Полки Юрия вступили в Северскую землю, подошли к селу Ярышеву, где и расположились лагерем. Вскоре в суздальский стан приехали на совет два Святослава – Ольгович и Всеволодович. Отношение союзников к Изяславу Мстиславичу четко сформулировал князь Новгорода-Северского: «Изяслав нам главный неприятель, потому что брата моего убил, имение ограбил и области наши попленил и разорил; того ради мы положили идти на него вместе с тобою и отмстить за обиду нашу и твою» (82, 344). Обсудив положение дел, Святослав Всеволодович покинул родственников и отправился собирать полки.
5 августа Юрий возобновил наступление, на следующий день выступил в поход и Святослав Ольгович. Князья отправили послов к Давыдовичам, предлагая им вступить в коалицию против Изяслава, но братья, верные своей тактике, ответили вежливым отказом. И отправили гонцов в Киев, упреждая Изяслава о передвижении войск противника: «Ныне уже, брате Гюрги проминул Чернигов» (8, 264).
Суздальская рать и союзные полки подошли к Старой Белой Веже. Этот городок не следует путать с Белой Вежей на Дону, бывшей хазарской крепостью Саркел. Предположительно Старая Белая Вежа стояла на реке Суле, где проходила граница со степью. В «Поучении» Владимира Мономаха на это есть конкретное указание: «Наши же половцев более убили и захватили, и не смели они сойти с коней, и бежали на Сулу той же ночью. И на следующий день, день Богородицы, пошли мы к Белой Веже» (4, 230). Здесь союзная рать простояла целый месяц в ожидании прихода половецкой орды и посланцев Изяслава Мстиславича. Юрий допускал, что когда киевский князь узнает о том, какие силы выступили против него, то проявит сговорчивость и добровольно уступит власть. Изяслав никого не прислал, зато стало известно, что на помощь брату ведет полки смоленский князь Ростислав. Тогда Юрий повел рать к реке Супой, куда подошли половцы и дружина Святослава Всеволодовича. Согласно Ипатьевской летописи, «Святослав же не хотяше отступити от уя своего Изяслава, но неволею еха строя у своего деля Святослава Олговича» (8, 264). Трудно сказать, насколько эта информация достоверна, у Святослава Всеволодовича не было причин любить Изяслава, ему гораздо ближе был дядя Святослав. Другое дело, что он просто не хотел принимать участие в этом конфликте и вступил в войну только под давлением старшего родственника. Но это уже не имело значения. Силы Юрия возросли; получив столь мощное подкрепление, суздальский князь повёл воинство на Переяславль. Изяслав тоже времени не терял, ему на помощь шли не только смоленские полки, но и ратники из Владимира-Волынского под командованием двоюродного брата Владимира Андреевича. Обстановка накалялась, суздальцы перешли через речку Стряков и подошли к селу Кудинову в окрестностях Переяславля. Сведав об этом, Изяслав выступил навстречу врагу. Здесь и возникла у киевского князя неожиданная проблема, разрешить которую он оказался не в состоянии.
Дело в том, что киевляне очень неохотно шли воевать против Юрия, сына Мономаха, согласно закону он имел больше прав на Киев, чем Изяслав. Великому князю настоятельно советовали помириться с дядей, но Изяслав и слышать об этом не желал, поскольку знал, что брат Ростислав с полками уже рядом. Мало того, на помощь киевскому князю выступил Изяслав Давыдович, и вполне естественно, что мысли о мире покинули Изяслава Мстиславича. В Чернигове сделали вывод, что Изяслав Киевский представляет меньшую опасность, чем суздальский князь, и поэтому решили оказать ему помощь против Юрия. Местом сбора войск был назначен город Витичев, расположенный на правом берегу Днепра. Ростислав, Владимир и Ярополк Мстиславичи, Изяслав Давыдович, Владимир Андреевич встали под стяг киевского князя, чтобы положить конец амбициям Юрия. Объединенное войско князей переправилось через Днепр и расположилось на реке Альте, недалеко от Переяславля. Были захвачены первые пленные, от них Изяслав узнал, что половецкая конница Юрия перешла Стряков и идёт на Переяславль. Киевский князь даже предположить не мог, что его дядя ведет с переяславцами тайные переговоры и переманивает их на свою сторону.
Памятник Юрию Долгорукому в Костроме. Скульптор В. Церковников. Фото автора.
Изяслав Мстиславич отправил к Переяславлю конницу берендеев и младшую дружину, сам с главными силами выступил следом. Лёгкая конница Изяслава опрокинула половцев и гнала их до расположения главных сил Юрия. Вскоре к Переяславлю подошли киевские, смоленские и черниговские полки, занявшие позиции вдоль берега реки Трубеж. Спустя четыре дня на противоположном берегу появилось войско Юрия и встало между древними валами, насыпанными для защиты от степняков: «Об ону сторону Трубежа, за зверинцем у рощения» (8, 265). Бог его знает, что это за «зверинец» и где он находился, можно предположить, что в те далекие времена это место было хорошо известно. Поэтому летописец не стал углубляться в подробности. Теперь противников разделяла только река, половецкие лучники Юрия вступили в перестрелку с конными стрелками Изяслава.
Ночью суздальский князь отправил к племяннику доверенного человека и предложил мир на следующих условиях: Изяслав остается править в Киеве, Юрий в качестве отступного получает Переяславль, где князем будет его сын. В противном случае их рассудит меч. Предложение вполне приемлемое и разумное. Однако Изяслав мирную инициативу родственника воспринял как проявление слабости, ни увещевания епископа Евфимия, ни просьбы киевских бояр замириться с Юрием не повлияли на его окончательное решение. Вместо ответа Изяслав Мстиславич покинул город. В низине за огородами князь развернул войска в боевые порядки и прикрыл строй ратников телегами из обоза. Битва стала неизбежной.
Юрий Долгорукий не был великим полководцем. Суздальский князь был больше политиком, нежели военачальником, со всеми вытекающими отсюда последствиями. На войне Юрий действовал не спеша и придерживался выжидательной тактики, битва на Жданой горе стоит особняком в его военной карьере. В летней кампании 1149 г. князь действовал неторопливо, достаточно вспомнить, как его рать целый месяц простояла у Старой Белой Вежи в ожидании половцев. При желании Юрий мог подойти к Переяславлю раньше Изяслава, но не стал этого делать, сознательно отдав инициативу в руки противника. Суздальский князь не спешил, в день решающей битвы его рать простояла за Янчим селом вплоть до наступления противника.
Совсем иначе вел себя Изяслав. Отстояв утреннюю службу в Михайловском соборе Переяславля, князь преисполнился уверенности в победе. Евфимий вновь попытался убедить Изяслава договориться с Юрием по-хорошему, епископ опасался большого кровопролития: «Княже! помирись с дядей своим; великое вознаграждение получишь от Бога и землю свою избавишь от большой беды» (4, 285). Изяслав вскинул руку в кольчужной перчатке, указал святителю на многочисленные полки, над которыми гордо реяли стяги, и надменно произнес: «Я Киев и Переяславль достал головою моею, ныне же незачем давать сыну Юриеву Переяславль и посаживать врага возле боку моего» (82, 346). Произнеся такие слова, князь отправился на военный совет.
Вопрос обсуждался принципиальный: когда вступить в бой с Юрием и есть ли смысл переходить реку Трубеж? На совещании мнения присутствующих разделились. Многие бояре и воеводы были против активных действий, указывая на то, что войско Юрия истомлено длительными переходами и в ближайшее время будет оставаться на месте. Лучше отойти от берега, спокойно переночевать за укреплением из телег и вступить в битву на следующий день. Другие участники совещания им возражали и требовали, чтобы князь вёл немедленно в полки на врага. Нельзя упускать Юрия, не дай Бог уйдут суздальцы ночью. Если противник сам залез в ловушку, то её надо быстро захлопнуть.
Такие речи были любы Изяславу, князь приказал готовиться к битве и переходить Трубеж. Тысячи людей и лошадей двинулись на противоположный берег реки, взбаламутив чистую воду и распугав прячущихся в камышах птиц. К полудню великокняжеская рать закончила сосредоточение на обширном заливном лугу и развернулась в боевые порядки. Суздальцев не было видно, их стан находился за земляным валом, и Изяслав не знал, что происходит в расположении противника. Поэтому киевский князь отправил вперед конных дозорных, приказав им подняться на вал и выяснить обстановку. Разведчики умчались, полки Изяслава продолжали без дела простаивать на лугу.
Киевские дозорные уже подъезжали к валу, когда из-за насыпи выскочил перебежчик из суздальского стана и погнал коня в сторону реки Трубеж. Следом за ним появились преследователи: припав к лошадиным гривам, половецкие наездники мчались за одиноким всадником. Увидев эту толпу, разведчики Изяслава решили, что Юрий повел войска в атаку, и поспешили к своему князю, чтобы доложить о вражеском наступлении. С криками «рать!» они проскакали вдоль строя великокняжеских полков, подъехали к Изяславу и красочно обрисовали обстановку. Изяслав решил, что битва началась, приказал ратникам выровнять ряды и повел полки на поле, где находился Красный Двор. Ситуация, аналогичная «зверинцу». Что это за Двор, неизвестно, возможно, это была княжеская либо боярская усадьба. Или ещё какое-то строение.
Рать Изяслава шла через поле, киевский князь с дружиной находился на правом фланге, на левом крыле расположились Изяслав Давыдович и черные клобуки. Остальные князья расположились в центре боевых порядков. Вдалеке послышался грозный гул, пение труб, грохот половецких барабанов и топот тысяч лошадиных копыт. Это огромная рать Юрия стала переходить через вал. Суздальские и новгород-северские полки, конные дружины и половцы сплошным потоком переливались через рукотворную гору и спускались в низину. На правом крыле встали дружины сыновей Юрия и половецкая конница, суздальский князь занял позиции в центре, Святослав Ольгович и Святослав Всеволодович возглавили левый фланг. Противники начали сближение, половцы и черные клобуки схватились за луки, густо полетели стрелы, упали на траву первые убитые и раненые.