В эпоху географических открытий европейцы, попадавшие в неизвестные для них земли, чувствовали себя как изгнанные из рая Адам и Ева. Все вокруг было неизвестным, никогда доселе не виданным. Чтобы как-то ориентироваться в чуждом мире, его старались хоть как-то очеловечить. Всем попадавшимся на пути первопроходцев островам, морям, рекам, горам, да и целым материкам давали названия, которые тут же и заносили на карты, где они и сохранились до наших дней.
В названиях географических объектов навеки сохранились имена вельможных или святых покровителей и спонсоров экспедиций, продублированные с приставкой «новый» или «новая» имена европейских городов и городков, яркие эпитеты, пришедшие в голову людей, измученных долгим плаванием, при виде земли.
Сохранились до наших дней и названия, данные явно по ошибке. И один из таких ярких примеров — Патагония, что означает «Земля большеногих» (patagon по-испански — большеногий). Именно так назвал эту обширную территорию на юге Аргентины знаменитый мореплаватель Фернан Магеллан. Ни он сам, ни его матросы ни одного местного индейца не видели. Но высаживаясь периодически на берег, чтобы пополнить запасы пресной воды, они неоднократно встречали на мокром песке отпечатки больших человеческих ног. Позднее выяснилось, что следы оставляли индейцы племени техуэльче, обутые в громоздкие мокасины из звериных шкур. Но ошибку исправлять не стали. Ведь к данному Магелланом названию все уже привыкли. Поэтому и сейчас эта земля называется Патагонией.
Автобус пришел в Вьедму рано утром. Небо было затянуто тучами, дул сильный холодный ветер, моросило. Пришлось доставать из рюкзаков свитера и куртки, одеваться потеплее. В Южюй Америке все не как у нас. Февраль здесь конец лета, а на юге холоднее, чем на севере.
Вьедма запомнилась нам пасмурной погодой, сырыми зданиями и пикетом протестующих против тяжелого экономического положения рабочих. Примерно пятьдесят человек в желтых касках собрались гурьбой перед зданием муниципалитета и для привлечения к себе внимания жгли старые автомобильные шины.
Было холодно. Часть протестующих стучала в барабаны — вероятно, для того, чтобы согреться. Другие откровенно жались поближе к кострам. Многие были с велосипедами, как будто ненадолго заехали сюда во время прогулки.
От Вьедмьг до городка Лас-Грутас (официально — Бальнеарио-лас-Грутас), расположенного на берегу залива Сан-Матиас, всего около 200 километров. Смешное по аргентинским меркам расстояние. Но погода разительным образом изменилась. Мы уезжали из промозглой осени, а попали на летний приморский курорт.
Берег здесь высокий, каменистый. Пляж широкий, но во время зимних штормов волны доходят до скал. В них уже много выемок, которые при наличии яркого воображения можно назвать пещерами. Отсюда и название курортного поселка — Лас-Грутас, что по-испански означает «пещеры».
Широкий песчаный пляж был заполнен отдыхающими. Аргентинцы (иностранцев здесь, конечно, не было) нежились под ласковыми лучами нежаркого солнца. Но бросаться в океанские волны не спешили. Только дети резвились на мелководье, наслаждаясь самой теплой на Атлантическом побережье Патагонии водой.
Мы попали в отлив. Залив здесь мелкий. Поэтому вода ушла далеко от скал, обнажив не только весь песчаный пляж, но и еще метров сто каменистого дна. На камнях среди оставшихся после отступления моря луж крутились какие-то люди. В одном месте собралось несколько человек. Потом к ним подтянулось еще несколько. За ними еще, и еще. Вскоре на берегу образовалась просто невероятная толпа.
Мы долго боролись с искушением пойти полюбопытствовать. Но все же любопытство оказалось сильнее. Пошли посмотреть, что же там такое необычное нашли? С трудом пробились через плотную толпу к эпицентру. И что же оказалось? Там были два рыбака с удочками. Несколько человек, проходивших мимо, остановились на них посмотреть. Их заметили другие, и тоже подошли. Тем, кто не видел, из-за чего все началось, стало любопытно узнать, отчего в одном месте собралось много людей. Они тоже подошли и тем самым еще больше увеличили толпу.
Это очень напомнило мне типичную ситуацию в туризме. Стоит кому-то открыть интересное место, как туда едут другие. И чем больше народу приезжает, тем больше все думают, что не может же столько людей ошибаться. Haверняка там есть что-то необычное. Для того чтобы принять все большее число людей, строят новые гостиницы. Зачем рестораны и развлекательные заведения. Так возникает очередной туристический центр. И он сам, самим своим существованием, начинает привлекать новых туристов.
Сразу же после заката началась сильная гроза. Пришлось прятаться в одной из пещер. Потом весь вечер из своего импровизированного укрытия мы с восхищением и немым восторгом наблюдали за тем, как гигантские молнии с огромным грохотом ударяют в океан, на секунду освещая все вокруг.
Аргентина — страна эмигрантов. Сюда в поисках счастья стекались люди со всего света. Но большая часть эмигрантов все же прибывала из Европы. И не только из Испании, которой когда-то эта земля принадлежала. Попадали сюда и итальянцы, и немцы, и русские.
Как правило, волна эмиграции в Аргентину из какой-нибудь европейской страны была вызвана не столько привлекательностью дальних странствий, сколько тяжелой экономической или политической ситуацией на родине. Сюда сбегали от голода, от политических и религиозных преследований. Поэтому-то в Аргентине и оказались ирландцы и поляки, белогвардейцы и фашисты, молокане и евреи.
Бежали в Аргентину и жители Уэльса, недовольные политикой насильственной англоизации, проводимой правительством Великобритании. Они ехали в поисках места, где их никто не будет трогать. Где дадут возможность жить по своим обычаям и традициям, говорить на своем родном языке.
20 октября 1886 года переселенцы из Уэльса, во главе с Левисом Джомсомом, основали город Трелью (tre на уэльском языке означает «город», а Lew — сокращение от имени Lewis). Центральная улица города начинается прямо от автовокзала (с другой стороны от него — искусственное озеро) и ведет в центр мимо парка скульптур к старому железнодорожному вокзалу. Местная железная дорога работала вплоть до 1961 года. Но — как и вся железнодорожная сеть Аргентины — не выдержала конкуренции со стороны автомобильного транспорта. Ее закрыли. А железнодорожный вокзал, на который больше не приходят поезда, стал всего лишь одной из исторических достопримечательностей города.
От привокзальной площади начинается улица, на которой стоит самый старый местный отель. Еще одна местная достопримечательность — тюрьма. В 1972 году заключенные подняли в ней бунт, убили одного из охранников и вырвались на свободу. Некоторым из беглецов удалось прорваться на аэродром и захватить самолет. На нем они благополучно улетели в Чили. Другим повезло меньше. 19 главных зачинщиков беспорядков расстреляли, остальных перевели в другие тюрьмы.
В 1885 году аргентинское правительство озаботилось укреплением своих позиций в малонаселенной южной части Патагонии, на которую претендовали и соседи чилийцы. На реке Галлегос, недалеко от ее впадения в Атлантический океан, создали военно-морскую базу. Вокруг нее и стал расти город.
В Рио-Гальегос мы приехали рано утром и с автовокзала сразу же отправились в ближайший хостел, чтобы помыться и привести себя в божеский вид.
Рио-Галлегос не относится к туристическим достопримечательностям. Вряд ли кто приедет сюда для того, чтоб прогуляться из конца в конец по набережной мимо скромных памятников, старых прохудившихся баркасов, пакгаузов и портовых сооружений. Для туристов этот город всего лишь пересадочный узел на самом юге континентальной части Аргентины на пути к Огненной Земле.
Из Рио-Галлегос в Ушуайю, главный город Огненной Земли, ходят автобусы (через Магелланов пролив их перевозят на пароме). Но проблема в том, что дорога проходит через чилийскую территорию. Всего лишь маленький кусочек, на котором даже нет ни одного населенного пункта, — но чилийский.
Россия и Чили к тому моменту уже подписали договор о безвизовом въезде. Но из-за внутриполитических проблем чилийские власти еще не успели его ратифицировать (то президента меняли, то парламент распускали и затем переизбирали). Это я знал прекрасно. Но, может быть, здесь — для этого маленького отрезка дороги — действуют специальные правила? Может, и здесь все же можно проскочить транзитом и без визы?
Сотрудник автобусной компании оказался эмигрантом с Мадагаскара и прекрасно говорил по-английски. Он вызвался позвонить на чилийский пограничный переход и спросить, пропустят ли нас там без виз. Что именно ему сказали, я не слышал. Но парень пересказал суть разговора.
— Чилийский пограничник меня заверил, что вы сможете проехать. По его словам, Чили — демократическая страна, и никаких препятствий для транзита чинить не будет. Конечно, без чилийской визы вы не сможете путешествовать по территории Чили. Но вам поставят в паспорт штамп, который даст вам право проехать на автобусе через кусок страны до следующего перехода — ни на что другое этот штамп права не дает.
Мы купили билеты и поехали. На аргентинском пограничном переходе нам поставили выездные штампы из безвизовой для нас Аргентины. А чилийские пограничники обещанные штампы ставить наотрез отказались.
Конечно, никакие аргументы с нашей стороны не помогли. Граница — это вообще не то место, где можно вести дискуссии. Как писала Элизабет Гилберт, путешествовавшая с «лучшим в мире» американским паспортом: «Никогда не забывай, что в любой день по любой причине любой пограничник в мире может вдруг решить, что впускать тебя ему не хочется». Пришлось вернуться в Рио-Галлегос. Конечно, мы расстроились из-за того, что нас не пустили в Чили. Но Юля Рыбакова выразила общее мнение, комментируя сложившуюся ситуацию на мою видеокамеру:
— Не пустили нас в Чили. Но я думаю, что мы все же найдем способ попасть на Огненную Землю. Главное, что мы не отступили от главного принципа проекта «Мир без виз»!