И отвернулась, не в силах смотреть на Яна. Не хотела видеть его реакцию.
Луна! И зачем меня вообще понесло на дополнение о парах? Вот же… идиотка!
– Значит, проще говоря, звери в нас лишь как отголосок? – ровным голосом поинтересовался Ян вопреки моему ожиданию. – И вы с ними не общаетесь? Волк как ваше отражение, так, что ли? Или… Не понимаю, – пробормотал Ян в итоге. – А когда оборачиваетесь? Кто тогда преобладает?
– Когда позволяешь инстинктам преобладать – выпускаешь зверя наружу и оборачиваешься. Если не контролируешь свои эмоции, как было в случае со мной – тоже оборачиваешься, но только не по своей воле. Как я уже сказала, волк внутри тебя – не отдельная личность. Он и есть ты, часть тебя. Невозможно быть оборотнем, и при этом оставаться только человеком. Ты либо един со своим зверем, либо… – договорить не удалось.
Отвлёк негромкий стук в дверь. Кайл явился.
– Сестрица, на пару слов, – глухо проговорил брат.
Обернулась в сторону Яна, не зная, могу ли я покинуть его прямо сейчас. Мужчина пожал плечами в безразличии, возвращая своё внимание к сыну.
– Скоро вернусь, – обронила через плечо, выходя за двери.
Родственник дожидался в коридоре, скрестив руки на груди.
– Смотрю, у вас всё в шоколаде, – лучезарно заулыбался оборотень при моём появлении.
Схватила его за локоть, оттаскивая подальше от дверей.
– Если только шоколад горький, – произнесла шёпотом, скривившись.
Брата это нисколько не проняло.
– Вот вечно ты всем недовольна, – притворно печально вздохнул он.
Чем и заработал тычок в бок.
– Ау… – вскрикнул он, театрально схватившись за бок.
– Ей богу, как маленький, – тяжело вздохнула я.
Зелёные глаза хитро прищурились, а на губах мужчины расплылась новая лучезарная улыбка, но тут же угасла. До сих пор привыкнуть не могу к тому, насколько быстро может меняться Кайл… Мне бы такой тотальный контроль над эмоциями – жизнь была бы значительно легче.
– Я собственно, чего пришёл: Уилсон не обманул, в той лаборатории мы, и правда, достали что требовалось. Кейс с вакциной забрал Айом. Помимо той сыворотки там ещё куча всего было – то тоже доставлено сюда в замок. Ваш бета сказал, что всё передаст Маку. Так что вряд ли сестрица тебе удастся воспользоваться панацеей для подавления парной связи… – предельно серьёзным тоном проговорил он, в то время как лично у меня земля уходила из-под ног от отчаяния. – Но я подумал, что выбор в конечном итоге должен остаться за тобой, – дополнил альфа, протягивая на ладони ампулу с раствором фиолетового цвета. – И да, можешь уже начать меня благодарить: не буду особо против.
– Чёрт, ты же знаешь, как я тебя люблю? – выдохнула тихо.
Убрала вакцину в задний карман джинс и, не дожидаясь от Кайла ответа, обняла и ласково провела ладонью по его волосам.
– Очевидно, почти как собственного сына, – задорно рассмеялся он в явном намёке на мой жест, сжав в ответных объятиях. – Я тоже тебя очень люблю, Ярусь. Не забывай никогда об этом, лады?
Чувство правильности и умиротворения буквально затопило рассудок, поэтому я и не подумала отстраняться. Прошло не меньше минуты, прежде чем момент семейной идиллии растаял. А всё потому, что…
– Ты что это – прощаешься, что ли? – поинтересовалась удивлённо.
Судя по виноватому выражению лица брата, я не ошиблась с выводами.
– Помимо вакцины, удалось раздобыть некоторые документы, которые могут помочь с поиском остальных лабораторий, да и сети их организации в целом, так что мне действительно нужно уезжать. Судя по сегодняшней реакции твоего альфы, у вас вроде как налаживается всё, так что моё присутствие не обязательно, ведь правда?
В какой-то мере он был прав, вот только долго ли будет длиться моё спокойствие, если учесть чьё прибытие ожидалось в скором времени?
– Не правда, ты мне всегда нужен, – усиленно помотала головой в отрицании.
Брат сжал объятия крепче, вновь привлекая к себе.
– Трусиха ты, – по-доброму ухмыльнулся Кайл. – Уверен, никакие рыжие медсестры не способны вылечить мозг Джеру настолько, чтобы он перестал чувствовать, что его семья – это ты и Эйдан, а не кто-нибудь ещё… Да и Егор будет здесь: он-то тебя в обиду точно не даст никому. Разве нет?
Гипотетическое присутствие Григорьева, и правда, воодушевляло… но не настолько, чтобы со спокойной душой отправить брата туда, где водились призраки прошлого, способные уничтожить всех нас.
– Обязательно тебе уезжать сейчас? – предприняла новую попытку отговорить его. – Подожди немного. Как только Яну станет легче, он или Айом помогут тебе. Вместе вам будет гораздо проще.
Последнее стояло под огромным вопросом, но сейчас было важнее не отпустить Кайла. И сама не знаю почему, но страха во мне было чересчур много.
– Я позвал Тимофея, да и остальное семейство Лазаревых тоже будет, так что не нужны мне чёрные волки, – отмахнулся альфа клана белых. – Да и я уже не маленький. С чего бы это вдруг такая непомерная опека, а, сестричка?
Если бы я знала!
– Ладно, – проворчала недовольно в капитуляции. – Не удержу ведь всё равно… Проводить тебя?
– Да, и платочком на прощание ещё помаши, которым слёзки потом утирать будешь, а то без драматических прощаний никак ведь вообще, – в который раз усмехнулся брат.
– Да ну тебя, – фыркнула громко, повторно ткнув мужчину в бок. – Вали давай уже.
Даже рукой махнула, указывая направление.
– Сделаешь так ещё раз, и я слягу с переломом рёбер! – расхохотался Кайл.
Подарила ему презрительный взгляд, поджав губы, и развернулась обратно к комнатам, в которых остались супруг и сын.
– Чуть не забыл. Меня же Мак отправил, – заставил притормозить с уходом оборотень. – Он просил передать, чтобы ты и Джер спустились на нижние уровни. Тебе там противоядие вроде как положено, а альфе твоему пора бы уже заняться восстановлением, пока новых приступов не случилось.
– Хорошо, – отозвалась вяло.
Настроение вмиг скатилось ниже некуда. И это не осталось незамеченным тем, кто чувствовал меня лучше кого-либо.
– Если вдруг апокалипсис настанет – звони! Примчусь с того конца света! – крикнул вдогонку Кайл.
Он больше не обернулся, спешными размашистыми шагами покидая коридор, в то время как я открывала двери в апартаменты альфы клана чёрных волков, но посланную им волну ласкового тепла ощутила даже с такого расстояния.
– Всё в порядке? – поинтересовался Ян, когда я вошла в комнату.
Поначалу собиралась отмахнуться, сделав вид, что всё хорошо, но потом…
– Кайл уезжает, а я думала, он побудет здесь ещё немного, – призналась нехотя. – Вот и расстроилась. У меня в твоём замке не так много близких людей…
– Понимаю, – горько хмыкнул он. – Знаешь, я сегодня смотрел на родителей, сестру, и внутри ничего не дрогнуло. Будто я видел перед собой обычных прохожих… – супруг отвернулся обратно к сыну и ласково улыбнулся. – Он единственный к кому я хоть что-то испытываю настолько сильное… словно во мне напрочь отсутствует способность любить, – добавил задумчиво. – Я сегодня ощутил это особенно остро, когда обнимал тебя. В тот момент я испытывал всё то же, что до этого много раз с Элейн. И вот думаю, а не могли ли эти сумасшедшие учёные убить во мне некоторые эмоции совсем? – ненадолго он снова ушёл в себя, как это уже бывало не раз, а потом посмотрел на меня, словно только заметил, с кем разговаривал. – Извини. Просто не люблю лгать и не хочу кормить тебя ложной надеждой. Я, честно, пытался, но не могу…
Вот же… Не нужны мне твои оправдания!
– Мы ведь уже выяснили этот момент, – отозвалась как можно спокойнее, вопреки мысленной истерике обеих моих сущностей, заставляющих вцепиться в глотку своей неверной паре, которая даже не считает нужным исправить положение. – Не стоит повторять одно и то же по нескольку раз. Я, конечно, не самая умная из всех твоих знакомых, но это вполне себе усвоила. И… Спасибо за честность, Джереми.
Вспышка гнева была слишком сильна, чтобы я могла вот так просто погасить её… без ущерба для обстановки или нового нервного срыва, поэтому просто развернулась обратно в сторону выхода, бросив уже через плечо:
– Если ты не против побыть с Эйданом ещё, я бы хотела уладить кое-какие дела, пока есть время, – выдавила сквозь зубы, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на повышенную интонацию.
Не успела схватиться за ручку двери, как меня перехватили за талию и развернули обратно.
– Что за глупая привычка постоянно сбегать? – устало проворчал Ян, не выпуская из рук. – Почему из всего, что я тебе говорю, ты слышишь только то, что хочешь? Это твой обычный слух или только мне так повезло? Вот скажи, что из моих слов ты запомнила?
Луна! Он серьёзно?! Я ещё и повторить это должна?!
Агония гнева, витающая в моём сознании, в одно мгновение превратилась в необъятную ярость. Ещё немного, и удерживать человеческий облик станет невозможно.
– Ты сказал, что не способен любить: нет в тебе подобной эмоциональной составляющей. Я не конченая дура, чтобы совсем не усвоить такую простую вещь. И у меня, и правда, есть дела, которые необходимо уладить – я не сбегаю. Но если ты не можешь посидеть с сыном, что ж… Так и быть, останусь. Можем ещё раз обсудить с тобой твою неспособность любить, ведь тебе же так нравится быть честным. Может, и меня научишь заодно! – последнее всё-таки прозвучало громче, чем следовало бы.
Спящий на диване Эйдан вздрогнул. Хорошо, не проснулся.
– А то, что, возможно, это лишь побочный эффект от той сыворотки ты тоже усвоила? Думаешь, мне нравится это? Меня это ещё больше злит. И ведь это не последнее, что та сыворотка принесла. Я ведь не говорил, что не просто чувствую волка? Он не просто есть во мне, а мыслит и чувствует всё отдельно. И он всё помнит! – он отпустил меня и отошёл к камину, задумчиво глядя в огонь. – Мне кажется, что, помимо памяти, эмоции тоже остались с ним. Даже ярость, что каждое мгновение сжигает меня изнутри, – это защитная реакция сознания за неимением по-другому воспроизвести эмоции. До сегодняшнего дня я даже не замечал, если честно. Но в одном, мой Зверь прав: меня с первого взгляда потянуло к тебе, вне зависимости от его желаний и чувств. Это были мои ощущения! Знаю, что ты вряд ли понимаешь, что я имею в виду, но как объяснить по-другому, не имею представления. Возможно, даже зря рассказываю, но… Почему-то с тобой захотелось поделиться этими мыслями. Хочу, чтобы ты поняла и по возможности меньше расстраивалась из-за моих слов и поведения. Понимаю, что мои извинения мало что значат для тебя в нашей ситуации, но всё же я говорю тебе своё "Прости"…