– Точнее сказать, чего я не видела… но что услышала.
Командир взглянула на нее с некоторым раздражением. Хутиху коротко ухнул, будто вполне разделяя ее досаду.
Кривая улыбка слегка поблекла.
– Ладно. Прежде всего, туман так густ, что уже в двух-трех футах ничего не разглядеть. Если не рваться туда, в атаку, это нам на руку.
– Значит, будем держать позиции.
– К несчастью, он движется в нашу сторону.
Действительно, Су’уре и самой так казалось, однако, услышав подтверждение сему факту со стороны, она была неприятно удивлена.
– Могла бы сразу об этом сказать. Насколько быстро?
– Достаточно, чтоб… короче говоря, хорошо, что ты уже расставила всех по местам.
«Дело настолько скверно?» – подумалось командующей.
– Так ты говоришь, будто что-то услышала?
– Жужжание. Будто где-то в тумане – огромный рой ос. И еще одно: чем глубже уходишь в туман, тем сильней от него несет нефтью, словно кто-то запалил множество ламп, да так и оставил гореть.
Что может значить жужжание в сочетании с запахом нефти, Су’ура вполне понимала.
– Гоблины. Там, за туманом, гоблины.
Но Иллиану это нимало не впечатлило.
– Если однажды ночью мы не сумеем справиться с шайкой гоблинов, значит, в ту ночь Ясеневому лесу пора пасть.
– Осторожнее в выражениях! – рявкнула командир, хотя и сама была не слишком-то встревожена вестью о гоблинах. Куда сильнее ее волновало другое – те, кто им может сопутствовать.
Су’ура повернулась к лесу и подняла взгляд. Туман был не так густ, чтоб скрыть вершины деревьев. Она уже посылала разведчиков наверх – проверить, не удастся ли разглядеть чего-нибудь с высоты, но лес внизу словно бы укрыли плотным одеялом, над коим, точно островки, торчали зеленые кроны.
– Где остальные? – внезапно спросила Иллиана.
Вопроса этого Су’ура вполне ожидала, но очень не хотела на него отвечать.
– Ты – единственная, кто вернулся.
Вот тут Иллиана слегка встревожилась.
– Единственная?
С Иллианой, расходясь от аванпоста веером, отправились в туман еще трое. Судя по избранным направлениям, Су’ура ждала их возвращения раньше. Однако они не вернулись до сих пор, а значит, уже не вернутся вовсе.
Еще это означало, что враг ближе, чем ожидалось.
– Иллиана, ты ни с кем не сталкивалась?
– Обнаружила какие-то следы, уводившие глубже в туман, на восток, но они выглядели подозрительно очевидными, и я решила по ним не ходить.
– И, скорее всего, поступила умно.
Иллиана была следопытом опытным – куда опытнее троих остальных. Вероятно, они решили проверить, куда ведут подобные следы… как и рассчитывали командующие Ордой.
– Кто-то попал в нешуточную беду, – пробормотала Су’ура, поглаживая перья Хутиху. Филин согласно ухнул.
– Может, сходить поискать их?
– Нет. Думаю, это будет…
Из леса донеслось едва уловимое жужжание. Иллиана, Хутиху и ночной саблезуб все как один подобрались и насторожились.
– Вот это я и слышала, – пояснила Иллиана.
– Что это?
Ночная эльфийка в темных одеждах потянула носом воздух.
– Чем бы оно ни было, нефтью несет от него.
Теперь зловоние почуяли и остальные. Ночной саблезуб выгнул спину, брезгливо раздувая ноздри.
– Неужто гоблины не могут соорудить хоть чего-нибудь не смердящего? – наконец пробормотала командир. – Или хотя бы не предназначенного для злых дел?
– По счастью, в половине случаев их хитрые штуки не работают или взрываются.
– Зато в другой половине случаев наносят нам серьезный урон.
С этим Иллиана поспорить не могла.
Отослав Хутиху к деревьям, Су’ура шагнула вперед.
– Лучникам приготовиться! Копейщицы – в седла! Первые ряды – стройся!
В ответ на последний приказ пешие Часовые заняли позиции перед лучниками. Вооруженные глефами, они припали на колено. Одно только слово – и все они разом метнут смертоносное оружие во врага, а глефы прорубят кровавые просеки во всем, что попадется на пути.
Прочие Часовые встали наготове позади лучников. Некоторые принялись заряжать мощные баллисты, называемые глефометами. В дополнение к глефе на латной перчатке, многие запаслись второй, висевшей за спиной. Им предстояло пополнять шеренги переднего края по мере необходимости.
Стая ночных саблезубов в броне замерла в ожидании приказа всадников, а их старший офицер в ожидании сигнала не сводила взгляда с Су’уры. Сурово глядя вперед из-под тяжелых шлемов, всадницы подняли копья острием к небу.
Между тем жужжание становилось все громче, все пронзительнее. Теперь его сопровождал сухой режущий скрежет, и этот звук Су’уре был, пожалуй, знаком. Только необычайная тревога помешала ей связать одно с другим раньше. В конце концов, ей уже доносили о том, что гоблины пилят лес неподалеку…
Но тут вокруг вновь воцарилась тишина. На лицах Часовых отразилась неуверенность. Офицеры устремили взгляды на Су’уру, а та всматривалась, вслушивалась в лес в попытках понять, что происходит.
Из леса раздался странный, тревожащий душу скрип. Ночные эльфы переглянулись. Что порождало этот протяжный, печальный звук? Очевидно, это оставалось загадкой даже для Иллианы. Казалось, стонет сам лес: скрип доносился с нескольких сторон разом.
Командир сглотнула. Внезапно ей сделалось ясно, что означает этот скрип.
Повернувшись к востоку, она подняла взгляд кверху и сощурилась, вглядываясь в надвигавшийся туман… а вернее – в дымовую завесу, созданную хитроумными устройствами гоблинов. Теперь Су’ура знала, что искать, и тут же увидела искомое – да не в одном месте, в нескольких! Зрелище оказалось столь невероятным, что она невольно замерла, невзирая на предвещаемую им катастрофу.
– Деревья… деревья движутся…
– Хм-м-м?
Надеясь постичь смысл ее странных слов, Иллиана тоже подняла взгляд к небу.
Из тумана кренились в сторону аванпоста исполинские стволы, увенчанные огромными кронами.
– Назад! – вскричала Су’ура. – Берегись!..
Тут и прочие Часовые, наконец, поняли, что происходит. Лучники, копейщицы, пехота – опытные, как на подбор, воины сломали строй и со всех ног бросились назад.
Скрип сделался оглушительным.
Первое из гигантских деревьев рухнуло на аванпост.
Изо всех сил стараясь сохранить среди Часовых хоть некое подобие порядка, Су’ура помимо собственной воли с горечью восхищалась вражеской тактикой. Очевидно, Орда досконально разведала окрестности, отыскивая подходящие для атаки деревья, и выбрала настоящих лесных исполинов, падение коих не смогут замедлить деревья поменьше, растущие рядом.
Под тяжестью первого дерева почва под ногами содрогнулась, точно во время землетрясения. Вдобавок, удар сокрушил часть главного здания аванпоста и прикончил двух саблезубов вместе с незадачливыми всадниками. Мало этого: колоссальный ствол не остался лежать там, куда рухнул, а откатился к югу, раздавив еще троих Часовых, словно букашек.
Едва первое дерево сделало свое жуткое дело, на аванпост упало второе. Земля под ногами ночных эльфов вновь содрогнулась в ужасной судороге. Часовых расшвыряло в стороны. Саблезубы заскулили, точно новорожденные котята, напрасно озираясь в поисках пути к бегству.
На аванпост Среброкрылых с треском рухнуло третье дерево. К некоторому счастью защитников, крона его зацепилась за крону главного дерева аванпоста, и спиленный ствол особых разрушений не причинил. Однако это не уберегло злополучных Часовых от града падающих веток да обломков сучьев, не уступавших размерами их ездовым котам.
Су’ура склонилась над оглушенной Часовой. Куда исчезла Иллиана, она не ведала и не могла бы упрекнуть разведчицу, если та сбежала. С деревьями защитники аванпоста сражаться не могли. Как отразить такое оружие?
Тут аванпост Среброкрылых содрогнулся под новым ударом невероятной силы. Треск бревен и досок свидетельствовал о новых разрушениях, а вопли раненых, что куда хуже, значительно умножились в числе.
Деревьев, клонившихся к аванпосту, Су’уре удалось насчитать четыре – упавшее как раз и было четвертым. Оставалось молиться о том, чтобы она не обсчиталась, хотя где Орда могла отыскать пятое подобное дерево, дабы усилить им удар – этого ей было даже не вообразить. Вдобавок, противнику пришлось прорубать в лесу просеки, чтобы эти импровизированные молоты точно ударили в цель.
В воздухе клубилась пыль пополам с обломками прутьев и листьями. Из-за всего этого на Су’уру дохнуло новой, набравшей силы волной нефтяного смрада, поднятого гоблинами. Услышала она и тяжелую поступь, словно сквозь лес совсем рядом с аванпостом ломился какой-то великан.
– В шеренги стройся! – закричала Су’ура, на миг усомнившись, услышит ли ее хоть кто-нибудь, а если да, то удосужится ли подчиниться. – Они атакуют!
Глухой тяжкий топот, сопровождаемый режущим уши жужжанием, становился громче и громче. Командир повернулась к лесу.
На аванпост Среброкрылых шли двуногие гоблинские машины. Шагали они, точно подвыпившие ночные эльфы, а одна из рук каждой оканчивалась многозубым, бешено вращавшимся стальным диском.
Едва первый крошшер пересек границу аванпоста, навстречу машинам ударил залп стрел. Два гоблина пали мертвыми. Одна из двух машин, оставшихся без водителя, вильнула в сторону и врезалась в третью.
Оглядевшись, Су’ура увидела, что кое-кто из Часовых откликнулся на ее зов. За единственной шеренгой лучников пытались образовать строй пехота и копейщицы.
Водители остальных крошшеров подняли вторую руку машин, заслоняясь ею, точно щитом. И этой тактической ошибкой Су’ура немедля воспользовалась.
– Охотницы! В атаку!
Она даже не представляла себе, много ли их осталось, однако стая саблезубов, пронесшаяся мимо, более чем оправдала ее ожидания. На сердце сделалось легче. Орда полагала, что нанесла аванпосту смертельный удар, однако враг, очевидно, забыл, с кем имеет дело. Защитники аванпоста Среброкрылых давным-давно выучились без промедления приспосабливаться к обстоятельствам.