Воцарилась тишина. Теперь на Арчи глядели все, но острее всего он почувствовал почему-то только один из взглядов. Не Сулима. Даже не Расмуса или Варги.
Острее всего Арчи почувствовал взгляд Ядвиги.
— А что? — Расмус склонил голову и взглянул на Арчи как-то странно: не то с одобрением, не то, наоборот, подозрительно. — Тебе уже доводилось принимать участие в государственных переворотах?
— Нет. — Арчи и не подумал смущаться. — Последний случился больше двухсот лет назад. Но зато мне вдоволь пришлось половить китайских контрабандистов — мне кажется, это занятие еще сложнее.
Взгляд Ядвиги сразу стал одобрительным.
А Арчи вдруг поймал себя на мысли, что очень этому рад.
В том смысле, что ему раньше не доводилось участвовать в переворотах, Арчи не лгал. Да и контрабандистов, в том числе и китайских, ему доводилось в свое время ловить. Правда, не столь интенсивно, как он попытался продемонстрировать Расмусу и прочим… В общем, многое, из сказанного действительно было правдой.
Главарь волков размышлял недолго. О чем-то коротко переговорил со своими — на совершенно непонятном Арчи языке; каждая фраза звучала рублено и отрывисто, а фонетика вообще, похоже, была людям абсолютно чуждой.
— Ладно, коллега, — буркнул он после этого совещания. — Вы меня снова убедили. Хорошо, в событиях сегодняшней ночи мы на вашей стороне. Но впредь я бы попросил, прежде чем принимать схожие решения, хотя бы советоваться со мной. И еще одно. Раз уж вы говорите, что в стране все куплено… давайте обойдемся без крови.
Варге следовало бы просиять, однако он это умело скрыл. Только обменялся коротким взглядом с Ханмуратовым.
— Вообще-то следовало бы шлепнуть десяток-другой. Из президентской охраны. Да и среди министров есть такие прыщи…
— Нет, — коротко выдохнул Расмус.
На месте Варги мало кто осмелился бы возразить, таким тоном это было сказано. Но Варга, на миг прикрыв глаза, уже вдохнул было, чтобы разразиться очередной тирадой, но наткнулся на металлический взгляд волка и ненадолго смешался. Впрочем, он быстро нашел выход из положения:
— А… А что скажет наш драгоценный советник?
И уставился на Арчи, будто тот только что на глазах у всех присутствующих превратился в кошку.
— Это мой советник, — напомнил Расмус; было видно, что он заинтересовался и действительно ждет ответа.
— Я бы не рекомендовал крайние меры, — ответил Арчи. — Во-первых, это наверняка ускорит принятие решений альянсом, а стало быть, сократит выигранное время. Ну и во-вторых, где десяток, там и два. А где два — там и сотня. А где сотня — там и вся тысяча. И так до бесконечности.
— И к тому же, — вмешался Расмус, которому явно пришелся по душе ответ Арчи, — мы не убиваем без необходимости, особенно на чужой войне.
— Теперь это и ваша война, мой друг, — вкрадчиво сказал Варга. — В том числе. Ведь вам тоже нужно выиграть время… А что до необходимости… В конце концов там, — Варга выразительно поглядел на вогнутый потолок, — вы выступали как типичные наемники. Не будете же вы утверждать, что среди звезд велась ВАША война.
— Буду, — жестко заверил Расмус. — Буду. Но, коллега, давайте прекратим разговор на эту тему. Когда будут нужны мои силы? Учтите, модуль у нас один, и он весьма небольшой, придется челночить.
— Думаю, начать стоит прямо сейчас. Ввиду скорой темноты садиться можно и поближе к базе. Если что — джипы с водителями в вашем распоряжении. В час двадцать прибудут пограничные грузовики. Начало операции в Ашгабате — ровно в два. Кстати, коллега, если вы так не хотите крови, мы способны принести необходимые жертвы и самостоятельно.
— Не сомневаюсь, — буркнул Расмус. — Но спишут их все равно на нас. И переворот этот чертов тоже спишут на нас.
Он ненадолго замолчал, а потом неожиданно тихо продолжил:
— А я очень не люблю брать на себя смерти убитых не мною.
Варга улыбнулся было уголком рта, но тут же стер с лица всякое выражение и снова стал бесстрастным, как бенгальский питон.
Веном уже разворачивал на коленях свой прибор-книжку спутниковой связи. А Расмус поманил пальцем своего новоиспеченного советника.
— Пойдешь с нами, — сказал Расмус. — И подумай, нужно ли тебе оружие.
— Даже так? — без особого удивления переспросил Арчи.
— Даже так. Но Ядвига все равно останется у тебя за спиной.
Арчи понимающе кивнул:
— Что ж… Спасибо за доверие.
Расмус молча расстегнул карман-кобуру, вынул ручной пулевик, похожий на пистолет Хайнриха, и без лишних слов протянул Арчи.
Тот принял, мельком оглядел. В принципе ничего нового, подумал он. Вот предохранитель… Вот стопор обоймы.
Выщелкнул обойму — она оказалась полна. Блестящие головки пулек, казалось, только и ждали, чтобы их пустили сквозь душный туркменский воздух на волю. В чье-нибудь податливое тело. В стык чьей-нибудь жизни и смерти.
Оборвав шалые мысли, Арчи вернул обойму на место, пулевик сунул в точно такой же карман-кобуру и снова поймал одобрительный взгляд Ядвиги.
А Расмус уже давно переключил внимание с Арчи на разговор с орбитальным модулем.
Ядвига неслышно приблизилась, потянулась к Арчи и, почти касаясь губами уха, прошептала:
— Поздравляю…
Арчи с нежданно прорезавшейся тоской и усталостью поблагодарил:
— Спасибо. — И добавил: — Только ты там следи получше… за моей спиной.
— Я обещаю, — ответила Ядвига.
Едва Чеботарев вбежал в кабинет генерала (уже генерала!) Золотых, тот мгновенно понял: началось. Началось то, чего сам генерал и его люди мучительно ожидали последние дни. До звона в натянутых нервах.
— Константин Семеныч! — с порога начал Чеботарев и невольно съехал на зловещий шепот: — Семь минут назад Саймона Варгу и Сулима Ханмуратова видели в Ашгабате!
Золотых оторвался от очередной бумаги из бесконечной стопки.
— Подробнее?
— Агент «Эфа», ведущий наблюдение за одним из взятых под контроль объектов, доложил по экстренному каналу: Варга и Ханмуратов совершенно открыто объявились в Ашгабате. Наносили визит президенту… Как он там у них в Туркмении называется? Баши?
— Что за объект?
— Президентский дворец. Приехали на лимузине, с помпой и шухером, с флажком своей организации на капоте. Прямо дипломатическая делегация.
Золотых озадаченно уронил ручку-самописку.
— То есть как открыто? Не понял. Мы же имеем все основания их арестовать, и правительство Туркмении защитить их при всем желании не сможет. Против Интерпола и ООН, даже порознь… А уж вместе…
— Вот и я о том же!
Золотых умолк, лихорадочно перебирая мыслимые и немыслимые варианты. Но он так ничего и не придумал.
— Степа, — сказал генерал убежденно, — тут какой-то подвох. Это ход-приманка. Провоцируют они нас, что ли? Но зачем?
— Операцию готовить?
Генерал снова задумался.
— Не понимаю. Все равно ничего не понимаю. Не могут же они надеяться, что мы офигеем от такой наглости и не решимся на арест?
Чеботарев ел начальство глазами. У него, если начистоту, за семь… точнее, уже за десять минут владения информацией тоже не выкристаллизовалось ни единой убедительной версии случившегося. Ни одного объяснения, в которое можно было хоть сколько-нибудь верить.
— Вот что, Степа… Готовь-ка ты операцию по первому варианту. С поправкой на наглость, конечно. А я пока министру доложусь… Мало ли…
Чеботарев с готовностью кивнул и умчался. Вариант один предусматривал «действия по аресту Варги и Ханмуратова силами альянса и доставку их в штаб-квартиру наспех созданной экспертной группы под эгидой ООН в Красноярске». Правда, все ожидали, что эти двое объявятся тайно.
Просчитались.
«А, похоже, Семенычу золоченые погоны жгут плечи, — подумал Чеботарев на бегу. — Хотя верно: ошибка полковника сил безопасности — это одно, а ошибка генерала, руководящего операциями альянса, — совсем даже другое. Отныне с министрами-президентами, поди, придется Семенычу общаться чуть ли не ежечасно…»
У себя Чеботарев с разбегу запрыгнул в вертящееся полусонное кресло и с размаху влепил по сенсору селектора. Селектор обиженно вякнул и только потом включился.
— Группа! — зарычал Чеботарев, не в силах перебороть здоровый, чуть ли не охотничий азарт. — Отрабатываем первый вариант! Повторяю, первый вариант! Фиксирую старт: четырнадцать-ноль две по среднесибирскому. Поправка: объекты альфа и бета объявились легально! В остальном — по варианту один…
Этаж, доселе тихий и почти безлюдный, забурлил. Безопасники полезли изо всех щелей, где маялись вынужденным бездельем уже больше двух недель. Связь с национальными штабами стран — участниц альянса давно успели установить — весть о донесении агента «Эфа», конечно же, уже расползлась, как стремительный городской слух.
— Берлин? Господина Шольца… Ах это вы? Красноярск, штаб-квартира; будьте готовы, генерал Золотых появится на связи в ближайшие минуты… Вкратце? Да, началось.
— Москва? Господина Коршуновича… В Алзамае? Ну, коммутируйте Алзамай…
— Хельсинки? Господина Скаммельсруда…
— Истанбул? Господина Бехчета…
— Токио? Господина Нарахаши…
Коммутаторы закрытой правительственной связи вовсю мигали индикацией задействованных голосовых линий. Потоки информации в кодированном виде перекачивались по проводам-нервам и растекались по всей Евразии. Событийный центр мира готовился переехать из впавшего полмесяца назад в шоковое состояние сибирского Алзамая в прокаленный августовским солнцем Ашгабат, город у подножия Копетдагской гряды.
«Будет жарко, — подумалось Чеботареву. — В глобальном смысле…»
Ашгабата Арчи не знал вовсе. Скупые обрывки, которые засели в памяти с прошлых проводок, позволили ему узнать купол цирка на Межлаука да театр Мухтумкули. Ну, гостиницу «Ашгабат» еще — но только благодаря яркой хеморекламе на короне.
По дороге от «Чирс» он мало что рассмотрел — окрестности Ашгабата были погружены в непроглядную патриархальную темень. Только однажды чуть в стороне от дороги мелькнули теплые огоньки, а свет фар пограничного грузовика на миг выдернул из темноты указатель с надписью «Бикрава».