Глава 11
Тело болело. Всё, до самой маленькой мышцы. Сказывался не первый день на коне, неожиданный скоротечный бой и последующая скачка поперек седла. Часа четыре именно скачка и еще час шагом: нестись в темноте сломя голову кроаты не решились. А вскоре и вовсе поняли бессмысленность ночного передвижения и встали на ночевку. Насколько стационарно – Нечистый их знает. Пленницу запихнули в первый же поставленный шатер, так что девушка не только увидеть ничего не успела (наглядишься тут, с мешком на голове), но и услышать толком. Мешок в шатре сняли. Зато связали по рукам и ногам. Добротно спеленали, не только запястья и лодыжки, но и локти, и колени. Слава Господу, ноги отдельно, а руки отдельно, хоть и за спиной. Так и бросили, не удосужившись подстелить хотя бы попону, Нечистый их задери! А как пристроиться в таком виде, чтобы не отдавить и без того немеющие конечности и не жрать землю в самом прямом смысле?! Сесть бы, так если и получится, то прислониться всё одно не к чему.
Пани попыталась пошевелить руками. Нет, умеют вязать, сволочи! Было бы что-нибудь острое… Но выбитый из руки меч так и остался на месте схватки, а кто и когда забрал ножи, Ядвига не знала: без сознания была. Осталась лишь пара шпилек в волосах: паненкиной прической пленители не озаботились. Хорошие шпильки, длинные. Вот только веревку ими не перережешь. Да и добраться до прически, когда руки за спиной, мягко сказать, нетривиальная задача.
В произошедшем девушка винила только себя. Расслабилась! В последние годы земли Качиньских стали безопасны. В каждой деревеньке десяток кнехтов на постое. По лесам ягеры шныряют. На дорогах патрули крутятся. Не то, что лагерь в лесу организовать, пройти незамеченным – и то проблема. Может, конечно, лихая шайка забежать ненадолго, дабы кого тормознуть в лесу и лишить жизни или имущества… Да только скор на расправу пан Мариуш, а ягеры его лучше любых псов след берут. Суток не пройдет, как лихачи украсят собой дубы или ясени очередной безымянной рощи, что с того дня получит прозвище по имени смелого, но безрассудного атамана. Так что мало желающих находилось побаловаться во владении Качиньских. А уж напасть на солдата в голубой куртке… Самоубийц немае! Тем паче на целый десяток, сопровождающий молодую пани!..
Что мешало больше охраны взять? Два десятка – не один, отбились бы. И дорогу можно было пощупать предварительно. И… Да много чего можно было сделать. Не сделали же! И не прощупали. И второй десяток не взяли. Кто же посмеет! Мы же самые лучшие! Наши кнехты нордвентских ягеров голыми руками порвут! Учим по личной методике Хитрюги Хюбнера с добавлением сварожских наработок! Да мы!.. Да нас!..
А вот посмели! Не стали заморачиваться со сложными засадами и готовить ловушки. Просто налетели в открытом поле, надеясь на численное превосходство и резвость кроатских скакунов. И не прогадали. Как ни хорош был первый десяток Анджея, а против полусотни нападающих не выстоял. Все легли. А что почти половину нападавших срубили, то не утешение: хозяйку-то оборонить не смогли. И от умений, полученных в Хортице, мало толку оказалось. Достала троих, и что? В конце концов стукнули чем-то тяжелым по голове, натянули на бестолковку мешок, кинули поперек седла, и вся недолга. Сиди теперь, веревки на руках ощупывай!
Так, неудачница, кончай ныть! Будет еще время поплакать. Или не будет… Не суть! Что должна делать хортицкая отроковица в критической ситуации? Эту самую ситуацию анализировать! Дабы разобраться и принять адекватные меры! Что имеем? Кроаты? Ой, не так тут что-то! Одежда кроатская, кони кроатские, а морды толком рассмотреть не удалось! Но приемы в бою у каждого из нападавших свои. Луки только двое применять пытались, и тех Анджей на второй стреле снял. А для кроата лук – первое оружие. И обогнать полукочевников в этом деле никто не сможет, разве что полные кочевники: пацинаки какие или кипчаки. Полсотни стрелков да по пятку выстрелов, и нет охранного десятка! Почему не стреляли? В нее, Ядвигу, боялись попасть? То, что живой взять хотели, и так понятно. Но кроат со ста шагов белку в глаз бьет. Раз боялись, значит, стрелки те еще! В общем, не кроаты.
Кому-то так потребовалась молодая пани Качиньская, что он потратился на кучу кроатской одежды и, главное, на целый табун жеребцов! Пусть не красных, те в таких количествах не всякому королю по карману, но всё же кроатских! Это тоже немаленькие деньги! Нанял полсотни головорезов, рискнувших напасть на наследницу самого большого владения в Полении. Учитывая, что всё тайное рано или поздно окажется явным, на такое пойдут только полные отморозки и за очень большую плату. Траты просто запредельные. А то, что эта публика до сих пор трофейную паненку по кругу не пустила, более того, никто пальцем не прикоснулся, не били даже, о том же самом говорит. Вот и ужин притащили! Когда это бандиты пленников кормили?
Еду принес здоровенный детина с рваным шрамом через всё лицо. Откинул полог, шагнул внутрь и поставил рядом с пленницей джету*.
– Эй, пани, – рявкнул он, вытаскивая ложку. – Пасть открывай! Кормить тебя будем!
– Может, руки развяжешь? – скромно потупила глазки девушка. – Я бы сама поела. А то хреновая из тебя нянька выйдет… – она хихикнула и передразнила. – «За папу… за маму…»
Морда громилы налилась кровью:
– Не велено! Пасть открывай!
– Ни велики кроацки ратницы у тройе едне дейвы бодже? Сада сам голим ркама све на комада разбити да це ежти умисто вечери?*
Хоть и схожи кроатский с поленским, а при быстром выговоре не так просто понять. Ежели, конечно, с детства на этом языке не говорил.
«Кроат» рос далеко от родных степей. Потому как языка не знал совсем. Он и по-поленски объяснялся с акцентом!
– Говори по-людски! – рявкнул детина.
Ядвига послушно перевела.
– Заткни фонтан, сука панская! – взвыл здоровяк, сжимая кулаки. – Кормить ее еще! Да будь моя воля, я б тебя прямо здесь разложил! Гонор шляхтецкий изнутри мигом вышибается!
– А что, запрещают? – невинно поинтересовалась девушка, окидывая детину оценивающим взором, и сожалеюще вздохнула. – Ладно, корми, бесстрашный мой!
«Кроат» скрипнул зубами, зачерпнул варево и поднес ложку к губам пленницы. Жидкое месиво попало не столько в рот, сколько на одежду.
– Неудобно! – заявила Ядвига. – Помоги сесть!
– Размечталась! – хмыкнул детина. – Всё равно свалишься!
– А ты поддержи, – улыбнулась девушка. – У тебя-то руки не связаны!
– Чего? – удивился «кроат».
Пани осуждающе глянула в лицо наемнику:
– Мужлан! Обними девушку за плечи! А другой рукой корми! Ну! Сам напросился, непонятливый ты мой! И пролитое вытри! Мокро же!
Детина почесал в затылке, потом довольно хмыкнул. Усадил девушку, обхватив рукой за плечи, смахнул овощи с груди, оставив руку на соблазнительной окружности.
– Ты корми, а не лапай! – прошипела девушка, однако шипение вышло с жарким придыханием.
– Ишь ты, недотрога какая, – пробурчал громила, но руку убрал и вооружился ложкой.
– Какая есть! – Ядвига столкнула с ложки кусок мяса, ойкнула и приказала. – Сними!
Рука бандита снова легла на грудь, через рубашку сжимая сосок. Девушка чуть слышно застонала и громко возмутилась:
– Не лапай, сказала!
– Что морду воротишь? – вызверился детина. – Уж и потискать ее нельзя!
Тем не менее отпустил грудь и отправил упавший кусок в рот пленнице.
– А ты думал, каждому быдлу можно шановних пани щупать? – не оставалась в долгу Ядвига, прижимаясь плечом к мужской груди. – Завели моду руками шерудить!
– Много о себе думаешь! – рыкнул громила, убирая пустую джету. – Тоже мне, целка благородная нашлась!
– А это не твое дело! – огрызнулась девушка.
– Вот разложу сейчас, да проверю!
– Только попробуй! – вскинулась девушка и шепотом добавила: – Я кричать буду!
– Будешь, ласточка моя, будешь, – довольно осклабился громила. – От удовольствия.
Он еще раз прошелся по груди, резко опрокинул пленницу и сжал ягодицу. Девушка негромко взвизгнула. Мужчина довольно усмехнулся:
– А ведь тебе нравится, сучка! Чуешь настоящего мужика! – прислушался к звукам на улице. – Задница Нечистого! Ладно, поскучай немного, крошка, попозже приду и закончим.
Громила забрал посуду и вышел, напоследок бросив на пленницу многообещающий взгляд.
Пани вернулась к размышлениям. Итак. Кому-то очень хочется с ней поговорить. И не только поговорить, но и договориться. Желательно добром. Но если не выйдет – любой ценой. Слишком большие средства вложены в первое же действие по налаживанию контакта. Самой же Ядвиге крайне интересна личность этого кого-то. А еще интереснее, какие силы за ним стоят. Вот только по этим вопросам данных никаких.
А вот по теме разговора можно строить предположения. Что может заинтересовать серьезных людей в шестнадцатилетней девочке? Молодость и свежесть? Не смешите мои лапти, как говорил хортицкий учитель по системному анализу (ни один ученик, кроме самой Ядвиги, поначалу даже название науки выговорить не мог) родом из маленького городка на побережье Сварожского моря. Не будем смешить обувь! За вложенные в налет средства можно купить девок таких и столько, что все черсидские шахи обзавидуются!
Значит, интересует наследница маетка. А если похититель знает истинное состояние дел – не наследница, а фактическая совладелица. Маеток важен. Но захватить владение такими способами практически нереально. Через брак? Обычно подобные вопросы иначе решают. Хотя бы пытаются. Тайно обвенчать? Силой? Во-первых, такой брак недействителен, а во-вторых, смерть мужа быстро освободит Ядвигу от обузы. Скорее всего, в первую брачную ночь! Тогда что? Содействие? Союз с кем-то? Неясно и непонятно. Всё это проще решить официально, без налетов, погонь и крови. Или они думают, что она простит смерть своих людей? Анджея, например!
Ядвига до скрежета сжала зубы. Эх, освободить бы руки…
Так! Пока взять себя в эти самые руки и думать! Конечностями еще будет время поработать! Кому может быть интересно ее владение в любом смысле? Глупый вопрос! Крупнейший маеток в Полении, расположенный на громодяньском шляхе! Кому он не интересен! Но судя по размаху, действуют либо чьи-то скрытники, либо Орден. Светочи Веры. Встречаться ни с кем из них не хочется… Уходить надо. Но это и без долгих рассуждений понятно. Не зря же она начала игру с этим громилой. Остается надеяться, что он понял намеки…