— Во я дебил. — Пробормотал Штык, глядя на свой живот. Монстр с два трактора, когти что мечи, такому по башке ударишь, инерция все дела, тело-то дальше тащит. Черкануло разок и всё, сидит себе у рельса, в пальцах собственные кишки перебирает. А больно как! Кстати, почему не больно? Аккуратно засунув в своё порванное пузо что-то серое и мерзкое, на кишки похожее, он подумал, что, наверное, это шок. Потом накинул на серое и вонючее лоскуты кожи, стал смотреть, как они срастаются. Всё равно не больно.
— Шок, полюбэ. — Решил он и поднял взгляд.
Монстр стоит на четырёх ногах. Морда в мясо — челюсть висит на соплях, всё в крови, башка сплющена, один глаз висит на жиле, мозги текут из трещин в черепе. Всё, хана ему…
Монстр с силой тряхнул мордой и все запчасти встали на место. Даже глаз обратно втянулся.
— Да что ж ты не сдохнешь никак? — Пробормотал Штык, косясь на свой живот — заживает, быстрее, чем у Коляна и других вампиров, но в данной ситуации, даже такая скорость, напоминает скоростной забег на длинную дистанцию, в исполнении конкретно накуренной улитки.
«Кажись, пизда пришла» — подумал Штык и удивился себе. Вот за каким вернулся? Пусть шкура, пусть стрёмный чёрт, но за то живой бы остался, эх! Жизнь штука сложная, однако.
Монстр подходил не спеша. Казалось, красные глаза смеются. Громадная тень мелькнула слева, накрыла его со спины. Штык вздрогнул — сейчас голову откусят. Так и есть — пасть разверзлась как раз над макушкой.
— Пошёл на хуй!!! — Взвизгнул он, вскинув руку, в безнадёжной попытке оттолкнуть чудовище.
Потом упал набок, истошно воя и баюкая руку. Точнее то немногое, что от неё осталось.
Монстр обошёл его и замер, с удовольствием чавкая — руку его жуёт. Кровища хлещет из обрубка, кровища стекает по морде монстра, он видит лоскуты плаща и вот, да, палец его выпал из кошмарной пасти на траву. Но монстр к еде относился с почтением, был чистоплотен и аккуратен, так что палец слизнул длинным шершавым языком и с удовольствием проглотил.
После чего шагнул ближе, деловито выбирая, что именно откусить на этот раз.
Понимая бесполезность своих действий, несмотря на боль, Штык вытащил пистолет. Один, так как рука осталась только одна. Направил ствол в морду существа. И нажал курок.
Не учёл он твёрдости брони и реалий случайного рикошета.
Когда дырка во лбу зажила, он резко сел и первым делом глянул на обрубок руки — с облегчением выдохнул. Из обрубка растёт какая-то склизкая хрень, очертаниями смутно напоминающая руку. Пронесло — инвалидом хоть не останется.
— Ящерица типа. Так-то вот! — И добавил, зловеще улыбаясь в сторону Шкета. — Усёк братан? Он у меня заново отрастёт! Хоть под корень режь, хуй там! Так-то вот!
Потом замолчал, подавившись словами.
Монстр, тоже тут. И Колян, он очнулся. Не до конца, бок ещё розоватый и он придерживает его рукой, пока идёт к нему. Вот Колян присел рядом. Закурил, ему сигарету протянул.
— Зверь, чё это, а? — Он кивком показал на монстра.
— Вообще не в курсе. — Колян покачал головой. Затянулся. Тоже на монстра смотрит. — Я очухался, когда ты его кувалдой приложил. Видел, он лапу твою схавал и запинаться начал. А потом пизданулся и копытами давай дёргать. А потом, ну ты сам видишь.
Штык кивнул. Монстр вот он, на траве лежит. Гора гниющей плоти. Шкура потрескалась, из всех щелей сочится серо-жёлтый гной. Глаза запали, их почти не видно, что разглядеть там можно, так и оно всё белесое, да источает ту же гнойную кашу.
— Траванулся походу. — Сделал он вполне очевидный вывод. — Не хуй по помойкам всякую гадость жрать. — Сделал он вывод второй, уже не вполне очевидный.
— Так это он того, после тебя и скопытился. — Поведал страшную тайну Колян.
— Ага? Я чё, типа ядовитый? — Штык задумчиво кивнул. — Ну да, наших с моей крови колбасит в ноль, но не так Колян. Эта ж хуета — с ней же теперь хрен поймёшь, что откуда росло.
Колян пожал плечами.
— Видать, для этих, ты как серная кислота для людей.
— Хм. — Штык задумчиво затянулся раза два и спросил. — А если ещё такой нарисуется?
— Ну, мы знаем теперь, как их валить.
И на его целую руку как-то нехорошо посмотрел.
— Э! — Поняв намёк сей не прозрачный, воскликнул Носферус. — Ты это брось. Я чё, блять, хавчик для долбанных мутантов что ли?
— Скорее крысиный яд…
— Иди ты в пизду Колян. — Буркнул Штык, щелчком отправляя бычок в тушу монстра. Взял новую сигарету, закурил. — Гы. А чёткий махач всё-таки был.
— Ага. — Кисло отозвался Колян.
— Помыться бы.
— Это да. Тебе надо.
— У меня с желудком просто ботва какая-то, инфекцию, наверное, подхватил. Ну, там знаешь, триппер, дихлофос, все дела.
— Да я верю, чё? Инфекции вещь такая…
— А хули лыбишься тогда?
— Это я радуюсь, мы ж чуть не сдохли.
— Ага, это да, чуть, тут ключевое слово. — Штык огляделся. — Жрать охота. — Снова огляделся. — А нету нихера, о! На станцию заглянем?
— Так кодекс же, а там невинные…
— Какие невинные? Офанарел? Ты в поезде ездил? — Колян хмуро кивнул. — Ну вот. Сожрём к хуям парочку, отомстим за всех грёбанных россиян. Хватай Саню, потопали.
— Но…
Штык уже испарился. Мгновение и он возник вдалеке, на заросшем травой перроне. Оттуда полкилометра и станция, где ещё изредка ходят поезда. Тяжко вздохнув, Колян подхватил Шкета на плечо и двинулся вслед за своим Носферусом.
Лена наслаждалась дорогой. И относительной тишиной. Даже шум мотора, шин, улицы, по которой ходили люди и ездили другие машины, коих было немного — Ленск всё-таки, все эти шумы никак не мешали получать удовольствие. Да, потому что Виктор заткнулся только при въезде в город. Очнулся он, когда машина покидала Новосирск и всю дорогу не затыкался.
Бубнил и бубнил, ныл, потом опять бубнил. Трижды пытался открыть дверь и сбежать прямо на ходу. Когда она двери заблокировала, он попытался выскользнуть в окно. Тогда она ему всё объяснила. Не поверил. Попытался напасть на неё и задушить. Конечно, у него получилось не слишком хорошо, а Лена полчаса скрипела зубами, слушая доносившиеся с сидения стоны, слёзы и проклятья. Как только сломанные руки и перебитые в десяти местах рёбра срослись, Виктор снова начал канючить. Она опять объяснила ему что происходит. Потом добавила, что если он не покорится воле Клана, ей ничего не стоит сделать новоиспечённого начальника СКМ главного управление Ленска, опасным преступником, объявленным в федеральный розыск. В ответ Виктор расхохотался и назвал её неприличным словом. Лена набрала номер на своём телефоне, сказала пару фраз и отдала трубку Виктору. Тот скептически хмыкнул, трубку взял и побледнел спустя пару минут гневного монолога, нёсшегося с той стороны телефонной связи. Когда послышались гудки, он трубку отдал и промямлил.
— Это же начальник мой, по отделу нашему… — Лена в ответ кивнула. Виктор помолчал пару минут и спросил. — У вас везде что ли, свои люди? Как в Спруте?
— Что?
— Сериал такой… — Пробормотал Виктор, потерявший всякую надежду.
Господин начальник, с генеральскими погонами, ещё месяц назад, взявший его под своё покровительство и прочивший в свои замы в ближайшем будущем, сейчас вдруг, наорал, обматерил и пообещал лично его пристрелить, если он не перестанет ерепениться и не выполнит всё, что приказывает эта «милая девушка». А перед тем как отключиться, бывший покровитель заявил, что свои рекомендации, он передал в Ленск неделю назад. И ещё матом поздравил с новой должностью, в каком-то драном захолустье, которое хрен знает, где вообще находится.
Данные происшествия, морально сломили Виктора, и всю дорогу он занимался тем, что ныл и причитал. Он подробно, иногда всхлипывая, рассказал о том будущем, какое для себя планировал. О генеральских погонах рассказал, о том, что он был бы самым молодым генералом МВД, что стал бы он самым молодым депутатом, самым честным борцом за справедливость — так легче воровать из бюджета и брать крупные взятки, пояснил он, стирая слёзы с покрасневших глаз. А потом, он бы стал премьер-министром и смог бы воровать ещё больше, ещё успешнее, а потом…
— Стал бы Президентом. — Прошипела Лена, к тому времени хмурая, злая и уже не уверенная что стоило конкретно этого вампира, вытаскивать из его города. Может, лучше было оставить там, где он был. Пусть бы кланы нашли его и прикончили нафиг…
— Не. — Поспешно замотал головой Виктор. — Президент на виду, ему сложно воровать. Но, конечно, он может воровать больше. Только я не такой умный, что бы на таком посту воровать. Я премьером бы стал, набрал бы побольше, вывел бы всё на обшоры, а потом! — У него глаза заблестели, лицо приобрело мечтательное выражение. — Первая строчка в Форбс! Первый российский мультимиллионер! Первый эмигрант из России, ставший сенатором конгресса США!!!
— И там бы ты, конечно, стал бы воровать ещё больше.
— Дура что ли? — Изумился Виктор, Лена ответила зубным скрежетом. — Там воровать опасно, там и посадить могут. Я бы стал снова честным. Да и зачем воровать бы мне там понадобилось? Я бы тут, у нас, наворовал бы так, что бы на всю жизнь и ещё и внукам моим. Вот.
Лена молчала тогда с минуту. А потом рассказала ему.
— Как? — Виктор позеленел. — Т-ты ш-шутишь???
— Нет. Вампиры не могут иметь детей.
Это был единственный отрезок пути, когда Виктор молчал почти десять минут. А потом он стал плакать, иногда печально всхлипывая. Спустя минуту вытащил из кармана пачку презервативов, повертел её в пальцах.
— А мы спидом болеем? — Пискнул он сквозь слёзы.
— Нет. Мы ничем не болеем.
— Ну, хоть какой-то в этом плюс…
Виктор выбросил презервативы в окно и минуты три всхлипывал. А потом стал навзрыд рассказывать о том, куда бы он отправил своих детей учиться и как его внуки, получили бы Нобелевскую премию в США. Погоревав об этой совершенно безнадёжной мечте, он заговорил о том, какую бы машину себе купил, в свой первый день в США.
— Когда же ты заткнёшься блять! — Прошипела Лена за полчаса до того, как машина подъехала к городу, но Виктор ничего не заметил и продолжил рассказывать о том, как бы он женился на американке и какие у него были бы красивые дети.