…Почему-то в толпе острее чувствуется собственное одиночество. Николай надеялся развеяться, но вместо этого тоска переполнила его, точно тесный сосуд. Хотелось бежать куда глаза глядят, забиться в нору, напиться и забыться крепким сном. А после проснуться, и чтобы все было в порядке.
Николай боялся, что как прежде не будет. Он не мог примириться с ситуацией и не знал, как ее разрешить. Захочет ли его простить Настя? Будут ли они снова вместе? А еще он не ощущал за собой вины, точнее понимал, что накосячил, но и по-другому поступить не мог.
Когда Николай вернулся домой, плиточники уже ушли. Он вышел на забитый вещами балкон, посмотрел на подернутое розовеющими облаками небо и заплакал, не стесняясь слез. Он рыдал, хотя настоящие мужчины не плачут, но легче почему-то не становилось.
Глава семнадцатаяВскрытые полы
Николай все-таки позвонил Насте, но она не ответила. Хотелось бегать по потолку, вопить, биться головой о стену, но… Николай понимал – все зря и не поможет. Если бы членовредительство действовало как палочка-выручалочка, он бы прибегнул к этому средству, а так чего уродоваться? Попытался напиться, но водка не лезла в горло. Каждый вечер Николай гулял по набережной вдоль Москвы-реки, чтобы вымотаться окончательно и забыться сном.
Но и во сне он не получал желанного отдыха. Сны были прерывистые, тревожные. Николай постоянно просыпался, а после долго не мог заснуть. Из отпуска вернулись шеф с Марианной. Денис расследовал дело Альбины Игоревны – там и правда соседка сделала переклад на ребенка. Дети часто беззащитны, а еще здоровы относительно взрослых, поэтому попадают под удар.
По мнению Николая, это было особенно мерзко, но некоторые люди ни перед чем не останавливаются. Альбина Игоревна просто так поступок соседки не оставила: она расклеила объявления по району с фотографией злодейки, где черным по белому говорилось, что та натворила. Денис позже признался, что это он посоветовал потерпевшей так поступить – привлечь соседку пока не было возможности.
Плиточник почти уложил плитку в ванной комнате, когда обнаружилось, что ровно двух штук не хватает. Николай съездил в строительный центр, но жизнерадостный менеджер огорошил тем, что на складе плитка закончилась. Пришлось посетить рынок, но и там искомого не нашлось. Николай принялся искать плитку в интернете. «Продано, закончилось, нет в наличии» – вероятность ее обнаружить стремилась к нулю.
Николай напрягся: и что теперь делать? Плиточник торопил, он приступил к работе в туалете, и по окончанию его ждал другой заказ. Теперь каждое утро начиналось с обзвона специализированных магазинов. Николай называл артикул плитки, дожидался ответа и вычеркивал магазин из списка. Наконец сердобольная Женечка посоветовала строительный дисконт:
– Если там не найдете, то хотя бы подберете похожую.
Насчет подбора Николай не был уверен – будет выглядеть заплаткой на стене. Существовал другой вариант – сбить недоуложенную плитку и положить новую, но это казалось Николаю уж слишком.
Чтобы снять нервное напряжение, он отвлекался на блог Серого волка, хотя тот не имел ни малейшего отношения к оборотню с форума. Николай все больше убеждался в этом:
«Мне кажется, некоторые люди подозревают, что я не такой, как все. Сегодня мальчишка отказался заходить со мной в лифт. Бабушка пыталась затащить его, а он уперся и только мотал головой. “Он у нас нелюдимый”, – это она так извинилась. Ха! Нелюдимый – это я, мне приходится держаться подальше от людей.
…Да, я огорчен. От старухи воняло кислым, мальчишка слишком пах молоком, но я же стараюсь быть нормальным! Я бы сдержался и не смотрел в их сторону. Шевелил бы пальцами, я всегда так делаю, когда нервничаю. А еще зеваю, словно не хватает кислорода. Это защитная реакция, я боюсь людей, особенно когда луна близко. Боюсь выдать себя.
Однажды я зашел в лифт, там находилась девушка. У нее были эти дни, которые женщины называют критическими. Я пулей выскочил из лифта, не смог там находиться. Слишком сильный запах. Я сразу представил, что с ней сделаю, пока лифт поднимается. Это возбуждает сильнее, чем секс. Я думаю об этом, и мои глаза начинают блестеть, губы пересыхают. Но если я это сделаю, меня поймают и запрут в клетке».
В дисконтный магазин выбраться не получалось – тот находился в дальнем Подмосковье. А тут еще и текучка заела: то отчет, то проверка, то дежурство. Поэтому, когда в отделе появилась посетительница, Николай взбодрился: хоть что-то новое! Молодая, не более тридцати лет – в круглых очках, без косметики, ее легко было принять за подростка.
Девушка встала посреди кабинета и сообщила:
– Мне бы на родовую порчу провериться.
Как выяснилось, Надя Буданина недавно увидела сон, и сон странный.
– Мне обычно всякая фигня снится, ну что днем было. То экзамены сдаю, а я не готова. То ругаюсь с кем-то. А этот сон не такой. – Она покачала головой. – Неделя прошла, а он мне все покоя не дает.
Во сне Надя находилась в деревенском доме – тот достался семье от прадеда. В реальности здание и участок давно продали, дом снесли, на его месте новые хозяева воздвигли каменный. Но в видении все осталось прежним, как и при жизни прадеда.
– И вот мне ремонт нужно сделать. – Надя поправила очки. – Я сама пол вскрываю, доски старые отдираю, а там две могилы. Одна как раз прадеда – я по его трости узнала. А вторая – какой-то девчонки, мелкой. И мне их уничтожить надо.
С прадедом получилось легко – когда Надя подняла крышку гроба, покойник от солнечного луча почернел и обратился в прах.
– Зачетно вышло, – хмыкнула она. – Его вверх подбросило. Дед вдоль своей оси покрутился, только искры во все стороны. А потом осыпался. А с девчонкой пришлось повозиться.
Могила девочки во сне переместилась в отдельную комнату, где не было окон. Так что девочка быстро выбралась из гроба и спряталась под столом. Приближаться к ней Надя опасалась: у девчонки обнаружились острые зубы.
– Соляного круга она сторонилась и вообще производила впечатление опытной хищницы. – Посетительница передернула плечами, будто от холода. – И взгляд такой выжидающий и голодный одновременно. Осторожная тварь.
В видении у Нади обнаружился пиротехнический дар: с помощью файерболов она спалила и девчонку, и родовой дом дотла.
– По ощущениям, она и не против была, чтобы ее спалили, – задумчиво произнесла Надя. – Мне кажется, я знаю откуда-то эту девчонку. Играли, что ли, в детстве? Или воображаемый друг? И вроде она на самом деле погибла при пожаре.
Да, сон оказался весьма занимательным, от такого не отмахнешься. Что-то в роду Буданиной замешано, Настя бы заинтересовалась. Николай одернул себя: сам же поссорился с ней из-за некротического канала, а теперь прикидывает, как задействовать Настины способности.
– Хорошо бы вас обследовать. – Шеф, прищурившись, посмотрел на Надю. – Да и место то изучить. Может, что найдем.
Николай записал адрес: сам съездит, заодно проветрится. Все лучше, чем сидеть в квартире, где так пусто и одиноко. Марат возился с Надей долго – целый час. Затем принес диаграмму и долго ее демонстрировал.
– Жгут темно-вишневый – на крови замешано. – Марат ткнул в изображение. – Что-то им конкретное сделали и по заслугам. Типа проклятия.
Надю отправили в ведомственную поликлинику проходить углубленное обследование и лечение, Николаю же предстояла командировка в Тверскую область.
Почему-то многие москвичи стремятся купить дачные участки на севере области или в соседних с ней. Считается, что места там красивее: лес гуще, рек и озер больше. Николай согласиться с этим не мог: и в южном направлении есть замечательные места.
В последний момент к Николаю присоединилась Марианна: мол, нечего одному шарахаться по делам, когда есть напарница. Николай был не против: когда один, мысли все время сбиваются на то, о чем думать не хотелось, – на разлуку с Настей. Он несколько раз порывался написать или позвонить ей. Но когда рука тянулась к телефону, на Николая точно столбняк нападал: что ей сказать? Все, что нужно, он уже сообщил, но Настя не прониклась.
Иногда Николаю становилось так плохо, что сдавливало грудь. Он растирал кожу, стараясь снять боль и хоть немного отвлечься. Дома было совсем скверно – разгромленная в результате ремонта квартира, голые стены, отсутствие бытовых удобств… Николай старался приходить ближе к ночи, оставаясь допоздна в офисе или гуляя теплыми вечерами по улицам.
…Деревня располагалась в живописном районе, неподалеку от реки. Крутые берега, поросшие вековыми соснами, неспешное течение – все это настраивало на созерцательный лад и неторопливость.
– Вот и лето скоро закончится, – с грустью заметила Марианна. – Как маленькая смерть.
Николай был с ней согласен: в последние годы август ощущался особенно – как прощание. С молодостью, безудержным весельем и радостью, с беспечностью и любовью. И который год лето проносилось мимо Николая, позволяя прикоснуться к себе лишь на мгновение.
– Как-то неправильно мы живем. – Николай наблюдал, как река торжественно несет свои воды, в которых отражалось солнечное золото.
– И вырваться из этого круговорота сложно, – поддержала его Марианна. – Все думаешь, еще немного и… – Она замолчала.
Заранее связаться с новыми владельцами участка не удалось – телефон оказался вне зоны доступа. Николай на всякий случай прихватил разрешение на осмотр территории без ведома владельцев. На стук в калитку никто не отзывался, соседи рассказали, что Кунькины – так звали хозяев – полгода назад уехали на заработки в другую страну. Иногда тут появлялась их родственница с проверкой: все ли в порядке?
Николай не стал особо переживать, а просто перемахнул через забор, благо тот не превышал полутора метров в высоту. Отпер с той стороны калитку и впустил Марианну. Следом во двор подтянулись и соседи.
– А что ищете? – полюбопытствовала старушка. Весь ее облик напоминал о сдобе: высокая и пышная.