Следующий рассвет Ладар встретил в горах. Мариш в очередной раз ухал на поляне, вызывая медведя, а ученик уже со всех ног мчался из леса, торопясь на заданное лесовиком место. Одно дело — лес, пусть даже лес предгорий, полный укрытий и потаенных мест, и другое — каменистый, покрытый жесткой травой и редкими кустами склон горы. Здесь пространство легко может сыграть с незадачливой жертвой злую шутку: то, что кажется тебе верхом надежности снизу, окажется как на ладони сбоку или сверху. Поднимаясь вверх, охотник каждый раз меняет угол обзора, и если он внимателен и не ленится оглядываться — жертве придется туго. Сипал лихорадочно поднимался все выше, выглядывая местечко поудобней, когда… В очередной раз остановившись на маленьком ровном пятачке земли, услышал рокот набирающей силы каменной осыпи. Тысячи камней катились по склону, сметая все на своем пути неудержимой лавиной. Время замедлилось, и, если посмотреть вверх, было видно, как крутятся в воздухе серые каменные ядра, затмевая солнце. Сипал не успевал уже ничего: ни убежать, ни найти надежное укрытие. Он метнулся под небольшой козырек, с грехом пополам закрывающий его макушку, вытянулся под ним, укрепляя защиты и искренне надеясь, что этого будет довольно. Первые камни пролетели мимо. Потом несколько ударили в ненадежный земляной холмик над головой, и он пополз вниз. Каменная осыпь быстро росла, закрывая стоящего человека, а сверху падали камни, и каждый из них гулким набатом ударял в тонкую, ажурную защиту, не предназначенную для подобного, встряхивая все тело. Ладар держал и держал щиты, камни закрыли его уже с головой, удары слышались все глуше, но наваливалась неподъемная тяжесть, выдавливая дыхание. Мана давно кончилась, в защиту шли последние крохи жизненных сил, когда пришло Небытие, унося в привычную пустоту.
— Здравствуй, милый!
Знакомые руки обняли его, Ладар замер — и прижался сильней, ловя губами чужие губы…
Но тонкие пальцы, отстраняя, строго легли на плечи.
— Это слишком для тебя, ты и так в неважном состоянии.
— Я думал… Я думал, ты пришла ко мне в последний раз.
— Твоя защита лопнула, и камни сейчас выдавливают из тебя дыхание. Однако ты потерял сознание, и много воздуха тебе не нужно… какое-то время ты можешь продержаться. Шансы у тебя есть.
— Шансы на что?
— Не стоит портить сюрприз. Увидишь. Лучше поговорим о нас, пока есть время.
— О нас? Ты не приходишь, и я не могу найти тебя в небытии. Наверно, я тебе наскучил?
Тихий, чуть грустный смех.
— Глупый. Я живу за гранью обычных чувств, за гранью добра и зла, за гранью самой жизни. То, что ты смог заставить меня вспомнить, каково это — быть, любить, дышать… Это чудо. Такое происходит раз в несколько тысячелетий, и далеко не со всеми. Я всегда буду тебе верна, милый, несмотря на все твои приключения среди живых. Проблема в другом. Помнишь моего… Наставника?
— Да. И мы с ним еще не закончили. Кто он такой, чтобы обижать тебя?
— Он — наиболее близок к тому, что вы понимаете под Смертью. Хотя фактически, как и я, он привратник, но он намного старше, и прошел уже долгий путь, который ты можешь видеть лишь издали и на котором я сделала несколько шагов. Думаю, к его мнению прислушиваются и боги. Именно он является в храмах смерти, когда там появляется очередной искатель истины. Он многое может, и с временем, и пространством. Хотя — в нем есть человеческие черты, и это заметно… по тому, что он сделал.
— И что такого он натворил?
— Видишь ли, в качестве привратницы я могу находиться в любом из миров, перемещаясь почти мгновенно. Но если мы хотим просто поговорить… Я слишком далеко от тебя, и не могу быть ближе. Это Его работа. Именно поэтому во время последнего разговора ты чуть не умер, а я, глупая, ослепленная чувствами, не понимала, почему же нас так тянет друг к другу. Чувства всегда мешали беспристрастному анализу. Прости.
Ладар поймал хрупкую кисть и нежно поцеловал тонкие пальчики. При этом не было привычного покалывания. Или это онемело все тело?
— Значит, мы будем видеться, когда мне грозит опасность? Тогда знаешь что. — Он решительно сдублировал проекцию амулета и, аккуратно подправив связующие нити, надел себе на шею. — Мы будем видеться, и когда опасность будет грозить и тебе! Все почаще…
— Как ты смог! — Илис растерянно наблюдала за двумя одинаково мерцающими ракушками. — Создать такую связь?..
— Я много размышлял ночами — в ожидании тебя. Я еще многого не знаю, но при ритуале сотворения этого амулета присутствовал. И понял, что именно он делает. Привязка душ…
— Молчи! — Тонкая кисть легла на его губы. — Ты молодец, но не нужно об этом. Слушай: чтобы разорвать связь зомби с призванными душами, ты должен поблизости от них провести ритуал открытия врат хаоса. Для этого нужен специфический инструмент и около десятка человеческих жертв. Когда откроется портал, сквозь него протянутся нити управления душами немертвых. Хаос не любит оставлять надолго без внимания свои игрушки, даже старые и надоевшие. Именно в этот момент можно освободить тысячи душ, заключенных в зомби, дав им возможность попытаться начать сначала… Хотя и с самого низа. Или просто подарить вечный покой. Кто чего достоин. Поверь мне, это великое дело, на которое не способен практически никто.
— Но ты говоришь слишком расплывчато.
— Я не знаю ритуала разрыва нитей хаоса. Тебе придется спросить у Старшего.
— Давно хотел с ним поговорить. Где мне его найти?
— В храме смерти. Он обязан явиться соискателям и, если они пройдут испытания, ответить на их вопросы, помочь шагнуть чуть дальше по пути смерти. Это опасно, но тебе поможет твоя тропа. Тропа тени. Она идет рядом с нашими, но все же она другая.
— Что ж, подобное несложно: я помню, где находится храм.
Тихий, серебристый смех.
— Какой ты еще наивный. Храмы смерти всегда там, где смерть, они не имеют привязок к конкретным точкам пространства. Они всегда блуждают, и чтобы найти такой, нужно оказаться там, где смертей много, и почувствовать исходящую из храма силу. Пойди по ней, и ты найдешь то, что ищешь. А сейчас…
Мягкие губы прильнули к лицу Ладара, поцелуй вышел нежным и долгим. А потом тонкая рука толкнула его, выбрасывая в обычный мир.
— Можно было подождать, но, милый, это так забавно! Тебе понравится.
Тяжесть в груди, боль сломанных ребер. С трудом открыть глаза, поморгать, разгоняя запекшуюся кровь… Огромный, весь в своей и чужой крови, черный медведь разбрасывал камни, добираясь до Ладара. Тяжелые валуны разлетались, как галька, из-под мощных лап, крошились под ударами крепких когтей. Многотонная гранитная стена, еще несколько секунд назад казавшаяся неприступной, таяла на глазах. Удар, еще удар. Вот медведь напрягся, обхватил лапами огромный, с него ростом, валун — и тот, покачнувшись, покатился вниз по склону, увлекая за собой более мелкие. Лесной великан ловко увернулся от сыплющегося щебня и принялся орудовать уже более осторожно, высвобождая из-под камней фигуру сипала. Наконец он протянул вперед лапы и, взяв Ладара мощно, но бережно, окончательно вытащил его из завала. Взревел, пытаясь сказать что-то, досадливо затряс огромной, тяжелой головой с близкими и большими клыками. Морда зверя поплыла, превращаясь в лицо учителя.
— Почему ты не взлетел?!
Ладар виновато улыбнулся, хотел сказать: «Не успел!», вдохнул побольше воздуха… и потерял сознание.
Очнулся он уже на Звездной скале. Кренера незыблемо стояла, как и прежде, и ей не было дела до крошечных фигурок, обосновавшихся в ее чреве. Их век короток, заботы — сиюминутны. Она молчала. В отличие от Айи.
— Ладар, а что ты весь, словно жук сплющенный? Льер Датим переживал, вызывал своего любимого костоправа. — Маленький нос забавно сморщился, показывая пренебрежение. — Тот над тобой колдовал, колдовал, аж руки светились. Хотя по мне — повалялся бы недельку, и так все зажило. А теперь будь уверен: не дадут. У Датима для нас работа, так что придется тебе встать и бежать дальше! Беги, лошадка, пока не упадешь! Но-но!
— Айя, угомонись. — Ладар на пробу вдохнул воздух. Ребра еще болели, но глухо, словно были сломаны не вчера, а месяц тому назад. — Льер Гинаши прекрасный лекарь, хоть и друид. Лучше позови Ируга.
— Маршала? — Айя смешно наморщила нос, явно стараясь показаться умудренной жизнью. — Он у Датима, обсуждают очередной победоносный поход.
— И много их было, пока я был в учебной роте?
Айя явно обрадовалась вопросу.
— Три! Смотри! — С непосредственностью ребенка она оголила плечо, показывая уже затянувшийся шрам на предплечье. — Это стрела с таким широким наконечником, ужас, чуть не до кости распорола! Кровища хлестала! А я и с ней успела троих свалить, но тут побежала Оория, враги сразу кончились, и она меня перебинтовала. На второй раз уже Оорию зацепили, там были такие смешные рыцари, в полтора раза выше обычных и навроде каменных, мои ножи от них отскакивали. А третий…
— Хватит! Ладару прописан покой, а не твоя вечная болтовня. — В комнату величавой походкой вплыла Марго. Хитрая девчонка тут же повернулась и убежала, напоследок умудрившись передразнить походку магички.
— Привет! Может, ты мне расскажешь о новостях?
— Да рассказывать нечего. — Марго села, поправив волосы, и сипал увидел шрам, рассекающий кудрявые пряди. — Льер Датим использует нас втемную, иначе ничего не получится. Смысл заданий мы зачастую не понимаем. Пару раз брали языков, на той стороне и на этой. Но допрашивать практически невозможно, они настолько привыкли к действию клятвы, что активировали ее сами, просто собственным ужасом перед ней. Глубоких рейдов не было, так что ничего действительно острого ты не потерял.
Магичка довольно ехидно посмотрела в сторону задумчивого парня.
— А почему я тут, не знаешь?
— Это и ты сообразишь, если сделаешь усилие. Датиму крепко запали в душу слова гномов о связующей нити. Теперь он думает, что без тебя ничего не выйдет. Хотя трактовать слова гномов — дело неблагодарное. Может, они как раз имели в виду, что все получится, если тебя пришибут где-нибудь. И судьба старается, подсовывает варианты. Оборотни достали тебя даже в учебке, одном из самых защищенных мест Кирола. Если бы не Старший, оказавшийся рядом и вступившийся за тебя…