«Московские статьи» Брюховецкого
На Левобережье после 1664 года жизнь протекала сравнительно мирно, и русские воеводы совместно с гетманом Брюховецким выработали план административных реформ, утвержденный в 1665 г. во время пребывания Брюховецкого в Москве и известный под именем «Московских статей». Согласию этому плану должна была быть проведена в жизнь до сих пор не осуществленная одна из статей «Переяславского акта» о поступлении всех приходов в государственную казну Русского государства, которое производило все выплаты военному и административному аппарату Левобережья. До сих пор, вследствие неурядиц и военных действий, это не было проведено в жизнь, хотя Москва посылала жалование казакам.
Для определения доходов и установления рода и высоты повинностей надо было иметь точные данные о населении и о его платежных способностях. Для этого начала проводиться перепись людей, земель, угодий, источников доходов. Проводилась она под контролем присланных из Москвы людей и была очень недоброжелательно встречена всем населением. Массы населения боялись непомерно высоких налогов, а у казачьей администрации отнимались возможности произвольного и бесконтрольного обложения населения и личного обогащения, к чему старшина всеми правдами и неправдами стремилась.
В архивах сохранилось много документов, свидетельствующих об этих стремлениях старшины. Так, например, еще в 1654 г. полк. Тетеря (впоследствии правобережный гетман) во время своего пребывания в Москве выпросил у царя жалованную грамоту на большое имение с крестьянами, бывшее раньше собственностью бежавшего польского магната. Три года спустя Тетеря снова обратился с просьбой о грамоте на то же самое имение. Когда его спросили, зачем ему вторая грамота на то же имение, он объяснил, что первая истлела, т. к. была закопана в земле. А закопал он ее и никому, даже Б. Хмельницкому, не показывал потому, что это могло вызвать недовольство населения, только что, явочным порядком, во время восстания ликвидировавшего помещичьи владения.
Тетеря не был исключением. Вся старшина стремилась заручиться царскими или королевскими грамотами на имения, хотя фактически не могла вступить во владение этими имениями, т. к. боялась возмущения населения. Делала это она в надежде позднее осуществить свои права, когда все «успокоится». Некоторые, как уже упоминалось, например, Выговский, умудрились получать жалованные грамоты на одно и то же имение и от царя, и от короля.
Не был исключением и Брюховецкий и его старшина, хотя при выборах в гетманы он именно потому и победил, что выступил против личного обогащения старшины. Но как только после изгнания поляков в 1664 г. на Левобережье наступило относительное спокойствие, старшина начала захватывать земли с живущими на них крестьянами и закреплять их за собою или царскими грамотами, или универсалами гетмана. Население роптало, авторитет и популярность И. Брюховецкого начали падать.
В то же время Дорошенко, правобережный гетман, завязал сношения с Брюховецким и уговаривал его порвать с Московской Русью, объединить всю Украину-Русь, создать между Москвой, Польшей и Турцией, под покровительством последней, автономное государство. При этом намекалось, что гетманом объединенной под властью Турции Украины-Руси будет Брюховецкий.
Измена Брюховецкого
Видя растущее недовольство населения и желая вину за непопулярные мероприятия свалить на Москву и ее представителей, а себя обелить, Брюховецкий решил последовать советам Дорошенка. Он объявил универсалам о разрыве с Русским государством и призвал население избивать и изгонять находившихся на Левобережьи московских людей, как виновников всех «притеснений».
Кроме того, минуя Дорошенка, Брюховецкий. направил посольство непосредственно к турецкому султану с просьбой принять Украину-Русь в состав Турецкой империи и защищать ее от Москвы и Польши.
Султан охотно на это согласился и приказал крымским татарам оказать помощь Брюховецкому. Таким образом, благодаря предательству Брюховецкого, формально Турция продвинула свои границы к пределам Русского государства и получила основание претендовать на территорию всего Левобережья и Правобережья, подвластных гетманам Брюховецкому и Дорошенку. Из этой территории исключалась Галиция и Волынь, остававшиеся под властью Польши, и северная Киевщина, на которые власть Дорошенка не распространялась.
Описывая эти события, необходимо подчеркнуть, что ни Дорошенко, ни Брюховецкий не решились осведомить население о том, что оно отдано под власть Турции. Грушевский в своей «Истории Украины» (Киев, 1917 г.) пишет: «Мысль о подданстве басурманам была народу ненавистна, а потому Дорошенко должен был скрывать перед ними свои отношения с султаном» (стр. 317). В этом случае Грушевский не искажает историческую правду, ибо действительно сношения и принятые по отношению к Турции обязательства и Дорошенко, и Брюховецкий от народа тщательно скрывали, и нигде ни в каких архивах не найдено следов того, что население об этом было поставлено в известность.
Но этот, правильно подмеченный Грушевским исторический факт, разбивает и всю теорию Грушевского и его «школы» о существовании «казацкой Державы» с демократическим порядком и «международными дипломатическими» сношениями; разбивается также и миф о Дорошенке как о «человеке великого духа, душой и телом преданного делу Украины». Если бы действительно была «Незалежна Козацька Держава», к тому же демократическая, то зачем ей было проситься «под высокую руку» султана, да еще скрывать это от своего народа?
Историческая правда — кто хочет ее знать — говорит другое: что все это были мелкие комбинации мелких людей, без широких государственных горизонтов, руководимых сословными интересами, личными честолюбием и тщеславием.
Грушевский, желая опорочить Богдана Хмельницкого за его тяготение к воссоединению всей Руси, написал, что «народ для него был только средством для достижения своих казацких желаний, а через казачество он мог надеяться облегчениям и для себя («Ист. Укр.» — стр. 302). Объективное же изучение вопроса приводит к выводу, что не к Б. Хмельницкому, великому сыну Украины и подлинному деятелю государственного масштаба, надо отнести эту фразу, а к разным выговским, дорошенкам, брюховецким, удовлетворявших свое корыстолюбие и тщеславие на несчастиях и кровавой междоусобице своего народа.
Пока Брюховецкий, при помощи подоспевших к нему из Крыма татар, занимался изгнанием русских гарнизонов с Левобережья, что ему и удалось (кроме Киева и Чернигова), а также расправой со сторонниками верности Переяславскому акту, Дорошенко с большими силами переправился через Днепр и весной 1668 г. двинулся вглубь Левобережья.
Гибель Брюховецкого
Ничего не подозревавший, Брюховецкий по просьбе Дорошенка выехал к нему навстречу в местечко Опишню (восточнее Полтавы). Там, в лагере Дорошенка, Брюховецкий был буквально растерзан сторонниками Дорошенка, и его голое тело долго валялось непогребенным, пока не было отвезено в Гадяч и погребено в построенной им соборной церкви. Из бывших сторонников Брюховецкого никто не вступился в его защиту; все признали Дорошенка гетманом всей Украины, на территории которой у Дорошенка не было соперников и противников, кроме русских гарнизонов в Киеве и Чернигове. Терроризированные расправами Брюховецкого, татар, затем Дорошенка население и старшина, тяготевшие к России, не смели поднять свой голос. Находившаяся на Левобережьи русская армия Ромодановского отошла за русский рубеж.
Но Дорошенко долго не задержался на Левобережье и ничего не предпринял для укрепления там своей власти. Внезапно он двинулся обратно, за Днепр, оставивши на Левобережьи наказным гетманом черниговского полковника Демьяна Многогрешного.
Причину этого внезапного и непонятного возвращения Дорошенка за Днепр Грушевский объясняет тем, что Дорошенко поспешил к своей молодой любимой жене, получивши известие, что она ему изменяет. Насколько это исторически точно — значения не имеет. Но если верить Грушевскому, превозносящему «великого человека» — Дорошенка, не без основания можно поставить под сомнение «величие» человека, бросившего народное дело из-за дел семейных.
После ухода Дорошенка и татар (кончено, с ясырем) сторонники Переяславского акта начали поднимать голову. Татарские насилия и слухи о какой-то связи Дорошенка с Турцией (правду, как упомянуто, он скрывал) еще раз доказали народу, что единственное спасение — в осуществлении Переяславского акта и в укреплении связей с Русским государством.
Демьян Многогрешный
При активном участии Черниговского архиепископа Лазаря Барановича, управлявшего всеми левобережными епархиями, были быстро консолидированы силы сторонников Переяславского акта, восстановлены дружественные отношения с Русским государством и произведены выборы гетмана на Левобережье. На раде в Новгород-Северске гетманом был избран тот самый Демьян Многогрешный, которого Дорошенко оставил наказным гетманом на Левобережьи. Но теперь Многогрешный уже открыто держался русской ориентации и власти Дорошенка над Левобережьем не признавал.
«Глуховские статьи»
На раде в Глухове, в марте 1669 г., представители Русского государства еще раз в письменной форме уточнили с гетманом и старшиной взаимоотношения Украины (Левобережья) с Россией. В основном это было повторение статей Переяславского акта с некоторыми малосущественными изменениями и дополнениями. В истории они известны как «Глуховские статьи 1669 года».
Отпадание Д. Многогрешного и поддержавшего его новую ориентацию всего Левобережья было тяжелым ударом для Дорошенка. Но он никак на это не реагировал и не сделал никаких попыток для восстановления на Левобережьи своей власти. Объясняется это неустойчивостью положения самого Дорошенка. Турецкий султан был далеко и с помощью своему новому вассалу не спешил; близкие союзники — татары, благодаря своим грабежам и насилиям во время непрошенных посещений Правобережья лишь углубляли среди населения начинавшую расти всеобщую ненависть к Дорошенку; на Запорожьи, которое вначале благосклонно относилось к Дорошенку, тоже росло и крепло острое к нему недовольство; население, стихийно тяготевшее к России, начало массами уходить за Днепр. Учитывая все это, Дорошенку ничего не оставалось, как внешне примириться с Многогрешным, ограничиваясь ироническими замечаниями по его адресу.