— У каждого человека есть свои странности… Вот вы на людей бросаетесь, — с осуждением, но не зло сказала Люба.
— Я?! На людей?!
— Я же помню, как вы тогда… Да и сейчас… Зачем вы приехали?
— Вообще-то меня интересует Лиза.
— Ее здесь нет, — заявила Рыбалова и отвела в сторону взгляд, как это бывает, когда человек лжет.
— Здесь нет? — Федот обвел рукой двор.
— Дома нет… А что? — Она посмотрела ему прямо в глаза.
Ее взгляд вибрировал от внутреннего напряжения.
— А разве Лиза не могла убить Бродилова?
— Я же говорила, что Лиза и мухи не убьет.
— В муху еще попасть надо…
— Лиза не могла убить Бродилова.
— А кто мог?
— Вы же кого-то искали. — Рыбалова снова глянула в сторону.
— Кого мы искали?
— Я не в курсе… Знаю только, что Лиза не виновата.
— Не виновата?
— Нет.
— Вы видели, как она не убивала?
— Я не видела, как она убивала, — с усмешкой ответила Люба.
Федот приложил палец к переносице и полюбопытствовал:
— Это я не так спросил или вы не так ответили?
— Солнце сегодня жаркое, а вы с дороги.
— Думаете, я перегрелся?
— Я вам компотика принесу.
— Да, не откажусь.
Рыбалова зашла в дом, закрыла за собой дверь.
А Федот снова глянул на машину. Почему она была в ремонте? Может, ударилась корпусом обо что-нибудь, когда с места преступления срывалась? После этого ее рихтовали, красили?..
Он осмотрел заднее правое крыло, одну дверь, другую… Краска везде родная.
Открылась дверь, на крыльцо вышла Люба.
— И что вы там нашли? — закатив глазки, спросила она.
— Ничего.
— Можете в дом зайти и осмотреть его. Вдруг там Лиза прячется?
Почему бы и нет? Ведь Лиза действительно могла прятаться у Рыбаловой. Причем с самого начала. Нельзя исключать, что она убила Бродилова. Не важно как, сгоряча или с умыслом, но сделала это. Телохранители встречали Кардаилова, затем искали приключения на свои задницы в «Бумба-Раше». Некому было помешать ей. И она спокойно скрылась с места преступления.
А что дальше? В поисках ответа на этот вопрос преступница могла обратиться к своей подруге. Рыбалова спрятала ее у себя, а утром отправилась к Бродилову. Допустим, Лиза оставила на месте преступления какую-то улику. Рыбалова ее уничтожила, а потом уже позвонила в милицию.
Федот помнил, как Круча задавался вопросом о том, почему на руках у Рыбаловой оказались ключи от вольера. Ответ прост. Не было у нее своих ключей от дома Бродилова, их ей дала Каблукова… Может, и не спала Рыбалова с Бродиловым. Скорее всего придумала. А кто мог опровергнуть ее показания? Тем более что точки соприкосновения с Бродиловым у нее были. Как-никак она сестра его бывшей жены. Если это действительно так.
Могла ли Каблукова убить Бродилова? Ответ на этот вопрос Рыбалова дала сразу, на месте преступления. Нет, не могла. А тут еще сыщики вышли на след киллера, версия с Лизой осталась в стороне. Каблукова и Рыбалова имели представление о ходе следствия, но не успокоились, уехали в свою родную деревню. Но сыщики могли достать их и здесь. Женщины прекрасно это понимали. Поэтому Витя и не знал о Лизе. Это Рыбалова на виду. Ей-то бояться нечего.
— А где Лиза живет? — спросил Комов.
Возможно, Лиза пряталась у своих родителей. На глаза людям не показывалась, жила себе потихоньку. Витя сбил Федота с толку, да тот и сам оплошал. Надо было сразу ехать к Лизе домой, а Комов отправился к Любе. Пока он был здесь, Раиса Камышова предупредила Каблуковых об опасности.
— Через четыре дома, — ответила Рыбалова и махнула рукой вдоль улицы.
— А магазин?
— Сельпо там. — Она повела рукой в другую сторону.
В сторону сельпо Комов и отправился. Он собирался нагнать Раису Евгеньевну Камышову, которая возвращалась от Каблуковых.
— Эй, вы куда? — крикнула вслед Рыбалова.
До сельпо было метров двести, не больше. Деревня немаленькая, а люди как раз возвращались с работы. Неудивительно, что в магазине была очередь. Камышова уже отоваривалась, когда Комов зашел в помещение. Люди, находившиеся там, все разом глянули на него. Кто такой? Что ему здесь надо? Почему на нем джинсовая жилетка, когда такая жара?..
Вопросов было бы еще больше, если бы не этот самый жилет, под которым скрывался пистолет, вложенный в кобуру.
Федот кивнул всем сразу в знак приветствия и повернул назад. Нечего ему здесь делать.
Нет, не могла мать предупредить Каблуковых об опасности. Не для этого дочь отправляла ее в магазин.
Федот повернул назад. Люба стояла у ворот своего дома. Он шел, а она поворачивала голову, сопровождала его взглядом и ничего не спросила, когда Комов прошел мимо. Женщина все понимала, но в ее глазах не было испуга. А ведь он мог задержать Каблукову и привлечь Рыбалову за соучастие.
Каблуковы жили через четыре дома от Камышовых. Но по какой стороне улицы, Федот не спросил. Потому и оказался в затруднительной ситуации. На одной стороне дом деревянный, запущенный, на другой кирпичный, с пышным садом за крепким забором.
«Где живут Каблуковы? Не поздно ли я хватился?.. — Он стоял, водил взглядом из стороны в сторону и чувствовал себя идиотом. — И надо было мне ему плеснуть под жабры, затуманивать голову? Это в чуждой для меня среде обитания».
Рыбалова не осталась в стороне. Она подошла к нему со снисходительной улыбкой на губах и коснулась его руки так, как будто бросила ему спасательный круг.
— Здесь Каблуковы живут, — проговорила Люба и кивком показала на кирпичный дом.
— Очень хорошо, — буркнул Федот и направился к калитке.
Люба последовала за ним.
— Только не говорите, что Лизу в убийстве подозреваете, — сказала она, ускорила шаг, обогнала Федота и крикнула через забор: — Ольга Николаевна!
Из летней кухоньки показалась пожилая женщина в платке и переднике поверх домашнего халата. Руки в муке и даже кончик носа белый.
Федот глянула на собаку, которую ему так и хотелось назвать Шариком. Добрый взгляд, хвост колесом. Дворняга смотрела на него с праздным любопытством.
— К вам гости! Из Москвы!
Женщина кивнула. Люба перекинула руку через калитку, открыла ее изнутри.
Федот зашел во двор. Собака подбежала к нему, обнюхала ногу, добродушно гавкнула в знак приветствия и зевнула во всю пасть.
— Из Москвы? — отряхивая руки о передник, спросила женщина, подходя к ним.
— Из милиции, — сказал Федот и полез в карман за удостоверением, но Люба взяла его за руку, придержала.
— Из милиции, — подтвердила она.
— А почему из милиции?
Женщину искренне волновал этот вопрос. Ее удивление не было поддельным. Возможно, она и не знала, что дочь скрывается. Может, и не было ее здесь.
— Не совсем из милиции, — проговорил Федот.
— Как это не совсем?
— Милиция государственная, а задание у меня частное… Вы же знаете, у кого Лиза работает?
— У кого?
— У банкира.
— Да, в банке.
— Экономкой.
— Экономистом.
— Горничной.
— Какой еще горничной? — Ольга Николаева вопросительно глянула на Любу.
— Лиза работала горничной, у банкира, — подтвердила та, с сочувствием глядя на женщину.
— А она говорила…
— А что здесь такого? — спросила Люба. — Сейчас многие горничными у богатых людей работают.
— У богатых?
— Может, она замуж за этого богатого выходит? — сказал Комов.
— Замуж? — Ольга Николаевна решила, что это хорошо, и стала успокаиваться.
— Но вдруг ваша Лиза не совсем та, за кого себя выдает. Может, она и не жила здесь никогда. — Он ткнул пальцем в землю.
— Почему не жила?
— Что, она и сейчас здесь?
— Как она может быть здесь? — удивилась женщина.
— Заехала на денек-другой.
— Не заезжала… Давно не была, работа у нее…
— И не звонит?
— Письма пишет… И позвонить может. Через сельсовет… А почему вы спрашиваете?
— Может, Лиза разведчик иностранного государства! — с усмешкой проговорила Люба.
— Да какой же из нее разведчик?.. Что вы такое говорите? — всплеснула руками женщина.
— Радиостанции в доме нет? — спросил Комов.
— Какой еще радиостанции?
— Шпионской.
— Вы что, издеваетесь?
— А глянуть можно?
— Да гляньте!
В доме приятно пахло простоквашей и хлебом. Скатерть на столе свежая, чистая, в буфете посуда, на полках — книги, на полах домотканые дорожки. Часы тикают. И ни одной живой души. На застекленной веранде на вешалке висел брезентовый плащ, стояли болотные сапоги и целый набор удочек.
— А муж ваш где? — спросил Федот.
— Да бродит где-то, — ответила Ольга Николаевна, тяжело вздохнула и махнула рукой в сторону реки.
— С удочкой?
— Ага, как же… С удочкой он по утрам.
— По утрам с удочкой, — сказала Люба. — А по вечерам с рацией.
— Шпионит, — заявила женщина и легонько щелкнула себя по горлу.
— Понятно.
Федот заглянул на кухню, в сарай, но и там не нашел вещей, которые могли принадлежать молодой городской женщине. Даже сумки дорожной не было.
Зато в помещении, смежном с летней кухней, он обнаружил следы присутствия хозяина дома… Там стояла старая кушетка, на стене висел коврик, на котором изображена была псовая охота. На кушетке матрас без простыни, подушка без наволочки. На тумбочке стояла банка с рассолом. Похоже, Каблуков ночевал здесь после очередного загула.
Федот задумался. Ему ведь тоже надо где-то ночевать. Рано еще в обратный путь, да и куда на ночь глядя?
— У нас тоже такая комнатка есть, — сказала Люба.
— Да? — Федот внимательно посмотрел на нее.
Может, она предлагает ему ночлег? В такой вот конуре?
— А вдруг Лиза там скрывается? — тихо, чтобы не слышала Ольга Николаевна, произнесла Люба.
— А вы ей не сказали, чтобы она уходила?
— А зачем? Ее Мухтар охраняет.
— Это шутка такая?
— Ужинать уже пора… Или вы в Москву?
Федот глянул на Любу и вспомнил, о чем говорил с водит