А ещё тут были также папуасский лук на стене, древнегреческая чашка, обломок метеорита — отец шутил, что Тунгусского. И даже настоящий череп скифа, привезённый с раскопок! В молодости отец работал в археологических экспедициях. И, кстати, с мамой познакомился в одной из них. Та в те времена трудилась на «остеологичке» — то есть отмывала-очищала откопанные кости людей и животных. Каким образом она сумела завладеть скифским черепом, она не рассказывала, а отец подсмеивался и говорил, что это к ней предок вернулся и сам позволил себя увести. А теперь охраняет их дом и покой.
Череп был зачем-то окрашен в багровые цвета и покрыт лаком.
Алтайский камень, который было предложено осмотреть, был самым новым приобретением. И самым удивительным.
Отец рассказал, что когда-то такие камни были амулетами у местных шаманов, помогали им медитировать, общаться с Духом Неба и даже исполнять некоторые желания.
Что такое медитировать? Это как бы отрешаться от этого мира, объяснил отец, выходить из него, очень глубоко сосредотачиваться на собственном духе, выводить его в некие другие реальности. В этом состоянии шаманы могли постигать прошлое и будущее, могли сосредотачивать в себе гигантскую энергетику, благодаря чему могли и лечить, и провидеть, и предсказывать будущее. Утверждали даже, что шаманы умели вообще исчезать из этой реальности, чтобы оказаться где угодно — хоть в прошлом, хоть в будущем, хоть даже в другой галактике.
Уж не с тем ли они информационным хранилищем миллиардов человеческих мыслей камень их связывал?
— Смотри, — сказал Антон. — Если сожмёшь его в руках и о чём-нибудь определённом подумаешь, он начнёт нагреваться!
— Сам? — удивилась Алина и недоверчиво посмотрела на зеленоватый камень, кем-то тщательно обтёсанный почти до кубической формы.
— Сам! — гордо подтвердил мальчик.
— Врёшь! — объявил сзади вечный скептик Гуся, вслед за ними просочившийся в кабинет Антонова отца. Надо же, только что смеялся в другой комнате, а тут сразу всё унюхал!
— Ты его сам теплом ладоней нагреваешь. Если сожмёшь в руках кусок льда, он тоже нагреется. До того, что в воду превратится.
Физик Юрий Петрович, в отличие от математички и англичанки, Сашку любил. Физику тот знал.
— На, попробуй сам! — обиженно начал было Антон. Но тут же оборвал себя:
— Нет, стой, стой! Сначала давай поспорим. Если он будет нагреваться больше, чем на температуру тела, ты мне… ты мне отдаешь ту южноафриканскую марку с бабочкой!
Мальчишки увлекались ещё и филателией.
— А если нет, ты мне дашь Руанду с гориллой, — принял вызов Сашка.
Руанда была маркой древней, ещё колониальных времен, так что Антонов отец, чью коллекцию, собственно, его сын и ставил теперь на кон, мог легко открутить глупому отпрыску голову. Но тот, видно, был уверен в своей победе.
— Разбей! — приказал он Алине.
Та со вздохом — что за дурацкие ритуалы у этих мальчишек! — расцепила их руки.
Сашка взял камень, победно улыбаясь. Но постепенно улыбка начала уходить с его лица, а потом сменилась недоумённым выражением лица. Сквозь недоумение тут же начала проступать подозрительность.
— Как же так, — обиженно спросил он, — ведь я же как раз и думал о том, чтобы ни о чём не думать?.. Тут какой-то фокус!
Алина зашлась смехом:
— Эх ты! «Ходжу Насреддина» читал? Как только ты хочешь о чём-нибудь не думать — тут же именно об этом и будешь думать. Помнишь, как он там ростовщика лечил? Велел ему не думать об обезьяне с красным задом, а тот ни о чём другом больше и думать не мог!
— Тебе надо было думать рассеянно, сразу обо всём, — подтвердил Антон. — Он тогда не нагревается. Наверное, не может сосредоточиться на какой-то одной мысли, и всё!
— Как ты на английском, — издевнулась над Гусей Алинка.
Тот только засопел…
Да, это было удивительно! Никто из них никогда даже не слышал о таких вещах! Сколько бы там тайн не скрывали в себе египетские пирамиды, но они были где-то очень далеко. А тут — вот она, реальная загадка — в их руках, в образе простого, почти не обтесанного камня!
И троица начала экспериментировать.
Сначала они пытались узнать, становится ли камень горячее, если думать о чём-нибудь сильно-сильно.
Да, он определённо реагировал на силу мысли — особенно, когда Сашка вспомнил, как ему не хочется держать ответ перед родителями за новый трояк по биологии. На чтение чужих мыслей — по книжке — камень отвечал неопределённо: на что-то нагревался, на что-то, наоборот, холодел. Отрицательно камень отнесся к стихам — всякие там чувства и их ритмика его, похоже, мало занимали.
А ещё оказалось, что ему совершенно всё равно было, проговаривается мысль или же думается молча. Тут пахло какой-то телепатией.
После этого поиски приобрели другое направление. Перед мысленным взором Сашки уже замаячили сплошные пятерки по английскому, падающая в обморок от его оксфордского произношения Виолетта, ошеломлённая математичка, железная дорога на всю комнату от растроганного отца…
Но исполнять желания камень явно не хотел. Гуся аж вспотел, пытаясь приказать ему раскрыть валявшуюся тут же книжку про динозавров. Но ничего не произошло. Заметили, что после каждого нагревания камень некоторое время не реагировал на новые усилия мысли, словно требовал подзарядки.
А ещё каждый из ребят чувствовал какую-то странность — казалось, когда камень нагревается, ты становишься легче и можешь чуть ли не полететь. Может, из-за этого шаманы могли выходить в другие реальности?
И тогда Алина предложила:
— Ребята, а давайте попробуем обхватить его втроём? Может, у одного человека силы мысли не хватает. Мы же не шаманы…
Идея была действительно роскошная. Конечно, ведь шаманы всю жизнь тренировались увеличивать свою силу мысли! А они — вон, в первый раз тренируются…
Сопя от стараний, ребята, наконец, сумели разместить свои три ладошки на небольшом камне.
— О чём думать будем? — осведомился Антон.
— Чтобы… чтобы… Ну, полететь, например… — ответила Алина первое, что пришло в голову. Раз уж получалось, что при нагревании камня они легче становились, то, может, так и воздух удастся подняться? Хоть на пару сантиметров. Уже результат был бы!
— Свалимся — больно будет, — опасливо предостерег Сашка.
Антон покровительственно посмотрел на него:
— Эх, ты, Гуся… Не бойся, я с тобой. Ну, начали…
Сашка презрительно выпятил нижнюю губу, но промолчал.
Ребята сосредоточились. Но камень на их усилия реагировать не хотел. Да, казалось, они стали легче весом, но… лишь казалось. И камень почему-то отказывался нагреваться.
И вдруг, когда Алина уже хотела со вздохом оторвать свою ладонь, он внезапно нагрелся так быстро, что кто-то вскрикнул.
Глава 3. Книга или реальность?
Последним, на что упал взгляд девочки, была обложка той самой так и не раскрывшейся книги про динозавров. На ней изображался эпизод битвы двух ящеров.
Один, зелёный, с огромными зубами и смешными маленькими лапками сверху, огромной трёхпалой нижней лапой наступал на хвост другому. Тот, естественно, вырывался. На голове у него был какой-то нелепый гребешок, а тело расчерчено полосами чёрного и болотного цвета. И потому ящер походил на странную смесь крокодила, кота и петуха. А также зебры.
Все это Алина уловила одним взглядом, потому что картинка… сразу задвигалась! Горизонт отпрыгнул назад, небо унеслось вверх, под ногами у ребят оказалась высокая зелёная трава. Вдали слева размыто серело море. С правой стороны, тоже далеко, синели горы. Посреди них поднимался в небо конус вулкана, облитый сверху белым снегом, словно потёками сгущенного молока…
Откуда это? Они вдруг оказались на открытом пространстве! Не в комнате, в которой плавал запах готовящихся пирожков! На какой-то равнине, но не картинной, а определённо реальной! Дул ветерок, солнце припекало, слышались самые разные звуки…
А главное — и ящеры из книжки задвигались тоже! Словно кто-то пустил дальше остановленный на стоп-кадр видеодиск!
Тот зелёный, страшный динозавр, продолжал громадными когтями удерживать хвост жертвы. Резко мотнув бугристой головой, он с леденящим душу — вот уж действительно подошло вычитанное Алиной книжное выражение! — хрустом сомкнул свои зубы на спине противника. Кровь брызнула во все стороны.
Раненый зверь взревел отчаянно, в последний раз пытаясь вырваться из гибельных челюстей. Но первый ящер держал крепко и только всё глубже вгрызался в его спину. Полосатый крокодило-петух начал валиться набок, судорожно дёргая ногами, покрытыми грубой морщинистой кожей…
Это было, как в кино. «Прогулки с динозаврами» — вот что это напоминало!
Только здесь — точно не кино! Звуки были совершенно естественными. Прокушенный ящер пронзительно взвизгнул, и тут же в горле у него забулькало. На траву из пасти хлынула кровь. Второй — победитель — резким движением громадной морщинистой головы вырвал из первого кусок мяса, подбросил его в воздух и проглотил. По морщинистой, пупырчатой морде у него текла кровь…
Зрелище было жутким. И почему-то завораживающим! Из ещё живого тела зелёный дракон жадно вырывал куски кровавого мяса, придерживая дёргающуюся тушу жертвы мощной ногой с гигантскими черными когтями. Второй ящер орал, передние лапы его загребали траву, длинная шея изворачивалась… Что-то вываливалось из его разорванного живота. И над ним склонялась, вся в крови, ужасная морда хищного чудовища. Воплощённая смерть, такого даже в фильмах ужасов не увидишь!
Все подробности отвратительного зрелища поедания добычи были так хорошо видны, что Алину затошнило.
Ребята стояли, как прикованные к месту. На них напал какой-то ступор. Хотя всё вокруг было до жути реальным, самого ощущения реальности не было. Да её просто не может быть — такой реальности! Просто очень хорошее кино, объёмное такое…
Первым среагировал Антон, заорав пронзительно:
— Валим отсюда! Быстро!
Но куда? Вокруг был совершенно незнакомый пейзаж — деревья странного вида, кустарник, высокая трава. Вдали справа удирали с места трагедии несколько полосатых динозавров. С их стороны доносились пронзительные взвизги.