– Я тебе точно когда-нибудь руки оторву, – проворчал Макдауэлл, подходя к любимой и обнимая за талию.
Отовсюду слышались смешки наблюдающих за развитием этой сцены. И среди них я расслышал детский лепет. Раньше, чем понял, обернулся на звук. Неподалёку, за спинами всех и боком ко мне стояла Ярослава и мило ворковала с двумя малышами. Детей мне с моего места видно не было. Сглотнув, начал медленно продвигаться в сторону девушки. Мне казалось, что время замедлилось, если не остановилось. Потому что я всё шёл и шёл, и никак не мог дойти. Этот путь сейчас, да и потом, казался бесконечным.
И лишь пройдя сквозь толпу, наконец, увидел двух годовалых детишек, сидящих в манеже со множеством различных игрушек в нём. Один из них скривил губки и так обиженно посмотрел на брюнетку, что я не сдержал смешок. Все трое тут же обернулись в мою сторону.
Ярослава застыла как натянутая стрела, один из малышей с интересом рассматривал меня, словно мысленно разбирал на части. Но меня интересовал другой, который до этого кривил губы. Брюнетка не преувеличивала, говоря, что Эйдан похож на меня. Я смотрел в те же глаза, что видел много раз, глядя на себя в зеркало, те же губы и овал лица, только нос мамин. Он вдруг рассмеялся и протянул ко мне ручки.
– Папа! – донеслось радостное от него.
У меня перехватило дыхание. А после пришло осознание, что он – мой!
"Наш!" – гордо возвестил волк.
"Надо же, кто вернулся!" – съехидничал в ответ, не отводя взгляда от сына, и тут же забыл о звере.
Сам не заметил, как уже держал ребёнка на руках, проводя пальцами по его пухлой щёчке.
– Какой же ты… – у меня просто слов не хватало, чтобы выразить свои эмоции.
Я смотрел и не мог насмотреться на Эйдана. И постоянно его трогал. Просто боялся, что всё это сон. Если отпущу его, тут же проснусь и останусь один. Впервые за недолгое время мне не хотелось этого. Кажется, я плакал, но мне было плевать. Я забыл обо всех и даже не заметил, как рядом с нами остались лишь те, кого я знаю, не считая матери и сестры.
Бросил быстрый взгляд на остальных и снова вернул всё своё внимание сыну. Он что-то лепетал по-своему, поднося и убирая игрушки, рассказывая о них. Мне доставляло удовольствие слушать и видеть его улыбку. В какой-то момент малыш удобно устроился на моих руках и заснул, вцепившись в мою майку обеими ладошками, словно боялся, что я уйду. Теперь уж точно никогда не исчезну. Только не от него. Нашёл взглядом Ярославу и улыбнулся ей, наверное, самой искренней улыбкой из всех, которые хоть когда-то за этот год кому-то дарил. Даже зверь в этот момент был со мной единым целым. Я ощущал его эмоции как свои, но при этом имел чёткое представление, чьи они. Похоже, наше соседство достигло новой ступени.
Девушка смотрела на нас, закусив ладонь, и плакала. Поднялся на ноги и, прижав малыша к своему плечу, подошёл к ней. Вытер пальцами слёзы с её щёк, зарываясь ладонью в тёмные волосы, притягивая ближе к себе.
– Спасибо, – шепнул срывающимся голосом на ухо. – Ты всё-таки это сделала… – не совсем понятно, конечно, выразился, просто комок в горле не позволял выдавить из себя хоть что-то более стоящее.
Мне не хватало слов описать то, что сейчас к ней чувствовал. Нет, не любовь в полном её смысле. Но я был по-настоящему счастлив в эту минуту, как никогда до этого. Благодарность, нежность, наслаждение от её присутствия в моей жизни – всё это и много больше зарождались в душе к этой темноволосой девочке. Сейчас она казалась мне самой собой, без всей этой мишуры, за которой ей так нравилось прятаться ото всех. Наверное, именно в такую милую, открытую, нежную, бесхитростную Ярославу я мог бы влюбиться. Но мне не хотелось, чтобы любовь к сыну стала катализатором, да и не уверен, что малышка примет меня таким, какой я сейчас. Она по-прежнему видит во мне Яна, чтобы ни говорила и как бы ни старалась сделать вид, что это не так. А я никогда не смогу быть с человеком, который постоянно что-нибудь скрывает от меня. Хватит с меня и Элейн.
И хоть я понимал, почему медсестра сделала это со мной, простил даже, примириться всё равно не смог. Но мне очень хотелось посмотреть ей в глаза, чтобы понять себя. Боялся, что всё так же люблю её. Просто остаться не смогу в любом случае с ней, а вот душу рвать буду. Поэтому стоило расставить все точки над "i". А пока что у меня была пара часов, чтобы провести их с сыном…
Глава 36
Ярослава
Центральная гостиная замка альфы клана чёрных волков сегодня казалась ещё роднее и уютнее. Пространство буквально утопало в обилии солнечных лучей, проникающих сквозь распахнутые настежь окна. А может просто переполняющие меня эмоции были настолько сильными, что мир вокруг казался необычайно тёплым и светлым вопреки всему, что меня окружало на самом деле.
Ян сидел на одном из кресел, откинув голову на спинку, и из-под полуопущенных ресниц наблюдал за спящим на его руках сыном. Во взгляде чёрных глаз блуждало столько нежности и любви, что едва сдерживалась, дабы не разрыдаться повторно, ведь именно сейчас альфа клана чёрных волков такой, каким я хотела его помнить и знать. Не знаю, сколько времени прошло, как все встречающие нас покинули гостиную, оставив наедине, но я бы многое отдала, чтобы оно растянулось до бесконечности. Просто знать и чувствовать эту безмятежность и ощущение счастья… Да, я, видимо, совсем умом тронулась.
Тряхнув головой, отогнала налёт розовой пелены, витающей в мыслях, и подошла ближе.
– Нужно отнести сына в кроватку, – протянула руки в готовности забрать малыша, но мужчина и не думал делиться своей ношей, поэтому пришлось добавить: – Он проспит примерно два часа. Не будешь же ты сидеть тут вот так всё это время?
– Не вижу в этом проблемы, – нежно отозвался Ян, проводя по волосам сына.
И почему я не ждала ничего другого?
– А ты уверен, что Эйдану так будет удобно и комфортно? – поинтересовалась вкрадчиво.
Мужчина тут же обеспокоенно нахмурился.
– Ну, думаю, он бы не стал так спокойно продолжать спать, если бы ему было неудобно. Яр, скажи сразу, что не так? Если я тебе мешаю, то могу просто пойти с ним прогуляться куда-нибудь ещё. Если хочешь поговорить, то вряд ли Эйдан проснётся, раз до сих пор никак не отреагировал на наш диалог. Главное, не кричать. Он такой замечательный!
Улыбка на моих губах расползлась только шире.
– Мешаешь? – невольно усмехнулась. – Чёрт, это же твой дом, – развела руками. – Что ты такое говоришь? Просто на втором этаже есть замечательная детская кроватка с ортопедическим матрасом, специально купленная тобою для него, – сделала вид, что задумалась, – да и, наверное, их не просто так придумали. Я понимаю, что ты хочешь побыть с сыном, и ни в коем случае не хочу тебя лишать этого. Можно отнести его туда и дальше наслаждаться его компанией… Не находишь? Если не хочешь отдавать Эйдана мне – сам отнеси и уложи… Не думай, что я снова чем-то недовольна. Просто хочу как лучше для нашего ребёнка, – отступила на шаг назад, примирительно подняв ладони.
– Это будет уже не то… А можно я пройду к себе и просто побуду вместе с ним там? Я понимаю, что ты хочешь, как лучше, но лишиться его выше моих сил. Хочется постоянно трогать его, чувствовать. Мне кажется, что если отпущу Эйдана сейчас, то больше не увижу. Даже моему Зверю неприятно это расставание, – Ян приподнял сына и поцеловал того в лоб. – Кстати, а как ты общаешься со своей волчицей?
– Идём уже… папочка, – еле сдерживая смех, махнула рукой, приглашая следовать за собой, и направилась в сторону нашей спальни. – Про общение со второй сущностью расскажу тебе чуть позже, а то нас и так весь замок слышит сейчас.
– Угу, – промычал он в ответ.
Вряд ли он вообще понял, что я только что сказала. Всё его внимание было поглощено разглядыванием сына.
– Джереми… – напомнила укоризненно.
Бросила красноречивый взгляд в сторону арочного проёма, служащего выходом из помещения.
– Извини, – растерянно улыбнулся супруг. – Просто мне до сих пор не верится, что у меня есть сын, и он рядом. Каждую секунду жду, что вот сейчас уж точно проснусь, и всё исчезнет, – последнее прозвучало тихим шёпотом.
Подарила ему понимающую улыбку, в то время как сердце болезненно сжалось, а мужчина поднялся на ноги, наконец, соизволив идти следом за мной. Как только мы оказались внутри личных покоев хозяина замка, вспомнила, что обещала ответить на вопрос об общении со зверем.
– Если хочешь, можно поговорить тут, – кивнула в сторону дивана около камина в зоне гостиной, – или там, – указала на распахнутую дверь, за которой располагалась непосредственно сама спальня и детская кроватка.
Ответ я знала и так, но видимо склонности к мазохизму во мне так и не убавилось, раз задала подобный вопрос вслух. Наверное, просто желала снова услышать подтверждение величины границы в нашем общении… Что б больше не забываться.
– Давай здесь, – отмахнулся Ян, как я и предполагала, – только надо на диван что-нибудь постелить, чтобы я мог Эйдана на него положить.
Кивнула в ответ и направилась в спальню, старательно скрывая горькую ухмылку, которая так и просилась наружу. Подобрав из кроватки детское одеяльце, отнесла его супругу. Мужчина уложил малыша, усаживаясь рядом на пол, и взял его за ладошку.
– Такая крошечная, – хмыкнул альфа.
На его лице вновь расплылась беззаботная улыбка, озаряя моё сердце ощущением мимолётного забвения, но я быстро вспомнила что на деле реальность не столь радужна, как бы мне того не хотелось.
– На счёт общения… – напомнила больше самой себе, чем ему о необходимой теме разговора. – На самом деле, человеческая составляющая всегда преобладала во мне больше, ведь полноценным оборотнем я стала не так давно, да и то благодаря тебе, так что, наверное, мой опыт не самый правильный и тебе стоило бы обсудить этот вопрос лучше с Маком. Всё-таки он сможет лучше тебе объяснить, как это происходит, – вздохнула тяжело, понимая, что даже на простое пояснение я действительно не способна. – Но вообще, я бы сказала, что волчица внутри меня – она не спутница, с которой можно просто общаться или налаживать контакт, чтобы договориться о чём-либо. Зверь внутри – как неотделимая часть, непосредственно влияющая на эмоции и чаще всего даже на поступки, если поддаться влиянию инстинктов. Например, связь в паре – помнишь, я обернулась и уронила тебя на землю, и таким образом ты узнал, что мы не люди? На самом деле, у меня и в мыслях не было ничего подобного, но в тот момент я потеряла контроль, и волчьи инстинкты взяли верх, потому что пара априори не может принадлежать кому-то ещё, кроме нас, раз уж мы отмечены друг другом… – замолчала, закусив губы.