– Сядь.
Мы скрылись за валуном, чьи бока были покрыты густым пёстрым мхом. Ручей перед нами изгибался несколько раз, и кажется, достаточно шумел, чтобы они не смогли подслушивать.
– Тебе-то они одного наплели, а мне совсем другого, – прошептала я, не отводя глаз от стороны, где оборотни остались, чтобы в случае чего их первой увидеть и успеть замолчать.
– Чего?
– Сказали, оборотень ты.
– Чего? – Глаза у Малинки стали что двойная яичница на сковороде. Она, не глядя, упала попой на траву.
– Они мне сказали, что увезли нас из Вишнянок, потому что грядёт война, и оборотней будут убивать! Поэтому они решили позаботиться о тебе и перевезти нас в Звериные земли. Мол, своих не бросаем.
– Я знала, что он особенный! – Снова забылась сестра, глаза, что у коровы, сонной поволокой заволокло. Новость о том, что Всеволод с друзьями оборотень, ничуть её не насторожила, наоборот, добавила восхищения. Может, именно потому, что Малинка тоже одна из них?
Я дёрнула головой, отгоняя глупые мысли.
– Но это звучит как-то странно. – Опомнилась Малинка. – Неужели я правда…
– Да нет же! Конечно, они наврали, какой ты оборотень!
– Значит, и правда из-за того, что Гордей в тебя влюбился! – Захлопала она в ладоши.
– Очень надо! Нельзя людей воровать, даже если влюбился. Представь, страх какой – влюбится в тебя какое-то чудовище, старый, хромой да кривой – и украдёт. И заставит с собой жить, обихаживать его да в постель принимать. Нравится?
– Нет, конечно. Но Гордей другой. И вообще, – Малинка хитро прищурилась. – Он тоже тебе нравится. Так что всё хорошо.
– Ничего хорошего! Если он и правда влюбился и украл – у него с головой плохо, от таких нужно подальше держаться. А если врёт… тоже плохо.
– Ну, зачем тогда они нас выкрали, а? Ну? Скажи!
– Знаешь, что я думаю? – Я прикусила губу и призналась в том, чего на самом деле боялась. – Думаю, они везут нас к отчиму. Хотят вернуть домой и денег за это получить. Наверняка отчим за нас много заплатит. Наверняка он нас ищет. Может, они и приехали в Вишнянки за нами. Зубы заговорить сладкими словами да обманом сманить не вышло, так они просто усыпили и без согласия увезли! И теперь врут, чтобы мы убегать не вздумали. Вот что я думаю.
Малинка промолчала, её вытянувшееся побелевшее лицо говорило само за себя.
– Всеволод не станет так поступать, – вскоре покачала сестра головой. – Нет, не станет.
– Это самое разумное объяснение. – Я обхватила себя руками, так холодно стало. – И то, что он мне нравится, не должно путать мне голову!
– Ага! – Вскричала сестра с торжеством. – Я так и знала!
– И что? – Щёки у меня покраснели, но я не отвела глаз. – Представь, каково это, когда парень, который тебе нравится, за деньги тебя продаёт.
Малинка опустила голову, уставилась в траву.
Некоторое время мы сидели молча.
– И что нам делать? – Спросила сестра.
– А что мы можем? Пока нужно идти, куда ведут, и делать вид, будто мы им поверили. Ну, что ты оборотень. То есть я вроде как поверю, что ты оборотень, а ты делай вид, будто веришь, что Гордей в меня влюбился. А как доберёмся до города, или хоть до людей, сбежим.
– Сбежим? Куда?
– Не знаю пока.
– Я не хочу никуда бежать.
– Я тоже. Но другого выхода нет. Всё, вставай пока… И не вздумай проболтаться, даже если Всеволод будет тебя расспрашивать. Даже если обхаживать начнёт! Чтобы ни слова лишнего не ляпнула! Поняла?
– Да.
– И улыбайся давай. А то они поймут, что мы их планы разгадали.
– Как будто это так просто – взять и улыбаться, когда душа плачет. – Обиделась Малинка.
– Делай вот так. – Я широко улыбнулась.
Сестра вздрогнула и подалась назад.
– Ладно, не хочешь, не улыбайся. – Вздохнула я.
– Тебе точно улыбаться не следует, – покачала она головой.
Так и вышло, что вернулись мы к костру грустные, понурив головы. Гордей косился на нас с удивлением, но спрашивать ни о чём не стал.
– Ладно, пора собираться, – сказал Всеволод чуть позже.
Нам с Малинкой собирать было нечего – разве что одеяла свернуть, сумки и не разбирали, а к лошади их Ярый пристёгивал. Лошадь нам с Малинкой взяли одну, сказали, мы лёгкие, лошадь справится, а двух лошадей за собой тащить по лесу слишком много мороки.
Вскоре мы выехали.
Дорога шла через ту часть леса, где много проплешин и мало подлеска. Живности зато полно, то и дело я видела прыгающую по веткам белку или зайца, сиганувшего в кусты. Не знаю отчего, но у меня всегда настроение лучше делается, стоит увидеть, что лес полон дичи. Видно потому, что это значит – голод не грозит.
Малинка сидела передо мной и молчала, думала о чём-то своём и дёргала ленточку в косе. Когда мы к деду Шиху вышли, она была ростом мне по переносицу, а сейчас мы сравнялись. Со спины верно уже не понять, кто старше, кто младше.
Совсем Малинка выросла.
– Рассказать вам про Гнеш? – Вдруг нарушил тишину Всеволод. – Мы туда приедем дня через два. Ну, или через три, как ехать будем.
– А через Осины будем проезжать?
– Нет, они в стороне останутся. Зачем нам крюк делать?
Даже не спросил никто, хотим ли мы в Гнеш! Точно плохое задумали. Небось, как из лесу выйдем, там нас уже отчим поджидает с распростёртыми руками. А за ним – слуги с мешками, в которых мы домой и отправимся!
– Расскажи, куда вы нас везёте? – Попросила Малинка.
Ну, пусть, всё равно заняться нечем.
– Гнеш расположен в глуши. Туда ведёт всего одна дорога, с других сторон только старые леса, где деревья такие, что и вдвоём не обхватишь. Сколько времени мы в этих лесах провели… Но сам город немалый, однако в округе ни деревень, ни других жилищ. Разве что охотники в самых дебрях сидят, пушнину бьют. Там самые лучшие меха добывают, самые тёплые. Зимой зато еле проедешь, даже по дороге, с человеческий рост снегом засыпает, бывало.
Хорошее место, когда хочешь кого-то запереть без замка! По единственной дороге в сугробах по пояс поди не убежишь незамеченной!
– А поля?
– Полей нет, только небольшие огороды. Лес глубоко в землю вросся, слишком сложно корни выкорчёвывать, чтобы целое поле сделать. Мы однажды помогали… одно дерево две дюжины мужиков валили, на части кололи, а потом такую яму вырыли, корни выгребая, что будь она полна водой, в ней утопнуть можно было бы. Так что лишней земли нет. Продукты везут с земель, которые ближе к югу. Зато в Гнеше полноводные реки, рыбы не счесть, а в лесах много зверя. Мы там родились.
Всеволод улыбнулся, как улыбаются, вспомнив родину.
– И что мы там будем делать? – Не сдержалась я. – На дичь охотиться да по сугробам лазить?
Вместо того чтобы обидеться или разозлиться, они почему-то рассмеялись.
– Для начала отведём вас к волхву, он у нас вместо лекаря и вместо мудреца… может, скажет чего полезного, а там решим, что лучше. – Ответил Гордей. – А дел там достаточно, скучать не придётся!
Ехать мы не особо спешили. Кони шли прогулочным шагом, размахивая хвостами и успевали хватать листья с кустов. Гордей то и дело пытался подъехать к нам, но я оставляла его за спиной и держалась ближе к Всеволоду. Почему-то к нему доверия больше всего. Малинка, ясен перец, против не была.
На обед остановились, чтобы приготовить полноценную похлёбку. Нас попросили собрать пряной травки в лесу, если найдём.
– Да как мы её найдём? – Погрустнела сестра. Но задача оказалась лёгкой – стоило немного побродить вокруг стоянки, как я вышла к зарослям огуречной травы, а за ней и чесночные перья нашлись. Малинка обрадовалась, будто мы с ней не травки набрали, а подвиг совершили.
Тогда же на стоянке, я убедилась, что Гордей не врал насчёт мытья посуды – после обеда унёс грязную и оттёр песком так, что она стала чуть ли не чище, чем была.
Я, конечно, снова утащила сестру в лес поговорить. Покусала губу – никак не могу отделаться от этой дурной привычки!
– Малинка, нужно им подыграть.
– Как?
– Сделай вид, будто что-то унюхала в воздухе и… в общем, веди себя словно собака, только чтобы у всех на виду.
Она стояла и хлопала глазами. Потом, когда я уже было решила, что сестра всё поняла, она спросила:
– Зачем?
– Да как зачем? Если они будут думать, что нас обманули, тогда потеряют бдительность и может, нам удастся понять, куда нас ведут!
– Так они же сказали – в Гнеш.
Не выдержав такой наивности, я закатила глаза и застонала.
– Ну ладно, ладно. – Быстро согласилась Малинка. – Я попробую. Только и ты тогда притворяйся!
– Я? А я как?
– Ну, что к Гордею присматриваешься. Он же на тебе жениться собирается, увивается вокруг ужом, а ты и глазом не ведёшь. Не думай, что я не вижу! Тебе словно не интересно, что за муж тебе достался!
– Вот ещё! Чего мне притворяться, если они мне сами сказали, что ты оборотень, и все знают, кроме тебя, а история про влюблённость только чтобы тебе наплести?
– А чего только я должна притворяться? – Рассердилась Малинка. – Вдруг я тебе не поверила, что нас без злого умысла украли? Значит, тебе нужно притворяться, чтобы меня успокоить, а то они поймут, что ты мне про оборотня рассказала.
– Да ничего они не поймут!
– А я говорю, поймут!
– Нет, сказала! И не спорь. Слушайся меня, я старше!
– Бе-бе-бе!
Малинка тут же скатилась к ребяческой дразнилке, сложила руки на груди и отвернулась. Она всегда так делает, когда сказать нечего.
Я, честно признаться, устала с ней спорить. Вроде особых сил для этого не требуется, стой да рот раскрывай, а пот чуть не ручьем по вискам течёт.
Больше мы не говорили, а вернулись надутые в лагерь, где оборотни приготовили чай и конфеты достали – прессованные полоски из смеси мёда, орехов и сушёных ягод в сахарной глазури.
Пока мы конфеты ели, притворяться было некогда, я, честно говоря, обо всём напрочь забыла! Вкус терпких сладких ягод на языке такой приятный, словно в те времена вернулась, когда ещё под стол пешком ходила.