Теперь Виктор. Приложив его голову к шее, она прижала её и стала ждать. Спустя минуту, что-то хрустнуло, голова дёрнулась, и Виктор резко сел, выпустив клыки.
— Ешь. — Она сунула ему в руки сразу два пакета. Тот не заставил себя просить дважды…
Когда второй пакет кончался, парень подавился, выпучил глаза и укусил пакет, вместе с собственным пальцем.
— Я прошу прощения. — Сказал мужик в брюках и белой рубашке. Кашлянул. — Видите ли, тела уже давно тут лежат, и кровь скоро станет заливать соседей, а они сами будут плохо пахнуть.
— Ты кто такой? — Выдохнула Лена с очень круглыми глазами и, стараясь не замечать, что мужик висит в воздухе, окружённый едва заметным ореолом свечения синего цвета.
— Что? Кто я? Разве не очевидно? — Парень рассеянно кивнул, повертел в пальцах короткий металлический жезл, светившийся чуть ярче, чем он сам. Потом махнул рукой. — Впрочем, это совершенно не важно. Вы всё равно меня не знаете, и вряд ли мы с вами когда-нибудь будем общаться. Я Наблюдатель. Больше вам знать не зачем.
— Кто вы?
Виктор выплюнул пустой пакет с кровью и стал заползать Лене за спину.
— Он у вас очень смелый. — Серьёзный лицом, молвил Наблюдатель.
— На него много свалилось в последнее время. — Слегка покраснев, ответила Лена.
— Да-да, я понимаю. — Парень пожал плечами. — Но это тоже не важно. Как я уже говорил, этот молодой человек, долго ждал тут в засаде. Я очень устал, поддерживая прочность пола и изменяя память людей, слышавших крики этих несчастных. Мне нужен отдых, а он всё не уходил. Я бы уже попросил его уйти, но тут явились вы. — Снова плечами пожимает. — Пришлось остаться.
— Я как-то…
— Ох, извините. — Парень развёл руками. — Но сами понимаете, я уже сутки держусь, лишь на энергиях Изначальной Ветер. Очень хочется есть и спать, а отвлечься не могу. Это сильно истощает, и мне было ужасно скучно. Так вот, к чему я появился — вы не могли бы уйти прямо сейчас, что бы я мог прибрать за вами?
— Лена, что происходит, кто эта галлюцинация? — Шёпотом спросил Виктор.
— Я не галлюцинация. — Обиделся парящий над полом мужик. — Я Колдун. Магистр, между прочим. А вы хам и невежда.
— Вы настоящий колдун? — Почти шёпотом сказала Лена. Парень с достоинством кивнул, потом глянул на свой жезл и щёки у него порозовели.
— Понимаю, вы удивлены тем, что я с жезлом, тогда, как и младенец знает, что Магистр не может путешествовать с жезлом, ведь жезл, орудие радивого и терпеливого ученика. — Лена кивнула, хотя ровным счётом ничего не поняла. — Но не обессудьте, просто несчастный случай при опытах с новыми заклинаниями. Мой посох был слегка повреждён, поэтому я вынужден пока что, довольствовать своим старым ученическим жезлом.
— Сожалею, о вашем, эээ, посохе.
— Ах, оставьте. — Рукой махнул зачем-то. — Как только я буду освобождён от обязанностей Наблюдателя в вашей войне, я сразу же займусь его починкой.
— Желаю удачи.
— Благодарю. А теперь не могли бы вы… — Он указал кивком головы на дверь.
— Да-да, конечно же.
Лена поспешно поднялась, прихватила кровь и оба вампира вышли прочь. Дверь за ними мягко захлопнулась, а потом из щелей дверного проёма, глазка и замочной скважины, ударили струйки синеватого света. Послышалось завывание ветра и всё стихло.
— Что это было? — Пискнул Виктор, мысленно проклиная тот день, когда его покусали.
— Не знаю. Жди тут. — Лена открыла дверь и вошла обратно в квартиру. Прошла по коридору, коснулась пальцами дивана. Осмотрелась по сторонам, удивлённо качая головой. Ни следа. Исчезли тела, кровь, мебель как новая. Никаких следов того ужаса, что она застала здесь, кроме меча посреди комнаты. Лежит он там сиротливо и блистает крепкой сталью.
— Кхе-кхе. — Лена подпрыгнула и поспешно развернулась. Тот же мужчина стоит в коридоре, но уже не светится и не летает. — Извините, не хотел вас напугать. Хорошо, что вы не ушли. Этот меч, вон там, на полу лежит. За него любой музей, полным составом всех сотрудников, не задумываясь, продаст души, но, увы. — Парень развёл руками. — На нём наложено одно простенькое заклинание, оно сделало его неподвластным времени и не требующим заточки. Занятная, должен признать, вещица. К сожалению, из-за заклинания, данный мокшанский меч, выглядит умелой подделкой, хотя ему, уже без малого, тысяча лет. Так вот, я к чему. По законам вашей расы, имущество побеждённого, бывшее при нём в момент его смерти, переходит к победителю, если оно, конечно, в принципе есть и если победитель желает его забрать.
— А я тут причём? — Ответила Лена, чувствуя, что на один день, приключений что-то уже слишком много. Хотелось в ванну, в тёплую воду и дверь закрыть поплотнее, что б не слышать никого и ничего.
— Ну как же? Вы победили, меч ваш. Это ценная вещь и я не мог поступить с ней так же, как со всем прочим. Но тот, кто наложил заклинание, пользовался Ветром. Меня искренне терзает любопытство, понимаете, мне бы хотелось посмотреть, как устроено заклинание, подобный способ построения заклинаний мне ещё не попадался. — Он вдруг утратил свой невозмутимый вид и возбуждённо всплеснул руками. — Понимаете, — стал пальцем чертить на стене. Бывает, чего уж там, только там где палец касался стены, оставались светящиеся синие струйки, воды? Лена прислушалась — журчит. По стене текут струйки воды и светятся. — Тут такое дело, видите, как удивительно странно, сложены хордовые отклонения данного заклинания? Ориентация на планетарные конфигурации, которые не дают ничего, кроме разбалансировки основных узлов и связок. А эта пентаграмма, смущает меня совершенно… — Он перестал наносить на стену сеть журчащих ручейков и резко махнул рукой. Живой рисунок исчез в синеватом всполохе света и облаке мелких водяных брызг. — Простите, увлёкся. Я, видите ли, двум Великим Силам посвящён, иногда меня заносит немножко не туда, ну, вы и сами понимаете, так я вот о чём. Не могли бы вы отдать этот меч мне? Или одолжить на годик? Я заплачу.
— Мне не нужен меч. — Лена бочком стала выбираться из квартиры. Что-то не хорошо ей было в присутствии сего человека. Ещё от встречи с эльфийкой не отпустило, а тут ещё и этот тип.
— Правда? Я могу его забрать себе? — Лена поспешно кивнула.
— Ох! — Парень вдруг сгрёб её в охапку и крепко обнял. Глаза Лены чуть не вышли из орбит. — Большое вам спасибо! Я добра не забываю. А теперь позвольте откланяться, я ухожу.
И пропал. Вместе с мечом.
— Валим отсюда! — Рыкнула Лена, пулей вылетая из квартиры.
В просторной комнате, на девятом этаже здания, что стоит на окраине микрорайона, седой старик, хмурый весь, аккуратно расстилал на полу, в центре комнаты, маленький цветастый коврик. Постелив его, он встал на колени и улыбнулся — самый важный момент в любом из дней, что он жил. Момент единения с Создателем Миров. Момент, ради которого и живёт человек…
Рядом появился кряжистый бородатый мужчина и начал стелить почти такой же коврик.
— Ты что делаешь? — Хмуря кустистые брови, спросил старик.
— Как что? — Удивился мужчина, становясь на колени, в центре коврика. — Я собираюсь совершить намаз, как добрый и верный мусульманин.
— Ты не можешь совершать намаз. — Покачал головой старик. — Ты грязная горная скотина, не знавшая жарких ветров арабской пустыни. Тебе нельзя делать намаз — Аллах будет оскорблён и волей его, ты вылетишь в окно.
Мужчина побагровел, сжал кулаки, но гневных и резких слов с его языка не сорвалось — вместо этого он покосился на окно. Закрытое фанеркой, криво прибитой к оконной раме. В обед старик его прибил. Сразу как Махмуд выпрыгнул, так он его и прибил, чтоб не дуло. Еле от скорой убежал. Что делать с прохожими, он не сообразил, так что просто вернулся в квартиру…
— Я мусульманин.
— Ты неверный пёс. — Не согласился старик.
— Я верую в Аллаха!
— Ты будешь спасён. — Кивнул ему старик. — Похвальна твоя вера и твой грязный дух, пропахший говном горных козлов, однажды, тоже будет спасён Аллахом.
— Хасан!
— Да, неверный пёс? — Кротко отозвался старик.
— Мешать свершению намаза великий грех! — Рявкнул «неверный», в быту известный как Махмуд, иногда Узбек.
— Да, ты прав. — Кивнул головой старик и снова на него посмотрел. — И за то, что ты мешаешь мне совершать намаз, Аллах тебя накажет. Волей своей, руками моими.
— Проклятье…
— Ты можешь совершить намаз в туалете. Там так пахнет, что вонь горного козла, будет почти не заметна и Аллах не будет оскорблён тем, что глупая скотина посмела молить Его о спасении.
— Я тебя… — Взревел Махмуд, поднимаясь на ноги, весь красный от злости. Но вдруг остановился. — Дверь хлопнула?
— Нет, — отрицательно покачал головой Хасан, — это Аллах.
— Что?
— Он послал знак. — Хасан улыбнулся, мило так, приветливо. — Он хочет, что бы ты был наказан за свою дерзость и высокомерие.
— Какое высокомерие, я мусульманин и я…
— Ты пытаешься совершить намаз. — Снова головой качает, с заметным укором. — Животным нельзя делать намаз вблизи тех, чьи души ждёт Рай.
— Все мусульмане будут в Раю!
— Тьфу. — Хасан презрительно плюнул. На коврик Махмуда. — Только арабы попадут в Рай. Но существа вроде тебя, получат своё. Когда-нибудь, после долгих адских мук, они очистятся и станут арабами. И тогда попадут в Рай. И чем меньше греха на бессмысленном животном вроде тебя, тем быстрее в Аду, они станут арабами.
Махмуд буквально позеленел и стал тискать пояс. Словно вот пистолет достать пытается.
Махмуд приподнялся, руки его метнулись вперёд с такой скоростью, что Махмуд ничего не успел сделать. Спустя мгновение он лежал на полу и отчаянно пытался вырваться.
Старик ощерился в улыбке. Его указательный палец потянулся ко лбу Махмуда.
— Не надо! — Взвыл парень, понимая, что вот-вот пойдёт отрывать фанеру и прыгать в окно.
— Слава Аллаху. — Сказал старик и, палец не коснулся лба парня. Зато коснулась голова.
— Аааа!!! — Взвыл Махмуд, отталкивая от себя обезглавленное тело и пытаясь забиться в угол комнаты. А за спиной временно покойного, чистокровного араба, вдруг из ничего, возник мужик.