Наконец молодых людей пригласили присоединиться к группе. Излишне говорить, что Джессика и Храбрец сразу привлекли к себе внимание.
Джессика благожелательно ответила на множество вопросов, став немного едкой только тогда, когда одна из помощниц воскликнула: — О! Он выглядит таким мягким! Могу я погладить его?
— Только если он может погладить вас, — огрызнулась Джессика. — Серьёзно. Вы бы погладили чау-волка, впервые встретив его?
Жующие волки жили на Требуше, где, как знал Андерс, Джессика провела несколько лет. Они были примерно такого же размера, как древесные коты, и такие же пушистые.
Помощница моргнула. — Нет! Они известны своей злобой.
— Ну, — сказала Джессика, — древесные коты не злые. Тем не менее, всегда полезно позволить любому животному — даже если оно травоядное — познакомиться с вами прежде, чем вы решите, что его можно погладить. Здесь, на Сфинксе, довольно много животных, которые с радостью откусили бы вам руку, если бы у них была такая возможность.
Помощница — некая Грета Грендельсон — нахмурилась. — Я же спросила.
Храбрец мягко похлопал Джессику по щеке, а затем вытянулся со своего места на её плече, чтобы понюхать пальцы миз Грендельсон. Он мяукнул и тронул волосы женщины.
Миз Грендельсон взвизгнула, но не казалась очень испуганной: на самом деле, она казалось довольной.
Доктор Радзински усмехнулась. — Ну, Грета, тебя погладил древесный кот. Это надо записать.
Она обратилась к женщине из турагентства. — Очень любезно с вашей стороны прийти приветствовать нас, но я думаю, мы хотели бы пойти в отель. Первые несколько дней мы остановимся в Явата Кроссинг, но, думаю, потом переедем в Твин Форкс, чтобы быть ближе к группе доктора Уиттакера.
— Мне это кажется вполне разумным, доктор Радзински. Пожалуйста, пройдите сюда. — Турагент кивнула Чету и Кристине. — Идёмте с нами, если хотите.
Группы начали распадаться. Андерс посмотрел на Джессику, затем качнул головой в сторону новоприбывших.
— Идёшь с ними?
Джессика нахмурилась. — Нет. Не думаю... Я могла бы, но на этом этапе я не нужна. Позже, когда они пойдут в длительный поход, я могу пойти с ними. Во всяком случае, это то, что я планировала. Но теперь я не уверена, что это такая хорошая идея.
Они повернулись и пошли к парковке аэрокаров.
— Почему нет? — спросил Андерс, и Джессика моргнула, как будто она только сейчас увидела его.
— Извини, Андерс. Тебя подвезти?
Андерс пожал плечами. — Я могу поехать с отцом и доктором Нэцем, но они, вероятно, захотят поговорить о новоприбывших. Я бы пропустил это.
— Я могу подбросить тебя в Твин Форкс.
— Если тебе по пути...
Джессика покачала головой. — Нет. Но я буду рада помочь тебе.
Андерс сообщил отцу, затем они отправились к верной развалюхе Джессики. Когда они поднялись в воздух, Андерс заметил, что хмурое выражение не исчезло с её лица.
— Что не так, Джесс? Я думал, тебе хотелось быть частью этого. — "И", добавил он молча, "ты можешь получить немного денег".
— Да, - призналась Джессика. — Но Храбрец... Я не так хорошо, как Стефани, понимаю мою реакцию на его реакцию... или на что он реагирует, особенно в такой толпе.
Андерс пожал плечами. — У тебя не было много шансов попрактиковаться. Так что с Храбрецом?
— Ему там кто-то не понравился — может, несколько человек. Мне кажется, что он предпочел бы избежать хотя бы некоторых из них.
— Что ему не нравится? Что его гладят?
— Нет. Несмотря на мое недовольство, я думаю, ему понравилась эта идиотка Грета. Ему нравится, когда его гладят. Он даже позволяет моим младшим сестрам расчёсывать его почти каждую ночь. Вчера Тиддлз даже надела ему бант на шею, и он благородно терпел, хотя и снял его, как только она заснула. Нет, это было нечто большее.
Некоторое время она пилотировала молча, затем вздохнула. — Я полагаю, что мне следует проводить с ними больше времени, чтобы Храбрец мог выделить того, кто ему не нравится, но коты не такие, как мы. Мне кажется, что из-за телеэмпатии им неудобно — почти больно — находиться рядом с тем, кто им не нравится.
— Я помню, как Стеф сказала мне, что Львиное Сердце рычал и шипел, когда чувствовал Больгео.
— Правильно. Не то чтобы есть основания думать, что у нас здесь еще один Больгео. Я подозреваю, что есть много типов людей, которые не понравятся Храбрецу — суперамбициозные или манипуляторы, понимаешь?
— Я думаю, да. Ты понимаешь, что в этой группе будет много таких личностей? Ты знакома с моим отцом, так что знаешь этот тип. Учёные, работающие на передовой в любой области, как правило, действительно амбициозны. Почему бы не брать его с собой иногда?
Джессика кивнула. — Так я и сделаю. Эй, спасибо, что слушаешь.
— Всегда пожалуйста, — усмехнулся Андерс. — В любое время.
* * *
— Поэтому всегда помните, что самое важное, когда вы впервые приближаетесь к месту потенциального преступления, — сказал доктор Флуре, стоя посреди голографической проекции, — это ничего не нарушать. Как только вы начинаете взаимодействовать с уликами, вы начинаете их изменять.
Широкоплечий светловолосый профессор строго смотрел на своих учеников. Он напомнил Стефани персонажа, которого она видела в старом видео, действие которого происходило на Старой Земле до Расселения — как её с любовью представляли себе продюсеры. Этот персонаж тоже был профессором и носил нечто, называемое "очками", чтобы исправить какую-то проблему со зрением. Он носил их низко на носу, чтобы смотреть поверх них на своих учеников, и она была почти уверена, что доктор Флуре поступил бы точно так же. Но даже если он был немного суетлив, он был одним из самых умных людей, которых она когда-либо встречала.
Кроме того, он был старым другом доктора Хоббард, хотя Стефани и Карл очень осторожно избегали даже косвенно использовать эту дружбу. Доктор Хоббард сказала им, что они могут обратиться к доктору Флуре, если у них возникнут какие-либо серьёзные проблемы, но ни один из них не собирался использовать то, что Карл назвал их "ключом от аварийного люка", если они не нуждались в нем. Особенно когда это могло иметь последствия для доктора Хоббард. Или для доктора Флуре, если на то пошло.
Они потратили последние пару недель на изучение теории криминалистической экспертизы и инструментов — от анализаторов ДНК до старомодных линеек — доступных следователю. Их было больше, чем Стефани когда-либо предполагала, но доктор Флуре снова и снова подчёркивал, что наиболее важными инструментами из всех являются человеческие глаза и человеческий мозг позади них. Все устройства обнаружения и измерения во Вселенной бесполезны, указывал он, если кто-то не сможет объединить их результаты в точную реконструкцию того, что произошло. Однако это был первый раз, когда они исследовали реальное "место преступления" (или, по крайней мере, его голографическую репродукцию), и Стефани строго предостерегла себя от своей обычной склонности торопиться и брать на себя ответственность. Она работала над развитием того, что её мать называла "более зрелыми навыками общения", и обнаружила, что некоторые из более старших учеников возмущались тем, как она старалась идти вперёд, когда что-то привлекало её внимание.
— Мяу! — сказал кто-то ей на ухо, и усы пощекотали её щеку. Одной из вещей, которые Стефани очень любила в докторе Флуре, было то, что в отличие от других профессоров в университете он активно поощрял ее приводить Львиное Сердце в класс. Она не знала, было ли это одолжением его другу доктору Хоббард или из-за его собственного увлечения древесными котами, но она глубоко ценила его отношение. И это была ещё одна причина, по которой она не собиралась дерзко бросаться вперед и наступать другим людям на ноги — раз она уже получала "особые привилегии", когда ей разрешалось брать "питомца" с собой на занятия!
— Улики должны быть собраны, чтобы их можно было должным образом оценить и проанализировать, — продолжил профессор. — И они должны быть собраны и записаны таким образом, чтобы можно было надёжно воспроизвести их не только в лаборатории, но и тогда, когда выводы следователя будут представлены в доказательной форме в суде. Если следователь должен представить доказательства убедительно, он должен не только быть уверен в своих собственных выводах, но и быть в состоянии воспроизвести эти доказательства, чтобы продемонстрировать основу для своих выводов надёжно, точно и таким образом, чтобы убедить неспециалиста. Всё это является важной частью того, чем является и чем занимается судебный криминолог, но вы обязаны быть как можно более уверенными в том, что собранные вами доказательства точны, честны и неизменны. Ваша работа — делать выводы, а не выносить суждения, и вы несёте моральную ответственность, а также юридическое обязательство делать это настолько беспристрастно, насколько это возможно. Поэтому прежде чем вы проведёте анализатор над первой уликой, прежде чем вы сделаете первый шаг на место преступления, запишите каждый его аспект с максимально возможного количества точек зрения и как можно более подробно. Знайте, откуда берутся все улики. Умейте поместить их в детальную компьютерную модель места происшествия и быть уверенным, прежде чем тревожить что-либо из этого, что позже вы сможете узнать и продемонстрировать его физическое родство и близость ко всем остальным уликам, которые вы может изучить.
Выражение его лица и тон были очень серьёзными, и студенты, сидевшие в лекционном зале вокруг голографической сцены, кивали головами. Он смотрел на них несколько секунд, глядя поверх "очков", которых на нем не было, затем кивнул.
— Очень хорошо, — сказал он и взглянул на "труп" у своих ног. — Это воссоздание реального места преступления. По понятным причинам я не собираюсь рассказывать вам, что на самом деле здесь произошло, или когда, и даже где. В конце концов… — он поднял глаза, ещё раз бросив взгляд на класс, и у Стефани возникло странное ощущение, что он смотрит прямо на неё, — мы бы не хотели, чтобы кто-либо из вас просматривал дело, чтобы узнать что, по решению суда, здесь произошло.