Англичане в Южном море
Мыс Горн
10 марта эскадра Ансона, завершив последние приготовления, снова подняла паруса. Погода благоприятствовала англичанам, – ветер был умеренным, море спокойным. По временам на небе показывалось яркое, но по-осеннему не жаркое солнце, что делало дикие, пустынные берега, проплывавшие мимо, не такими мрачными и угрюмыми.
18 марта эскадра, имея впереди «Перл» и «Триал», вошла в пролив Ле Мер, отделявший Огненную землю, а точнее ее восточную оконечность, от скалистого островка Эстадос.
Попутный ветер и приливное течение легко пронесли британские корабли между шпалерами отвесных скал, вздымавшихся к небу.
Неподдельной радостью осветились лица британских моряков, когда на юго-западе они увидели ужасный, неприступный, овеянный жуткими легендами мыс Горн, расположенный на самом южном из островков архипелага Огненная земля. Разве не показались им тогда сказками россказы бывалых моряков об отвратительной погоде и постоянных штормах у мыса Горн. Они сейчас огибали его под ясным небом и при попутном ветре.
Только радовались англичане недолго. Горизонт на западе стал быстро темнеть. Солнце померкло, воздух стал холодным, и сильный шквалистый ветер обрушился на эскадру.
Счастливо избежав гибели на скалах Огненной земли, корабли старались идти курсом на юго-юго-запад. Более круто к ветру держаться не удавалось, их неумолимо сносило на восток.
Три недели продолжалась эта неравная борьба со стихией. Несколько раз, когда ветер ослабевал, англичане предпринимали отчаянные попытки продвинуться на запад. Но затишья эти были слишком короткими, и налетавший затем шквал отбрасывал корабли назад, сводя на нет потраченные усилия.
8 апреля погода предоставила англичанам очередную передышку. Шторм стих, море успокоилось, в разрывах туч появилось солнце. Это позволило Ансону определиться с их географической широтой. Результат измерений (с помощью секстанта) показал, что они находились на 59о30’ южной широты, то есть в 200 милях к югу от мыса Горн. С определением долготы все было гораздо сложнее, ибо астрономическим способом вычислить ее в то время не представлялось возможным (еще не был изобретен хронометр). Штурман (master) «Центуриона» мистер Натт мог только предположить, основываясь на своих вычислениях, ежедневных замерах скорости и курса, что эскадра находится градусах в пяти к западу от мыса Горн и, что теперь можно, наконец-то, взять курс на северо-запад, чтобы затем выйти к берегам Чили.
Несколько дней держался умеренный юго-западный ветер, позволяя англичанам поддерживать хорошую скорость. Но океан не собирался надолго оставлять их в покое. Уже 14 апреля на эскадру обрушился сильнейший шторм с север-запада. Он не прекращался целую неделю, не давая англичанам возможности двигаться в нужном им направлении.
Несмотря на сложнейшие условия плавания, кораблям каким-то чудом удавалось не терять друг друга из вида и следовать сигналам своего флагмана. Единство эскадры, столь долго сохраняемое, нарушилось 21 апреля. В тот день на эскадру налетел очередной шквал с градом и снегом. Видимость упала до нуля. Когда шквал прошел и воздух прояснился, обнаружилось отсутствие двух кораблей – «Северна» и «Перла», шедших позади остальных.
Коммодор приказал оставшимся кораблям рассредоточиться для их поиска. При этом, стрелять из пушек было запрещено, ввиду возможной близости испанской эскадры. Погода не благоприятствовала поисковой операции, и Ансон на следующий день прекратил ее. Он надеялся найти пропавшие корабли у острова Сокорро, лежавшего у побережья Чили. Этот островок, самый мористый из многочисленных островов архипелага Чонос, был заранее определен, как одно из мест встречи британских кораблей, в случае их расставания.
Убежденный своим штурманом, что они находятся не менее чем в 300 милях к западу от материковой земли, Ансон уверенно повел эскадру на северо-северо-восток. Такого курса они придерживались на протяжении 120 миль.
В ночь на 25 апреля на шедшем впереди пинке «Анна» вдруг раздались пушечные выстрелы и зажглись сигнальные огни. При неясном свете луны, появившейся в просветах туч, английские моряки с ужасом обнаружили прямо перед собой высокие черные утесы, притаившиеся в темноте. Благодаря бдительности наблюдателей «Анны», вовремя предупрежденные об опасности корабли эскадры успели развернуться и лечь на обратный курс.
Оказалось, что штурман ошибся в своих расчетах, сильно недооценив дрейф на восток из-за сильного течения, которое мощным потоком проходило южнее мыса Горн. В результате, вместо того, чтобы находиться в безопасности на просторах Тихого океана, как полагали англичане, они чуть было не налетели на скалы архипелага Огненная земля.
Ансону не оставалось ничего другого, как, отойдя на юг, попытаться еще дальше продвинуться в западном направлении, прежде чем снова повернуть на северо-восток.
Все эти дни погода оставалась умеренной. Океан словно отдыхал перед очередным приступом ярости. Вечером 5 мая мощный шторм, превосходивший по своей силе все предыдущие, налетел на эскадру. За несколько часов он разметал по океанским просторам британские корабли, заставив каждого из них в одиночку бороться за свою жизнь.
Оставшись без своих спутников, Ансон не терял надежды снова встретится с ними у остова Сокорро (теперь о-в Гуамблин), который находился, если верить расчетам, в 900 милях к северу от них. Однако противные ветры сильно удлинили этот путь. Только 19 мая «Центурион» достиг архипелага Чонос, без труда найдя среди множества скалистых островков остров Сокорро, лежавший в стороне от остальных, дальше всех в море.
К огромному разочарованию коммодора никаких кораблей там не оказалось. Не найдя удобной якорной стоянки, англичане две недели крейсировали у этих мрачных, негостеприимных берегов, в ожидании остальных кораблей эскадры. Все было напрасно.
Дальше ждать было нельзя. На «Центурионе» свирепствовала цинга. (Первые больные появились еще в середине марта). В день умирало по четыре, пять и более человек. А потому, каждый лишний день пребывания здесь гнетуще действовал на команду, уставшую от постоянного напряжения и страстно желавшую отдыха в спокойной гавани.
Острова Хуан Фернандес.
2 июня, воспользовавшись, после очередного шторма, подувшим южным ветром, Ансон направил «Центурион» к островам Хуан-Фернандес, расположенным в 670 километрах к западу от побережья Чили. Эти необитаемые острова105, затерявшиеся в океанских просторах, вдали от материка, были определены, как еще одно место встречи британских кораблей. (Точнее говоря, таковым был самый восточный из них – остров Mas-a-Tiera, что означало – ближний к земле). Там же коммодор рассчитывал найти все необходимое для восстановления сил и здоровья своих людей: благоприятный климат, зелень, свежую пищу и воду.
8 июня «Центурион» поднялся до широты, где должны были находиться острова Хуан-Фернандес. Однако океан был пуст. Опять сказалось неумение точно определять долготу места.
В поисках островов решили отправиться на восток, ибо идти нужно было по ветру. Через два дня пути впереди показались заснеженные вершины Анд. Стало понятно, что направление поиска было выбрано не верно. Пришлось возвращаться назад.
Против ветра идти было значительно сложнее, тем более что команда таяла на глазах, и все меньше людей могли управляться с парусами. Только через 10 дней, на рассвете 20 июня, англичане увидели то, что искали – остров Мас-а-Тьерра, возвышавшийся над уровнем моря почти на тысячу метров.
Вид этой, давно ожидаемой земли, когда «Центурион» подходил к ней с юга, не мог не вызвать разочарования у тех, кто находился тогда на палубе, и видел все те же опостылевшие голые скалы, о которые разбивались океанские волны.
Но едва корабль обогнул восточную оконечность острова и пошел вдоль северной освещенной солнцем стороны, взорам британских моряков открылась совершенно другая картина. Густые лесистые заросли, ослепляющие своей зеленью, покрывали горные склоны. По живописным долинам стекали к морю потоки прохладной, свежей воды. Воздух, напоенный ароматами цветов, оглашался криками многочисленных птиц. Это ли не показалось раем для изможденных людей, ослабленных голодом и цингой и подавленных 90-дневной борьбой со стихией.
С большим трудом 23 июня те, кто еще мог работать, а их было не больше двух десятков человек, включая офицеров и их слуг, смогли завести корабль в одну из бухт и поставить его на якорь. Первой заботой Ансона было соорудить на берегу палаточный госпиталь, как это было в Санта-Катарине, и свести туда больных людей.
Едва англичане занялись установкой палаток, как в море был замечен парус, приближавшийся к острову. Когда он подошел достаточно близко, к счастью и к радости для англичан выяснилось, что это был шлюп «Триал», который видел в последний раз 7 недель назад.
Коммодор, видя, что команда шлюпа испытывает трудности в управлении кораблем, послал шлюпку, чтобы помочь ему зайти в бухту и встать на якорь. «Триал», действительно, был в тяжелом положении. Оказалось, что из его экипажа, насчитывавшего 96 человек, включая морских пехотинцев, в живых осталось 39, из которых только 6 вместе с капитаном, могли еще работать.
Англичанам потребовалось два дня, чтобы свезти на берег 167 больных с «Центуриона» и «Триала». В этой утомительной работе на равных принимали участие Ансон и все его офицеры.
Прибытие на остров «Триала» вселило в Ансона надежду, что если шлюп, самый маленький из всех, смог прийти на место встречи, то вскоре здесь могут появиться и другие корабли его эскадры.
2 июля в северной части горизонта, на подветренной стороне острова, было замечено какое-то судно. Опустившийся над океаном туман вскоре скрыл его из вида. 5 дней спустя, судно появилось вновь и на этот раз достаточно близко, чтобы можно было распознать в нем «Глостер».
Коммодор, так же как и в случае с «Триалом», отправил ему на помощь шлюпку, погрузив в нее воду и продукты. «Глостер» действительно нуждался во всем этом. Но больше всего он нуждался в рабочих руках. Две трети его команды уже нашли свою могилу на дне океана. Из тех же, кто остался на борту, работать могли лишь несколько человек – в основном офицеры и их слуги. (Явно, питание у них было лучше, чем у остальных членов команды).
Но даже с помощью присланных Ансоном матросов «Глостеру» не удалось преодолеть противные ветры и течения. На следующий день коммодор послал на корабль еще одну шлюпку. Но даже тогда не удалось добиться желаемого результата. В течение двух недель несчастный корабль пытался пробиться в бухту, но его снова и снова сносило в море. 21 июля судно вообще пропало из вида.
Появился «Глостер» только через 6 дней. Он дал два пушечных выстрела, как знак того, что нуждается в помощи. Ансон отправил к нему баркас с водой и продуктами. Но прошла еще целая неделя, прежде чем удалось завести корабль в бухту. Случилось это 3 августа.
За три последних месяца, (т.е. с момента оставления бухты Сан Хулиан), на нем умерло 254 человека. На борту осталось в живых только 98 человек. Из них 86 были в очень плохом состоянии. Все они сразу же были свезены на берег и помещены в госпиталь.
Сухой, теплый климат острова, свежая вода, ягоды и фрукты, в изобилии растущие там, а также тюленье мясо (на острове имелась большая колония этих животных) сделали свое дело. Больные стали постепенно поправляться, госпиталь пустел с каждым днем. Теперь было, кому заниматься дезинфекцией судов, их чисткой и ремонтом.
Информация о британской эскадре и дате ее выхода из Санта-Катарины была передана по суше в Сантьяго, а затем морским путем в Лиму, столицу вице-королевства Перу.
Вице-король не остался глух к этой информации и отправил из Кальяо патрульную эскадру в составе четырех кораблей (1 – в 50 пушек, 2 – 40-пушечных и 1 – 24-пушечный) крейсировать у островов Хуан-Фернандес с целью перехватывать любые британские корабли, которые появятся в тамошних водах.
Но когда, по прошествии 6 месяцев, не было обнаружено ни одного вражеского судна, в Лиме пришли к заключению, что англичанам не удалось обогнуть мыс Горн и, что теперь нечего было опасаться их нападения.
В соответствии с этим, 17 июня патрульная эскадра была отозвана назад. А 6 дней спустя, 23 июня, «Центурион» подошел к острову Мас-а-Тьерра и встал на якорь в одной из тамошних бухт. На следующий день к нему присоединился шлюп «Триал».
Ансону опять невероятно повезло. Если бы «Центурион» сразу вышел на вид острова, а не искал бы его две недели в океане, он наверняка попал бы в руки испанцев, не имея возможности отбиться из-за болезни почти всего экипажа
К концу июля Ансон окончательно потерял надежду когда-либо снова увидеть свои отсутствующие 4 корабля: “Severn”, “Pearl”, “Wager” и пинк “Anna”. Полагали, что они могли потерпеть крушение на скалах в районе Огненной земли.
27 августа с одного из наблюдательных пунктов на холмах был замечен парус. На случай, если это был испанец, на «Центурионе» приготовились к бою.
Но когда неизвестный корабль подошел ближе, англичане к своему великому удивлению опознали в нем пинк «Анна». Они удивились еще больше, когда «Анна» без посторонней помощи спокойно вошла в бухту и встала на якорь, не выказав никаких признаков, что она находится в бедственном состоянии.
Доклад мастера (Master) Джерарда коммодору прояснил ситуацию. Оказалось, что после расставания с флагманом пинк «Анна» в поисках острова Сокорро из-за повальных болезней среди экипажа вынужден был зайти в какую-то бухту на патагонском берегу. Свежая вода, ягоды, мясо тюленей за два месяца стоянки там помогли восстановить силы измученным морякам и избежать больших потерь среди личного состава.
Прибытие «Анны» было встречено с радостью еще и потому, что на ее борту находились основные запасы продовольствия, вина а также парусина и канаты, так необходимые для поистрепавшихся кораблей эскадры.
Но если команда пинка (16 человек) была в полном здравии, то этого нельзя было сказать о состоянии самого судна. Осмотр корпуса показал, что он не выдержит длительного плавания, которое предстояло совершить англичанам. Поэтому было решено перевезти с «Анны» весь ее груз и все, что могло пригодиться в дальнейшем, на другие корабли, а само судно сжечь. Команда «Анны» была переведена на «Глостер», который имел самый большой некомплект людей.
Ансон готовился к отплытию в сентябре 1741 года, но перед этим он провел перепись находившихся с ним людей. Выяснилось, что из 961 человека, которые покинули Британию на «Центурионе», «Глостере» и «Триале», осталось лишь 135 человек, 626 или примерно две трети, умерли.
Судьба моряков, которые находились на других трех судах, была в то время неизвестна.
Судьба «Северна» и «Перла».
Беспокойство Ансона сменилось бы сильнейшим негодованием, если бы он знал, что в действительности случилось с этими двумя кораблями.
21 апреля «Северн» и «Перл», шедшие позади всех, во время налетевшего шквала потеряли из вида корабли эскадры. Поскольку сделали они это намеренно, они даже не пытались искать их. Оба корабля повернули назад, обогнули мыс Горн в обратном направлении, благо ветра были благоприятные, и направились в Бразилию.
Два корабля старались держаться вместе. Но один из штормов все-таки разлучил их и в Рио-де-Жанейро они пришли по одиночке: «Перл» – 17 июня, «Северн» оказался там лишь 11 июля. После приятной стоянки в течение 6 месяцев в Рио, они в феврале 1742 года отплыли в Англию.
Оба корабля, действительно получили сильные повреждения во время шторма у мыса Горн, но не большие, чем другие корабли эскадры. Их команды были сильно уменьшены болезнями. «Северн», например, который покинул Англию с экипажем из 384 человек, прибыл в Рио только со 144 оставшимися в живых, из которых 114 человек были больны и не могли выполнять никаких работ. Но положение на других кораблях было не лучше, и это не заставило их отказаться от выполнения своего долга.
Эскадра адмирала Писарро.
Адмирал Писарро, упустив 18 февраля фрегат «Перл», не терял надежду на встречу со всей британской эскадрой. Пока Ансон стоял у входа в бухту Сан-Хулиан, делая последние приготовления для броска вокруг мыса Горн, Писарро прошел вперед.
28 февраля, то есть за неделю до англичан, испанцы, обогнув с востока остров Staten land, предприняли попытку перейти из Атлантического океана в Тихий. Это у них почти получилось, когда налетевший шторм погнал их назад в Атлантику.
Это был тот самый шторм, который 7 марта обрушился у мыса Горн на британскую эскадру, едва не разбив ее о скалы Огненной Земли.
Испанские корабли не смогли удержаться вместе. Они рассеялись среди океанских просторов и каждый из них, не видя никого вокруг, думал только о том, как быстрее добраться до устья Ла-Платы.
“Asia”, “Esperanza” и “San Esteban” добрались туда лишь в мае, каждый в отдельности, с сильно поредевшими командами, находившимися на последней стадии истощения от голода и цинги106. “Hermiona” не пришла вовсе, видимо затонув во время шторма.
Корабль “Guipuscoa” больше других пострадал во время шторма, потеряв все свои мачты. Он практически лишился управления, когда 29 апреля достиг берегов Бразилии и был посажен на рифы в 30 милях к югу от Санта-Катарины.
От пехотного полка, размещенного на кораблях, осталось лишь 60 человек.