Все встали как вкопанные, Капуста упал, схватился за ногу и закряхтел. Питон с кем-то стал поднимать его под руки и крикнул: – Уходим!
Медленно все попятились назад по машинам.
– Давай, давай, я вас научу, как с людьми нужно разговаривать, – крикнул нам вслед Кичо и скрылся в машине. Поднимая пыль, они рванули в сторону города. Но одна машина осталась стоять на месте, наблюдали за нами.
Игоря посадили на землю, спиной к колесу «Крузера». Кто-то догадался снять ремень и перетянуть ногу выше раны. Он морщился от боли, но молчал. Правая штанина все больше темнела от крови в районе бедра.
– Как думаешь, кость задета? – спросил его Питон.
– Не знаю, – еле выдавил он и стал терять сознание.
– В больницу ему нельзя, – сказал я, – Может, тот врач поможет, что с Жженым помогал, там и кровать медицинская стоит, и оборудование какое-то.
– Точно, – поддержал Питон, – Везите его на базу, а я за врачом.
– Давай ко мне, назад, – открыл я дверь машины.
Быстро помчал я машину на базу, не обращая внимания на стоны раненого на кочках.
Жженый, конечно, удивился, когда увидел, что мы привезли к нему раненого Игоря, но пока лишних вопросов не задавал, бросился суетливо помогать. Вскоре привезли врача, какого-то молодого, похожего на студента еще. Но зато он быстро всех успокоил, сказал, что ничего серьезного, кость не задета, а пуля прошла навылет. Кровь остановил, антибиотики проставил, до свадьбы заживет, сказал, ставя капельницу.
Прилетел злой Фил, запричитал: – Я же говорил, я же говорил. Зря я вас послушал, надо было мне со стволами поехать.
Как все успокоилось, Капуста уснул под капельницей, собрались все основные в одной из комнат наверху. Рассказали Филу и Вове, как все было. Хотя тут рассказывать то нечего. Вышли, два выстрела, уехали.
– А чего меня не взяли? – настала очередь причитать Жженого, – Я же умею со стволами обращаться. Скажи, Игорь, даже слова не сказали. Я что, так далеко от города живу? Не могли заехать?
Все молчали, понурив головы, чувствовали свою вину. Особенно я.
– На хрен я вас послушал, – опять завелся Фил, – Чуйка же была, что западня это.
Все это было сказано в мою сторону, я чувствовал, но молчал, отмазываться было бессмысленно.
– Теперь про ответку нужно думать, – пробубнил Питон.
– Вот именно, что пора наконец-то думать, – ответил Фил, – Представляешь, что теперь в городе говорят? Что блатные верх над нами взяли. И теперь, по идее, валить их надо, а как, если все теперь на нас смотрят? Мусора всех собак спустят.
– Нужно ждать пока все успокоится, – добавил Жженый.
– Это понятно, ждать-то мы умеем, только как бы они весь город к рукам не прибрали, пока мы ждем, – подытожил Фил, – Ладно, расход, хватит косяков на сегодня.
– Утро вечера мудренее, – вставил Вова, как всегда, поговорку.
Студента оставили присматривать за Капустой, постелили ему в той же комнате. Я тоже решил остаться ночевать на базе. Все разъехались, мы с Вовой и студентом молча попили чай и разошлись спать. Но как только мы с Вовой поднялись в спальню на второй этаж, услышали, как подъехала машина, посмотрели в окно, это была машина Зем.
– А этим что здесь надо? – удивился я.
– Пойду узнаю, – ответил он и пошел вниз по лестнице.
Я остался наблюдать у окна. В спальне было темно и они меня не видели. Вова встретил их у машины, они поздоровались за руку, быстро поговорили, видно, что Вова рассказал, что произошло. Потом посовещались, и все-таки пошли в дом. Я решил не спускаться, а лечь как будто спать, позовут, если надо. Но минут через пять услышал, как отъезжает машина и Вова поднялся, стал укладываться.
– Приехали Капусту проведать, – ответил на мой немой, многозначительный, даже в темноте вопрос Володя.
– А как узнали так быстро?
– А хрен знает, город маленький, такое событие.
– Ладно, спокойной ночи, – дал я ему понять, что болтать мне не хочется.
– Приятных снов, будет день – будет пища, – так Вова мне ответил, что утром мне от разговора не уйти.
Проснулся рано утром, еще темно, но заря уже не за горами. Часов пять, подумал я, как всегда, если в это время проснулся и есть о чем подумать, то дальше заснуть бесполезно. Мысли начинают сверлить мозг, не дают уснуть, как их не гони: Какой смелый вор, надо же. Если он играл на публику, то ему это явно удалось. Собрал же еще народ где-то, кто не побоялся с нами на стрелку поехать, не все же они из Москвы понаехали, да и по номерам было видно, что кроме бэхи, остальные машины местные. Оделся как павлин, перестрелки не побоялся. Ну, бронежилет понятно. Или просчитал нас, что мы без оружия приедем? Ну да, почему нет. Значит, знает досконально ситуацию в городе. Знает, что оппозиции реальной нет теперь у нас, никого не боимся, потому топоры войны закопаны, по мелочам не будем рисковать. Но теперь будет знать, что мы поехали их откапывать, будет гораздо осторожней. А сторонников у него точно прибавится, растрезвонят по всему городу как нас загнали, приукрасят, конечно, как мы разбежались… Зато теперь побоятся ездить со стволами по городу. Слухи и до ментов быстро докатятся, даже Семеныча можно не просить, им приемку устроят на днях. Так, может, поймать их в городе где-нибудь, и все-таки отмудохать, если не свалят в свою Москву, конечно. Народу собрать побольше, чтобы долго не возиться, Саида подтянуть, хотя нас и боксеров за глаза, налетим толпой, сметем, пусть хоть в центре города. Подумаешь, если и примут кого мусора, тяжелых статей не будет, так, хулиганка, отмажем. Зато будет ответный ход.
Встал, с этими мыслями пошел вниз пить кофе, все равно не уснуть. Вова мерно посапывал. Сколько его знаю, проблем со сном никогда у него не было, сразу как ложился, засыпал, когда надо просыпался, а если никуда не надо, мог и до обеда проспать, мне бы так. Надо же, спит ангельским сном, так кажется говорят, тоже мне ангел, черный.
Попил кофе, время семь, заглянул потихоньку к Капусте, спит спокойно, нога на гире подвешена, студент спит, все спят, делать нечего – поехал домой.
19. Разговор с Семенычем
А после обеда назначил мне встречу на вечер Семеныч, в «Праге», как всегда.
Встретились в банкетке. Семеныч, не спрашивая меня, заказал большую тарелку шашлыков, много овощей, брынзу, зелень, лаваш и бутылку водки. Значит – разговор серьезный. Мазаться бесполезно, нужно пить…
Пока жарят мясо, начали под овощи с брынзой. Только после трех стопок Семеныч перешел к делу:
– Ну, рассказывай, что там у вас произошло?
– Капусту немного ранили, в ногу, стрелка была за городом с вором каким-то московским, – коротко рассказал я, скрывать такое от Семеныча – себе дороже.
– Ну, это я и без тебя знаю, скажи лучше – как вы такое допустили? Вот этого я и боялся, что так будет, как Хохла не стало, – Семеныч был явно недоволен произошедшим, да и понятно, кому все это нравится?
– Да, Семеныч, не ожидали такой расклад, недооценили мы его, – понурив голову, я был похож на двоечника перед завучем.
– Недооценили, – передразнивая меня, налил он еще, выпили, быстро чокнувшись, продолжил допрос:
– На чем они были?
– Черная бэха, московская, три семерки.
– Из чего стреляли, сколько раз, сколько стволов?
– Два пээма, один – Капусте в бедро, другой – в воздух, два раза.
– Пулю достали? Где она?
– Навылет прошла.
– Кто первый уехал? Вы или они?
– Сначала они, но одна машина осталась, за нами наблюдала, пока не уехали. Но за нами не поехала.
Семеныч откинулся на спинку, немного подумал, подытожил:
– Значит, гильзы подобрали, не дураки. Ладно, как там Игорь? Помощь медицинская нужна? Может, в больницу его легально положить? Я договорюсь.
– Спасибо, Семеныч, все нормально, его лечат, кость не задета.
– Это хорошо, ну, тогда за его здоровье, – налил он еще.
Выпив, Семеныч попросил принести телефон у официантки. Она принесла трубку радиотелефона. Он позвонил дежурному, сказал, чтобы некто Завьялов приехал сейчас же в «Прагу».
Завьялов зашел в банкетку буквально через десять минут. Высокий, атлетичный брюнет, в спортивном костюме, лет под тридцать на вид. На меня взглянул бегло, кивнул, на стол не посмотрел вовсе, уставился на Семеныча, молча ожидая распоряжений. Распоряжения были короткие:
– Черная «БМВ», номера московские, три семерки, обшмонать, установить личности, искать оружие, доложить.
Кивнул, ушел. Сразу видно, дисциплина у Семеныча серьезная, лишние разговоры не в почете.
Бутылка подходила уже к концу, я знал, что за ним не угнаться, и выпивал через раз.
– Вы все правильно сделали, что не устроили там перестрелку, – вдруг признался Семеныч, – Иначе попали бы в засаду. Я, конечно, должен был тебя предупредить, но я это потом только понял, что происходит, – тон его вдруг стал виноватым, – Мне позвонил начальник первого ГОМа Валиев, попросил подстраховать своими ребятами какую-то стрелку. Там якобы будет много народу, вооружены, возможна перестрелка, своих сил у него явно не хватит. Ну мы все приехали на край города, по полной боевой. Прождали в своем автобусе минут сорок, потом нас распустили, сказали, что информация не подтвердилась. Выводы делай сам.
И вот теперь мне стало понятно, почему так смел был воришка этот. Подстраховался ментами и поехал смело на стрелу. Если бы мы стволы достали, они бы резко ретировались, а нас бы приняли. А кто там стуканул – иди попробуй разберись, вон сколько народу знало… Так что это не у Фила была чуйка, а у меня была чуйка! Ох, не прост этот Кичо, ох не прост, связи у него есть что надо.
– Спасибо, Семеныч, что сказал, а я-то голову ломаю – кто же ему паруса так надул, а вон откуда, оказывается, ветер-то дует. Теперь мне все понятно, – я даже руку протянул ему в признательности.
– Да не за что, – смущенно пожал мне ее Семеныч, – Это самая малость, что я должен был сделать. И вообще, я же не смог вас предупредить.