— Ты что, обиделась?
— Пусти!
Похоже, Сафрон обнял девушку, а она этого не хотела.
— А если я соскучился?
— А если ты меня обманул?
— Я тебя обманул? — спросил Сафрон.
Он появился в проходе между коридором и кухней, увидел Степана и дернулся так, как будто его ужалила оса.
— Не понял! — осатанело протянул авторитет.
— Не беспокойся. Товарищ капитан не собирается меня арестовывать! — сказала из-за его спины Лия.
— Собирается. Прицепит он тебя наручниками к спинке кровати… Или уже? — приближаясь к Степану, спросил Сафрон.
— Леша, ты один? — спокойно спросил Круча.
Этим вопросом он поставил Сафрона в тупик. Охраны с ним не было, а Степан не Лия, он и в морду может заехать — в ответ на хамство. Никто не заступится за Сафрона. А мстить он Степану не станет. Сколько раз пытался и постоянно садился в лужу. А в этот раз может сесть за решетку. Или даже лечь — в землю.
— Да я-то один…
— С чего ты взял, что я Лию собираюсь арестовывать?
— А то я не знаю, как вы работаете. Вам бы крайнего найти.
— Леша, мы вчера киллершу взяли, ту самую, которой Бродилова заказали.
— Да?
— Удержать, правда, не смогли. Она сама себя отравила.
— Чего ж вы так?
— Но кое-что шепнуть успела.
— Что?
— А то, что это ты ей Бродилова заказал.
— Я?! Да фуфло это! — вспенился Сафрон.
— Доказательств у нас нет.
— И не будет!
— Да, только у Бродилова крыша есть. И открытые проекты… Как бы у тебя, Леша, проблемы не нарисовались.
— Не заказывал я Бродилова!
— Я пошутил. Никто на тебя не показывал… — с усмешкой проговорил Степан. — Скажи, я когда-нибудь поступал с тобой подло? Может, подставлял тебя по беспределу?
— Нет.
— А ты зачем грязь на меня льешь?
— Я лью?
— Леша, я тебе сейчас!.. — Степан осекся, глянув на Лию.
Не следовало ронять авторитет Сафрона у нее на глазах. Но движение, которым закатывают рукава, он успел сделать. Да Лия и без того все поняла и даже вздохнула. Очень уж ей хотелось, чтобы хоть кто-то набил морду Сафрону.
— Я подумал, что ты можешь Лию повязать… — сказал Сафрон.
— Лия всего лишь свидетель.
— Поэтому ты здесь?
— Я здесь, потому что я здесь. А вот ты зачем сюда пришел?
— Лия моя девушка.
— Врет!.. — сказала она, немного подумала и добавила: — Как и всегда!
— Леша, врать нехорошо.
— Да она что-то попутала.
— Леша, ты хочешь играть по правилам? — спросил Степан. — Если так, то… — Он повел подбородком в сторону входной двери.
— Это моя баба! — выдал Сафрон.
Лия мотнула головой, с надеждой глянула на Степана.
— Если она тебя сейчас остановит, значит, твоя. Если нет… Ну и чего стоишь, давай на выход! — заявил Круча.
— Ну хорошо!.. — Сафрон резко повернулся к Степану спиной.
Если бы Лия не вжалась спиной в дверь ванной, то он сбил бы ее с ног. Авторитет танком прошел через коридор. Слышно было, как хлопнула входная дверь.
Лия ошалело глянула на Степана. Она не верила, что Сафрон мог вот так просто уйти. Но капитан очень хорошо знал этого деятеля. Сафрон умел переступать через свою гордость, если это шло во благо бандитскому делу. А с уголовным розыском он ссориться точно не хотел. Именно потому Степан не рвал жилы, пытаясь отправить его на скамью подсудимых. Не станет Сафрона, придет какой-нибудь отморозок вроде Ската. Зло нужно искоренять, не вопрос. Но пока это невозможно, нужно выбирать меньшее из зол.
— И что теперь будет? — спросила Лия.
— Откуда я знаю, как далеко зашли ваши отношения?
— Да какие там у нас отношения!
Лия подошла к окну, но слишком уж низко опустила голову, чтобы смотреть из него. Она могла видеть только подоконник.
— Из клуба ты уволилась.
— Да потому что вела себя как дура… У нас же в стране сексуальная революция.
— Не знал.
— Да ладно… Обнаженное тело — это прекрасно, ничего зазорного в том нет. А если так, то почему бы не раздеться на публике?
— Дура и есть, — тихо сказал Степан.
Лия сделала вид, что не услышала этого.
— А танцевать я умела… Балериной хотела стать, в студии занималась… Сначала у станка, потом у шеста… — Она усмехнулась. — А что, раздеться не стыдно. Вот если лапать начнут… Но меня не лапали. Сначала нормально все было. А потом Сафрон разозлился. Что это за птичка, у которой коготок не увяз?.. Вот он и придумал эту байду, как будто вы меня крайней сделать хотите. А я, дура, поверила… Ну да, было разок… В конце концов, я не девочка, мне уже двадцать лет…
— А в груди сердце сексуальной революционерки.
— Осуждаешь?
— Нет, конечно… Ты имеешь право… Лишь бы не вляпаться.
— А я вляпалась… Сафрон теперь от меня не отстанет.
— Ты под моей защитой.
— И что?
— Сафрон меня не боится и не уважает. Но связываться со мной он не станет.
— Думаешь?
— Знаю.
— Есть примеры?
— Была одна проститутка, — вспомнил Степан. — Варварой звали. Я тогда Сафрону сказал, и он оставил ее в покое.
— А почему была?
— Потому что она уже не проститутка. Оставил ее дух сексуальной революционерки.
— Это не революция, а дно, — сказала Лия и поморщилась.
— Значит, Варвара поднялась со дна.
— Но проституткой была?
— Была.
— Ты водил с ней шашни. — Лия глянула на него чуть ли не с осуждением.
— Я водил с ней агентурную работу.
— Куда?
— Не куда, а после… того, как она попалась на горячем.
— Горячая штучка?
— Точно такая же, как и ты… На сцене.
— А ты видел меня на сцене?
Степан выдохнул воздух, не раскрывая рта.
— Да, что-то я разгорячилась, — спохватилась Лия.
— Горячая штучка.
— Да? — Она задумалась.
— Ладно, пойду я, — поднимаясь, сказал он.
— А если Сафрон?..
— Он тебя не тронет.
— А вдруг?
— Ты же снимаешь квартиру?
— Ну да… Если ты хочешь, чтобы я съехала, так у меня за три месяца вперед уплачено.
Степан усмехнулся, глянув на Лию. Если она так говорит, значит, Сафрона боится не больше, чем переживает за деньги, которые может потерять. И убытка немного, и страху столько же… А чего бояться? Наедет на нее Сафрон, сдастся она ему на милость. Сама же говорила, что не девочка. От нее не убудет…
— Я что-то не так сказала? — Лия пытливо глянула на него.
Круча пожал плечами. Может, она и готова к тому, чтобы уступить Сафрону, просто верит Степану, надеется на его защиту, а он уже осудил ее, не разобравшись?
— Нет, все так. Просто у меня служба.
— Ну, бывай!
Степан кивнул, вышел в прихожую. Он уже обулся, когда появилась Лия.
— Что-то нашло на меня, — сказала она и натянуто улыбнулась.
— Нет, нормально все.
— Куда-то не туда понесло… А защищать меня не надо. С чего это? Я же тебе не жена, не любовница…
— Да, не любовница. — Капитан взялся за ручку двери.
Одной рукой Лия коснулась собачки замка, а пальцы другой Степан почувствовал на своей ладони. Она не отстранилась, напротив, еще ближе подалась к нему. Голова его закружилась от запаха желанного тела.
— Один раз, как говорится… Даже два. — Лия в упор посмотрела на него.
Он заметил, как затуманился ее взгляд.
Степан мог привести ей другой пример. Была у него женщина два года назад. Сафрон жестоко наехал на нее, и Степану пришлось с ним поговорить. Марина нуждалась в нем, привечала его, но в постель с ним легла неохотно. А почему? Да потому что ждала от него ураганной страсти, а он долго тянул, изображал из себя благородного человека. Ей такое поведение вроде бы нравилось, но женское подсознание выразило протест и занесло мужчину по имени Степан в черные списки. Марина потом уехала, даже не известила его об этом…
Лия тоже может исчезнуть. Если он будет вести себя как баран.
— Можно и два, — сказал Степан.
— Да?
— Если со мной.
— Товарищ капитан…
Степан не позволил ей договорить. Прижал к себе и поцеловал в губы. Лия трепыхнулась, настраиваясь на его волну. Женщина должна терять голову вместе с телом. Судя по всему, именно это с ней и произошло…
Глава 12
Пшеничное поле колосится от края до края, до самого горизонта. По нему бегут гладкие волны, прямо как по морю. Но совсем не страшно утонуть в нем. Там ведь не смерть на дне, а самая что ни на есть жизнь. Хлеб как-никак. Много его…
Но настоящее море несет прохладу, а это нет. Над Воронежем жара, а в поле зной. В кабине «буханки» духота, дорожная пыль лезет в нос. А закрывать окна нельзя, сомлеть можно будет.
Впрочем, Федот не унывал. Он еще слишком молод, чтобы жаловаться на жару, на дожди, на магнитные бури. Вот если женщин в деревне не будет, тогда не грех и поплакаться.
Впрочем, ему нужна была только одна женщина, Лиза Каблукова. Есть она в Кумпановке или нет, в любом случае он должен будет возвратиться в Москву. Некогда ему страсти разводить. Если только на одну ночку. С кем-нибудь. Может, вдовушка какая-нибудь найдется…
— Каблуковы, говоришь? — Одной рукой водитель держал руль, а другой неторопливо скреб щеку.
Немолодой мужик, но еще и далеко не старый, а щеки уже в мелких морщинках. Время кожу так разъедает или земля вперемешку с соленым потом. Да еще от палящего солнца спасу нет.
— Знаешь таких?
— Ну, может, и знаю… Тебе-то они зачем?
— Из милиции я. Старший лейтенант Комов.
— Из милиции?
— Из милиции.
Федот раскрыл «корочки», но водила даже не глянул на них и сказал:
— Ты лучше «бардачок» открой.
Федот кивнул, открыл перчаточный ящик, а там бутылка водки. Только пробка на ней какая-то подозрительная и этикетка замусоленная. Да и жидкость мутноватая.
— Стакан там… До дна давай!
— Шутишь?
— Ну, как знаешь…
Мужик дал понять, что молчать будет всю дорогу. А до Кумпановки верст двадцать.
Федот взял бутылку, нашел стакан.
— Сливовая. Чистая как слеза, — заявил водитель.