Тайлер быстро касается пальцами того места, куда я его поцеловала, и молча кивает.
— Мне понравилось. — говорит несколькими секундами спустя.
— Тогда у меня для тебя хорошие новости, Тай, — бросаю кокетливо. — Я буду делать это часто.
Молчаливое одобрение в его взгляде лучше всяких слов. Ему нравится.
— Я хочу оплатить половину — с беспокойством наблюдаю, как счет на кассе переваливает за четырехзначную сумму.
Тайлер молча качает головой и накрывает ладонью мое запястье, осекая попытку извлечь из сумки кошелек.
— В этом нет ничего такого, Тай. Мне приятно делить с тобой траты.
— У меня достаточно денег. — повторяет когда-то сказанную фразу. — Я хочу тратить их на тебя.
Правда — палка о двух концах. С ней тяжело спорить.
— Надеюсь, сейчас ты не будешь против лифта, — игриво толкаю Тайлера в бок, когда наша груженная бесчисленными пакетами тележка выкатывается с кассы. — Потому что вдвоем нам это не унести.
Тайлер согласно кивает и послушно идет за мной к лифтам. Закатывает тележку за мной следом, но стоит дверям начать съезжаться, покидает кабину.
— Встретимся внизу, — слышится его голос в исчезающий зазор.
В недоумении глазею на серебристые створки лифта до тех пор, пока тот не достигает первого этажа. У Тайлера клаустрофобия? Боязнь замкнутого пространства совсем не вяжется у меня с ним, всегда таким спокойным, сильным и невозмутимым. С другой стороны, чем еще объяснить его поведение?
— Прости, что сразу не поняла, — говорю, когда Тайлер, спустившись с эскалатора, подходит ко мне. — Ты боишься закрытых помещений?
— Не люблю в них находится, — безэмоционально отзывается, извлекая из тележки пакеты.
Он не выглядит раздраженным или смущенным, поэтому я решаю, что могу попытаться это обсудить.
— Я могу постараться тебе помочь, Тай. В университете у нас был курс психологии. Нужно выяснить истинную причину фобии и ее проработать.
— Я знаю причину.
Забытое чувство возвращается вновь: фантомная боль за него. Уверена, этот страх — следствие его тяжелого детства.
— Не хочешь мне рассказать? — спрашиваю осторожно.
— Нет.
— Я понимаю, ты пытаешься защитить себя от боли, но…
— Нет. — темные глаза смотрят на меня с обычной прямотой, за которой угадывается…сочувствие? тревога? — Я пытаюсь защитить от боли тебя.
21
— Куда ты меня везешь, Тай? — шутливо допытываюсь, глядя как внедорожник, хрустя шинами, скатывается по холмистому склону.
Глаза Тайлера слегка прищуриваются, что означает, что он улыбается. За неделю, что мы живем вместе, я успела узнать о нем многое. Например, что он на редкость дисциплинирован и чистоплотен. Как я не стараюсь его убедить, что посудомоечная машина избавляет от необходимости каждый раз мыть за собой тарелку, он делает это снова. Его вещи никогда не валяются по полу, как это часто происходит с моими, а еще он встает в одно и то же время, и не пропускает ежедневных тренировок в спортзале. Исключение составили лишь наши первые совместные выходные, когда мы буквально не вылезали из постели.
— Это место, куда я и приезжал с отцом в детстве.
Каждый раз когда Тайлер упоминает о своей семье, я превращаюсь в чувствительный слуховой приемник, ловя каждое его слово. Я изнемогаю от желания узнать больше о его прошлом, чтобы понять, что скрывается за мрачностью взгляда, когда он погружается в свои мысли. Выпрашивать воспоминания о его детстве я не хочу, да и вряд ли это имеет смысл. Это еще одно качество, которое я открыла для себя в Тайлере: если он чего-то делать не хочет, то настаивать бесполезно.
— Вы приезжали сюда вдвоем? Без Глории и без Итана? — спрашиваю тихо. Замираю как фотограф, просидевший сутки в засаде и, наконец, поймавший в объектив тот самый редкий кадр, боясь его спугнуть.
— Вдвоем. Мы редко проводили время все вместе.
Ответ и снова вопросы. Вопросы, больше вопросов.
Нахожу его безымянный палец и слегка сжимаю.
— Ты любил его, Тай?
— Отец хорошо ко мне относился.
По упавшей завесе его взгляда, понимаю, что продолжать расспросы бесполезно, поэтому откидываюсь на спинку кресла и слежу за сменяющимся за окном пейзажем.
Тайлер паркует машину в тени деревьев и, после того как помогает мне выйти, открывает багажник и извлекает оттуда корзину для пикника.
— Ого, — двумя руками обвиваю его локоть и прижимаюсь крепче. — Кто-то подготовил для нас романтическое свидание.
Странно, но совсем не чувствую дискомфорта от свойственной Тайлеру немногословности. Наверное, потому что за него говорит его тело: каждый мимолетный взгляд, движение ресниц, каждый жест преисполнен значения. И сейчас, когда он смотрит на меня так, я точно знаю, что он наслаждается моими прикосновениями. С ним привычная обыденность обретает новый смысл.
Тайлер ведет меня по петляющей песчаной тропе, поросшей сухими кустарниками, до тех пор, пока мы не упираемся в небольшую округлую площадку на краю обрыва в видом на океан. Место и, правда, живописное: густая сень склонившихся деревьев, создающая эффект уютной беседки, и чарующая тишина в сочетании с дуновением легкого бриза.
Тайлер извлекает из корзины покрывало и расправляет его на земле. Предлагает мне сесть, после чего начинает извлекать съестные припасы: бутылку с яблочным фрешем, сэндвичи с ветчиной, сыр и виноград.
— Вы устраивали пикники с отцом? — принимаю протянутый стакан с соком.
Наполнив следующий, Тайлер садится рядом и кладет ладонь мне на колено, заставляя улыбаться. Такой простой жест в его исполнении значит в тысячи раз больше, чем самые интимные прикосновения. Я твердо знаю, что до меня Тайлер так ни к кому не прикасался, и для меня это означает его полное доверие. Мы никогда не говорили о его личной жизни, но я уверена, что до меня все его отношения ограничивались лишь сексом.
— Да. Приезжали сюда раз в неделю. Отец брал с собой сэндвичи с ветчиной и яблочный сок.
Вот что он делает. Пускает меня в свои самые теплые воспоминания и защищает от плохих. Делится со мной самым драгоценным.
— Здесь очень красиво, Тай, — шепчу, осторожно кладя голову ему на плечо. — Мне жаль, что твой папа умер.
Напряжение в его мышцах почти неуловимо, но все-таки оно есть.
— Мне тоже.
Немного помолчав, Тайлер просит:
— Расскажи мне о своей работе. Почему ты захотела стать врачом.
— Врачом? — одариваю его кокетливой улыбкой. — Ничего оригинального. В детстве большинство мальчиков мечтают полететь в космос, а девочки — делать людей здоровыми.
— Я никогда не хотел полететь в космос.
— А о чем же ты мечтал детстве, Тай?
— Я хотел проектировать здания.
Ответ застает меня врасплох, и я немного отстраняюсь, чтобы заглянуть ему в глаза.
— Ты хотел стать архитектором?
— Меня впечатлило здание банка в Бруклине. Я захотел построить такое же. Даже рисовал чертежи.
Мне становится тоскливо. Несмотря на то, что долгое время в семье не утихали споры по поводу моего поступления в медицинский, меня не лишили возможности следовать за мечтой. У Тайлера же такой возможности не было.
— Еще не поздно, Тай…
— Нет. Уже слишком поздно.
Чтобы не омрачать наше уединенное свидание, решаю перевести тему:
— Мне очень нравится работать в госпитале. Бывает тяжело видеть страдания людей, но осознание того, что я могу им помочь, перевешивает все. Мне кажется, профессия врача — лучшая в мире. Ведь если ты смог облегчить страдания хотя бы одного человека, ты проживаешь свою жизнь не зря.
— Ты очень смелая и добрая. — негромко произносит Тайлер, и я вдруг ясно понимаю, что чувствуют актеры на церемонии Оскар, когда их имена объявляют победителями. Счастливая дробь сердца и наворачивающиеся слезы.
— Спасибо тебе, Тай.
Повинуясь мимолетному порыву, поднимаюсь на ноги и обхватив его руку, тяну за собой.
— Посмотрим на океан.
Держась за руки, мы подходим к краю обрыва. Глядя на бесконечный океанский простор, не имеющий конца и края, ощущаешь себя крохотной песчинкой перед лицом величия природы.
— Завораживающе, правда? — сжимаю его руку.
— Идеально.
Мы стоим так несколько минут, пока Тайлер не произносит:
— Я должен вернутся в машину за телефоном. Нужно узнать место следующего боя.
— Иди. — киваю. — Я постою здесь еще немного. Мне нечасто удается выбраться на природу.
Он скрывается за деревьями, а я вновь возвращаю взгляд к воде, окунаясь в пучину фантазий. На рождественские каникулы мы с ним могли бы полететь на Карибские острова. Снять небольшое бунгало, гулять по ночным пляжам, заниматься сексом на песке. Возможно, чересчур самонадеянно заглядывать так далеко в будущее, но впервые в жизни у меня нет сомнений: у нас все получится.
От полулитра выпитого сока живот начинает сводить позывом в туалет, поэтому я решаю воспользоваться отсутствием Тайлера и в одиночестве удовлетворить естественную потребность организма. Пробираюсь вглубь растущих деревьев, чтобы исключить вероятность того, что он может меня увидеть. Хочу, чтобы Тайлер подольше пребывал в уверенности, что я принцесса.
Когда спустя несколько минут я возвращаюсь к месту нашего пикника, Тайлера там нет. Странно, ведь по моим расчетам он уже должен был вернуться.
Набираю его номер и от неожиданности дергаюсь, потому что мелодия звонка раздается совсем рядом. Прослеживаю источник звука и вижу, что его мобильный лежит на покрывале.
— Тай! — выкрикиваю, оглядываясь по сторонам. — Где ты?
В ответ не раздается ни звука. от чего тело охватывает дрожь смутного волнения. Зажав в руке телефон, бегу по песчаной дорожке к машине. Внедорожник стоит на том же самом месте, но Тайлера рядом с ним нет.
— Тайлер! — голос срывается в панику. Куда он мог подеваться?
Я возвращаюсь назад и сажусь на покрывало, обхватывая колени руками. Это просто недоразумение. Наверное, он вернулся и не обнаружив меня на месте, ушел искать. Возможно, немного заблудился. У меня нет повода для беспокойства.