первого белокаменного собора Северо-Восточной Руси было выбрано неслучайно: согласно преданию, здесь незадолго до смерти встречались Борис и Глеб: «И на реце на Нерли в Кидекши близ града Сужьдаля постави церковь камену же во имя святых мученик Бориса и Глеба, идеже бысть совокупное святых мучеников становище, егда в Киев хожаху Борис от Ростова, Глеб же от Мурома» (15, 192). Возвышавшийся над берегом белокаменный храм, был виден издалека. Сегодня церковь Бориса и Глеба выглядит иначе, чем в те далекие времена, но по-прежнему производит сильнейшее впечатление.
В это же время во Владимире-Суздальском идет строительство церкви Святого Георгия. До наших дней эта церковь дошла в сильно перестроенном виде. Деревянная Георгиевская была построена на княжеском дворе Юрия в 1129 г., затем на этом месте был заложен белокаменный храм. В 1778 г. церковь была частично разрушена во время большого пожара, после чего её разобрали и возвели заново. На старом фундаменте, из древнего камня, но уже в стиле провинциального барокко. Аналогичная судьба постигнет и храм Спаса, построенный в 1164 г. на княжеском дворе Андрея Боголюбского.
Основание города Юрьева-Польского напрямую связано со строительством белокаменного храма. Суздальский князь «во своё имя град Юрьев заложи, нарицаемый Полский, и церковь в нем камену святаго Георгия созда» (11, 196). Этот храм до наших дней не дошел, на его месте внук Юрия, князь Святослав Всеволодович, в 1230–1234 гг. возведет грандиозный собор, сверху донизу покрытый каменной резьбой. Это величественное сооружение станет последним белокаменным строением домонгольской Руси.
Иная ситуация сложилась в Переяславле-Залесском. Согласно летописным свидетельствам, Юрий его не основал, а «перевел» от города Клещин. Как заметил С.Д. Васильев, «Переаславль» родился не в дебрях залесской земли, не среди пустынных полей, заросших бурьяном, а на месте, не только давно обжитом, но и многолюдном, на месте, население которого занималось земледелием, скотоводством, охотой, рыбной ловлей, а также, как мы увидим ниже, и торговлей» (36, 9). В середине XII в. Клещин был небольшим, но хорошо укрепленным городом: «Центральную часть города Клещина окружал полукилометровый земляной вал, высота которого была не ниже трёх метров. Сорокаметровые кручи со стороны озера хорошо защищали Клещин с юга, глубокие овраги оберегали его с запада и востока; наиболее уязвимым местом была северная сторона крепости, высота вала поэтому там была доведена до 7 метров. По гребню вала шла деревянная стена с башнями, из которых четыре были проезжими» (36, 10). После основания Переяславля-Залесского жизнь в древнем городе некоторое время теплилась и затухла лишь к началу XIII в. Во время Неврюевой рати в 1252 г. заброшенные укрепления Клещина станут местом битвы владимирских полков и ордынской конницы.
Во время строительства Переяславля-Залесского был заложен Спасский собор. Вместе с церковью Бориса и Глеба в Кидекше он является древнейшим белокаменным храмом Залесской Руси. И если храм Бориса и Глеба дошел до наших дней в сильно измененном виде, то собор в Переславле-Залесском сохранился практически без изменений.
Церковь Бориса и Глеба в Кидекше. 1152 г. Древнейший каменный храм Залесской Руси. Фото автора.
Типографская летопись подводит итоги созидательной деятельности Юрия Долгорукого: «Тогда же Георгий князь в Соуждале бе и отврезл емоу Бог разумнеи очи на церковное здание, и многи церкви поставиша по Соуздальской стране и церковь постави каменоу на Нерли, святых мученик Бориса и Глеба, и святаго Спаса в Соуздале и святаго Георгиа в Володимери каменоу же, и Переаславль град переведе от Клещениа, и заложи велик град и церковь каменоу, в нем доспе святаго Спаса и исполни ю книгами и мощами святых дивно, и Гергев град заложи и в нем церковь доспе каменоу святаго мученика Георгиа» (17, 77). Но суздальский князь на этом не остановился. В 1154 г. он закладывает город Дмитров, названный в честь младшего сына: «Того же лета родися Юрью сын Дмитрий, бе бо тогда на реце на Яхроме и со княгинею, и заложи град во имя его и нарече и Дмитров, а сына нарече Всеволодом» (10, 60). Долгорукий не подозревал, что когда этот младенец вырастет, то станет сильнейшим князем на Руси и войдет в историю как Всеволод Большое Гнездо.
Примечательно, что при строительстве новых городов Долгорукий не смог избавиться от навязчивого стремления подчеркнуть свое право на власть в Южной Руси. Переяславль-Залесский был назван по аналогии с Переяславлем-Южным, протекающая через город речка имела такое же название, как и её сестра на юге, – Трубеж. В Поросье находился город Юрьев (современная Белая Церковь), чьё название могло отразиться в названии Юрьева-Польского. Во Владимире-Суздальском, как и в Киеве, протекала река Лыбедь.
Лишенный возможности активно вмешиваться в дела на юге, Юрий целиком сосредоточивается на внутренних делах Ростово-Суздальского княжества. Но при этом по-прежнему рассматривает свои владения лишь как базу для продолжения борьбы за Киев. Он и представить не мог, к каким глобальным последствиям приведут результаты его внутренней политики в Залесской земле. Что несколько лет вынужденной политической изоляции станут определяющими для дальнейшей истории Руси.
К 1154 г. Юрий Долгорукий собрал достаточно сил для очередного противостояния с Изяславом Мстиславичем. В поход на Киев повели дружины сыновья Юрия, выступили ростовские и суздальские полки. В этот раз князь шел воевать без союзников. Не исключено, что в дальнейшем он надеялся вовлечь в войну Святослава Ольговича и зятя Ярослава Галицкого. Но поход не задался, едва войско Юрия вступило в землю вятичей, как на коней напал мор. Рать с трудом дошла до Козельска, где и остановилась. На этом беды не закончились. Половцы, на чью помощь суздальский князь рассчитывал, пришли в столь малом числе, что Долгорукий отправил сына Глеба в степь нанимать новые отряды половецкой конницы. Осознав, что дальше будет ещё хуже, Юрий прекратил поход и вернулся в Суздаль.
В том же 1154 г. Долгорукий попытался осуществить ещё одно военно-политическое мероприятие и подчинить своей власти Рязань. Речь шла не о том, чтобы наказать Ростислава Ярославича, а об отстранении от власти местной династии. О полном подчинении Рязанского княжества суздальским Мономашичам. Рассказ об этих событиях содержится в Львовской летописи. Он краток, поэтому есть смысл его процитировать: «Того же лета посади Юрьи сына своего в Рязани, а Разанского князя Ростислава прогна в Половцы. Потом Ростислав совокупя Половцы, поиде на Ондреа ночью, Ондрей же одва утече об одном сапоге, а дружину его овех изби, а другиа засув во яму, а иные истопша в реце, а князь Ондрий прибеже к Мурому и оттоле к Суждалю» (14, 117). Вот, собственно, и всё, но определенные выводы сделать можно.
Поездка Андрея в Рязань – это попытка Долгорукого наложить руку на соседнее княжество, подчинить своей воле всю Северо-Восточную Русь. Начиналось всё очень хорошо, но затем наступило головокружение от успехов. Отец и сын успокоились раньше, чем того требовала обстановка. Андрей Юрьевич у рязанцев популярностью не пользовался, ему требовалось время, чтобы завоевать любовь новых подданных. Но Ростислав ему времени не дал, князь быстро договорился с половцами и повел степную конницу на Рязань.
Георгиевская церковь во Владимире-Суздальском. Фото автора.
Произошло внезапное нападение на город, князь Андрей к нему оказался совершенно не готов. Что на него не похоже, поскольку сын Долгорукого был опытным ратоборцем, доказавшим своё воинское умение во многих походах. О том, что князя застали врасплох, свидетельствует тот факт, что удрал Андрей из Рязани в одном сапоге и даже не попытался оказать сопротивление, настолько неожиданной была атака Ростислава. Дружинники Андрея были изрублены либо захвачены в плен и утоплены в реке. Авантюра Юрия закончилась крахом, теперь Ростово-Суздальская земля со всех сторон была окружена враждебно настроенными соседями.
Но энтузиазму и уверенности Долгорукого можно было только позавидовать, он ни минуты не сомневался, что одолеет племянника и вернет себе Киев. Суздальский князь с удвоенной энергией продолжал подготовку к новым боям и походам. Однако события приняли неожиданный оборот.
13 ноября 1154 г. тяжело разболелся и умер Изяслав Мстиславич. Умер непобежденным в стольном Киеве, так и не уступив великое княжение дяде Юрию. Сказались раны, полученные в битве на Перепетовом поле, в летописях отмечается, что князь сильно болел после этого сражения. Изяслав является одним из незаслуженно забытых и до конца не оцененных деятелей русской истории. С Юрием Долгоруким всё просто, долгое время его имя от нападок защищал статус основателя Москвы и великого градостроителя Ростово-Суздальской земли. То, что князь был инициатором грандиозной междоусобицы и наводил на Русь половцев, не афишировалось, поскольку кровавые войны на юге уравновешивались созидательной деятельностью Юрия на северо-востоке.
С Изяславом всё сложнее: обычно он воспринимается только как противник Юрия Долгорукого и не более. Племянник не оставил после себя такого монументального наследия, как дядя, всю свою жизнь Изяслав провел в войнах и битвах, пытаясь удержать высшую власть в стране. Однако его заслуги несколько иного свойства, чем у Долгорукого. Сын Мстислава пользовался огромным уважением в Киеве, недаром летописец называет его царем (8, 323). Именно Изяслав с оружием в руках отстаивал принцип передачи власти по прямой линии, от отца к сыну, а не по старшинству, от брата к брату. Он чётко усвоил заветы своего великого деда Владимира Мономаха, боровшегося за аналогичный способ передачи власти. Но если Мономах сумел сделать великим князем сына Мстислава, Изяславу это не удалось, хотя он и одержал решительную победу над Юрием. Киевский князь неожиданно умер, всё вернулось на круги своя.