Столом служил выпавший из стены валун, сейчас почти полностью заваленный пергаментами покойного командора. Только в уголке примостилась тряпица с пищей, отправленной обитателями замка в мусор.
– Чтоб нам всю жизнь такие объедки кушать! – Коготь привалился к стене, сунул в рот здоровенный кус пирога. – Что еще интересного вычитал?
Медвежонок хмыкнул:
– Много чего! Например, знаю, где Мистфинковы кореша обитают.
– И где?
– В Кандаганде! – сделанная Медвежонком пауза пропала втуне, брат невозмутимо жевал. Пришлось заканчивать: – Столице капчаков, недавно разоренной непонятными пришельцами с востока! Вот этим таголам функи малявы и шлют.
Старший отхлебнул из фляги:
– Ты гляди, даже сидр! – причмокнул Коготь. – Значит, функи с таголами якшаются… Еще что есть?
– Вот, глянь, – Медвежонок подвинул брату несколько бумаг.
– Так… наследники на обучение в восточной резиденции… Бреслау… Ага, списочек есть… Жмурик был бажбан отмороженный! Такие мульки сразу жечь надо! Всё один к одному ложится! Кочевникам лапши на уши навешали, те ударят первыми, а функи чуть позже, когда князь границу оголит, через Полению на рысях пройдут. Паны сынками привязаны, не пискнут даже… И что делать? – Коготь задумался.
– Зато ясно, зачем Ядзю крали.
– Угу… В это дело нам ввязываться не с руки, – решил Коготь. – Надо соколов запускать, и пусть у скрытников голова болит.
– Погоди! – вскочил Медвежонок. – Там еще! В Ракове круль помер! А новый… На, читай!
Старший осторожно взял протянутую записку. Крохотную, тоненькую, явно с соколиной лапки. Прочитал. Поднял круглые от изумления глаза на брата, помотал головой, оглядел бумажку со всех сторон… С трудом выдавил:
– Качиньский? Наш пшек?
– Ага! – младший радостно закивал. – А Ядзя теперь королевская дочка!
– Заноза – крулевна… Обалдеть!
– Я вот что думаю, – Медвежонок решил взять инициативу на себя, а то перестарался с сюрпризами, – как функи войска двинут, паны Качиньского в рокошах утопят. Но если сынков вернуть, у них на функов зуб будет…
– Значит так, – прищурился Коготь. – Переписываем бумажки и отправляем соколами. Подпишем нашими хортицкими знаками.
– Влетит от батьки…
– Начхать с Берского донжона! Еще для себя пару раз переписать надо. Сами бумажки подкидываем куницам, у них с функами давние терки, такой случай нагадить не упустят. Надо будет прикинуть, что отдавать, а что нет. Панят вытаскиваем и переправляем Ядзе. Заноза разберется, как их использовать. Что ещё?
– Еще…
Медвежонок, оборвав фразу на полуслове, метнулся к лазу в замок. Коготь отстал от брата на долю мгновения, и оба замерли с двух сторон от дыры: младший в Облике, старший – с ножом в руке. Из прохода всё явственней доносилось напряженное сопение. Вскоре оттуда высунулась измазюканная ручка, потом вторая, следом копна перепутанных черных волос. Ручки уперлись в пол, голова поднялась, открывая чумазую сосредоточенную мордашку, та повертелась из стороны в сторону, разглядывая братьев, и озарилась сияющей улыбкой.
Сабина оторвала руку от пола, с трудом удерживаясь на второй, приложила палец к губам, с видимым облегчением вернулась на четвереньки и шустро влезла внутрь. Снова приложила палец к губам, подмигнула Когтю и вдруг, завизжав так, что мертвый бы вздрогнул, нырнула обратно в проход. Медвежонок рванулся было следом, но Коготь успел ухватить брата за ногу, активно жестикулируя второй рукой. Младший согласно кивнул… ___________________ * Арапа залить – отвлечь * Фазенда – здесь: замок * Форшмануть – оскорбить, обесчестить. (феня) * Лукаться – искать, гоняться (феня)
Глава 38
Охранную службу в замке по-прежнему несли люди барона фон Коха. Комтура сочла аргументы владетеля вполне убедительными, разве что добавила людей графа Миниха, старого приятеля хозяина замка: для усиленной службы у фон Коха людей маловато, а эти двое точно не подерутся. Задействовать свои кадры на бесцельное шатание по коридорам святая мать считала недопустимым расточительством. Сестры лишь время от времени совершали обходы, не столько ради поиска врагов, давно покинувших место преступления, сколько для поддержания кнехтов в тонусе. Чтобы на постах не спали, не резались в кости и не скрашивали унылость вахт притащенным из села пивом.
Сегодня в обход отправилась Бригитта, уже успевшая навести страха на местных работников копья и кирасы. Роль Милены сводилась лишь к пресечению чрезмерно радикальных способов наказания нарушителей, коими белокурая воительница была склонна злоупотреблять. Несильно: один раз взмахнет мечом, и всё! Зато товарищам усопшего урок будет. Пока, правда, «чокнутая куница» никого не зарубила, но во время ее обходов кнехты замковой стражи являли образец дисциплинированности, из-за чего сам обход становился скучным до невозможности.
Но сейчас рутина нудного хождения по коридорам и проверки постов была нарушена истошным девчоночьим визгом.
Звук разносился по коридорам замка, не замолкая ни на секунду, будто запас воздуха в легких визжащей был бесконечен. Святые сестры переглянулись, повертели головами, пытаясь определить источник звука, и бросились вперед. Долго бежать не пришлось: лишь добраться до конца коридора, завернуть ко входу в южную башню и обнаружить дозорную пару кнехтов в компании отчаянно визжащей внучки старой экономки. Выглядела Сабина, мягко сказать, неопрятно: покрытое слоем пыли лицо с промытыми дорожками слез, перепачканное и порванное в паре мест платье, спутанная копна волос, тоже далеко не чистых… Девочка порывалась бежать, но ее прочно удерживал за плечи крепкий кнехт в цветах графа фон Миниха. Его напарник, почти мальчишка, стоял, пригнувшись и наставив копьё на узкий лаз под лестницей.
– Да что ты визжишь, как поросёнок? – хрипло рявкнул старший. – Что там, говори!
Бригитта резко остановилась и сделала знак напарнице: мол, послушаем, пока нас не видят. Та кивнула.
– Там крыса! Крыса!!! – не переставая визжать, зачастила девочка. – Большучая, жуть!!!
Сабина прибавила визгу громкости и перевела звуки в особо противную тональность.
– А кроме крысы? – рыкнул хриплый. – Да заткнись ты!
– А крысы мало, да? – всхлипнула девочка, но визжать перестала. – Страшнючая такая! Большучая!
– Так есть кто еще или нет? – кнехт не сбивался.
– Я же сказала! – возмутилась Сабина. – Крыса!!! Давайте сюда конфету! Обещали! И вторую тоже!
– А вторую за что? – хмыкнул мальчишка, становясь ровно и упираясь копьем в пол. – Перепугала, дура!
– За крысу! Мы на крысу не договаривались! И еще вы должны крысу убить!
– Вот наглая девка! – расхохотался старший и закинул алебарду на плечо. – Нам до крыс твоих дела нет! А конфету еще заслужить надо, милочка! Вали отсюда!
– А конфету? – слезливо протянула Сабина. – Две конфеты!
– А подзатыльник? – ехидно поинтересовался молодой. – Два подзатыльника?
Несколько минут назад истошный визг, издаваемый девочкой, казался невыносимо громким. Теперь выяснилось, что возможности голосовых связок Сабины не использовались даже наполовину. Волна звука накрыла коридор, подобно водному потоку из рушащейся плотины. Бригитта не выдержала:
– Молчать!!! Что здесь происходит?!
– Дык мы это, святая сестра… – неуверенно начал старший, вытянувшись в струнку и мгновенно растеряв самоуверенность.
– Они мне конфету не дают! – прервав визг, сообщила Сабина.
– А должны? – спросила Милена.
– А то! Даже две!
– За что?
– Святая сестра… – попытался вмешаться кнехт.
– Молчать! – рявкнула Бригитта. – Будешь говорить, когда я спрошу! Так за что?
– Они мне сказали в лаз лезть, – зачастила девочка, – проверить, что там пусто, конфету обещали! Они слишком толстые, не пролезут! Я слазила, а они конфеты не дают, еще и побить грозились!
– А вторую за что? – Милена улыбнулась, стараясь не засмеяться.
– Так там не пусто! Крыса там! – Сабина всхлипнула. – Такая страшнючая, жуть! Мы на крысу не договаривались!
– Та-ак… – протянула Бригитта. – Значит, над детьми издеваемся…
– Никак нет, святая сестра, – пробормотал старший. – Поблазнилось, что шорох какой-то в дырке, а ход завален, никак не пройти…
– Нечего было такой мамон наедать! – язвительно заявила девочка.
– Сабина, молчи! – Милена погрозила пальцем.
– Хорошо, святая сестра.
Бригитта не отводила глаз от кнехтов:
– Дальше?!
Кнехт откашлялся:
– А тут девчонка идет, мы и попросили слазить глянуть…
– А если бы там кто был? – оказалось, до этого в голосе святой сестры металла почти не было.
– А… – замялся солдат. – Ну это… Кому там быть…
– А за каким рожном тогда лезть? Конфету обещал?
– Да, святая сестра.
– Почему не отдал?
– Но как это, святая сестра?.. Безродной служанке… Да еще сопливке чумазой!
– На себя посмотри, охламон навозный! – вновь не вытерпела Сабина. – Я из-за хода вашего дурацкого перепачкалась! И платье порвала! Ты мне за него еще две конфеты должен! Нет, четыре! И одну за лишнее умывание!
– Ты же не умывалась! – пискнул молодой.
– Так придется же!
– Сабина! – Бригитта взглядом заставила замолчать девочку. – Значит так! По окончании смены получите по пять палок. Чтобы не посылали детей под ножи татей впереди себя.
– Так не было татей, святая сестра, – угрюмо пробормотал кнехт.
– Тогда зачем посылали? Над ребенком поиздеваться? По десять палок! И…
– Выдадите девочке столько конфет, сколько она сможет сосчитать! – закончила Милена.
– Сто! – выпалила Сабина.
– Не слипнется? – оскалилась Бригитта. Оскал, правда, получился какой-то слишком добрый. В смысле не очень злой.
– Конфет много не бывает, святая сестра! – уверенно заявила Сабина. – Надо с бабушкой поделиться! И Эмме-маленькой дать несколько, ей редко что достается! И Эмме-большой немного. Гансу и близнецам по паре штук. Сыновьям конюхов по одной. Еще…