Когда Эр'рил застонал и попытался подняться с пола, Элена поняла, что снова может дышать. И хотя девушка откуда-то знала, что удар не был смертельным, она обрадовалась, когда воин пошевелился.
— Добрая Матушка, а удар у него сильнее, чем я подозревал, — сказал Эр'рил, перекатываясь на бок. — Я не ожидал, что он мне так врежет.
— Ты упал, как подрубленное дерево, — насмешливо проговорил Джоак. — Видел бы ты лицо Флинта.
— Элена, с тобой все хорошо? Они тебе ничего не сделали?
Беспокойство на его лице казалось неуместным, поскольку по его собственной щеке стекала кровь.
— Я очень жалею, что они не попытались ко мне прикоснуться, — угрожающе проговорила она. — Но их интересовал только Флинт.
Эр'рил улыбнулся, увидев выражение ее лица.
— Теперь я знаю, почему я на тебе женился.
Она оценила его попытку пошутить, понимая, что Эр'рил пытается немного снять напряжение, но у него ничего не вышло. Ожидание ее возмущало, в особенности учитывая, что судьба их друга оставалась неизвестной.
— Куда они увели Флинта? — спросил Эр'рил, высказав вслух их мысли.
Элена рассматривала носки своих башмаков.
— Они потащили его в каюту капитана для «личной беседы», — ответил Джоак. — Мы слышали, как Флинт один раз вскрикнул, но с тех пор ничего.
— Не волнуйтесь. Пираты его не убьют, — попытался успокоить их Эр'рил. — Они считают, что только он знает про судьбу морского дракона.
— Если только они не решат, что он его потерял, — возразила Элена, поднимая глаза. — Я слышала, что говорил один матрос. Он был уверен, что дракон каким-то образом сумел сбежать от Флинта. По его словам, Флинт получил бы столько денег за драконью кровь, что смог бы купить целую флотилию. — Элена посмотрела на Эр'рила. — Если такие мысли появились у простого матроса, капитану Джарплину они тоже наверняка придут в голову.
Девушка не стала продолжать. Последний крик Флинта все еще звучал у нее в ушах.
После нескольких мгновений взволнованного молчания Эр'рил наконец заговорил:
— Элена, ты можешь высвободиться?
— Без магии не смогу. Узлы очень прочные.
— Тогда используй свою силу.
Джоак сел прямее.
— А как же план Флинта?
— Я не Флинт и не очень-то доверяю пиратам. — Эр'рил еще немного повернулся, чтобы оказаться лицом к Элене. — Освободись от веревок, а потом развяжи нас. Старайся беречь магию.
Элена кивнула. Ее не требовалось уговаривать. Сосредоточившись, она направила магию в свой правый кулак. Руки в перчатках были связаны у нее за спиной, и она не видела свою ладонь, засиявшую магическим огнем, но знала, что происходит. Девушка почувствовала, как магическая сила сконцентрировалась, готовясь вырваться на свободу. Она тоже была готова.
Из сиденья ее стула торчала головка медного гвоздя. Свободными пальцами Элена немного спустила перчатку, затем пронзила запястье гвоздем. Она тут же почувствовала ослепительную вспышку боли, но не успела даже поморщиться, потому что боль смыл поток магии и крови. Песня могущества зазвучала у нее в ушах.
— Спокойнее, Элена.
Она нахмурилась. Неужели никто в нее не верит? В течение бесконечных ночей она практиковалась, стараясь научиться контролировать огонь ведьмы, и, если как следует сосредоточивалась, могла зажечь фитилек свечи, даже не растопив восковую верхушку.
Используя это умение, Элена выпустила на свободу тонкую нить магии и вплела ее в веревку, которой были связаны ее руки. Как только нить опутала всю веревку, Элена вызвала огонь. Яркая вспышка — и веревка вспыхнула и исчезла.
Чувствуя, как ноют затекшие плечи, Элена выставила перед собой руки и стряхнула с запястий пепел.
— Ты не пострадала? — спросил Эр'рил. — Не обожглась?
Нахмурившись, Элена покачала головой, выставила перед собой кулак в перчатке и распутала еще одну нить магии. Перчатка исчезла в короткой вспышке пламени. На пол дождем посыпался пепел, и Элена взглянула на свою пылающую руку. Ее Роза, разогнав мрак, ослепительно засияла в темной каюте.
Глаза Эр'рила и Джоака широко раскрылись от демонстрации ее возможностей.
Это было так просто. Элена взглянула на веревки, которыми были связаны ее ноги. Склонив голову набок, она выбросила еще одну нить, и веревок как не бывало. Окутанная дымом, Элена поднялась со стула.
Она уже собралась направить руку на Джоака, когда Эр'рил крикнул:
— Нет!
Она повернулась к нему.
— Почему?
Тонкое плетение магических нитей вызывало в ней даже больший восторг, чем вспышки дикой ярости. Здесь она имела дело не просто с дикой силой, но с яростным могуществом, которое она умело контролировала. Это было все равно что скакать на могучем коне, каждое движение которого соответствовало движениям ее тела.
— Просто развяжи нас, — велел Эр'рил.
— Но с магией это получится быстрее, — пробормотала она, все еще задыхаясь от усилий.
— Делай, как я сказал!
Элена неохотно подошла к Эр'рилу и распутала узлы на веревках. Еще несколько раз дернула — и он был свободен. Он перекатился на колени и пошевелил пальцами, восстанавливая в них кровообращение. Но прежде чем Элена пришла к Джоаку, Эр'рил остановил ее, положив руку на плечо.
— Послушай, девочка, — сказал он. — Первое, чему учили магов в мое время, — сдержанности. Для большинства из них это самое трудное. Будучи стражем брата, я дал клятву не допускать, чтобы Шоркан прибегал к своим способностям, когда можно использовать обычные методы. Зажигать очаг при помощи магии, если под рукой есть кремень и трут, неправильно. Магия — это дар, который нельзя растрачивать на пустяки, ее нужно использовать только обдуманно, в случае необходимости.
Она кивнула, взяла свою силу под контроль и подошла к Джоаку. Раздумывая над словами воина равнин, Элена освободила брата и повернулась к Эр'рилу.
— Но если маг может пополнить свой запас магии, разве имеет значение, на что он ее тратит?
Эр'рил поднялся и помог Джоаку встать со стула.
— Давай поговорим об этом позже. Сейчас знай только одно: если будешь бесконечно и бездумно растрачивать магию, то станешь все больше и больше от нее зависеть. Ты превратишься в инструмент магии, а не наоборот.
Джоак растер запястья и нервно поправил драконий зуб, висевший на шее.
— Что теперь?
Кивнув в сторону двери, Эр'рил сказал:
— Мне не нравится положение, в котором мы оказались. Пора вооружиться.
Джоак достал посох, который пираты оставили в углу. Благодаря тому, что юноша изображал хромого, у него не стали отнимать деревянную палку. Пока он не снимал перчаток, дерево оставалось темным, даже когда Джоак касался его.
— У меня есть оружие, — сказал он, поднимая вверх надежный посох.
Элена наблюдала за тем, как по поверхности побежали легкие волны черного пламени. Они уже поняли, что до тех пор, пока кожа правой руки Джоака не соприкасалась с деревом, посох оставался инструментом черной магии. Но стоило ее брату снять перчатку, как дерево начинало наполняться кровью юноши, и посох снова становился орудием белой магии. Два разных оружия в одном куске дерева.
— Они поставили у двери охрану? — спросил Эр'рил.
— Нет, — ответила Элена. — Тут Флинт оказался прав. Они заперли нас и забыли. — Девушка подошла к маленькой двери и приложила к ней ухо. — В коридоре тоже, кажется, никого нет.
Эр'рил встал рядом, и она почувствовала его теплое дыхание на своей щеке, когда он тоже наклонился, чтобы послушать, что за дверью.
— Ты сможешь расплавить замок, но не поджечь при этом дверь?
Убрав с лица непокорную прядь волос, Элена взглянула на Эр'рила. Она еще не привыкла, что теперь может смотреть ему в глаза. Девушка видела, что воин оценивает ее самое, а не только силу ее магии. Неожиданно Элена смутилась, подумав о том, как изменилось ее тело — полные губы и грудь, длинные вьющиеся волосы. Теперь она даже реагировала на воина иначе. Серые глаза Эр'рила, прикосновение руки, дыхание на щеке будили какое-то новое чувство в глубинах ее существа, наполняли теплом, которое давало девушке силу и одновременно делало слабой. Она посмотрела в его глаза и поняла, что должна сделать, как он хочет.
— Думаю, смогу, — прошептала она.
Эр'рил отступил назад, освобождая ей место.
Облизнув сухие губы, Элена повернулась к двери и подняла руку. Затем сплела на ладони несколько нитей магии, и с кончиков ее пальцев потекла огненная пряжа, которая превратилась в более плотный алый шнур. Она задумалась на мгновение, а потом направила его внутрь дверного замка, неожиданно почувствовав сердцем старое железо и его холодное прикосновение. На один короткий, напряженный миг Элене показалось, что она утонет в древней неподвижности металла, но она сопротивлялась ему, и ее кровь обратилась в кузницу, раскаленную и яростную.
Где-то за пределами ее восприятия девушка услышала, как вскрикнул Джоак.
— Получается, — пробормотал Эр'рил, который, казалось, находился где-то очень далеко.
С каждым новым горячим ударом сердца магия пульсировала, сражаясь с холодным железом. И оно, словно не желающий выпускать ее из объятий любовник, медленно начало отступать, согреваясь от прикосновений, сдавая свои позиции.
— Ты справилась, Элена! — Эр'рил схватил ее за плечо. — А теперь останови поток магии, пока огонь ведьмы не начал распространяться.
Элена заморгала, возвращаясь в реальность, вздрогнула от прикосновения Эр'рила и сжала кулак, обрывая нити, соединявшие ее с расплавленным замком. Она не сводила глаз с раскаленного железа, которое стекало тонкими ручейками по планкам двери, оставляя за собой обожженные дымящиеся следы. Когда Элена отозвала свою магию, железо начало быстро остывать.
— А теперь осторожнее, — предупредил ее Эр'рил. — Мы должны держаться как можно ближе друг к другу. — Он кивнул Джоаку.
Брат Элены концом посоха толкнул дверь, и она начала медленно открываться. Скрип пропитанных морской солью петель походил на предсмертные крики, и все трое затаили дыхание.