не понимает. — Соня как-то странно на парня глянула, и тот вздрогнул всем телом. — Во, теперь короче не зомбанутый, давай, быром ему ебальник ломай и потом остальных сразу.
— А чё всех? — Штык развёл руками. — И баб тоже? Ты ж видела, киски какие. Не, я пас.
— Дурак что ли? А если они тоже ёбнутые, ну, по этим Носфератусам? Не, давай Штык, гаси всех, потом там разберёмся.
— Не буду.
— Баран. Ладно, в рот их. — Соня махнула рукой. — Если что…
В комнату вошли ещё двое. Один помятый весь в крови, мрачно зыркал мутными глазами.
Второй шёл у него за спиной, был ниже и мрачнее тучи.
— И что это было? — Рыкнул второй, который был девушкой в очках. Она толкнула впереди идущего в спину, тот запнулся и свалился на пол. А девушка упёрла руки в бока и, прищурившись, глянула сначала на Соню, потом на Штыка.
— Гы. — Ощерилась Соня.
— Гы-гы. — Согласился Штык.
— Это не смешно.
— В обще-то, смешно. — Штык глянул на Соню. — Помнишь, какое у него ебало было?
— Гы. — Ответила Соня. — Мусор ваще в осадок выпал. «Ваши документы!» — Гнусаво она передразнила кого-то. — А мы хуяк и растворились. Гы-гы.
Минуту вампиры хихикали. Негры возвращались из туалета, садились на стулья. Мужик елозил на полу, пытаясь сесть, что было не так просто сделать, со связанными за спиной руками.
— И это мой клан! — Она всплеснула руками. — Носферус и самый могучий из всех вампиров клана! — Она грозно посмотрела на них. Смеяться вроде перестали. — Вы меня там одну оставили! Этот милиционер от страха заикаться начал! А в багажнике этот орёт! — Ткнула пальцем в пленного. Снова на товарищей смотрит. Соня согнулась пополам, из глаз брызнули слёзы.
— Я не могу, ха-ха!
— Господи, и вот с ними, мы начинаем войну против всех вампиров мира! — Застонала Лена.
— Да не парься Лен. — Штык похлопал её по плечу. — Чётко получилось. Ржачная тема, чё?
— У нас война дебилы!!!
Лена топнула ногой, гневно на всех посмотрела, что-то неразборчиво прошипела, дверью хлопнула и всё, нету её.
— Обиделась походу. — Предположила тут Соня.
— Да ну. — Махнул рукой Штык. — Наверное, в тачке что-то забыла…
— Вы покойники, все вы покойники, ха-ха!!!
— Сонь, слышала?
— Чё?
— Пёрднул кто-то.
— Вам не жить, Король вас всех…
— Во, опять. Слышишь?
— А, я кажется, знаю. — Соня указала пальцем на пленного. — Это вот этот вот хуй. Давай его сейчас зверски пытать будем, а?
— Ну…
— Я щас плитку включу, мы ему харю поджарим. Запоёт как соловей.
— А негры?
Четверо чернокожих ребят, вдруг замерли с пустыми глазами и прямыми спинами.
— Норм, — Штык повернулся к пленному. — Ну, чё, фуфло парашное, побазарим в натуре?
Мужик нахмурился недоумённо, потом негромко сказал.
— Что?
— Чё ты чёкаешь пидор? — Штык распустил пальцы веером, выпучил глаза, понял, что в очках не видно и снял их, снова глаза выпучив. — Чё фуфло, очко пригорело? Дурака включил, обоссался сука, базарить в падлу типа? Ты попутал сявка подзаборная? — Подошёл ближе, наклонился. — Ты кого на хуй послал чухан пернатый? А? Чё ты потух чушка? Кто папа, блять? Под кем ходишь шоха опущенная? Колись быром, козёл штопанный!
Мужик моргнул. Потом ещё раз. Потом как-то неуверенно сказал.
— Король вас всех убьёт…
— Нахуй короля.
Снова молчит, теперь как-то слегка испуганно косясь на своего пленителя.
— Чё? Конкретно на очко присел, да? — Судя по лицу, парень не очень понял, о чём речь, но Штыку показалось, что-то совсем иное. — Нихуя ты борзый! Сонь, тащи утюг, ща мы его…
В комнату вернулась Соня. Задумчиво хмурится, чешет затылок.
— Штык.
— Чё? — Сказал он, кровожадно глядя на пленного.
— А мы это, ну, ну это. Мы ж и так знаем на кого чухан шестерит.
— Ну. Давай утюг.
— Какой блять утюг? Я плитку включила, щас нагреется…
— Нормуль, ща мы его…
— А что мы его спрашивать-то будем?
— В смысле? — Штык выпрямился, задумчиво приподнял брови. Взгляд стал пустым — сосредоточение мыслительного процесса, стало таким запредельным, что даже температура в комнате немножко поднялась.
— Ну, что мы от него узнать хотим-то?
Помолчали.
— Так это, Лена говорила, что он может чего полезное знает, а так я и не знаю.
— А чё нам полезное? Мы ж в курсе, чё да как. Чего от него нам надо-то?
— Хм. — Штык стал чесать затылок. Потом макушку почесал — не помогает. Потёр виски пальцами, что-то вспомнил, хлопнул кулаком по раскрытой ладони и зарычал. — Говори сука, где у вас лагерь и сколько вас всего!?
— Нет у нас лагеря. — Продолжая опасливо коситься на них обоих, ответил парень.
— Так, по-хорошему не хотим. Лады. — Штык потёр ладони, кровожадно оскалился и…
— Какой лагерь дебил? — Рявкнула Соня.
— Ну, — Штык смущённо развёл руками. — Ну, типа где у них все шкерятся, там, сколько их, где подземный ход, сколько танков и это… — Замолчал. Поморгал, потирая пальцами подбородок. Кивнул и сказал. — Хороший кстати, фильмец, н-да. Ну, я хер знает. Давай завалим его, да и всё.
— Лена просто так нихера не делает. — Соня подошла к пленному, зачем-то больно его пнула и, вздохнув, сказала. — Короче, пошли похаваем, тут кафешка рядом, подумаем. А то хрен знает, нафиг он нам сдался, но Лена же его зачем-то прихватила? Значит надо.
— Да, это мы походу зря так чётко её подъебнули.