наполнены рядом драматических моментов.
Обелиск «Городу-Герою». Вариант.
Эскиз В.С. Лукьянова. 1983 г.
О памятнике на Знаменской площади вспоминал петербуржец, филолог и журналист Лев Васильевич Успенский: «Много лет каждый, кто приезжал с Московского (тогда Николаевского) вокзала в Петербург, как только выходил из вокзальных дверей на Знаменскую площадь, невольно вздрагивал и хмурился.
Посреди площади лежал огромный, красного порфира параллелепипед, нечто вроде титанического сундука. И на нем, мрачно проступая сквозь осенний питерский дождь, сквозь такой же питерский знобкий туман, сквозь морозную дымку зимы или ее густой, то влажный, то сухой и колючий, снег, упершись рукой в грузную ляжку, пригнув чуть ли не к самым бабкам огромную голову коня-тяжеловоза туго натянутыми поводьями, сидел тучный человек в одежде, похожей на форменную одежду конных городовых; в такой, как у них, круглой барашковой шапке; с такой, как у многих из них, недлинной, мужицкого вида, бородой - „царь-миротворец“ Александр Третий.
Многих прохватывал озноб, когда он появлялся так, внезапно, перед ними как символ тяжкого могущества, безмерной тупости, непоколебимой жестокости...».
Памятник Александру III.
Фото 1909 г.
Заполнение центрального свободного пространства Знаменской площади каким-либо мемориальным сооружением или малой архитектурной формой было вполне логичным решением - сравнительно большое пустое пространство в центре города, да еще рядом с вокзалом, связывающим столицу с остальною Россией, важно было заполнить и украсить, и даже больше - придать ансамблю более торжественный вид, соответствующий главному городу блистательной Империи.
Открытый конкурс на сооружение памятника императору Александру III власти объявили 25 ноября 1899 года, но ни один из предложенных вариантов императору Николаю II Александровичу и специальной отборочной комиссии под началом князя Бориса Борисовича Голицына не понравился, так что сроки подачи новых заявок власти продлили. К слову сказать, победивший в итоге Паоло Трубецкой в первый раз подал эскизный проект, изобразив скульптуру сидящего на троне императора, хотя вариант восседающего на площади царя, да еще лицом к вокзалу, выглядел бы комично. Что же нам известно о победившем ваятеле?
Паоло Трубецкой. Фото 1910-х гг.
Паоло Трубецкой родился с фамилией Шталь в местечке Интра на севере Италии - в Пьемонте, на западном берегу озера Лаго-Маджоре. Отец - русский князь Петр Петрович Трубецкой, а его мать - американская оперная певица Ада Винанс. Важно знать, что в России у князя осталась еще одна семья, причем брак расторгнут не был, поэтому отношения с Адой можно назвать сожительством, в результате которого на свет появились трое сыновей: Пьер (в 1864 г.), Паоло (в 1866 г.) и Евгений (Луиджи) (в 1867 г.). Так как дети родились вне законного брака - П.П. Трубецкой и Ада Винанс смогли оформить свои отношения только в 1870 году, после развода князя с первой женой, то мальчики носили вымышленную фамилию Шталь. С урегулированием всех вопросов с браком родители смогли поменять и фамилии детей на Трубецкие, правда, для этого потребовалась официальная бумага - решение итальянского суда. С 1867 года семья проживала на вилле Ады в Гиффе. Их брак прервался в 1885 году - любвеобильный князь бросил жену и сбежал с некой Марианной Ханн в Милан.
Интересно, что сама Ада Винанс также родилась вне брака - официальных отношений между отцом - торговцем из Нью-Йорка Энтони Ван Арсдейл Винанс, и матерью - некой Джей, не было.
Ада Винанс. Фото 1860-х гг.
После получения школьного образования, в том числе и начального музыкального, и для продолжения обучения музыке, а конкретно - оперному искусству, в середине 1850-х годов Ада отправилась в Италию - превосходное лирическое сопрано девушки отмечали многие специалисты и педагоги. Отучившись во Флоренции, Ада начала сольную карьеру и выступала в театрах Италии и Испании, но в 1864 году с рождением первенца сцену пришлось оставить. Беззаботная, полная интересных встреч и знакомств жизнь Трубецкого и Ады Винанс продолжалась с начала 1870-х годов более десяти лет, а проблемы в семью пришли с финансовыми трудностями, связанными с вложениями в строительство Панамского канала. В 1887 году Трубецким пришлось продать виллу, но прибавилась новая проблема - князь все чаще находил утешение в вине. После расставания Ада Винанс жила в Италии и умерла в 1917 году. Удивительно, но Паоло Трубецкой не получил художественного образования - у автора памятника Александру III с обычным-то были большие проблемы. Скульптурой молодой человек стал заниматься самостоятельно, правда, он брал уроки у итальянских скульпторов Джузеппе Гранди, Донато Баркалья и Эрнесто Базарро. В 1886 году, когда Трубецкому исполнилось двадцать, - в США прошла его первая персональная выставка. В Россию Паоло приехал в качестве скульптора через десять лет.
Вернемся к конкурсу на изготовление скульптуры царю. Состав отборочной комиссии выглядел внушительно, и, кроме упомянутого князя Б.Б. Голицына и самого скульптора, в нее вошли академик архитектуры Альберт Николаевич Бенуа (1852-1936), вице-президент Императорской Академии художеств граф Иван Иванович Толстой (1858-1916), директор Департамента железнодорожных дел Эмилий Карлович Циглер фон Шафгаузен (1826-1906), архитекторы Антоний Осипович Томишко (1851-1900) и Федор Осипович Шехтель (1859-1926).
От того памятника, что в итоге установили на Знаменской площади, конкурсный проект Трубецкого отличался постаментом - на боковых сторонах пьедестала располагалось два барельефа с сюжетами о покорении Сибири Ермаком и о встрече сибиряками первого поезда Великого Сибирского пути. Собственно, памятник и решили ставить у Николаевского вокзала, потому что император Александр III поддержал инициативу строительства железной дороги до Владивостока.
В именном Высочайшем указе министру путей сообщения от 25 февраля 1890 года «Об отчуждении земель для сооружения железнодорожного пути от города Владивостока до пристани Графской». Работы по сооружению дороги - Великого Сибирского пути, начались незамедлительно, и непрерываемый маршрут Санкт-Петербург - Владивосток начал функционировать 18 сентября 1904 года.
В конце XIX столетия за заказ принялся и скульптор П. Трубецкой, так что модель памятника в натуральную величину была готова к 1904 году. В промежутке между одобрением проекта и 1904 годом ваятель, который работал в мастерской недалеко от Александро-Невской лавры, вылепил из пластилина четыре варианта скульптуры в натуральную величину, сделал восемь маленьких моделей и две в масштабе памятника - так он пришел к окончательному варианту, утвержденному к установке. В качестве модели скульптору позировал фельдъегерь Павел Пустов. Нужно заметить, что по плану памятник хотели открыть в 1902 году, а первую дощатую модель в натуральную величину рабочие собрали на площади летом 1900 года.
Макет памятника на площади. Фото 1906 г.
Изготовление и установку памятника задержали проблемы с оплатой. Стороны долго согласовывали стоимость работ, в частности, гонорар скульптора, который просил 140 тысяч рублей, а комиссия не соглашалась на указанную сумму, считая ее необоснованно высокой, стороны сошлись на 100 тысячах рублей. Разногласия также вызвал внешний вид постамента, который не нравился П. Трубецкому, но являлся требованием заказчика. Было несколько вариантов постамента под памятник, хотя основным оставался параллелепипед. Но наиболее интересным стало предложение Трубецкого установить скульптуру на скалу, похожую на постамент Медного всадника. Согласования постамента продолжались пять лет!
На показах готовой модели произошел скандал - многие члены Императорской фамилии отрицательно восприняли работу итальянского мастера. По воспоминаниям известного государственного деятеля С.Ю. Витте (1849-1915), тогда великий князь Владимир Александрович заявил, «...что он никогда не дозволит выставить памятник, вылитый по модели князя Трубецкого, так как это представляет собою карикатуру на его брата».
К противникам изготовления скульптуры добавились многие члены комиссии, и, в частности, академик А.Н. Бенуа. Вполне возможно, что предложение итальянского скульптора не воплотилось бы в металле, но ситуацию спасла вдовствующая императрица Мария Федоровна, имевшая влияние на своего сына императора Николая II. Скульптура понравилась Ее Высочеству поразительным сходством с покойным императором, и модель утвердили к отливке. Итальянский литейщик Эмилио Сперати отливал скульптуру царя в петербургской мастерской Карла Робекки, изготовление фигуры коня заказали на Обуховском сталелитейном заводе. Поисками красного гранита в Финляндии занимался архитектор А.А. Полещук, автором проекта выступил архитектор Ф.О. Шехтель, и его изготовление прошло без П. Трубецкого. На лицевой стороне постамента накладными знаками было набрано: «Императору Александру III державному основателю Великого Сибирского пути».
В газете «Русское слово» от 6 июня 1909 года (№ 128) в статье В. Варварина (В.В. Розанова) «Памятник императору Александру III» сообщалось:
«- Это что такое? - спросил я, удивленный [у С.П. Дягилева. - А. Г.].
- Это проект памятника Александру III.
И я снова взял рисунок в руки и не мог оторваться:
- Это замечательно, это замечательно! Тут все мы, вся наша Русь от 1881 до 1894 года, - чаяния, неуклюжие идеалы, „тпрр-у“, „стой“ политики и публицистики, в которой и я так старался, бывало... Да и все мы, сколько нас!!.. Боже, до чего это верно! До чего это точно! Тут и Грингмут, и М.П. Соловьев, главноуправляющий по делам печати, и Л.А. Тихомиров, и субсидируемое старообрядцем Морозовым „Русское обозрение“, которого никто не читал, оно давало только убытки. Сколько пота. <...>
И. Глыбовский. Модель памятника в мастерской скульптора.
Фото 1901 г.
Огромно, могуче, некрасиво, безобразно даже. И отрубленный хвост, - до чего нужен этот отрубленный хвост! Кажется, это у Крылова в басне кому-то отрубили хвост. нет, крысы отъели у живой щуки хвост. Так разве же у России не „отъели хвост“, несмотря на все ее Сенаты и Государственные Советы и всесословные суды, разные интендантства, старички в отставке и без отставки, и все эти адмиралтейств-крысы и т. п. и т. п., „имена же их Ты, Господи, веси“. Трубецкой ничего не читает, - верно. Ничего даже не знает, - опять верно. Но тогда, значит, он и без чтения, и без знания уловляет, однако, суть вещей, как собака „верхним чутьем“ знает о пролетевшей по воздуху птице. Трубецкой не знает фактов, не следит за политикой, не толкует о событиях и не вслушивается в то, что про события говорят; но это пока только „деревья“, ежедневное, еженедельное, ежемесячное, что от него не закрывает „леса“. Не вслушиваясь, не всматриваясь в подробности, он по виду русских людей, по фигуре русских людей, по лицам и говору русских людей, вот как собака „верхним чутьем“, - знает ту страну, то государство, тот исторический возраст государства, то счастье или не