— Стоит ли остальным время тратить, — сказала Амади, которую я запомнила с прошлого раза. Волосы, такие же чёрные, как у меня, она снова заплела множеством тонких косичек; они красиво обрамляли лицо и почти сливались с её тёмной кожей. Амади казалась волшебно красивой, бархатной, нежной, — раз наша новенькая с первого раза выбрала точное место?
— Нельзя терять время, — отозвалась Кая, — локаций не так много, проверим все.
Я глядела на ладонь и точно знала, что один камень, с розовыми прожилками, притягивает меня. Я быстро схватила его и, взяв Эола за руку, пошла вдаль.
— Куда мы попадём на этот раз?
Эол взял в руку наши координаты и осмотрел гальку.
— Идём, не отставай, — улыбнулся он.
Небо розовело, солнце поднималось над горизонтом с удвоенной скоростью. Песок менял цвет с насыщенного жёлтого на белый. Всё повторялось, мы выходили к океану в другом мире. На пристани вдали стояли огромные многоэтажные белые корабли, и день раскалился до небывалой жары.
— Это Гваделупа, — констатировал Эол, — Пуэнт-а-Питр.
— Гваде-что? Как ты это понял?
— Просто хорошо ориентируюсь. — Он рассмеялся. Кажется, я впервые слышала смех Эола. С другими, у костра, он смеялся по-другому, громко, бесстыдно. А сейчас мягко и немного снисходительно. — Но теперь тебе нас вести.
— Пока я ничего особенного не чувствую.
— А в прошлый раз?
— Тем более. — Я тоже засмеялась, вспомнив тот нелепый случай. Интересно, если бы Хару-сан сам не вышел ко мне, нашла бы я меч или нет? — Не оставляй меня больше, ладно?
Эол кивнул, взял меня за руку, и с хлопком мы перенеслись ближе к центру города.
— Нужно осмотреться. Яшма или зеркало могут быть где угодно.
— Устроишь экскурсию по достопримечательностям?
— Хару не сказал тебе, где нашёл меч?
— С чего бы ему что-то говорить? А вы с ним были близки? — Во внезапном приступе любопытства, не спеша делиться подробностями сама, я повернулась к Эолу лицом. — Тогда в Нью-Йорке ты точно знал, кто за нами гонится.
— Он пытался переманить меня в Круг семи Лун и с тех пор сидит на хвосте. — Эол неприязненно поморщился. Каждый разговор о Лунах давался ему нелегко, это я заметила. — Они мечтают узнать из первых рук, что там — в другом мире. И чем больше оборотней переманят, тем точнее будет картина. Ни одна машина не даёт им силы попасть в наш с тобой родной мир. Они скачут по этому, мечтая разрушить границу, а на самом деле просто не понимают, куда бегут. Они не видели ужасов того мира.
— А где твой дом, Эол?
— Где он был — уже ничего нет. — Ласковые серо-голубые глаза потускнели.
— Мне жаль…
— Я живу на озере среди живописных гор и берегу своё уединение. Так что не вздумай меня искать, как своего дружка.
— Ты знаешь, что я ищу Коити?
— Ни секунды не сомневался, что станешь. Ты не похожа на человека, который следует советам. Но я всё равно повторю: это плохая идея. Ты не сможешь быть вместе с простым смертным.
— Мы что-нибудь придумаем…
— А как же я, Миюки? — перебил Эол. В его голосе сквозила досада. — Теперь я твой партнёр.
Я смутилась и замолчала. Мы бродили по старым улочкам города, пропитываясь его энергией, французской речью, запахами моллюсков, мускатного ореха и гвоздики. Эол рассказывал об истории острова, завоевателях, колониальной архитектуре и природе. Серые низкие тучи застали нас на одной из небольших площадей. В центре пела женщина в красном платье. Звук слегка дрожал, будто от подступающих слёз, мелодия была тонкая, хрупкая, как и голос самой женщины, — не лёгкая печаль и не глубокая, безысходная, рвущая душу тоска, но что-то похожее на струну, сплетённую из воспоминаний о разлуке, минутной беспомощности перед злом. Словно певица тянула её из полотна человеческих чувств и натягивала до предела, чтобы настроить. Музыка лилась через меня, я оцепенела.
С неба сорвалась капля, потом другая. И тут же сплошной стеной полил дождь. Прохожие раскрывали зонтики и ускоряли шаг, а женщина всё пела. В мелодии чувствовалась магия. Хоть Кая с Эолом и говорили, что магии в этом мире нет — кроме той, что несут оборотни, — я знала: они заблуждаются. То, о чём рассказывал Эол во время прогулки и о чём молчал, годы войн, рабства, страданий, эпидемий, стихийных бедствий — всё было в отзвуках, нёсшихся сквозь века.
Я не могла пошевелиться. Эол что-то говорил, пытался увести меня из-под ливня. Но я думала: «В чём же тогда разница между мирами? Зачем граница? В нашем мире происходило всё то же самое».
Прекрасную трагичную музыку пронзил свист, точно нож — упругую мякоть головки тофу, разрушая всю созданную магию. Мимо скользнул крошечный снаряд.
— Пригнись! Пригнись! — закричал Эол.
Певица в ужасе замолчала и попятилась, промокшее красное платье прилипло к телу и мазнуло ярким пятном по размытой от ливня площади. Музыканты наспех хватали инструменты, они кричали, показывали в одну сторону и бежали в другую. Я не различала их лиц. Медленно, всё ещё в зыбкой пелене музыки, проследила направление взглядом и увидела на крыше двухэтажного дома человека в чёрном с каким-то оружием. Из ниоткуда выскользнули и другие. Эол тянул меня укрыться: по узким улочкам, под балкончиками, увитыми сочно-розовыми цветами, мимо ошалелых лавочников. За нами гнались, стреляли, кричали. Я уже поняла, кто это был.
— Что нам делать, Эол?
— Нельзя прятаться и ждать. Они найдут артефакт первыми!
— Им нужен не артефакт, а мы.
— Почему?
Мы завернули за угол дома и спрятались во дворе. Кусты роз высотой почти в два этажа, усыпанные алыми соцветиями, плотно облепили решётки на окнах. Мы тяжело дышали после бега, и хрипловатым голосом я наконец-то смогла ответить на вопрос:
— Артефакта здесь нет. Если меч они нашли первыми, значит, их система определения координат может быть более точной. Может, и нет, если они пока не нашли остальное. Но подумай сам, Эол, нападение, погоня, время и ресурсы… Выходит, они ищут нас.
— Откуда ты знаешь, что он не здесь? Ты ошиблась при выборе камня?
— Нет, не в этом смысле. — Я только-только смогла перевести дух. — Здесь чувствуются переплетения энергии, они ведут вглубь острова.
— Уверена?
Я кивнула, мне подсказала музыка.
— Тогда нужно опередить Круг семи Лун.
— Они уже могли устроить там засаду, — я растерялась, в голову лезло множество вариантов, как Луны способны нас убить, — или позвать подкрепление… У кого-нибудь есть возможность нам помочь?
Мы стояли, запыхавшиеся и напуганные, в уголке безмятежности, увитом зеленью, благоухающем, наполненном мерным жужжанием пчёл. Если бы мимо проходил человек, то взглянул бы на нас недоумённо, словно мы вывалились из другого мира. От этой мысли мне стало смешно, и нервный звук вырвался из горла.
— Нет, за один раз нельзя переместиться далеко. — Эол взглянул растерянно и немного осуждающе, явно не понимая причины веселья. — Мы на острове — отрезанные от мира. Самое главное, ты знаешь, куда нам идти, правильно?
— Да, вулкан Суфриер. Когда женщина пела, мне показалось, там что-то есть, что-то, что тянет меня наверх.
Эол странно на меня посмотрел, но не стал ничего спрашивать. Я пока сама не очень понимала, как строится моё познание новых миров: некоторые понятия объяснял Эол, какие-то просто видела внутренним взором, другие сами возникали в сознании. Мне показалось, что струны, которыми связана вся Вселенная, кто-то задевает — и знания, как музыка, просачиваются через малейшие прорехи.
— Нужно скинуть хвост, — заключил Эол. — Если они подумают, что мы их испугались или не нашли артефакт на острове, а теперь бежим, то последуют за нами.
— А вдруг их гораздо больше? Одни погонятся за нами, а другие заберут артефакт.
Тропический ливень утих, и по небу снова клочьями побежали пухлые облака. Они закрывали солнце, и свет падал на мокрые дороги, дома и зелень яркими полосами. Люди не спешили возвращаться на улицы, город затих.
Мы оторвались от погони, и теперь, таясь в тени, озираясь по сторонам, спешили к порту пологими узкими улочками. Мы хотели увести Круг семи Лун как можно дальше от острова, но так, чтобы мы сами в любой момент смогли переместиться к вулкану. Я надеялась, их механизмы не безукоризненно точны; что Хару-сан и Алисия ещё не нашли ничего сами; что они поверят, будто мы идём по следу. Слишком много должно совпасть — и всё же это была единственная стратегия, какую мы смогли придумать.
Эол выбрал красивую и мощную яхту, лёгким касанием распутал все страховочные тросы, потом поднял якорь и помог мне забраться на борт.
— Ты когда-нибудь это делал?
И тут в конце причала я заметила Алисию: она так же, как в прошлую встречу, была одета в чёрный облегающий костюм. Алисия стояла в закатных лучах солнца, волосы и лицо её словно окропились небесной кровью. На талии висели огнестрельное оружие — я пока не разобралась, какое именно, — и большой меч. Она пристально наблюдала за нами, но не спешила нападать.
Эол, делая вид, что напуган, взбежал на капитанский мостик, шлёпнулся за штурвал и, прислонив ладонь к приборной панели, пустил поток энергии, которая завела двигатель. Я не столько знала, что он делает, сколько почувствовала исходившее от него тепло и силу, что окутала и меня, и лодку мягким облаком. Яхта зарычала и двинулась вперёд.
Когда мы уже отплыли достаточно далеко, я увидела, как Хару-сан подбежал к Алисии и принялся с ней спорить. Она показывала на нас и кричала, а Хару-сан протягивал к ней руки и пожимал плечами. Хоть выражений лиц уже было не разглядеть, мне показалось, он её успокаивает. Эол сбросил скорость, чтобы дать Лунам шанс последовать за нами — подальше от острова. Мотор мерно гудел, волны бились в борт, и я почувствовала новое неприятное ощущение, где-то под рёбрами и в животе всё крутило и ныло.
— Мне как-то нехорошо. — Голова кружилась, тяжело было стоять прямо.
— Наверное, укачало, частое явление с непривычки.
— Но я уже плавала на корабле.