— А я смогу остановить некроманта?
— Остановить некроманта несложно. Вот убить — намного сложнее. Наверняка у него есть заклятия посмертного существования, да и привязка к разным телам имеется. Вот только что ты будешь делать с такой толпой зомби, если оборвешь связующие их с некромантом узы подчинения?
— Так они вроде должны умереть или сильно ослабнуть?
— Они и начнут слабеть. Понемногу, постепенно, недели через две умрут… если не найдут себе иной источник питания — из жизненной силы жертв. А искать его они будут истово, используя все, что дал им некромант. Так что на выходе мы получаем неконтролируемую толпу монстров, уничтожающих все, до чего смогут дотянуться.
— Ну и пусть дотягиваются до армии Ронхара! Нам же меньше работы.
— Думаешь, ты один такой умный? Ронхарцы не дураки. Их войск нет у осажденного города, максимум легкая конница, обеспечивающая дополнительную защиту и возможность быстрого отхода некроманту, если что-то пойдет не так. Когда зомби освободятся, они мигом смотаются, а немертвые будут лезть на стены Дораха и питаться крестьянами из окрестных деревень. Да, это будет не войско, а толпа, но толпа не обычных солдат, а агрессивных монстров. И их много.
Ладар вздохнул.
— Значит, по-простому не получится. Жаль, проще было разобраться с одним некромантом, чем с вызванной им армией. Что же делать?
— Учиться, конечно! Правильно примененное знание может гораздо больше, чем сила, навык или вера. Ты готов к очередному уроку?
— С такой прекрасной учительницей — всегда.
Ладар попытался поцеловать узкую ладонь, но та отпрянула, небрежно щелкнув пальцами, и в комнатке небытия возник полуразложившийся труп. Тот стоял у дальней стены, пошатываясь в такт движениям пальцев Илис, и тянул руки с выросшими когтями в сторону сипала: чуял живую плоть.
— Как тебе красавец?
Ладар привычно окунулся в мир энергий, изучая основу стоящего перед ним мертвеца. До этого он никогда не видел подобных созданий, хотя сам несколько раз пытался сотворить нечто подобное.
— Странно… Энергии, поддерживающие в нем псевдожизнь, — они инородные! Словно не принадлежат человеку. Слишком много багрового… Что это?
— Создать истинного зомби сложно. Необходимо вернуть жизненные силы человека обратно в начавшее остывать тело до того, как процессы в нем станут необратимыми. Некоторые неопытные маги, — ехидный взгляд в сторону Ладара, — возвращают душу, насильно привязывая к земной оболочке… Что не только не консервирует, но и ускоряет процесс распада тканей. Если же правильно укрепить в недавно умершем теле жизненные силы человека — любого человека, то можно получить крепкого, верного, чистого слугу, при определенной подпитке практически вечного. С ним даже можно поговорить, медленно, простыми словами. Память тела поможет ему поддерживать видимость разговора. Вот только это сложный, трудоемкий процесс, который требует от мага значительных сил при создании, и постоянных, хоть и меньших затрат, для поддержания жизни в дальнейшем. Ты, например, можешь создать двух-трех таких слуг, потом свалишься от истощения. Архимаг — с сотню. Под стенами же Дораха их тысячи.
— И откуда они у некроманта? И почему этот, — кивок в сторону трупа, от которого явственно стало пованивать, — в таком непотребном состоянии?
— Ваш некромант нашел иной способ создания живых мертвецов. Почему никто не возвращает души в тела? Закончив свое земное существование, души устремляются дальше по пути перерождений, и тело для них — лишь преграда, которую нужно уничтожить. Они никогда не будут заботиться о сохранности своей оболочки, скорее наоборот, будут искать возможности ее уничтожить и развоплотиться. Но если найти души, оказавшиеся в месте, по сравнению с которым пребывание в мертвом теле — рай? Даже вот в таком, наполовину разложившемся? Души, исковерканные и покореженные любителями их есть. Как думаешь, где есть такие?
— Не знаю. В аду, наверное.
— Рай и ад придумали попы, чтобы пугать невежественных крестьян. Ты умный парень, не повторяй чужих сказок, думай!
Ладар вгляделся в чужую душу, внимательно вглядываясь в ее багровые переливы, и охнул:
— В ней есть что-то от тварей хаоса.
— Молодец. Поздравляю. Мало кому по плечу определить принадлежность души.
— Она… она принадлежит хаосу?
Илис поморщилась.
— Не совсем. Все души — суть дыхание Творца, и никак не могут принадлежать Хаосу. Но люди — такие существа, они сами ломают все правила мироздания, в своем стремлении к богатству и роскоши умудряясь нарушать даже вселенские законы. Им нужна сила, и они берут ее, не думая о том, что за все нужно платить, из любого источника, который им доступен.
— Но как людям может быть доступен Хаос?
— Ты забыл? Зерна хаоса есть в этом мире! Они сами тянутся к людям, наделяя их удачей, силой, властью. Душа, принявшая в себя энергию хаоса, перерождается и после смерти ускользает от жнецов, укрываясь за гранью, отделяющей проявленные миры от бесконечности Хаоса. Мы стараемся отловить эти души: нельзя позволять обретать Хаосу способность Творить, чаще всего это удается, но тут все зависит от того, сколько хаоса угнездилось в человеке. Чем больше, тем вернее шанс, что лорды Хаоса получат свою добычу. Как правило, это необычные люди: удачливые купцы, политики, военные. Везде, где нужно обманывать, лицемерить, предавать, убивать — людям нужна помощь хаоса. Таких еще называют Асурами, высшими демонами, но это опять ложь: души людей не могут переродиться в демонов. Для них души — просто пища, лакомство, которое нужно смаковать и использовать в своих целях.
— Насколько я понял, некромант нашел источник таких душ. Но как демоны расстались со своим лакомством?
— Пробыв в Хаосе достаточно долго, души лишаются поддержки Творца. Вернее, Хаос вначале использует, а затем уничтожает опасную для себя часть души. Остаток вынужден ждать окончательного развоплощения, моля о смерти, как о милости… Ждать очень долго, поскольку миры Хаоса полны энергии, поддерживающей даже такую псевдожизнь.
Ладар заинтересовался.
— Значит, если расспросить его, — кивок в сторону трупа, — он расскажет о Хаосе?
Илис рассмеялась.
— Сознание — высшая степень проявления Творца, откуда она у выпитых вчистую душ? Но даже если бы они и могли говорить… Хаос уничтожает все, за чертой проявленных миров лишь темная, безжизненная энергия. Туда не суются даже демоны, предпочитая кучковаться на границе со Светом, дающим даже им какое-то подобие жизни.
Ладар вздохнул.
— Ну, примерно понятно. Некромант сумел получить в свое распоряжение остатки душ, прозябающих в Хаосе, и они в благодарность за новый шанс оказаться под светом Творца готовы поддерживать жизнь даже в вот в таких полуразложившихся ошметках. Правильно?
Илис кивнула.
— Ты уловил. Только благодарность подобным существам чужда, просто они рады любому существованию, как радовался бы червяк или мокрица. Ничего человеческого в них уже нет.
— Но как некромант сумел договориться с Хаосом?
— Ну, это как раз самое простое. — Илис улыбнулась. — Он предложил им то, что демоны любят больше всего: свежие, полные сил Творца души, приготовленные именно для них по особому ритуалу. За такой подарок они готовы пожертвовать большим, чем ненужные уже им, пустые остатки прошлых пиршеств. Думаю, не меньше сотни жертв погибло под ножом некроманта, прежде чем удалось поднять такую армию, даже с помощью Хаоса.
— И что мне делать? — Ладар задумчиво глядел на подрагивающий у противоположной стены труп.
Илис взглянула в лицо сипала и отчеканила:
— Пройди по краю клинка, загляни в гости к демонам и освободи страдающие, лишенные искры творца, но все же человеческие души!
Голова была тяжелой, веки — неподъемными. Ладар застонал, попытался приподняться, но тут же чьи-то крепкие руки удержали его, ко рту поднесли стакан с терпким травяным настоем. Ладар с трудом сделал несколько глотков, чувствуя, как скатывается влага по пересохшему пищеводу.
— Занятные у вас сны, молодой человек!
В глаза словно песка насыпали, но кое-как сипал распахнул непослушные веки. Перед ним, улыбаясь благостной улыбкой целителя, увидевшего чудо, сидел льер Гинаши.
— Что со мной? — слова приходилось с трудом проталкивать в пересохшее горло.
— Ничего особенного! Обезвоживание, голодовка, полное энергетическое истощение и еще кое-что по мелочи. Что нужно было учудить, чтобы три дня не просыпаться, стиснув зубы, не реагируя на внешнее воздействие, противиться любым попыткам излечения и даже обычной подпитке? Если бы не твердое заверение льера Датима, перебросившего меня сюда, что вашей жизни ничего не угрожает, я бы давно махнул рукой.
— Мне действительно ничего не угрожало. Просто я несколько… увлекся. Три дня, говорите?
— Да! Теперь неделю будете пить укрепляющие настои, а о своих экспериментах пока забудьте!
— У меня нет недели, льер. У крепости Дорах в борьбе с нечистью гибнут люди. Каждый день, каждый час. Мне нужно многое узнать и многому научиться, а времени у меня мало. Я должен продолжить занятия уже сегодня.
Льер Гинаши недовольно поджал губы.
— Это ваша жизнь. Если хотите рисковать, с возможностью остаться калекой — извольте. Датим предупреждал, что вы будете на чем-то подобном настаивать. Выпейте.
Перед Ладаром возникла склянка, полная какой-то темной жидкости. Воняло из склянки изрядно. Поморщившись, он осушил ее одним глотком и почувствовал, как возвращаются силы в истощенное тело.
— Спасибо. Что это?
— Один простой, но малоизвестный в широких кругах экстракт. АСД-два. Он может вылечить, а может и убить, все зависит от внутренних сил организма. Результат заранее неизвестен, поэтому его не любят назначать благородным. А обычные люди к целителям высокого уровня, знающих об этом экстракте, редко обращаются.
Ладар похолодел.
— Значит, я опять прошел по краю?
Целитель ухмыльнулся.
— Мне говорили, вам не привыкать? Побольше еды, воды, нахождения на свежем воздухе, и вы поправитесь. До встречи. А с вашим характером, я думаю, до скорой встречи.