— С чего бы тебе было это знать?
Сильяна зябко повела плечами, и золотой свет постепенно померк.
— Мне еще тогда было ясно, что тебе понадобятся ответы на многие вопросы, — уверенно произнесла Сильяна. — И я поняла: когда ты силу почувствуешь — вернешься. Одной тебе с ней не сладить.
— Я еще ничего такого не почувствовала.
— Неужели? — кисло возразила она. — Странно. А я вижу разницу между тогда и сейчас.
— Ты, может, и видишь. А я пока нет.
Сильяна сошла с тропы и сняла наброшенную на ветки низкого кустика тунику.
Она медленно оделась, завязала знаменитые местные тесемочки и только тогда снова обратилась ко мне:
— Тогда зачем ты здесь?
— Дайру ищу.
— Ну, ищи, — равнодушно проговорила она. — Успехов!
— Ты не знаешь, где он?
— Не знаю, — хмыкнула Сильяна и добавила злорадно: — Да и знала бы — не сказала. Но я не знаю и знать, собственно, не желаю. Не интересно.
Она отвернулась и, не спеша, направилась по тропе в сторону замка.
— Дайра в опасности! — выкрикнула я ей в спину.
— Не удивляюсь, — фыркнула Сильяна, не оборачиваясь. — Но это его выбор, как и все остальное.
— Но разве?!..
Сильяна все-таки повернулась ко мне.
— «Разве» что? Не хочется ли мне кинуться ему на помощь? — скривилась она презрительно. — Нет, не хочется. Дайре не нужны ни я, ни моя помощь. Как, впрочем, и твоя, скорее всего.
Больше она не сказала ни слова, пошла своей дорогой.
Я обернулась к Райсу. Он стоял, опустившись на одно колено и низко кланяясь. Когда фигура Сильяны растворилась в темноте, Райс поднялся в полный рост.
— А это была готовность номер… какой? Такой поклон, будто она твоя королева, не меньше.
— Госпожа Сильяна видела меня в Амазоре. Вряд ли помнит, конечно, — проворчал Райс, отряхивая штаны на колене. — Но с невестой Ноэля подобает быть почтительным.
— С чьей невестой?
— Ноэль берет госпожу Сильяну в жены, — пояснил Райс. — Он не говорил?
— Не говорил. Видимо, эта тайна мироздания слишком страшна, и я до нее еще не доросла, — пробормотала я. — Ничего себе, новости! Она же говорила, что любит…
Я вовремя прикусила язык. Райс сделал вид, что мое бухтение его не интересует. А возможно, и правда не интересовало.
— Ты ей веришь, госпожа?
— Чему именно? Тому, что она не знает, где Дайра? Верю.
— А почему веришь? — не отставал Райс.
— Почему верю — сама не понимаю… — огрызнулась я. — Интуиция женская. Знаешь о такой?
Райс кивнул с усмешкой:
— Само собой. То, что у вас называют интуицией — самый первый признак ведьмарских способностей. Самые задатки. Могут и зачахнуть, а могут… — Райс возвел глаза к темному небу.
Вот спасибо Ноэлю, что привязал ко мне такого разговорчивого и просвещенного метаморфа. Прямо на ходу могу пополнять знания о здешних мирах. И надо сказать, все, что рассказывал Райс, по какой-то необъяснимой причине доходило до меня лучше, чем лекции Ноэля.
— А еще мои задатки говорят, что в остальном Сильяна врет, — проговорила я. — Если бы она могла найти Дайру, она нашла бы. Только не пойму, Райс, а разве может так быть, чтобы такая великая и сильная ведьмарка не могла отследить и разыскать очень хорошо знакомого ей человека, ближайшего родственника и… друга?
— А умение брать след стоит особняком. Можно быть великой ведьмаркой или великим магом, читать людей, как книги, составлять любые сложные заклятья и даже заготавливать их впрок, но умение найти след — оно или есть, или его нет. Как и многие другие умения. У каждого здесь свой набор. У сильных ведьмарей этот набор богатый, но и им ничего не гарантировано.
— Тогда почему Ноэль считает, что у меня проснется все, что только можно? — удивилась я.
— Он… надеется, — с трудом подобрал Райс правильное слово. — Может быть, у него есть для этой надежды какое-то основание. А может быть и нет. Такие вещи он мне не рассказывает.
— А если… Если я эту его надежду не оправдаю? Если умение лечить — это все, что мне досталось?!
— Тогда мне будет очень жаль Ноэля, — буркнул Райс и покосился в мою сторону, как мне показалось, с явным злорадством. Похоже, соврал: жаль ему точно не будет. Не знаю, как Ноэль, а Райс надеялся именно на плачевный исход моего обучения.
— А ты сам умеешь искать след?
— Не дальше прямой видимости, — усмехнулся Райс. — Умение брать след — один из редчайших даров, само естество. Научиться этому невозможно. Поэтому следопыты пользуются огромным спросом и обычно получают освобождение от прочего предназначения. Они никому не служат и ни в чем не нуждаются, выполняя частные заказы.
— Я знаю одного следопыта, с которого сняли служение, но он все равно от бывшего хозяина ни на шаг не отходит, — задумчиво проговорила я. — И с деньгами у него как-то не очень… О чем это говорит?
— О том, что он дурак, и ни о чем больше, — проворчал Райс. — Так мы, вообще-то, можем идти дальше, госпожа.
Райс махнул рукой в сторону, куда ушла Сильяна.
— А мне туда не надо, — вырвалось у меня, хотя я сама не поняла, почему. — Эта тропа ведет к замку, правильно?
Райс кивнул.
— Мне не надо в замок, если Дайры там нет… Мы идем на север.
Райс страдальчески вздохнул:
— Зачем, госпожа? Думаешь, князь Дайра там?
— Да ничего я не думаю.
— Тогда к чему тебе искалеченная земля?
— Может, и ни к чему… — я попробовала сосредоточиться на своих ощущениях. Черт знает, почему, но тянуло на север. — Хочу увидеть княжеские земли и умерший слой!
— Плохая идея, — сурово сказал Райс.
— Почему? Там опасно?
— Да не особенно. Просто нечего там смотреть.
— Ты чей метаморф, мой? Ноэль не обманул?
— Хорошо, госпожа, как скажешь, — согласился Райс. — Только я не знаю отсюда проходов в северном направлении. Может быть, нужно пойти немного, чтобы найти проход. А может быть, и не найдем. А идти туда далеко. И непросто, — Райс скептически посмотрел на мои легкие тонкие брюки и сандалии. — Особенно в таком виде.
— Я не устала! — раздражение уже прорывалось. — Мы идем в умерший северный слой. Веди!
Райс обреченно вздохнул, развернулся, и мы побрели в противоположную от замка сторону.
Глава 16
Я не поняла, как долго мы шли и какое прошли расстояние. Чувство времени пропало, а часов ни у меня, ни у Райса не водилось.
Опустившаяся ночь была непроглядной, а темнота — матовой и сухой. С неба что-то светило, но здесь, севернее замка, не было такого сияющего лунного света, как над Морлескином. Там ночи были глянцевые, темные краски сочными и живыми. Здесь же не было ни объемных поверхностей, ни живых отражений. Привычный пейзаж Лиловых гор пропал из виду очень быстро, словно пелена опустилась. И буйные травы с деревьями сменились самой настоящей пустыней.
Мы очень долго шли по местности, как будто покрытой пеплом. А скорее всего, это и был пепел, просто в темноте не было возможности в этом убедиться.
Запах гари только усиливался. Опять же, это не был живой дым, а неприятная кисловатая вонь старого, не раз промокшего и снова сохнущего пожарища.
Вонючая пустыня, поглощающая свет. Легкий воздушный пепел под ногами, в который проваливаются сандалии. Редкие деревья-раскорячки без листвы и без коры. И полная тишина, словно в уши ваты напихали.
— Долго еще? — спросила я, и мне показалось, что голос мой только я и слышу, так странно он прозвучал, будто внутри меня.
— Смотря куда тебе надо, госпожа, — прошелестел Райс. Его голос тоже звучал не очень-то звонко. — Если ты собралась пересечь княжеские земли насквозь, то это очень долгий путь.
— Ты не чувствуешь ни одного прохода? — уточнила я у Райса чисто на всякий случай. — Или просто мне не говоришь?
— Мне совсем не в удовольствие эта прогулка, — угрюмо отозвался Райс. — Был бы проход на пути, я давно бы им воспользовался. И вообще, госпожа Алиша, не сочти за неподчинение и дерзость, но не повернуть ли нам назад?
— Ни за что не поверю, что князья Морлескина ходили в свои земли пешком. Должны быть проходы. Ты меня дуришь, наверное?
Райс повернулся ко мне. Я должна была увидеть его глаза, хотя бы их блеск. Но глаза не блестели. Безжизненное лицо Райса выглядело маской.
— Нет, госпожа, — проговорил он тоном оскорбленной невинности. — Я не стану тебя обманывать, привязанному метаморфу это слишком тяжело дается. А объяснение есть. Даже если проходы после смерти наведенной реальности сохранились, то мы их не найдем, потому что здесь на всем завеса. Мало того, что эта земля мертвая сама по себе, ее почти что стерли и погребли под прочной защитной завесой.
— Но, если это завеса, значит, кому-то есть, что скрывать здесь?!
— Несомненно, — буркнул Райс. — Но вполне возможно, что мы ничего не найдем и не увидим, кроме того, что уже видели. Поэтому я бы посоветовал повернуть назад.
Но я пошла дальше, и Райс, ни говоря больше ни слова, зашагал рядом.
Хорошо, что пепел мягкий. Глубокий, но мягкий. Ноги проваливаются в эту невесомую пыль, но легко передвигаются. Вот без воды — да, совсем плохо. Будет, конечно, еще хуже. Но хотя бы не жарко, значит, еще можно долго идти вперед. Потому что нужно на север. Так и не поняла, зачем и почему, но мне нужно на север.
Когда невдалеке показался невнятный силуэт еще одного одинокого мертвого дерева, я вдруг поняла, что ногам нужен отдых. Дойдя до корявого ствола, я с удовольствием опустилась и провалилась в пепел. Сидеть, опираясь спиной на ствол и закрыв глаза, было приятно. Рядом с коротким безнадежным стоном плюхнулся в пепел Райс, и теперь я слышала его дыхание.
Когда я, наконец, разлепила веки и взглянула на Райса, он больше был похож на мертвого, чем на живого. Сидел, безвольно бросив руки и свесив голову. И только короткие частые вздохи обнадеживали.
— Что с тобой такое?
— Скатти много и часто пьют. Это от природы. А в человечьей шкуре пить хочется даже больше и чаще. Ты не обращай на меня внимания, госпожа. Я потерплю ровно столько, сколько нужно.