Скайуокер покинул Тет.
Хотя, может быть, его убили.
Она включила комлинк.
— Воздушный патруль, доложить обстановку. Где грузовоз?
— Командир, мы задействовали все наши силы, но…
— Ладно, с вами я потом разберусь. — Вентресс выключила комлинк, предварительно вызвав истребитель. Она решила, что некогда болтать с Кеноби, большим любителем театральных сцен. Пора подумать, как теперь выкрутиться.
— Он летит на Татуин вместе с сыном Джаббы, — продолжал Кеноби. — Ты проиграла. И Дуку будет не в восторге.
— Если бы ты поменьше любовался собой и побольше смотрел на других, Кеноби, — сказала она, — ты бы знал, что я не сдаюсь. — Да, сейчас она проиграла, но она не раз проигрывала и прежде. И она знала, что нельзя позволить себе раскиснуть, что надо взять себя в руки и биться дальше. — Я никогда не сдаюсь. И у меня всегда есть запасной план.
— Брось оружие.
Он подбежал к ней, и они скрестили мечи. Она должна предупредить Дуку, что Скайуокер сбежал. Пора заканчивать с этим клоуном. Она собралась нанести смертельный удар, но Кеноби выбил у нее из рук один из мечей.
— Сдавайся, — сказал он.
Она слышала, что истребитель уже близко. Использовав Силу, она притянула к себе клинок.
— Не сейчас, — сказала она. Истребитель застыл у края крыши. — Точнее, никогда! — И она прыгнула внутрь, прежде чем Кеноби успел что-то ответить.
Зная Кеноби, можно было предположить, что он все же что-нибудь сказал. Он всегда оставлял последнее слово за собой.
ДВОРЕЦ ДЖАББЫ — ТАТУИН
Некоторые вещи надо делать самому.
Дуку ругал себя за то, что слишком многое поручал другим. В следующий раз он все будет делать сам. Это он уже решил, а теперь пора подумать о том, как спасти положение. Джабба требовал личного отчета.
По пути в Тронный зал Дуку свернул в кладовую, загипнотизировал двух слуг, чтобы они забыли, что его видели, и связался с Вентресс.
— И теперь мне придется исправлять твои ошибки, — сказал он.
На голограмме Вентресс выглядела такой же уверенной в себе, даже наглой, как обычно. Она стояла, широко расставив ноги и уперев руки в бока. Она не собиралась просить прощения, не собиралась унижаться. Ему это нравилось. А вот удивительная способность каждый раз заваливать самые важные миссии не нравилась совсем.
— Я сожалею об этом так же, как вы, учитель. Но я не сдалась. Я отправила за ним корабль, у нас нет выбора: надо уничтожить Скайуокера и хаттеныша вместе с ним.
— Не стоит, — ответил Дуку. — Слишком поздно. Я лично займусь Скайуокером, как только он приземлится на Татуин. А пока приготовься изобразить глубокое раскаяние. Я сейчас пойду к Джаббе и допрошу тебя в его присутствии. Я хочу, чтобы ты сказала, что ребенок мертв, а Скайуокер направляется на Татуин. Подыграй мне, если что.
— Да, учитель.
— Твое будущее мы обсудим позже.
Не дожидаясь ответа, Дуку выключил комлинк. Идя по коридору, он настраивал себя, чтобы предстать перед Джаббой должным образом опечаленным, но в то же время решительным.
Желтыми злыми глазами Джабба следил, как Дуку подходит к его помосту. Вокруг него выстроилось множество слуг — свидетельство его силы и могущества.
— Надеюсь, у тебя есть новости, — сказал он. Дуку достал комлинк и сделал вид, что вводит код.
— Правитель Джабба, может быть, сейчас нам удастся установить связь с командующим операцией на планете Тет. Там идут отчаянные бои, но, надеюсь, получится связаться… Сам я знаю не больше, чем вы. — Он притворился, что несколько раз был обрыв связи, пару раз нервно вздохнул. Наконец, перед Джаббой появилась голограмма Вентресс. На этот раз она выглядела утомленной и совсем не такой независимой, как во время прошлого разговора с Дуку. Она понимала, что независимость Джаббе не нравится.
— Командир, что у вас происходит? Рядом со мной Джабба, и его беспокоит судьба его сына. Как и меня.
— Господа, мне нелегко это вам сказать, — начала Вентресс с видом мученика. — Республиканцев было гораздо больше. К тому времени, как мы прорвались в монастырь, чтобы освободить Ротту, Скайуокер убил его.
Весь зал ахнул. Джабба на секунду замер, а потом испустил дикий крик — не угрозы, не проклятья, а дикий крик зверя, испытывающего невыносимую боль. Это было непохоже на обычного Джаббу. Он не думал о том, как выглядит перед слугами, какое производит впечатление.
И Дуку сообразил, что слуги ахнули в первую очередь оттого, что испугались за себя. Когда Джабба придет в себя, он расправится со всеми, кто попадется под горячую руку.
— Мои соболезнования, Правитель Джабба, — сказал Дуку, стараясь показать, что он тоже потрясен до глубины души, но все же контролирует ситуацию. Впрочем, он сомневался, слышит ли его Джабба, который стонал хрипло и горько. — Этот джедай совершил самое подлое преступление — убийство ребенка. Невозможно представить себе ничего хуже. Командир Вентресс, я полагаю, вы его убили?
— Нет, учитель, хотя мы приложили все силы, чтобы это сделать. Он сбежал, и сейчас вместе со своим падаваном направляется на Татуин.
— Где тело моего сына? — проревел Джабба. — Я требую тело своего сына! Я хочу видеть, что это чудовище с ним сделало. И тогда я сделаю с ним то же самое, только в десять раз хуже…
— Вентресс, где тело? — вмешался Дуку. Импровизация становилась опасной.
— Он забрал его с собой. И боюсь, что, тот, кто мог убить ребенка, не станет слишком церемониться с телом. Вероятнее всего, он выбросил тело в открытый космос.
Отличный ответ.
Джабба глотал воздух, не в силах вымолвить ни слова.
— Мы обсудим ваше поражение позже, — ледяным тоном сказал Дуку Вентресс и закрыл комлинк.
В зале все затаили дыхание, в ужасе ожидая, что будет дальше.
Дуку чувствовал, что на этот раз Джабба не притворяется. Его боль чувствовалась в Силе как взрыв. Эта боль не имела никакого отношения к тому, что кто-то поставил под сомнение его могущество, что кто-то бросил ему вызов и выиграл. Сейчас все это Джаббу не волновало. Он был отцом, потерявшим сына. За годы войны привыкший к жертвам, которых в идеальном мире можно было бы избежать, Дуку вдруг снова увидел себя на снежных равнинах Галидраана.
«Что мы наделали?» — подумал он, но тут же отогнал видение.
— Правитель Джабба… — начал Дуку, но Джабба оборвал его:
— Как смеет этот гаденыш являться сюда?
— Он хочет убить вас, Правитель Джабба, хочет уничтожить весь ваш клан. — Дуку печально опустил голову и шагнул ближе к помосту. — Вы же знаете, он ненавидит хаттов. Вы видели запись. Он мстит за годы, которые провел на Татуине в рабстве. Но дело не только в этом. Речь идет о Республике. Они рады использовать Скайуокера и его старые дрязги в своих целях. Они не верят, что вы дадите им доступ к Внешнему Краю. Им этого мало. Они хотят контролировать все сами, без вас. Может быть, поставят на ваше место свою марионетку.
— Вот она их хваленая демократия. Их цивилизация. — Джабба снова стал собой, только жестче, злее и опаснее. — Они еще пожалеют.
Такая сдержанная и немногословная реакция, необычная для хатта, обещала, как сообразил Дуку, невиданную кровавую месть.
— Правитель Джабба, позвольте мне наказать его. Я бы хотел отомстить за вашего сына, раз уж мы не смогли его спасти. Я приготовил для него магнагардов, и я лично о нем позабочусь.
Джабба выпрямился.
— Его голову, — сказал он, — я хочу получить его голову.
ГЛАВА 18
Ненависть можно отбросить, но она все равно будет нашептывать тебе на ухо.
ШАТТЛ «СУМЕРКИ» — ГДЕ-ТО В ГИПЕРПРОСТРАНСТВЕ
— Зачем на грузовом судне такой дорогой дроид-врач? — поинтересовалась Асока, глядя, как ТБ-2 осматривает Ротту.
— Потому что им пользовались торговцы, которые помимо прочего занимаются пиратством, — объяснил Энакин, думая о том, сколько людей полегло, чтобы спасти маленького хатта. Теперь он и сам уже скорее умрет, но доставит его папаше. — Они часто попадают в переделки, так что хорошая медицинская помощь бывает очень кстати. Давай, ТБ, потрудись над ним хорошенько.
Дроид-врач отцепил с неприятным чмокающим звуком датчики от тела хаттенка. За ними потянулись нити слизи.
— У пациента жар. Имеется неизвестная вирусная инфекция. Он страдает от обезвоживания, требуется дать ему электролит. Рекомендуется также общее жаропонижающее, пригодное для хаттов, чтобы сбить температуру, а также бактерицидное средство широкого действия. Плюс литр жидкости каждый час.
Энакин посмотрел на хронометр: сколько еще до Татуина?
— До аптеки не близко…
— У меня есть необходимые препараты.
— Тогда поторопись, ТБ.
Энакин подошел к приборам. Бездействие его раздражало. Так редко выпадала свободная минутка, обычно он это очень ценил, но в гиперпространстве невозможно использовать комлинк. R2-D2 запищал.
— Знаю, R2-D2, надо подготовиться. Уверен, что Вентресс знала, куда мы направляемся, а путь неблизкий, и у нее достаточно времени, чтобы подготовить нам теплый прием.
Энакин написал письмо Падме, в котором рассказал ей о событиях последних дней и о том, как сильно по ней скучает. Потом записал сообщение для Рекса. Эта миссия пробила огромную брешь в легионе 501-м, и Энакин, как хороший полководец, понимал, что не так-то просто создать сплоченную команду. Он знал, что для тех, у кого нет семьи, дружба значит очень много, а потеря друзей подрывает боевой дух.
«Сколько раз еще придется пережить такое, прежде чем война окончится», - с тоской подумал он.
— Проверь готовность орудий, R2-D2, - продолжал он. — Отражатели оставь на потом.