падут и, Лиша вдруг покраснела до корней волос. Ей вдруг пришла на ум мысль, такая странная мысль, а что если позволить им? Позволить совершить то, что они задумали. Ведь это будет так не похоже на её обычную жизнь, это будет, в душе поднялась волна отвращения. Нет, какие бы ощущения и новые двери не открывались в том, что жаждут эти люди — ей не стоит этого знать. Нет там ничего, что стоило бы знать. Да и как вообще такая мысль могла возникнуть в её голове? Может, всё дело в том, что она девственница и прекрасно понимает, что люди вправе распоряжаться этим делом как им угодно. Девственность не имеет никакой ценности. Если конечно, речь не идёт о слугах. Со слугами всё сложнее — они очень глупые и их разведение очень важный момент, там девственность важна, так как самцы, с каким-то маниакальным внимание относятся к девственности самок, которых собираются покрыть. Она этого никогда не понимала, хотя мама и пыталась объяснить, в чём тут дело. Впрочем, мама, наверное, и сама не очень понимала, почему девственность так важна для слуг. На количество детей в помёте слуг, это не влияет, на их здоровье тоже, так в чём причина? Странные они, эти слуги — и вроде так похожи на людей, и в тоже время совсем-совсем другие…
Или всё-таки позволить им? Замерли по колено в солёной воде, смотрят на неё. Мгновение минуло и, они какие-то странные. Белые, это само по себе странно, она белых видела-то два раза в жизни. Но что-то с ними ещё не так. Что-то неуловимое, ускользает от вни…
По острову прокатился гул целой череды выстрелов.
Удивлённо вскинув брови, Лиша падала на спину, прижав ладошки к животу, простреленному в шести местах сразу. А они всё вжимали курки, пистолеты плевались огнём, пули рвали плоть, и вот она упала на спину. Кровь течёт, впитываясь в песок, мир гаснет, всё исчезает.
Они сразу же начали стрелять. Словно они не слуги, а люди, словно у них были какие-то цели, кроме простых животных инстинктов. Кто они? И почему убили её? Лиша не знала, но мир становился всё темнее, смерть уже склонилась над ней, остались сущие мгновение. Как жаль, ведь она ещё так молода. Так безумно молода…
— Мертва? — Сказал один, пнув тело молодой красавицы, превращённое в месиво лавиной пуль.
— Пока осечек не было. — Сказал другой, с отвращением плюнув в окровавленный труп. — Не такие уж они и особенные, как говорят. Тот первый хотя бы пытался убежать, а эта шлюха, даже не двинулась с места.
— Да, — сказал другой, оскалив ровные белые зубы, со слегка выступающими, заострёнными клыками, — мощь нового клана, думается мне, изрядно преувеличена.
— Колдовские пули. — Первый кто заговорил, ступив на остров, ловким движением сменил обойму своего пистолета.
— Не нравится мне это, братья. — Вдруг сказал один из них. — Этот колдун…
— Люди. — Они повернули головы одновременно. От дома, утопавшего в зелени, бежали мулаты, отчаянно галдевшие, вооружённые различным сельскохозяйственным инвентарём.
— Этих просто так мы убивать не можем. А для еды, их слишком много.
— К тому же, мы уже закусили теми олухами на сторожевом катере.
Белокожие пришельцы переглянулись, обменялись кивками и двинулись к своему катеру.
Они столкнули его в воду и запрыгнули на борт. Только один замешкался. Крики людей — они стихли. По спине пробежали мурашки, и он медленно повернулся.
Девчонка поднималась с песка. Кровь текла по её стройному телу и раны заживали буквально на глазах. Красивый ротик открылся, клыки полезли наружу с громким скрежетом. Он вскинул пистолет и вжал курок — боёк щёлкнул вхолостую. Надо было сменить обойму, девчонка тряхнула левой рукой и с громким гулом, с её пальцев сорвалась ветвистая молния. Она врезалась ему прямо в грудь. Ударом свело мышцы, он почувствовал запах горящего мяса — своего мяса…
Катер быстро уплывал прочь. На берегу, сверкая красными зрачками, вся в потоках крови и облаке бело-синих разрядов, замерла вампир нового клана. За её спиной, склонив спины, на песке и в зарослях, десятки людей, дрожат от ужаса так, что видно даже отсюда.
Один из них, с трудом отвёл взгляд от страшного зрелища. Он посмотрел на палубу. Его собрат, покрытый хрустящей, дымящейся корочкой, тихонько лежал там. Кожа слазает слоями, оголяется мясо, но там где зияют раны, медленно нарастают слои новенькой кожи. Он очнётся, спустя какое-то время, поднимется живой и здоровый, разве что очень голодный…
— Почему шлюха не сдохла? — Прохрипел один из них.
— Может быть, слухи верны, у них у всех особые способности и у этой… — Он замолчал, сам не веря своим словам. Можно было поверить, что у каждого вампира нового клана, есть своя, уникальная способность, но что бы их было сразу несколько? Это уже слишком.
— Колдовство больше не действует на них. — Сказал другой, вертя в пальцах обойму своего пистолета. — Или колдун предал нас, или они нашли способ разрушить заклинание.
Никто не ответил. Катер быстро покидал место неудачного покушения, на одного из вампиров нового клана. Скоро они вернутся на корабль, на котором сюда и добрались. Совсем не скоро, они вернутся в Европу. И после, узнают, что их неудача, не была чем-то особенным — охота на собратьев, презревших многовековые традиции вампирских кланов, превратилась в попытку поймать тигра за хвост. Новый клан огрызался, даже те, кто ничего не знали о том мире, какой открыли им Носферату, огрызались. И не без успеха. Далеко не каждая попытка прикончить их, оканчивалась успехом. К тому дню, когда на далёком острове, электрический разряд едва не убил одного из них, уже погибли многие и не все из них, принадлежали к новому клану.
В комнате одной, в городе небольшом, что назван был в честь господина одного, покойного давно, сидели на стульях деревянных, производства местного, два степенных джентльмена. Один худой, с проседью в волосах, с усмешкой на тонких губах, второй со шрамом на лице, широк в плечах, взгляд его жесток и в руке бокал, с вином, что добывается не из ягод, не из плодов, а из вен людских. Оба молчат, обмен приветствиями завершился и гость в чёрном одеянии, что с проседью в волосах, ждёт, когда речь пойдёт о деле.
Наконец, отхлебнув немного красной жидкости, мужчина со шрамом, сказал.
— Твоё заклинание, больше не действует.
Мужчина кивнул в ответ. Усмешка так и не сходит с лица, словно она там всегда была, словно он вот так с ней и родился.
— Наши пули больше не убивают их.
Он снова кивнул. И воздев указательный палец, призвал к молчанию.
— Я хотел бы…
— Влад, — несколько устало сказал мужчина. — Помолчи, мне нужно понять, что случилось.
Человек со шрамом, Влад, замолчал, сердито хмурясь. Его собеседник, улыбнулся — приветливо, чуть печально, но без издевки. Он прикрыл глаза и замер, подобно изваянию.
— Любопытно. — Произнёс он, спустя несколько секунд и посмотрел в глаза Влада. — Его разрушила эльфийская магия. — Глаза Влада сузились, в них полыхнул гнев. — Не беспокойся, это не то, что ты подумал. Заклинание разрушено Тёмной Луной. А как ты знаешь, они связаны не всеми законами Нортумеса, в отличие от всех прочих.
— Что к тебе не относится.
— Конечно. — Мужчина развёл руками. — Некроманты эльфов и людей, немного за рамками части соглашений и правил Нортумеса. Ты ведь и сам это знаешь Влад. Мы ведь наёмники, наши цели столь просты и столь приземлены, что мы не вписываемся в мир ваших правил.
— Верни заклинание. Построй его заново.
— Нет. — Влад побагровел, а некромант виновато улыбнулся. — Прости Король вампиров, но я не нанимался к тебе. Ты ведь понимаешь. Я не потребовал платы, когда пришёл помочь. Не просил вообще ничего. И ведь ты тоже не искал моей помощи.
— Я думал, ты мёртв. Все думали, что последний людской некромант, мёртв.
— Очень рад, что моя задумка, удалась во всех отношениях. — С большим удовольствием отозвался некромант. — Собственно, если уж начистоту, в каком-то смысле, я действительно был мёртв несколько лет. Не совсем, конечно, но всё же и не жив.
— Я не понимаю.
— Тебе и не нужно Король вампиров. — Влад аккуратно поставил бокал на ажурный деревянный столик, но видно было, что его разрывает желание загнать этот бокал в глаз собеседника.
— Верни заклинание.
— Я же сказал — не могу. — Некромант помолчал, губами пожевал и, махнув рукой, заговорил вновь. — Ладно, думаю, пришло время объяснить, почему, впервые в истории этого мира, некромант помогает кому-либо, без всякого вознаграждения, грубо нарушая главное правило Нортумеса, касающееся нас напрямую. Дело в том Король, что вознаграждение уже получено.
— Что? Как? От кого?
— Носферату. — Услышав сие слово, Влад сжался в кресле, по лицу пробежала тень почти животного страха. — Всё что я сделал и сделаю в будущем Король вампиров, всё это, лишь точное следование указаниям, полученным мною, от твоих создателей.
Некоторое время оба молчали. Король испепелял собеседника гневным взглядом, тот рассеянно разглядывал собственные ногти.
— Что ты получил за свою работу некромант?
— Будущее, Король. Я получил будущее.
На его лице возникла улыбка счастья. Глаза Влада, сузились так, что он стал напоминать граждан не совсем европейской внешности.
— Пояснить свои слова ты, конечно, не хочешь?
— Зачем? — Некромант пожал плечами. — Это дела Тёмных магов, они не касаются ни тебя, ни Нортумеса. Мы сами по себе. Так было и будет.
— Пока некроманты не угрожают порядку Нортумеса.
— Нам нет никакой нужды угрожать этому порядку. Он нам нравится. — Некромант снова пожал плечами. — Мы и не жаждем большего. Распространённое мнение, что тьма рвётся к власти и тому подобным глупостям, несколько преувеличено Король. Тьма была всегда. Она не стремится ничего захватить и поработить. Видишь ли, Король — что бы был Свет, нужно что-то зажечь. Что бы наступила тьма, нужно просто ничего не делать, и она заполнит всё. Такова её природа. Смерть же, ещё более терпима ко всему, что существует. Что бы смерть взяла своё, ей нет нужды прилагать какие-то усилия, нужно лишь немного подождать. Ведь всё на свете умирает…