– Я ничего никому не скажу, – тихо произнес он, – по крайней мере до завершения вашей работы. Она может помочь выяснить то, что происходило в этих лесах. Причем я готов при необходимости оказать вам любую посильную помощь.
Молчание в лаборатории затянулось. Потом Чейз Фивербридж кивнул, слегка улыбнувшись. Лора отцепилась от его рукава и завладела уже рукой.
– Спасибо вам, – с чувством произнесла она. – Спасибо… от нас обоих.
В последующие дни все увиденное – и осознанное – в секретной лесной лаборатории за бывшей пожарной станцией удерживало Логана в состоянии моральной неопределенности. Исследования пожилого доктора Фивербриджа, безусловно, представлялись необычайно важными. С другой стороны, способ, благодаря которому он стал, по существу, живым мертвецом – при всем понимании Логаном приведших к тому обстоятельств, – представлялся в лучшем случае неблаговидным. Однако, коротко говоря, он просто не мог пока ничего сообщить Джессапу и любому другому человеку об этих обстоятельствах. Ведь это не только прервало бы научные труды ученого… но и почти наверняка стало бы концом его жизни.
За эти дни Джереми вновь полностью углубился в свою собственную работу, с легким сердцем отложив побочное занятие и предоставив полиции делать свою работу. Верный своему обещанию, Джессап оставил его в покое; когда Логана вновь пригласили на ужин в дом рейнджера, разговоры крутились исключительно вокруг философии, французской кухни и безобидных местных сплетен. Джереми успел проникнуться симпатией к Сюзанне, и к концу этого вечера они стали почти добрыми друзьями. Насколько он понял, Джессап теперь уцепился за версию Креншо.
К концу второй недели плотной работы Логану удалось завершить большинство из недописанных глав своей монографии. Его безвылазное пребывание в «Облачных водах» явно порадовало директора Грега Хартсхорна, которому, к его очевидному неудовольствию – как теперь убедился Логан, – стало известно об участии постояльца в расследовании недавних смертей.
В один из дней, доехав по мелким делам до озера Саранак, он встретил там Гаррисона Олбрайта, тоже выбравшегося в этот поселок для пополнения в местном магазине запасов охотничьих и рыболовных товаров. Логану понравилась лекция Олбрайта в «Облачных водах», завершившаяся чтением стихов, и он, с облегчением осознав, что поэт не сторонится его, тут же предложил вместе пообедать. Олбрайт вежливо отказался, сославшись на то, что поддерживает свое существование почти исключительно крольчатиной и олениной, добытой в лесах с помощью лука, в подтверждение чего помахал новой упаковкой стрел. Он согласился, однако, выпить кофе, и за этим занятием оба они увлеченно спорили о поэзии и литературе. Логан вдруг обнаружил, как приятно общаться с поэтом: его литературное образование представляло собой поистине необычную смесь, широкий кругозор обогащали навыки рожденного в лесах человека. Прежде Логану не приходилось сталкиваться с подобными людьми. Он избегал любых вопросов о мистических или вызывающих тревогу лесных легендах, и Олбрайт, видимо, одобрил это в своей грубоватой манере.
Логан еще не рисковал покидать территорию «Облачных вод» только ради заездов на пожарную станцию, где трудилась в лаборатории Лора Фивербридж. Несмотря на сложное отношение к тайной жизни пожилого ученого, Джереми симпатизировал по не вполне понятным ему причинам как отцу, так и дочери; Лора обладала быстрым и деятельным умом ученого, и он невольно впечатлился тем, на какие жертвы она готова ради благополучия отца. Первый визит он нанес туда однажды днем, обнаружив Лору в главной лаборатории. Они прогулялись по лесу, вяло разговаривая об успехах ее исследований, и по иронии судьбы забрели в то самое ущелье, где она нашла тело погибшего скитальца. На обратном пути она высказала предположение о том, что Логану хотелось бы еще раз поговорить с ее отцом, и пригласила его заехать к ним вечером в следующую пятницу, когда Пейс, их лаборант, уедет на выходные. Логан согласился; он невольно чувствовал все возрастающее восхищение этой изобретательной, исполненной сострадания, заботливой и преданной женщиной.
Во время очередного пятничного визита Лора опять-таки проводила его в секретную лабораторию, где доктор Фивербридж, видимо, ожидал его прихода. Логан поинтересовался тем, как продвигаются исследования, и пожилой ученый с удовольствием описал, каких успехов они добились со времени их последней встречи. Логана вновь поразили великолепный ум и харизма этого натуралиста. Освобожденный наконец от критиканства его претенциозных коллег, он не проявлял теперь ни малейших признаков душевной слабости или подавленности, о которых раньше говорила Лора. В ходе обсуждения его работы он еще раз продемонстрировал влияние лунного света – на сей раз на ночных млекопитающих, летучих лисицах. Логан также узнал о существовании в этой лаборатории особого направления передовых исследований, которые по настоянию ученого следовало держать в тайне даже от Лоры. Он поведал о своих планах: в случае удовлетворительного завершения тайного исследования позволить Лоре опубликовать его результаты под ее именем.
– Это наименьшее, что я могу сделать для нее, учитывая все, чем она пожертвовала ради меня.
– А что вы сами будете делать дальше? – спросил Логан.
– Уйду на заслуженный отдых. Видите ли, этот главный труд моей жизни почти закончен. Уеду куда-нибудь подальше… мне всегда нравилась Ибица. Или, возможно, на Амальфитанское побережье. А может, на Санторини. В спокойное местечко, не отягченное всем этим. – Он с улыбкой обвел рукой заполненное аппаратурой помещение. – Кто знает? Может, моя репутация будет реабилитирована. С другой стороны, может, и не будет. Но к тому времени меня это уже перестанет волновать… Я буду знать, и Лора будет знать, что мы добились успеха. Что мне удалось достичь желаемого на избранном пути. А это для меня самое главное.
Логан вспомнил вдруг о своей монографии, ждущей своего завершения в коттедже «Облачных вод», и просто кивнул. Он полностью разделял такое отношение к работе.
Следующим вечером, вернувшись после ужина в главном здании в свой коттедж, Логан заметил на крыльце Рэндалла Джессапа. Рейнджер сидел на верхней ступеньке там же, где две с половиной недели назад дожидался его Пейс, лаборант Лоры Фивербридж.
– Рэндалл, рад тебя видеть, – сказал Логан, пожимая руку другу, – заходи.
Они зашли в дом. Джессап снял свою шляпу и повесил ее на спинку стула, потом уселся на угловом диване.
– Чем тебя порадовать? – спросил Логан. – Кофе, чай, что-нибудь покрепче?
– Ничего не надо, спасибо.
Логан устроился на диване напротив Джессапа, размышляя, с чем мог быть связан этот визит. Они не виделись уже больше недели после второго званого ужина в доме рейнджера. И он определенно явился не просто с ответным визитом вежливости. Определенным было как раз другое: что-то явно беспокоило Джессапа. Более того, лицо его выглядело именно встревоженным.
– Есть ли какие-то успехи?
– Ничего существенного. Поисковые отряды вернулись, так ничего и не обнаружив… ни таинственных следов, ни обезумевших хищников. В основном мы пребываем в ожидании, и мне это совсем не нравится.
– Ожидании?
– Очередного полнолуния.
Логан понимающе кивнул. «Им не удалось отыскать убийцу, – подумал он, – поэтому они ждут, что он совершит новое нападение». Логан знал, что такой подход решительно не по вкусу Джессапу.
– А когда оно ожидается?
– Полнолуние? Через два дня.
Еще два дня ожидания…
– Но вы, разумеется, предприняли какие-то действия.
– Команда Креншо по-прежнему тайно следит за лачугой Сола Уодена просто на случай. Я провел кучу времени в районе Пиковой ложбины, всячески пытаясь расследовать вариант Блейкни. Жалкие крохи, как ты понимаешь, хотя я надеялся на неожиданный поворот событий. В любом случае, согласно местным слухам, как ты можешь догадаться, угроза исходит именно оттуда. Креншо выставил своих людей и возле их ограды.
– А что ты сам? Откуда, по-твоему, исходит угроза… если она еще вообще осталась?
Вместо ответа Джессап предпочел сам задать вопрос.
– Джереми, скажи лучше сам мне кое-что. Зачем ты второй раз заезжал в научную лабораторию на пожарной станции?
Этот неожиданный вопрос породил легкое дурное предчувствие, напомнив ему о своем соучастии в тайном сговоре.
– Как ты узнал? – спросил он, в свою очередь.
Джессап неопределенно махнул рукой, словно сказав: «Позволь мне сохранить мои источники в тайне».
Логан быстро подумал: «Джессап упомянул о втором посещении, значит, видимо, он узнал только о двух его дневных визитах, а не о его вечерних вылазках». Хотя, возможно, не раскрывая всех карт, он решил проверить старого друга, попытавшись выведать у него дополнительные сведения. Он пристально посмотрел на Джессапа. Но не заметил на лице рейнджера и тени задней мысли. На нем отражались лишь озабоченность, разочарование и некоторая обеспокоенность.
– Первый раз я расспрашивал там о Марке Артовском, их лаборанте, также ставшем третьей жертвой. Я познакомился с Лорой Фивербридж. И мы поговорили немного о характере их исследований.
– И что же они исследуют?
– Она изучает влияние лунного света на мелких дневных млекопитающих.
– Лунного света? – повторил Джессап.
– Есть гипотеза о странном влиянии луны, в частности полной луны, на поведение живых тварей. Применительно к людям, к примеру, полагают, что в полнолуние увеличивается число преступлений, чаще происходят зачатия и число смертельных исходов во время хирургических операций.
Испытывая легкое чувство вины, Логан намеренно упомянул о самых сенсационных и невероятных явлениях, связанных с лунным воздействием. Он осознал, что имел законный интерес в минимизации любопытства рейнджера к той секретной научной лаборатории.
– Она рассказала тебе, что случилось с ее отцом? – спросил Джессап.
– Немного, – ответил Логан, не желая лгать.