– Если, конечно, тебе удастся убедить Еву быть с тобой. – Добавила женщина спустя секунду.
Последняя фраза ударила по самолюбию не только Адама, но и его волка. Зверь вообще не понял, как это можно не хотеть быть с ним. Она же его Луна. Человек тоже возмутился. Ему даже в голову не приходила мысль, что женщина может отказаться от союза с оборотнем. Особенно сейчас, когда люди начали снимать дешевые фильмы о любви «волка и прекрасной девы». Адам неплохо разбирался в женщинах. Они были мягкими, впечатлительными, мечтали о большой любви. А тут такая удача, сам Бета Хофтерфилда на блюде. Она не могла отказаться. Это как сорвать джекпот в казино. Никто не откажется от джекпота.
– Она будет счастлива. – Огрызнулся Адам.
– Вот завтра и посмотрим. Попроси Дайри доставить ее после праздника. – Ехидно улыбнулась Лика, как будто что-то знала. – И прикажи своей экономке приготовить для Луны отдельную спальню. На тот случай, если она согласится у тебя жить.
– Можно подумать, у нее есть выбор. – Снова огрызнулся Адам.
– Завтра и узнаем. – Лика потянулась к бокалу с виски. – За тебя, Бета Хофтерфилда. И за твой счастливый брак.
– Это большая ошибка, Тиберий. – Адам не терял надежды достучаться до Альфы. – Она не нужна стае.
– Она нужна тебе, Адам. – Спокойно сказал Альфа. – Ты этого еще сам не понимаешь, но скоро это станет очевидным. Луна не ошибается.
Философское «Луна не ошибается» прагматичный мозг Адама принять не мог. Мужчина злился, на Тиберия, за то, что тот поддержал Лику. И на себя, за то, что не смог придумать весомых аргументов и убедить Альфу в своей правоте.
– Я должен проверить посты. – Сказал мужчина и поднялся с кресла. – Ритуальные костры разожгут ровно в полночь.
Тиберий
Останавливать Адама никто не стал. Тиберий чувствовал его раздражение, а Лика просто устала и не хотела продолжать бесполезный разговор.
– Он ведь в чем-то прав. – Мужчина повернулся к жене. – Женщину волки не примут.
– Примут. – Упрямо улыбнулась волчица. – Эту примут.
– Ты что-то видела?
– Я не могу рассказывать о своих видениях даже мужу. Ты знаешь об этом.
– А еще, ты не можешь вмешиваться в чужие судьбы. – Мягко напомнил правила Тиберий. – Но постоянно это делаешь.
– Я не вмешиваюсь в чужие судьбы. Я не даю нашему дорогому другу совершить ошибку. Адам много сделал и для Хофтерфилда, и для нас с тобой, и для тебя лично. Пришло время отдавать долги.
– Ему это не нравится.
– Ничего страшного. – Усмехнулась женщина. – Перебесится.
Амалия
Волчица стояла, прижавшись спиной к стене, дрожа от обиды и страха, смотрела в пол. Волк навис над ней серой тучей. Тяжелый кулак вошел в стену в миллиметре от лица женщины. Она не шелохнулась, не подняла глаза, не пыталась себя защитить. Черная волчица жалобно скулила, пыталась перехватить контроль и защитить женщину, но та не давала ей вырваться.
– Когда у него появилась метка? – Голос любимого мужчины дрожал от злости.
– Я не знаю. – Ответила Амалия.
Ее собственный голос прозвучал так жалко, что ей самой от себя стало противно.
– Не знаешь… – второй кулак чудом не задел плечо перепуганной женщины. – Ты ничего не знаешь, бесполезная сука.
Она искренне не понимала, чем провинилась перед волком. А еще больше не понимала, почему не может за себя постоять. Она была выше его статусом, сильнее, в конце концов, могла просить помощи у Адама, но продолжала безмолвной куклой стоять у стены.
– Ладно. – Успокоился волк. – Не реви. Я погорячился.
Амалия не заметила, как по щекам покатились слезы.
– Не плачь, я сказал. Заметят.
Она торопливо закивала в ответ и начала вытирать слезы.
– Умница. Успокаивайся. Макияж не поправляй. Пускай все думают, что ты расстроена из-за Беты.
– Но зачем? – Амалия не поняла, что имеет в виду волк. – Я рада за него. И за нас. Теперь мы тоже можем заявить об обретении.
– Так и сделаем, – улыбнулся мужчина и провел большим шершавым пальцем по губам женщины, – но не сегодня. Еще рано.
– А когда?
– Позже, любовь моя. Позже. Сейчас мне нужно, чтобы ты оставалась вхожа в дом Адама.
Амалия совсем растерялась. Она не знала, что на это ответить и только растерянно моргнула. Волк только воспользовался ее состоянием, сжал упругую грудь и впился в бледные губы. Возразить Амалия ничего не успела.
Глава 12.
Ева
Место проведения обряда нашла не сразу. Оборотни постарались максимально защититься от чужих глаз: натянули на деревья дополнительный камуфляж, выставили охрану и ловушки. Вреда человеку «капканы» не принесут, но на территорию пройти не дадут. Такая осторожность легко объяснялась двумя причинами. Во-первых, молодняк в пылу охоты мог быть непредсказуем и опасен для случайного прохожего. Во-вторых, вряд ли оборотни верили в то, что люди не попытаются воспользоваться моментом и не зашлют в Хофтерфилд своих шпионов. Готова была поспорить, что и у Тиберия были четкие инструкции по безопасности от совета и приказ не допускать людей к настоящей жизни оборотней. Хватит с них и туристических аттракционов.
Я подошла настолько близко, насколько могла. Любопытство толкало вперед, но врожденное чувство осторожности не давало натворить глупостей. Издалека понаблюдав за патрулями и проанализировав расположение ловушек, мне удалось составить примерное представление о маршруте охотников.
Любопытство ржавой иглой кололо темечко. Я столько предположений в Химере слышала об этом ритуале, что до зуда в костях хотелось узнать, что из этого было правдой, а что только домыслами. Я нашла себе безопасное место для наблюдений в двухстах метрах от первой ловушки. Судя по огромному дереву, украшенному яркими цветами, начало церемонии должно было начаться именно с этого места. Солнце начало медленно опускаться к горизонту, а у дерева собираться оборотни.
Постаралась замедлить дыхание и сердцебиение настолько, насколько это было возможно. Чем больше оборотней рядом, тем больше шансов быть замеченной. Сделала последний длинный выдох и посмотрела вдаль. За несколько минут количество оборотней на поляне вокруг дерева увеличилось вдвое. Кто-то приходил сразу в шкуре волка, кто-то был одет в простые полотняные халаты с традиционной вышивкой.
Халаты оборотни любили. Эта была та одежда, которую удобно сбросить перед оборотом и потом легко надеть. Вышивка на рукавах и подоле у всех была разная, в зависимости от статуса. Единственная, кто была в халате без вышивки – Оракул. И по совместительству жена Тиберия.
Этих женщин волки почитали как посланниц Луны и их голос приравнивался к голосу Альфы. Но, несмотря на практически абсолютную власть, история не знала случаев, когда Оракулы шли против воли своего Альфы. Как это работало, для меня оставалось загадкой. Зато были истории когда «Химера» пыталась перекупить Оракулов. Ничем хорошим для агентов эти истории не заканчивались.
Через полчаса вся поляна была заполнена волками разных возрастов, расцветок и размеров. Большая часть пришедших обернулась. В человеческой форме остались только Альфы с сопровождением и Оракул. Еще через минуту волки Хофтерфилда затихли, расступились в стороны, зазвучали ритуальные барабаны. По спине побежали мурашки. Нервная система моментально среагировала на ритмичный звук, сердце забилось в такт барабанам, дыхание вышло из-под контроля, на лбу проступили капли пота. Я сделала глубокий вдох, попыталась вернуться в нейтральное состояние и тут же забыла об этом. В живом коридоре появились волчата. Те самые мальчики, которых я видела утром в городе.
На них тоже были надеты халаты с вышивкой. Рисунок рассмотреть было невозможно с такого расстояния. Только темные нитки и расплывчатые фигуры. Дети шли друг за другом. Первый волчонок гордо поднял вверх подбородок и выпятил вперед грудь. Он явно был лидером. Я видела, как одобрительно сверкнули глаза Хабарда, Альфы Вантара. Скорее всего, ребенок был из его земель. Эти волки отличались крупным размером и в форме зверя, и в облике человека. И именно Вантар дал оборотням большее число Альф.
Мальчики, которые шли следом, явно знали, что могут соперничать с лидером. А вот остальные, хоть и держались достойно, в свои силы пока не верили. Особенно последний ребенок. Тот самый, кого считали самым слабым и бесперспективным.
Последний волчонок все время оглядывался, как будто ждал нападения. Или что-то изучал? Я попробовала внимательно присмотреться к толпе, но ничего не увидела. А через секунду оборотни окружили детей плотным кольцом, и рассмотреть хоть что-нибудь стало вообще невозможно. Только ритм барабанов стал быстрее, день окончательно уступил место ночи, полная луна повисла в небе. О каком-то контроле уже не было и речи.
Я старалась услышать хоть какие-то слова. Но ветер доносил до ушей только короткие обрывки фраз, смысл которых я не понимала: «Луна благословит», «до конца», «рассвет».
Потом волки снова расступились. Вместо детей уже стояли разноцветные волчата. Самый мелкий из щенков активно шевелил ушами, будто пытался что-то услышать. Остальные, как загипнотизированные смотрели в сторону чащи. Один из детей даже припал к земле, видимо, чтобы побежать первым.
Оборотни снова образовали живой коридор, барабаны стихли, на голову обрушилась болезненная тишина. Металлический гонг молнией ударил по ушам. Волчата бросились вперед, в сторону леса, волки дружно завыли. Синхронный вой, казалось, должны были услышать во всех уголках планеты. Звук пробирал до костей. От такого эффекта я на несколько секунд потеряла щенков из виду. Когда фокус вернулся, хвост последнего исчез за деревьями. Я, непонятно зачем, пошла в ту сторону, куда побежали дети. Зачем? На этот вопрос я сама себе не могла ответить.
Адам
Ритуальный бой барабанов гипнотизировал. Ритмичный звук отражался пульсацией в висках. Сердцебиение волка ускорилось. Все его чувства и инстинкты будто обострились. Чтобы не поддаться магии ритуальных барабанов, Адам сосредоточился на происходящем. Щенки, Лика, одобрительный взгляд Тиберия и очень странный взгляд Виктора. Думать о том, что этот взгляд может значить, Адам думать не стал. Следующей на глаза попалась Амалия. Черная волчица уже впала в транс. Тяжелая голова двигалась в такт барабанам, хвост ходил из стороны в сторону как маятник метронома. Он то ускорялся, то замедлялся, копируя ритм ударов.