— Хм. — Морроу пожал плечами, но не стал с ней спорить. По крайней мере не вслух. Вместо этого он коснулся дисплея кончиком пальца. — А это Цивоник?
— Нет, Оззи, это кронпринц Эдвард. — Она сердито посмотрела на него через плечо. — Конечно это Цивоник!
Морроу посмотрел на неё в ответ, но только краем глаза, и она фыркнула.
— Извини. — В её тоне было только немного неискренности. — Да, это Цивоник. На самом деле он больше, чем я ожидала... хотя возможно он просто выглядит больше, стоя рядом с ней.
— Как они прошли через терминал?
— На самом деле, лучше, чем я надеялась. — Гвен покачала головой. — Я надеялась, что люди, снующие вокруг, испугают кота, но он, похоже, воспринял это спокойно.
— Жаль, — пробормотал Морроу. — Это, вероятно, означает, что он также будет хорошо себя вести в толпе на территории кампуса.
— Мы знали, что это будет нелегко. — Гвен пожала плечами, пристально глядя на изображение ещё несколько секунд, затем выключила его и откинулась на спинку кресла. — Как я уже сказала, к нашей юной подруге Стефани не стоит относиться легкомысленно, и я начинаю думать, что к её шестиногому другу — тоже.
— Ты думаешь изменить план? — Морроу казался одновременно удивлённым и, возможно, немного раздражённым, он вообще, несмотря на его уверенную внешность и репутацию посредника в крупных сделках, был гораздо больше человеком привычки, чем Гвен. Ему нравилось составлять план, а затем придерживаться его, а её склонность к импровизации иногда заставляла его нервничать.
— Нет, — заверила она его. — Хотя я думаю о том, как лучше всего его выполнить. И чем больше я смотрю на видео, тем меньше уверена в том, что мы сможем убедить людей, что древесные коты в самом деле неразумны.
— Тогда зачем мы отправляем всех этих антропологов на Сфинкс? — спросил Морроу и поморщился. — Просто вывезти их отсюда стоит немалых денег, Гвен. И даже с твоей поддержкой через Фонд я сжёг больше связей с Министерством внутренних дел, чем мне хотелось бы, чтобы заставить Васкес приказать Хоббард предоставить им доступ прямо вместе с Уиттакером! Если бы он не облажался так сильно во время лесных пожаров, я не думаю, что она бы заставила Хоббард, как бы мы к ней ни подходили.
— Ой, хватит держаться за свой кошелёк, Оззи! — Гвен снова покачала головой. — Наши люди будут выступать против признания разумности, пока смогут, и даже если Хоббард не купится на это, это вызовет много путаницы в умах людей, не являющихся антропологами. В конце концов, не имеет значения, что решат учёные, не так ли? Важно то, что решит парламент, а это значит, что мы должны убедить группу избирателей, которые, вероятно, даже не знают, что означает слово "разумный", и думает, что коты — всего лишь милые, приятные лесные создания.
— Но ты сказала...
— Я сказала, что будет труднее, но я не думаю, что это будет невозможно. Кроме того, это была наша первая линия защиты. Просто убедись, что в отчётах твоих ручных антропологов подчеркивается неспособность котов по-настоящему понять значение современных технологий или реальное влияние, которое на них будут оказывать человеческие поселения. Мы будем отрицать их разум до тех пор, пока можем, и когда мы наконец признаем это, мы скажем, что причина, по которой нам потребовалось так много времени, чтобы осознать истину, заключается в том, что они так отличаются от людей. А если Фонд спонсирует исследования, будет легко сказать всем, насколько мы обеспокоены их благополучием. Как сильно мы хотим защитить их от разлагающего влияния человеческого контакта. В конце концов, подумайте, как другие аборигенные культуры были травмированы и уничтожены контактом с более развитыми обществами!
Он посмотрел на неё прищурившись, а затем медленно кивнул.
* * *
Стефани закончила смотреть сообщение, которое только что прислал Андерс, остановив последний кадр на своем экране, чтобы наслаждаться теплотой его прощальной улыбки, пока она думала о новостях. Больше ксеноантропологов! Она была рада за Андерса, что его отец вернулся, и она была в восторге от мысли, что время экспедиции Уиттакера на Сфинксе было действительно продлено, а не сокращено. Но она научилась понимать членов команды доктора Уиттакера и не знала ни одного из тех новичков, о которых говорил Андерс. Ей хотелось бы быть там, чтобы увидеть их самой и позволить Львиному Сердцу проверить их.
"Но мы не можем там быть. Интересно"… Её лицо осветила озорная ухмылка, и она быстро приготовилась к записи.
— Андерс... Я так рада, что тебе нравится искать в мусоре сокровища. Спасибо, что рассказал мне об этой новой группе ксеноантропологов. Никогда не думала, что скажу это, но я согласна с твоим отцом и хочу, чтобы мы с Львиным Сердцем были там, чтобы проверить их. Но раз уж мы не можем этого, у меня есть идея. Как насчет Джессики и Храбреца?
— Джессика хорошо ладит с людьми — намного лучше меня. Она побывала во многих местах. Я думаю, что Храбрец больше стесняется незнакомцев, чем Львиное Сердце, но он умный. Думаю, он сразу же заметит кретина вроде Больгео. Тогда ты, Джесс и все остальные будете знать, за кем следить.
— Я сразу же сообщу Джесс, и посмотрим, что она думает. Если она "за", то я уверена, что можно что-нибудь придумать.
Ее голос смягчился. — Мне очень, очень хотелось бы быть там — и не только для того, чтобы проверить всех вновь прибывших. Не могу поверить, что прошло всего три дня... Три месяца кажутся вечностью. — Она послала ему поцелуй. — Скучаю по тебе!
* * *
Погоду было не так легко организовать, как людей, поэтому только через несколько дней после дня рождения Андерса группа собралась на вершине утёса, который был хорошим местом для парковки аэрокара Джессики и грузовика Чета. В отличие от традиционных дельтапланов современные планеры включали в себя антиграв, который делал ненужными слепые прыжки в воздух, как в традиционном спорте. Некоторые из более сильных летунов — среди них были Карл и Тоби — всё равно экспериментировали с прыжками со скал, но Андерс был рад позволить своему антиграву перенести его туда, где он мог найти сильный восходящий поток.
Пристегиваясь к планеру, Андерс заметил, что Храбрец протянул руку, чтобы взять аккуратную заплечную сумку у Джессики. Содержимое слегка звякнуло, когда древесный кот перекинул ремешок через одно плечо, а затем на грудь, расположив его так, чтобы он удобно лежал между его верхней и средней парами конечностей. Затем кот побрёл к группе толстых кустарниковых деревьев, которые, несмотря на свидетельства того, что их согнул ветер, явно процветали.
— Доктор Ричард помог приспособить мой планер, чтобы Храбрец мог летать со мной, как Львиное Сердце со Стефани, — объяснила Джессика, — но он не так любит летать, как Львиное Сердце. У меня сложилось впечатление, что Львиное Сердце немного сорвиголова.
— Как Стефани, — усмехнулась Кристина, надевая шлем на свой синий гребень. — Куда пошёл Храбрец?
— Собирать растения, — сказала Джессика. — Доктор Марджори дала ему маленькие мешочки для защиты образцов. Она решила, что это хороший компромисс, который позволил ей воодушевить его, а не контролировать. У Храбреца есть грядки у нас дома, в теплицах Харрингтон и там, где живёт его клан.
Как настоящий сын антрополога, Андерс спросил:
— Как тебе кажется, Храбрец занимается систематическим садоводством или просто сажает всё наугад?
— Систематическим, — быстро ответила Джессика, — хотя я не могу сказать, какова его система. Мы не можем разговаривать, помнишь. Всё, что я могу сделать, это наблюдать, и мне кажется, что он пробует одни и те же растения в разных местах. Его клан живет там, где почва гораздо влажнее по сравнению с нашим садом.
— Я помню. — Андерс ухмыльнулся. — И вряд ли когда-нибудь забуду. Интересно, что клан Храбреца вернулся на эту территорию после того, как пожар сжёг их новый дом. У моего папы создалось впечатление, что они переехали в первую очередь потому, что в местности возле болота была выловлена вся рыба и отловлена вся дичь.
— Возможно, — согласилась Джессика. — Но они вернулись, несмотря на болотную сирену по соседству.
— Я не уверен, — продолжал размышлять вслух Андерс, делая предполётную проверку, — был ли у них выбор. Может, древесные коты привязаны к территории.
— Возможно, — снова согласилась Джессика. Она хотела сказать что-то ещё, но в этот момент вмешался Чет.
— Эй, мы собираемся лететь и искать подарок Андерса или мы собираемся болтать попусту?
— Лететь, — ответил Андерс. — Давайте охотиться за подарком.
Небольшая группа планеров поднялась на антигравах, блестя на солнце, и наверху Андерс проверил в своем унилинке координаты, которые он и Стефани записали, когда впервые обнаружили пурпурных мотыльков.
— Так, — пробормотал он про себя. — За этими скалами, потом вправо... Ой.
Он заговорил в свой унилинк. — Ребята, у нас проблема.
— Проблема? — спросил Чет. — Не можешь найти место?
— Нет, я нашёл его, — ответил Андерс. — Но что-то изменилось с тех пор, как мы со Стефани были здесь. — Он прочёл координаты, потом показал. — Видите? Похоже, стая каких-то птиц решила, что эти утёсы будут идеальным осенним гнездом.
— Я хорошо их вижу, — сказал Тоби. — Я думаю, что твои птицы — скальные вороны. Карл рассказал мне о них, когда мы пару недель назад отправились заниматься традиционным планеризмом.
Все еще слушая, Андерс вызвал руководство рейнджеров СЛС на свой унилинк. Имеющаяся информация была удручающе краткой. Как и у большинства форм жизни на Сфинксе, у скальных ворон было шесть конечностей. В данном конкретном случае имелось две пары крыльев и одна пара мощных ног с когтями.
Размах их крыльев был около метра, а перья, казалось, меняли цвет между оттенками синего и коричневого, в зависимости от окружения. Ни у кого ещё не было времени изучить, указывают ли варианты окраски на разные виды или цвет меняется по какой-то другой причине. Это было всё.
— Скальных ворон не было, когда вы были здесь раньше? — спросила Кристина.