– Госпожа Кэбот, прошу вас. Притормозите!
Я оглянулась и придержала за поводок Рекса, ожидая, пока нас догонит знакомый репортер.
– Итара, вы не против немного прогуляться? Есть разговор.
И вот тут-то я и кивнула.
О, это была впечатляюще плохая идея.
Глава 4Праздник
– Папа, смотри, какой милый котик!
На тот случай, если вы никогда прежде не видели рысь даже на картинке, я опишу Рекса. Вообразите сердитую кошачью морду, два ряда острых зубов, грозные когти, показавшиеся из подушечек. «Милый» – это не то слово, которое приходит на ум, когда смотришь на моего питомца.
«Милый котик» задрал голову и возмущенно глянул на меня, мол, хозяйка, не дури!
Мысленно крича: «какого хрена?», я вопросительно покосилась на репортера. Того самого репортера, что залез в мое окно и был зверски избит девчонками и исколот дамской пилочкой для ногтей. Джо Хилтон, гроза новостной хроники, сделал вид, что не заметил направленного на него взгляда, и, раскрыв руки для тесных объятий, пошел навстречу маленькой девочке.
– Крестница! – Огромные руки мужчины сошлись на крошечной спинке малышки. – Поздравляю с днем рождения. Какой красивый бант!
– Мама завязала. Сказала, что женщина должна быть прекрасной в любом возрасте, – пожаловалась именинница в нарядном платье, шмыгнула носом и трагическим шепотом добавила: – У меня от него голова болит.
Это она еще не встречалась с моим дедом, который свято верил, что детская косичка по прочности не должна уступать корабельному канату. Хуже его оказалась только тетка Рафаила, соорудившая на моей голове прическу для выпускного. Изведя три баночки с гелем, она истыкала меня шпильками для волос и отправила веселиться. Тетка так надежно зацементировала локоны на голове в сложную прическу, что ни выпавший в середине июня снег, ни сутки танцев и алкогольных возлияний, ни семь часов под душем после не смогли разрушить творение мастера.
Пришлось мчаться к Тине с полотенцем на голове и слезно умолять ее отца отвезти меня в соседний поселок к тамошнему магу. Просто наш уже оценил воронье гнездо на моей голове, выразил соболезнования и достал из стола ножницы.
Волосы спасти удалось. Но при слове «прическа» меня и по сей день кидает в холодный пот.
– Итара, не стойте с таким подозрительным видом! Это ведь всего-навсего детский праздник. Что плохого тут может случиться?
Ну, не знаю. Рекса захотят потискать. Очередной милый конкурс выйдет из-под контроля. Наводнение. Пожар. Цунами. Да что угодно! Это же детский праздник, средоточие непоседливого зла!
На горизонте замаячила орава гомонящих шестилеток, накрытая поляна, в смысле стол, и ОН.
Мой детский кошмар.
Клоун.
Натянуто улыбаясь, я нагнала репортера, хотя внутри благим матом орала маленькая, испуганная аниматорами девочка, и клещом вцепилась в его локоть.
– Джо, когда вы сказали, что есть разговор, я не предполагала, что разговаривать придется на чьих-то именинах, – разгневанной гадюкой прошипела ему в ухо, опасливо косясь на украшенный двор.
– Ваши подруги избили и вытолкали меня из окна второго этажа, – не погнушался напомнить господин Хилтон.
Клоун вытащил из карманов яблоки и, смеясь, начал жонглировать. Я непроизвольно попятилась, огрызаясь на ходу:
– Напомню, что это случилось уже после вашего незаконного проникновения в дом и экстремальной побудки. И мы напоили вас чаем. С пирожками!
Теперь уже Джо Хилтон, гроза скабрезных новостей и просто жутко неприятный тип, перехватил мой локоть и потянул к себе.
– А одна из ваших диких подружек всадила мне в руку пилочку для ногтей.
– Вот бы и шли к начальству с жалобами на производственную травму. Мы-то тут при чем?
Рекс, молча наблюдавший за перетягиванием хозяйки, неожиданно вскочил и с подозрением покосился на выпавший из кармана репортера мятый подарочный бант розового цвета.
– Вы забыли про подарок, – наконец дошло до меня очевидное.
– Что значит забыл?! – делано оскорбился собеседник. – А вы что?
Джо наклонился, отряхнул бант жуткого цвета и, не дав никому опомниться, прилепил его к моей груди.
В первую секунду я так растерялась, что просто застыла, таращась на собеседника. На второй секунде разум догнало возмущение, на третьей – хозяйка дома вынесла из дома торт, на четвертой – спонтанно проснулась моя магия, на пятой, о ужас, бисквит подлетел в воздух и рванул.
– УРА! – заорали перепачканные кремом дети и принялись носиться друг за другом.
Эх, жаль, что клоун успел сигануть под стол и прикрыться скатертью.
После самопроизвольного взрыва тортика родители молча достали припрятанный алкоголь, а нам с Рексом пришлось остаться на празднике. Про клоуна все как-то разом забыли, и программа плавно перетекла в фотосессию с рысью, сотню глупых и ставящих в тупик вопросов о том, сколько кушают и, уж простите за подробности, где какают дикие коты, почему у Рекса такая морда недовольная и любят ли рыси картонные коробки, как все другие кошки.
Не знаю, кто стал инициатором, но последнюю мысль дети решили проверить экспериментальным путем. Из чулана была украдена сложенная коробка из-под холодильной камеры, купленной родителями именинницы пару недель назад. Коробку тайком собрали, подклеили скотчем и сделали уютной, запихнув внутрь подушку с одеялом.
Рекс мужественно терпел. Вскормленный и выросший вместе с собаками, он мнил себя служебным псом. А песики не маются дурью, не гоняются за привязанным к нитке бантиком и не сходят с ума при виде картонной коробки.
Но дети коварные существа.
Жутко коварные.
– Кто хочет подарить имениннице сосиску? – пошла вокруг стола маленькая хитрюга со съехавшим набок бантиком. – Папа? Дедушка? Мама, ты вообще вчера жаловалась на лишний вес. Бабушка, благодарю, но малосольный огурчик не заменит молодому растущему организму сосиску. Да, бабушка, даже если это огурчик с твоего огорода, он тоже не заменит ребенку мяса. Еще желающие угодить имениннице? Крестный Джо, не делай вид, что ты разговариваешь с дядюшкой Дрогхом. Я же знаю, такое чудо, как я, сложно игнорировать…
От стола шестилетняя девочка уходила с миской, доверху нагруженной колбасными изделиями.
Вот интересно, предприимчивость заразна и передается воздушно-капельным путем, как простуда? И если да, то пусть меня обчихает эта малышка и Джо Хилтон. Хочу подхватить острое воспаление предприимчивости с осложнением на совесть.
Малышня расхватала приманку для служебного котика, рассредоточилась по поляне и, пока родители не видели, точнее, делали вид, что не видят, начала подманивать Рекса.
Котик терпел. Котик захлебывался слюной. Котик поднимал глаза к небу и молча молил небеса прекратить эту пытку. Котик не выдержал и залез под мой стул. И уже оттуда начал громко и очень выразительно скулить, давая хозяйке понять, что это испытание не по его силам и желудку.
– Ладно, хороший мой, – вздохнула я, потрепав зверя по холке. – Беги. Развлекайся.
Рекс рванул с такой скоростью, словно ему предложили проиллюстрировать фразу «как ветром сдуло». Потревоженный кошачьим задом стул возмущенно закачался и накренился назад. Коротко вскрикнув, я повалилась туда же, взмахнула руками, дернула ногами и обрушилась спиной на травку.
– Итара, вы не ушиблись? – подлетел ко мне обеспокоенный Джо, предлагая руку помощи.
Но я всерьез опасалась, что даже за столь незначительную услугу придется отрабатывать в качестве подарка и звезды вечера на очередных именинах или, хуже того, поминках. А потому с гордым и невозмутимым видом встала.
Ладно, гордой и невозмутимой я была только в собственных мечтах. В реальности Итара Кэбот, стеная и постанывая, перевернулась на четвереньки, с трудом поднялась и начала энергично отряхивать коленки от налипшего мусора.
У забора верещали дети, чавкал сосисками забравшийся в коробку Рекс, за столом звучали тосты в честь именинницы. Клоун медленно крался к выходу.
– Госпожа Кэбот? – ко мне поспешил один из гостей. – Имел честь знать вашего деда.
Чувствовала я себя сейчас не лучше старика, а тот лет пять как помер.
– Знаете, а у меня ведь свое небольшое агентство животных. Тоже, знаете ли, развожу и воспитываю собачек под разные заказы. Вот недавно…
Мужчина еще что-то говорил, и говорил, и говорил, но я была так поглощена подозрительным хрустом в спине и мыслями, как побыстрее свалить с этого праздника жизни, что не слушала.
– А хотите, я вам своих собачек покажу? – предложил мужчина, и вот мы уже идем к нему в гости.
Давайте начистоту. Я видела много собак. Очень много собак. Больших, маленьких, злых, ласковых, мстительных и откровенно тупых. Но монстры, выбежавшие встречать хозяина с гостями, мало походили на псов.
– Что это? – просипела я, не зная, за что хвататься: за рвущегося с поводка Рекса или за собственное испуганно грохочущее сердце.
– Тил и Вил, – с гордостью представил мужчина двух медведей.
Медведей! Я не шучу!
– Нравятся? Тил, Вил, идите поздоровайтесь с гостями! – велел хозяин, и зверюги потрусили к нам.
Мама. Семиликий. Боги справедливости. Я уже не знаю, к кому обращаться, но, пожалуйста, помилуйте. Я чересчур, можно даже сказать, вопиюще молода для нелепой гибели в пасти косолапых.
Мишки подошли, сели на мохнатые попы, принюхались к незнакомым запахам и протянули передние лапы. Рекс икнул от страха, а в моей голове родился очередной газетный заголовок: «Нелепая смерть! Горожанку загрызли лесные медведи».
– Ну же, госпожа Кэбот. Пожмите им лапы! – неожиданно вклинился репортер, увязавшийся следом за нами.
Видать, сенсационный заголовок пришел на ум не только мне.
Остаток вечера мы с Дрогхом и Джо выпивали на террасе. Я старалась заглушить волну пережитого ужаса, репортер прощался с моим свежим трупом, точнее, с возможной сенсацией, а господин Дрогх расхваливал «песиков».
– Вы же знаете перевал Бернара? Тамошние пограничники уже давно жаловались на экстремальные условия службы. Перевал-то трудный, опять-таки лавины часто сходят, ветер. На северной стороне климат мягче, зато переходы уж очень крутые, да грабители рыщут. Монахи из долины наловчились использовать сенбернаров, но погранцам-то собак на службу не взять.