До сих пор, присоединяя к своей территории те или иные земли, Александр применял тактику «пришел, увидел, победил»: он давал и выигрывал генеральное сражение, после чего отправлялся дальше, а окончательное усмирение захваченных земель возлагал на наместников и оставленные в провинциях новой империи гарнизоны. Так было в Малой Азии, в Финикии, в Персии; в восточных же сатрапиях Персидского царства ситуация сложилась таким образом, что Александр оказался вынужден «собственноручно» покорять местные племена, используя для этого всю свою армию. В Арии он впервые столкнулся с партизанской войной — точнее, с ее прообразом; настоящая партизанская война ожидала «владыку Азии» в Согдиане.
По сведениям Страбона, Александр провел в Арии всю зиму 330 года. За этот срок он разгромил ариан (Сатибарзан ускользнул и бежал в Бактрию к Бессу), сумел, подтянув основные силы под командой Кратера и применив осадную технику, взять приступом Артакоану и прочие города Арии, основал поблизости от Артакоаны новый город — Александрию Арианскую (современный Герат), покорил дрангов, чей сатрап Барзаент бежал к индийцам, был впоследствии выдан Александру и казнен как убийца Дария, завладел столицей Дрангианы Фрадой, переименовал последнюю в Профтасию (буквально — предваряющая, упреждающая) и вторгся в земли ариаспов (прозванных благодетелями — эвергетами — за то, что когда-то спасли от голодной смерти воинов Кира Старшего[66]) — Ариаспы подчинились без боя; царь щедро вознаградил их «за верность Киру» и объединил ариаспов в одну сатрапию с их соседями гадросами. Наконец царь подавил восстание в Арахозии, у южных склонов Гиндукуша.
В Арахозии стало известно, что Сатибарзан вернулся в Арию по главе 2000 всадников. Александр отправил для борьбы с ним отряд численностью 6000 пехотинцев и 600 всадников под командованием перса Артабаза (Диодор упоминает о генеральном сражении, судьбу которого решил «рыцарский поединок» Сатибарзана и македонянина Эргия: Эргий победил, Сатибарзан погиб, а его войско рассеялось); сам же царь тем временем присоединил к своим владениям горную страну Паропамис в верхнем течении Инда.
И в Арахозии, и у паропамисадов Александр основывал новые города — Александрии, форпосты своего владычества в бывших восточных сатрапиях Персидского царства: Александрия Арахозийская, иначе Арахоты (нынешний Кандагар), Александрия в районе современного Газни, Александрия Кавказская (поблизости от современного Кабула). Все эти города располагались на караванном пути из Мидии в Бактрию и Северную Индию, вдоль Большой восточной дороги, соединявшей Экбатаны с Бактрами; выгодное местоположение обеспечивало Александриям стратегическое господство и «форсированное» экономическое развитие.
Восточные сатрапии.
Армия перезимовала в Александрии Кавказской, а с наступлением весны, когда очистились от снега перевалы, двинулась через Гиндукуш. Переход занял две недели, по истечении которых Александр спустился с гор на Иранское плато. Бесс предусмотрительно угнал с пастбищ весь скот, лишив македонян фуража. Но это действие оказалось единственной его попыткой помешать продвижению вражеской армии. Узнав о приближении Александра к Бактрам, Бесс отступил за реку Оке (Амударья), причем даже не выставил заслона у реки, чтобы помешать переправе противника. Александр без боя занял крупнейшие города Бактрии — Аорн и Бактры, где оставил гарнизоны и откуда отправился к Оксу, продолжая преследовать Бесса.
Через реку переправились на шкурах от палаток и бурдюках, набитых соломой. На противоположном берегу Александра встретили посланцы согдийского вельможи Спитамена: последний предлагал выдать царю Бесса. Александр выслал для поимки Бесса отряд в составе конницы, пельтастов, агриан, лучников, хилиархии гипаспистов и таксиса педзетайров под командой Птолемея Лага. Этот отряд захватил «царя Артаксеркса» и привез к Александру. Бесса раздели донага и вывели в рабском ошейнике на дорогу, по которой проходила армия. Потом Александр приказал бичевать Бесса, а после выдал его родственникам Дария, и Бесса четвертовали в Бактрах как цареубийцу.
В бегстве и бесславной кончине Бесса впору заподозрить вмешательство божества и предположить, что самовольным принятием тронного имени Ахеменидов — Артаксеркс — Бесс вовлек себя в «ахеменидское пассионарное пространство», степень напряженности которого к моменту вторжения македонян в пределы Персидского царства уже характеризовалась отрицательной величиной[67]. Подобно Дарию, он лишился милости Ахурамазды; своей выжидательной тактикой (опять-таки подобно Дарию) и непрерывным отступлением он оттолкнул от себя союзников — первыми отпали бактрийцы, покинувшие Бесса, когда Александр перевалил через Гиндукуш; затем от самозваного царя отвернулись остальные: недаром он был выдан Александру теми, кого считал своими вернейшими сподвижниками — Спитаменом и бактрийцем Датаферном.
После форсирования Окса и поимки Бесса армия Александра в считанные дни покорила Согдиану и захватила ее столицу Мараканду, где царь по обыкновению оставил гарнизон (все гарнизоны в захваченных и вновь основанных городах состояли из македонян и греческих наемников, что неминуемо вело к изменению «национального состава» армии — подробнее об этом ниже). Из Мараканды Александр выступил к Танаису (Сырдарье)[68], на берегу которой заложил новый город — Александрию-Эсхату (Крайнюю, скорее всего — Ходжент). Этот город отмечал восточную границу империи и должен был стать таким же структурообразующим элементом, каким со временем сделалась Александрия Египетская.
На Танаисе царю сообщили о восстании в Бактрии и Согдиане — точнее, в Уструшане, у Туркестанского хребта: жители захваченных городов перебили македонские гарнизоны и стали укреплять свои поселения. Формальным поводом к восстанию, очевидно, послужил приказ Александра бактрийским вельможам собраться в город Зариасна на «совещание»: в этом приказе бактрийцы — должно быть, справедливо, поскольку до них наверняка доходили слухи о разрушении Персеполя и иных кровожадных деяниях Александра, — заподозрили подвох. Так началась «малая война» в Согдиане, затянувшаяся на два года и обошедшаяся Александру намного дороже всех предыдущих сражений, вместе взятых.
Первоначально царь рассредоточил свои силы. Кратер с частью армии и осадными орудиями двинулся к Кирополю (Ура-Тюбе) — крупнейшему городу Уструшаны; сам Александр отправился усмирять другие города. За два дня он овладел пятью (!) восставшими городами; мужское население каждого уничтожалось, а женщин и детей продавали в рабство. Затем Александр поспешил к Кирополю: после непродолжительной осады и этот город был взят, при штурме погибло до 8000 местных жителей, а после захвата македонянами город был разрушен до основания.
Под Кирополем Александр получил донесение, что Спитамен осадил гарнизон в крепости Мараканды и что ему на помощь готовы прийти скифы из-за Танаиса. Царь послал к Мараканде отряд численностью в 860 всадников и 1500 пехотинцев (или в 800 всадников и 3000 пехотинцев), а сам выступил против скифских племен (саки), угрожавших Александрин Эсхате.
Под прикрытием баллист, метавших во врага стрелы, первыми переправились на левый берег Танаиса лучники и пращники. За ними последовали педзетайры и греческая конница, которую скифы атаковали лавой и вынудили отступить к воде. Тогда царь ввел в бой гетайров и легкую пехоту. Это переломило ход сражения. Скифы бежали, потеряв убитыми до 1000 человек; потери в армии Александра составили, по Курцию, 160 убитых. Судя по цифрам потерь, «рядовая стычка», какой поначалу представлялась схватка на Танаисе, обернулась упорной, кровопролитной битвой. Сражение при Танаисе любопытно и тем, что в нем македонская армия впервые испытала на себе «кочевую» тактику боя, когда противник перемежает атаки ложными отступлениями.
Битва при Танаисе (Яксарте).
Тем временем отряд, отправленный к Мараканде, изгнал из нее Спитамена и стал преследовать последнего, бежавшего к северным рубежам Согдианы. Это решение оказалось ошибочным, тем более что «на краю пустыни» македоняне напали на саков, как на союзников Спитамена. Почти мгновенно преследователи превратились в преследуемых. Саки тревожили их партизанскими набегами, фуража не хватало, в итоге македоняне вынуждены были отойти к реке Зеравшан, где и потерпели самое сокрушительное поражение за всю историю азиатских походов Александра. Причиной этого поражения стала, в первую очередь, несогласованность действий командного состава и плохое прохождение «управленческого сигнала»: каждое македонское подразделение действовало самостоятельно, не сообразуясь с общим ходом сражения, в результате чего кавалерия еще в начале боя бежала за Зеравшан, а македонскую пехоту противник опрокинул и вынудил укрыться на островке посреди реки, где большинство воинов погибло от вражеских стрел; немногих уцелевших взяли в плен и позже казнили.
Битва при Политимете (Зеравшане).
По словам Арриана, из почти четырехтысячного отряда спаслось не более 40 всадников и 300 пехотинцев.
Известие о поражении заставило Александра изменить тактику и приступить к карательным операциям: началась методичная «зачистка» Согдианы. Как утверждает Курций, царь отдал приказ не щадить никого из взрослых согдийцев; Диодор прибавляет, что всего в ходе «зачистки» погибло более 120 000 местных жителей.
Армия вновь разделилась: половина гетайров, гипасписты, агриане, лучники и самые выносливые пехотинцы под командой царя устремились к Мараканде, которую вновь осадил Спитамен, а остальное войско во главе с Кратером двинулось в том же направлении, но медленнее (в самом деле, не так-то просто преодолеть расстояние в 1500 стадий — около 265 км — за три дня с обозом и осадными машинами). У Мараканды Спитамена не оказалось: он снова отступил в пустыню, к скифам-массагетам. Царь устроил в Мараканде ставку и, дождавшись прибытия Кратера, повел планомерное истребление населения Согдианы.