— А если мы зашли так далеко, что ты не сможешь вернуться? Почему ты сразу не сказал, что не можешь долго без воды?
— Потому что это совершенно неважно, что со мной происходит. Другое дело, если эта прогулка станет опасной для тебя, госпожа. А я уж как-нибудь.
Его смирение разозлило меня еще сильнее.
— Так и сказал бы еще в Лиловых горах, что без воды сюда не стоит соваться! Ты же лениво отпирался для вида, не сказав ничего конкретно, и послушно потащился за мной…
И только тут я вдруг поняла, что на самом деле произошло. Мне внезапно втемяшилось на север. Не поняв причины, не представляя, что может ждать в пути, я рванула вперед. Не сообразила даже, что на прогулку в парке и то неплохо брать с собой хотя бы конфеты и бутылку минералки, а уж тем более, когда идешь туда, не знаю куда. Нет же, я бодрым шагом отправилась месить пепел в северном направлении. С пустыми руками и с угрюмо молчащим метаморфом, который попытался отговорить меня настолько вяло, что как будто бы и не пытался.
Кто из нас повел себя более странно — я или Райс — еще большой вопрос.
Но даже сейчас, когда я уже осознала, что веду себя нелогично и нелепо — это по меньшей мере — мне все равно совершенно точно нужно было продолжать это путешествие. На север.
Это противное состояние было, как ни удивительно, знакомым.
— Райс, мне Ноэль за обедом ничего в еду не подмешал?
Метаморф с трудом выпрямился и повернулся ко мне. Глаз его я по-прежнему не видела, но удивленный голос стал тверже.
— Подмешал?! Зачем?.. Впрочем, не знаю, — буркнул Райс. — А с чего ты взяла, госпожа?
— Чувствую себя, как под действием морлескинского цветного вина. Радостно и целеустремленно делаю тупые, бессмысленные и нелогичные вещи. И считаю, что должна продолжать.
— Морлескинские вина на тебя не действуют, ты так сказала Ноэлю.
— Не действуют, верно. Но здесь наверняка водятся еще какие-нибудь коварные зелья.
Райс только развел руками.
— А что будет, если мы с тобой не сможем отсюда выбраться?
— Тогда вмешается Ноэль и заберет нас в Амазор, — совершенно спокойно ответил Райс.
— Он что, следит за нами?
— Нет, не в обычном смысле. Просто, если тебе будет угрожать опасность, он поймет. Он это умеет.
— Значит, пока все еще не совсем плохо? Ну, допустим, я-то в порядке. А ты еле жив! Что же, Ноэль этого не видит?
— Не видит, — подтвердил скатти. — Если настроился на тебя, госпожа.
— Я тебя тоже не очень-то чувствую. Эта самая связь, которая должна быть между нами — она не работает!
Райс так резко повернул голову в мою сторону, что даже в этом странном сухом и матовом мире его глаза блеснули.
— Если бы!.. — прошипел он с ненавистью. — Если бы так! Впрочем, ты не в состоянии понять, что происходит. Я служу Ноэлю не под заклятьем, я люблю его и почитаю, как отца, как наставника и как величайшего мага! И я готов ради него вынести любую повинность, даже эту! Он привязал меня к тебе, потому что понял, что иначе я… Иначе я снова не сдержусь, — Райс резко подался ко мне. — Только заклятье способно заставить меня починяться и охранять тебя вместо того, чтобы перегрызть тебе глотку! И оно, к сожалению, работает!
Я бы отпрянула, если было бы куда, а так только вжалась спиной в драную кору на стволе.
— Не бойся, госпожа, не трону, — уже спокойнее проговорил Райс. — Ноэль знал, что делал, когда так наказывал меня.
Откровения Райса немного отвлекли меня от главного: а зачем же мне на север понадобилось, и какая сила заставляет меня так тупеть, что даже сосредоточиться на чем-то невозможно. Но Райс успокоился, а меня наоборот снова начало трясти от нетерпения.
— Нам надо идти, Райс.
— Как скажешь, госпожа, — отозвался он и, пошатываясь, поднялся на ноги. — Разреши только, я на четырех поскачу, так будет полегче.
— Скачи, как хочешь, мне все равно.
Райс снял штаны, попробовал завязать себе на шею, но едва вместо худого парня появилась здоровая вонючая крыса, его штаны тут же развязались и свалились, подняв тучку пепла. Крыса этого не заметила. В другой раз я точно подняла бы шмотки Райса и взяла бы их с собой. Но сейчас я перешагнула через утонувшую в пепле тряпку и пошла за скачущим вперед скатти.
На четырех лапах Райс оказался и в самом деле куда проворнее. По крайней мере поначалу. Но чем дольше мы шли, тем все медленнее двигался Райс. Вот я уже догнала его, а потом и легко обогнала. Когда же через некоторое время я решила оглянуться, то не увидела своего спутника ни в человеческом, ни в крысином обличье.
— Райс! — закричала я в темноту.
Никто не ответил.
Больше чувствуя, чем видя свои собственные следы, я побежала назад и вскоре чуть не наткнулась на темную бесформенную кучу.
Несчастный скатти лежал будто бездыханный, очень похожий на карикатурные изображения валяющихся в изнеможении крыс: торчит вверх широкая задница, передние лапы бессильно лежат вдоль туловища, а острая морда беспомощно зарылась в пепел.
Я опустилась рядом с ним на колени, прикоснулась к жесткой шерсти на затылке. Живой. Погладила, ощупала, вгляделась — да, еле живой. Очень сильное обезвоживание. Я и сама бы сейчас выпила море, но Райс мог просто больше не подняться, если его не напоить.
Нужна была вода. Вода, которой в этом месте волшебного мира не было. Я попробовала, а вдруг получится как-нибудь так помочь ему, без воды, одной лишь силой мысли, но нет. Видимо, есть неполадки, которые можно поправить одной лишь лекарской магией, а есть такие, для починки которых нужны расходные материалы.
— Райс! Ты меня слышишь?
Скатти шевельнул ушами и с трудом приоткрыл глаз.
— А может быть все-таки как-то можно позвать Ноэля? Чтобы он разглядел, что с тобой? Тебя надо срочно отсюда забирать.
Даже если Райс меня услышал и понял, сил у него не осталось. Крысиный глаз снова закрылся, а сердце скатти замедлило биение.
Я вздохнула и посмотрела в том направлении, в котором мы с Райсом столько времени упорно шагали. Давать Райсу умереть не входило в мои планы. Оставлять его тут одного в таком состоянии было страшно. Но мне по-прежнему нужно было идти вперед, еще совсем немного вперед. Я знала, что почти пришла.
И тут я увидела ее, цель моего упорного и необъяснимого похода.
Там, где буквально несколько минут тому назад не было ничего, кроме вязкой пустой тьмы, теперь блестела чуть трепещущая поверхность. Я даже зажмурилась для верности и опять уставилась туда. Точно, небольшой водоем. Лужица какая-то. Совсем недалеко.
— Райс, я, кажется, вижу воду. Сейчас пойду проверю, только не вздумай сдохнуть!
Я поднялась на ноги и медленно пошла к блестящей поверхности.
Права ли я? В пепельной пустыне наверняка есть свои миражи. Может так случиться, что я никогда не дойду до этой недосягаемой лужи. А Ноэля позвать я не смогу, не сумею. И выйдет так, что я и себя, и своего несчастного злобного метаморфа загнала на верную смерть. Причем ладно бы ради чего-то важного, а так — сама не поняла зачем.
Лужа, однако, вела себя не как мираж. Она приближалась и становилась все шире. У нее появился зеленоватый оттенок и что-то вроде подсветки в глубине.
Чем ближе я подходила, тем отчетливее становились какие-то клубы и тени по обеим сторонам от водоема. Я прошла еще немного, и тени обрели четкие силуэты деревьев с раскидистыми кронами. И это были совсем не мертвые коряги, что попадались нам на пути до сих пор. Плакучие ветви, покрытые густой листвой, свисали над водой со всех сторон, и пока я подходила ближе и ближе, блестящая поверхность почти скрылась под их завесой. Я дошла до ближайшего дерева и потрогала свисающую ветку. Настоящая, живая. Не мираж.
Чтобы пройти к воде, мне понадобилось пробраться через заросли, которых только что и в помине не было. Я раздвигала гибкие ветки с мягкими листьями, они небольно шлепали меня по щекам. Зеленоватое озеро было уже совсем близко. Я пробралась через низкий, но неожиданно густой кустарник и вышла к самой воде.
А подсветка… Это была не подсветка. В воде отражались широкие и высокие окна причудливого строения. На берегу озера стоял трехэтажный особняк. Только что его не было, и вдруг я его увидела в каких-то полусотне метров перед собой. Он тоже был со всех сторон окружен лесом. Свисающие ветви высоких деревьев словно обнимали его, скрывая от любопытных глаз.
Я часто видела такие дома в кино. Что-то похожее очень богатые люди в Европе строили для себя лет сто назад. Ранний модернизм: лаконичные линии, плоские крыши, много стекла и просторные террасы.
Здесь терраса находилась на уровне второго этажа: огромный пустой балкон, нависший над озером. Выйти на балкон можно было из помещения с окнами от потолка до пола. Из этого зала и лился свет.
Перила опоясывали балкон только с боков и немного на углах. Спереди же в средней части открывался выход то ли на короткий причал, то ли на вышку для ныряния. Для причала было, прямо скажем, высоковато, а для вышки… Ну, кто его знает, может быть и вышка. И балкон, и вынесенную далеко над водой «вышку» из воды поддерживали мощные опоры.
На балконе я увидела двоих, мужчину и рыжеволосую женщину.
Она была полураздета: брюки были уже на ней, но стояла женщина босиком, а рубаха с пуговицами спереди была надета, но не застегнута.
Мужчину ее голая грудь не смущала. Он что-то говорил, глядя собеседнице в лицо и сдержанно жестикулируя. Несмотря на то, что он был одет по морлескинскому обычаю и выбрит, Дайру я узнала сразу даже с такого расстояния.
Он договорил, выслушал короткий ответ и, отвернувшись от женщины, скрылся внутри здания. Она осталась стоять, медленно застегиваясь.
Ну, что ж. По крайней мере теперь я знаю, почему мне так нужно было именно на север. Женская интуиция, первый признак ведьмарских способностей… Теперь, если не найду подходящей работы, попробую стать местным следопытом. Райс сказал, им неплохо платят.
Райс… Как он там? Я не дотащу на себе огромную крысу, и не донесу ему воду в ладошках. Разве что Дайра выдаст мне какую-нибудь посуду после того, как я взгляну в его честные глаза и кое о чем спрошу.