— И бригаду свою распустил. До лучших времен.
— Нет никого в доме, — сказал Федот. — Я заходил, смотрел. На замке он, да и бытовка.
— А зашел как?
— Для бешеной собаки забор не высота.
— Бешеная собака могла быть во дворе.
— Нет пока… Что делать будем?
— А что делать? Нет трупа — нет дела…
— Пробить нужно, может, кто-то что знает.
— Поспрашиваем… — сказал Степан. — Может, и поймаем рыбку в мутной водице… А ты чего так переживаешь? Боишься, что покойница по ночам будет являться?
— Типун тебе!..
В дверь кто-то постучал. Степан не успел дать разрешение войти, как она открылась. Появился Малыгин. В руке у него был лист бумаги.
— Это, конечно, не мое дело… — с легкой обидой в голосе сказал он.
Степан показал ему на стул, он сел, положил на стол распечатку.
— Что там у тебя?
— Сводка по Москве прошла.
— А что там не твое дело?
— Улица Краснобогатырская, дом… — Малыгин назвал адрес, по которому проживала чета Рыбаловых.
— И что там?
— Я этим делом как бы не занимаюсь.
— Слава, ломаться дома будешь, перед женой. — Степан забрал у Малыгина распечатку.
— Нападение на хозяина квартиры было. Какие-то люди ворвались в дом и силой увезли хозяина, Рыбалова Геннадия Александровича. Дверь осталась открытой, наряд, прибывший на место, обнаружил следы крови.
— Его что там, подранили? — спросил Комов.
— Выходит, что да.
— А я как раз собирался ехать на мясокомбинат.
— И на мясокомбинат заедем, — поднимаясь, сказал Степан и добавил: — Наверное.
Им понадобилось минут сорок, чтобы добраться до места. Выехали на Кольцевую, оттуда свернули на Щелковское шоссе.
Дверь в межквартирный холл не была заперта. Квартира Рыбаловых была опечатана, но как-то не очень убедительно. Приклеена ленточка, да и все. Хотя бы следователь расписался.
— Дверь, говоришь, открыта была?.. — обращаясь к Славе, сказал Федот и надавил на ручку. — Ой! Открылась! Какая неожиданность!
Но тут же распахнулась дверь по соседству. Показалась женщина — еще молодая, но уже со старушечьим выражением лица. И глаза чересчур мудрые.
— Я сейчас милицию вызову! — пригрозила она и стала закрывать дверь.
— А мы уже здесь! — сказал Степан, попробовал было придержать дверь, но она захлопнулась, едва не прищемив ему пальцы.
Капитан зашел в квартиру, увидел чемодан и сумку на полу возле шкафа. Там же, в прихожей, он заметил пятна на стене. Кровь брызнула щедро, и вряд ли от удара в нос.
Она была и на полу, цепочкой тянулась к двери. На нее наступали ногами, размазывали, смешивали с грязью.
Степан услышал, как открылась соседская дверь.
— Вы все еще здесь?
— Гражданка, мы из милиции. Уголовный розыск. — Малыгин предъявил удостоверение.
Степан заглянул в гостиную. Диван заправлен, все вещи на местах. На кухне тоже порядок, вся посуда перемыта. В спальне кровать заправлена, ничего нигде не опрокинуто, не перевернуто. Все происходило в прихожей. Там на Рыбалова напали, оттуда его и увели.
А как он открывал дверь, по звонку или без? Собирался уходить, когда позвонили, вещи уже приготовил, хотел присоединиться к своей жене, которая скрывалась вместе с Каблуковой. Или без нее.
Может, соседка прольет свет?
— Оксана Владимировна, вы даже не представляете, как поможете нам, если расскажете, что здесь было. — Малыгин обаятельно улыбался, глядя на женщину.
Она таяла на глазах. Что-что, а работать со свидетелями Слава умел. Без мыла в душу залезет.
— Сама-то я мало что видела… В душе была, выхожу, слышу какой-то шум. Открываю дверь, а там Гену под руки выводят. Я бы даже сказала, тащат. Мне кажется, он был без сознания.
— Может, в него стреляли?
— Нет, это он кого-то ножом ударил.
— Он ударил?
— Да, на него напали, он ударил. Сначала парня увели, который пострадал, потом его самого… Как парня выводили, я не видела, но люди говорят… А Гену видела…
Степан глянул на пол в холле. Кровь была и там, вернее, то, что от нее осталось.
Женщина заметила его взгляд и проговорила:
— Полы сказали пока не мыть… Участковый сегодня утром приходил, спрашивал. Сказал, если что, звонить… Я позвонила…
— Участковому?
— Да. Он номер телефона оставил… Я же не знала, что вы из милиции.
Участковый не заставил себя ждать. Это был высокий плотный парень лет двадцати пяти. Рубашка отглажена, на брюках стрелки, фуражка сидит ровно, под мышкой папка, пистолет в кобуре под нижним срезом рубашки.
— Старший лейтенант Кулик! — не сводя глаз со Степана, представился он, и ладонь к фуражке он приложил так, как будто собирался рубануть ею, как топором, в случае нападения.
— Капитан Круча, Битовский ОВД, начальник уголовного розыска. — Степан предъявил удостоверение.
Кулик изучил его содержание быстро, но внимательно и посмотрел на Федота.
— Старший лейтенант Комов… — назвался тот и спросил: — Чем это мы тебе не нравимся, старлей?
— Да какие-то вы крупные… Как на подбор.
— Ты и сам не мелкий.
— Ну так, может, меня в участковые потому и определили… Бандиты тоже крупные…
— Не все.
— Но в основном… И на этого бандиты наехали… Какой-то Сафрон у них там старший. Может, знаете такого?
— Сафрона знаем, — ответил Степан.
— А зачем вам Рыбалов нужен?
— По делу он у нас проходит. Убийство банкира Бродилова.
— Да?.. Так это вы киллера взяли? — не без восхищения спросил Кулик.
— Самого что ни на есть настоящего.
— Он еще ампулу с цианидом принял.
— Она.
— Да-да. Женщина была… Там после нее столько трупов… Так Рыбалов по этому делу проходит?
— Сафрон там тоже фигурировал. У них конкуренция с Бродиловым была, землю делили.
— Интересно… А я бандита нашел, который на Рыбалова нападал. Его в больницу отвезли, в ЦКБ… Караваев Илья Максимович. Допросить я его не смог, он до сих пор в тяжелом состоянии, ночью метался в бреду, звал Сафрона, пытался сказать ему, что ни в чем не виноват…
— Значит, Сафрон.
— Так вы же говорите, что между ним и Рыбаловым какая-то связь.
— Сначала кого-то пытаются раскопать, затем едут к Рыбалову, — глянув на Степана, сказал Комов.
— И увозят его в Битово.
— Рыбалова надо найти, — тоном, каким ставят задачи, сказал Кулик.
— Надо найти, — подтвердил Степан, поощрительно глянув на него.
Ему определенно нравился этот парень.
— Это к быкам на рога, — сказал Комов. — Могут забодать.
— Если нужно, я могу поехать с вами, — вызвался Кулик.
— Сначала мосты нужно навести, узнать, где Сафрон Рыбалова держит.
— Есть одно место! — неожиданно и неуместно громко сказал Комов.
Степан в недоумении глянул на него.
— Вдруг я ошибся… там закапывали, а не выкапывали!
Не надо было спрашивать, где именно. Степан понял все и без объяснений. Перед его глазами всплыл клочок земли под упавшим деревом. Он увидел Сафрона и джип, стоящий в отдалении.
— Едем! — заявил Степан и повернул на выход, увлекая за собой всех, в том числе и Кулика.
Глава 18
Лопата легко брала взрыхленную землю, но на глубине полутора метров уперлась в твердый грунт. А трупа все не было.
— Дальше не копали, — сказал косматый мужичок с мелкой, но жесткой щетиной на щеках.
Он был среднего роста, щуплый, к тому же с похмелья, однако копал быстро, мощно. Ему еще не оформили административный арест, и Степан предоставил правонарушителю прекрасную возможность искупить вину ударным трудом.
— А дальше и не надо… — сказал Федот, нагнулся и вытащил из земли что-то блестящее.
— Что там?
— Сережка… Золотая… С мясом вырвали!..
Степан осмотрел сережку в форме дубового листа. Она была в земле, но на застежке можно было разглядеть кусочек окровавленной кожи. Но на той же сережке Степан увидел и след от удара чем-то острым.
— Похоже, лопатой зацепили… Когда выкапывали.
— Я же говорил, женщина здесь была закопана.
— Она имеет какое-то отношение к Рыбалову.
— Люба?
— Может, и Люба. — Степан пожал плечами.
— У Любы не было таких сережек.
— А у Каблуковой?
— Думаешь, Рыбаловы ее здесь спрятали?
— А теперь изображают благородство.
— Ну да, Кувыкин не видел Каблукову в деревне. Никто не видел. Одна только Люба изображала…
— Изображала. За нос тебя водила.
— И не только за нос… Нет, я, конечно, не против… Я бы даже сказал, за…
— А я против. Халатного отношения к службе.
Степан вздохнул. Если бы он не поленился вчера копнуть здесь глубоко, то сегодня они располагали бы криминальным трупом.
— Это ты о чем?
— К Сафрону надо ехать. За жабры его брать.
— Икру вытряхивать, — добавил Комов.
Штрафника они оставили охранять захоронение — до прибытия экспертной группы. Возможно, в земле остались еще какие-то вещественные доказательства.
Степан свернул с прямого пути, сделал небольшой крюк. И, как оказалось, не зря.
— Смотри!
Со двора недостроенного дома вышел какой-то парень с пакетом. Он воровато огляделся, закрыл калитку, подошел к мотоциклу, который стоял впритирку к забору.
Степан остановил машину, выскочил из нее. Парень дернулся, глянул вперед по ходу движения мотоцикла, но понял, что ему не уйти.
— Капитан Круча, уголовный розыск! Кто такой?
— Да работаю я здесь.
— Нет тут никого, никто сейчас не работает.
— Да нас отпустили. До понедельника.
— Кто отпустил?
— Мастер наш… Егор Терентьевич.
— А ты остался?
— Нет, просто приехал…
— Ты остался. Чтобы труп перезахоронить.
— Какой труп? — Парень побледнел.
— В лесу, за озером. У дороги к Стахановцу…
— Не знаю ничего. — Он отвел в сторону глаза.
— Зато мы все знаем. Только вот крайних у нас пока нет.
— Уже есть, — сказал Федот, усмехнулся, взял парня за руку, снял с пояса браслеты. — Будешь крайним… Как тебя зовут?