Рождение внуков не смягчило сердце женщины и не сделало заботливой бабушкой. Весь мир, в ее понимании, по-прежнему должен был крутиться вокруг нее. А когда мать Ларисы Павловны слегла, начался кошмар для всех домочадцев. Первым попал под удар муж Ларисы Павловны – Толик. Небольшое недомогание сменилось страшным диагнозом. Приходилось тратить время и нервы на супруга, а мама тянула все ресурсы на себя.
– Словно капризный ребенок, – вздохнула Лариса Павловна. – И никакой эмпатии, сочувствия ко мне, измучила нас. Когда умерла, хоть и грех такое говорить, мы все выдохнули.
Посетительница достала из сумки носовой платок и вытерла глаза.
– Она же сожрала вас, – заявила в лоб Марианна, – как консервы. Зачем вы ее спасали?
Лариса Павловна опустила плечи и коротко произнесла:
– Мать же…
Марианна сдулась – против такого аргумента не попрешь. Легко говорить, что не стоит вытягивать умирающего за счет собственной энергии, а на деле часто ухаживающие отправляются следом за больным на тот свет, а то и вперед него, если больной «уступит» очередь.
Видимо, в матери сидела сущность, которая крала энергию у родных. Но по картинке получалось, что воздействие продолжается через некротический канал.
– Что еще? – У Николая возникло ощущение, что он что-то нащупал.
Лариса Павловна вцепилась в ручки сумки, словно в спасательный круг. Она склонила голову, проваливаясь в свои мысли, а затем вынырнула:
– Да. Только не смейтесь. Мне мать снится. – Николай не понимал, почему это заявление может служить поводом для смеха, но промолчал. – Приходит и руку тянет, зовет за собой, – продолжала посетительница. – Я отбиваюсь как могу и просыпаюсь. А уснуть не могу, – Лариса Павловна подняла голову и посмотрела прямо в глаза Николаю, – потому что мать за стенкой. Не уходит.
Леверову Ларису Павловну направили в ведомственную клинику – блокировать некротический канал и чистить организм от негативного воздействия. Николай сделал запрос во Владивосток местным топтарям, чтобы осмотрели квартиру посетительницы и обследовали ее родственников. Ну что ж, как говорится, чем богаты…
Под конец рабочего дня в кабинет заглянул Марат, фельдшер.
– Тяжелый случай, – заметил он без предисловий.
– Хорошо, что не поздно, – с воодушевлением проговорила Марианна. По ее мнению, все прошло удачно: проблему выявили и даже придумали, как ее решить.
– В том-то и дело, что поздно. – Марат казался старше своего возраста. – Тут уже ничем не поможешь.
Домой Николай пришел с намерением серьезно поговорить с Настей, но у порога его встретили коробки – любимая упаковывала вещи.
– Ты куда? – не понял Николай. Его охватила тревога: что стряслось?
Настя откинула непослушную прядь с лица:
– К ремонту готовлюсь.
– Точно же! – Ремонтники должны были приступить к работе со следующего понедельника.
– Что с мебелью надумал?
– Выкинуть надо. – Николай окинул взором обстановку: он не станет скучать ни по лакированному гардеробу, ни по стенке, одну из тех, за которые когда-то бились в очередях и доставали по блату. – Договорюсь с дворником.
– Не нужно, – Настя уткнулась в телефон, – я объявление размещу, что бесплатно отдаем. Приедут, сами разберут и вывезут.
В порыве чувств Николай обнял ее и чмокнул в макушку.
На выходных предстоял переезд к Насте, благо ее дом находился неподалеку – возле станции метро «Братиславская», все ближе к работе. Но пока приходилось заняться неприятной частью: разбором одежды и прочих мелочей. Спасало, что Николай не оброс ими по макушку, а обходился необходимым минимумом.
Случай с Ларисой Павловной не шел из его головы. Он все никак не мог принять слова Марата, что слишком поздно. Ведь перекроют канал, почистят ауру… С другой стороны, если бы не родовой бес, Николай уже обнимался бы с предками на том свете – против наведенной порчи средства не существовало.
– Почему мне целительский дар не передался?! – в сердцах воскликнул он на работе.
Шеф только хмыкнул, зато Женечка всерьез приняла его слова:
– И хорошо, что не передался. Слишком серьезная расплата.
Николай спорить не стал, он и сам знал о побочках. Начинающие лекари легко перетягивали болезнь на себя, не умея сбрасывать негативную энергию, но что еще хуже, страдали не только они.
– Исследования среди шаманов проводились. Большинство либо бездетные, либо с детьми какие-то проблемы, – продолжала Женечка.
– Род расчитывается, – со знанием дела подхватила Марианна, – если у колдуна своей энергии маловато. Поэтому или совсем без детей остаются, или дети больные рождаются.
– А потому всегда надо плату за лечение брать, – Женечка напустила на себя важный вид, – хотя назначать ее нельзя.
Шеф со скрипом отодвинул от стола кресло:
– Ну вы сейчас наговорите! Дергунов нам полезен со своим даром видеть сущностей. Наши «головастики» изучают его информацию, доклад готовят. А «монстры» потом что-нибудь полезное сварганят.
Не так давно неприятным открытием стало, что сущности могут передвигаться вне тела людей и без привязки к каким-то предметам. То, что в неблагополучных местах прорастает что-то наподобие грибов и мха, только из отрицательной энергетики, знали давно, но то, что сущности первых классов могут существовать в обычном мире сами по себе, – нет.
Считалось, что из хаоса сущи способны выходить через переходники или энергетические каналы наподобие некротического. Инкубы и суккубы через сексуальный – в соответствии со своими предпочтениями. Но чтобы канал возник, необходима эмоциональная встряска, да и место, где сущность обитает, тоже не случайное, а со своей энергетикой. В общем, «головастикам» есть что изучать – работы непочатый край.
Когда шеф вышел, Марианна добавила:
– Есть у меня приятельница. Уже бывшая. Хорошая женщина, заболела рассеянным склерозом. Лечилась, но и к целительницам ходила. Я ей говорила: «Не жалей денег», а она прижимистой оказалась. Так обе целительницы уже того – умерли. А приятельница – вылечилась, уже и без диагноза.
«Я ликантроп, – писал Серый волк, – это значит быть человеком и зверем одновременно. Ты человек и в то же время знаешь, что в тебе живет иное существо, более сильное, более совершенное. Когда я человек, я постоянно ощущаю в себе волка. Чувства обострены до предела: запахи сшибают с ног, громкие звуки ранят уши, глазам больно от цветового фейерверка. Эта двойственность всегда со мной, когда я человек.
Когда я волк, человек уходит на задний план. Я теряю связь с ним. Он будто забивается в темный угол и скулит там от страха. Человек растерян и сбит с толку. Он не может влиять на зверя, а потому словно засыпает. Мне его жалко – он слишком слабый».
Квартира напоминала поле боя. Посреди пустых комнат сиротливо стояли коробки и мешки с вещами.
– О-о, – удивился Николай, – старый пульт от телевизора!
– В диване был. – Настя ела омлет прямо со сковородки.
– А я его искал… – Николай взял вилку и присоединился к Насте. – Пришлось новый покупать.
– Табуретки и кухонный стол отдавать не стала, строителям пригодятся. – Настя поставила сковороду в раковину. – Все остальное забрали со свистом. Никогда бы не подумала, что кому-то нужно такое барахло.
– А не спрашивала зачем? – Николай принялся мыть посуду.
– Снимают квартиры без мебели – так дешевле, а спать на чем-то надо.
Он кивнул: логично и всем выгодно. Вот бы все дела решались так быстро и ко всеобщему согласию. Послышался звонок, и Николай открыл дверь, на пороге стоял Евгений. Бригадир зашел в квартиру и проверил помещения.
– Вещи на балкон отнесем, – предупредил его Николай.
– Хорошо. – Евгений забрал запасную связку ключей. – Завтра начнем завозить материалы. Сперва проводку поменяем, трубы. Потом стены нужно выровнять и полы.
– А как с деньгами?
– Я вам чеки пришлю, вы мне на карту переведете. – Евгений наотрез отказался от аванса.
Николая тронула такая щепетильность. Они подписали договор – Евгений оказался индивидуальным предпринимателем, а затем бригадир помог Николаю отнести вещи на балкон, отвергнув попытки Насти помочь.
– Что-то как-то мало, – отметил Николай поздней ночью, перебирая взятые с собой вещи, – всего два пакета.
– Зубная щетка, бритва, джинсы, три рубашки, две футболки, трусы, носки, – перечислила Настя, – старинных сокровищ у тебя не нашла.
– Вот так живешь-живешь, – притворно вздохнул Николай, – а уйдешь ни с чем.
– Зато ко мне. – Она обняла его.
– Надеюсь, за месяц они управятся. – Никогда Николай не ошибался так сильно.
Глава девятаяРемонт
Ночью Николай грохнулся с дивана. Привык, что с этой стороны стена, и навернулся. Некоторое время пытался понять, что не так, пока не сообразил, что ночует у Насти. В полной темноте пошел на кухню попить воды и чудом не расшиб лоб о косяк. Затем, вернувшись, полночи не мог заснуть – все было не так! Лишь под утро удалось забыться чередой коротких и нервных сновидений.
Проснулся Николай с ощущением, что его всю ночь где-то мяли, били и пропускали через огромные жернова. На работе он с переменным успехом сражался с дремотой при помощи кофе. Ровно в десять раздался телефонный звонок.
– Будем штробить стену под кабель для интернета? – с наскока спросил Евгений.
Николай к подобному вопросу оказался не готов.
– А как вы считаете? – Он тянул время.
– Я бы сделал, – с убеждением в голосе ответил Евгений.
Николай выдохнул: сложно принять решение, когда не уверен в результате. Да и непонятно: нужно ли прятать в стену кабель? Может, мебель по-другому встанет, и роутер понадобится ставить в спальню, а не в гостиную. Хотя… В Николае проснулся перфекционист: спрятать кабель не помешало бы.
– Я подумаю. – Он решил отложить ответ на потом.
– А под сплит-систему? – Евгений не унимался.
– Э-э… – начал Николай.
– Под кондиционер, – разъяснил бригадир.