—Овощи нам надо?— спрашивал Дима, я неуверенно кивала, и в телегу летели пакеты с огурцами и помидорами.
—Ты пироги печь умеешь? А блинчики? А оладьи? Я оладушки очень уважаю,— устроил он мне допрос с пристрастием рядом с полкой с мукой. Я кивнула, и два пакета муки отправились к огурцам в компанию.
Туда же отправились яйца, молоко, кефир, йогурты, хлопья "Геркулес" и вообще куча всего. Я даже меню не успела продумать, Дима просто сметал продукты с полок. В конце концов я пришла к выводу, что ему самому доставляет удовольствие наш поход. Уже у кассы, когда мы разложили по трем большим пакетам все, что набрали, он с сомнением посмотрел на трех пластиковых "поросят" и почесал в затылке.
—Надо было на машине ехать,— сказал Дима.— Ладно, придется взять такси, не допрем.
Он взвесил пакеты и вручил мне самый легкий, недовольно покачав головой.
—Совсем не хотел тебя нагружать.
—Да, ладно, мне не тяжело,— отмахнулась я.— Зато тоже польза от меня.
—Рядом остановка, так что тебе немножко совсем мучиться,— виновато улыбнулся Дима, подхватывая два наиболее увесистых мешка.
На остановке мы простояли долго, прежде чем к нам подъехал старый жигуленок, и смуглый мужчина выжидательно посмотрел на нас. Дима затолкал в машину пакеты и меня, потом сел сам, и мы, наконец, поехали к дому.
—Сейчас еще немного пройдемся,— сказал Дмитрий, когда мы распаковали покупки.
—Зачем?— я посмотрела на него.
—Обновим тебе гардероб,— ответил он.— Тебе даже переодеться не во что.
—Вот уж это совсем ни к чему,— возмутилась я.— Не выдумывай.
—Я разве советовался?— Дима нагловато посмотрел на меня.— Пойдем.
Я сопротивлялась, упиралась, возмущалась и даже ругалась, но он непреклонно вытащил меня из квартиры, отцепил от перил, на которых я повисла, перекинул через плечо и вынес на улицу. "Я спрашивал твоего мнения, девочка моя? Это мое желание, и ты должна его выполнить…". У меня перехватило дыхание, я затихла и больше не сопротивлялась. Когда Дима поставил меня на пол перед дверью на улицу, я покорно склонила голову и молча вышла, не смея больше перечить.
—Ты плачешь,— вдруг сказал Дима, останавливаясь.
Потрогала лицо, действительно снова плачу. И, главное, толком не могу объяснить почему. Просто на душе вдруг стало тошно и мерзко.
—Эль, тебя расстроило то, что я потащил тебя насильно?— он пытливо смотрел на меня.— Мне хотелось поднять тебе настроение, прости. Если хочешь, оставайся дома, я примерно могу определить твой размер. Просто думал, что ты на свой вкус выберешь, заодно развлечешься. Девочки ведь любят мерить одежду,— он улыбнулся, в который раз обезоружив меня, и я улыбнулась в ответ.— Правда, Эля, тебе ведь даже не во что переодеться. Когда к тебе вернется память, неизвестно.
—Ты тратишься на меня,— ответила я.
—А для чего еще нужны деньги?— усмехнулся Дима.— Малышка, я живу один, зарабатываю неплохо. Поверь, я не делаю ничего, что не мог бы себе позволить. И потом я не бескорыстно. Завтра напечешь мне оладушек. Я буду нещадно эксплуатировать твои кулинарные таланты, так что просто обязан подсластить пилюлю.
—Ты и так меня приютил,— я снова попробовала возразить.
—Если есть где, отчего же не приютить?— он пожал плечами.— Так что? Пойдешь домой или со мной прогуляешься?
У меня появился выбор, и сразу стало легче. Я посмотрел на дом, от которого мы толком не отошли, потом перевела взгляд на Диму и приняла решение.
—С тобой,— кивнула я.
Дима взял меня за руку. Мы еле успели в ближайший магазин одежды. Нас даже не хотели уже пускать, но Дима взял нахрапом и своим о баянием. Мне было неудобно задерживать девушек-продавщиц, и я особо не выбирала. Зато мой знакомый придирчиво оглядел то, что я принесла на кассу и отправил обратно. Я виновато улыбнулась, и продавщица мне подмигнула:
—Мечта, а не муж у вас,— сказала она.— Мой бы меня так заставлял обновки выбирать.
—Дима мне не муж,— ответила я и смутилась.
—Тогда пользуйся, девочка,— заговорщ ицки прошептала она.— После свадьбы не дождешься.
—Да мы и не…— начала было я опровергать, но тут появился сам Дима, и диалог свернулся сам собой.
После очередной придирчивой инспекции мы, наконец, покинули магазин, унося с собой два комплекта нижнего белья, джинсы, пару свитеров, ночнушку и домашний халатик. Его выбрал сам неугомонный Дима. Мне кажется, я никогда так не смущалась. Совершенно посторонний, по сути, мужчина тратиться на меня, терпит мое соседство, а я даже не могу внести хоть какую-то лепту во все это.
—Ничего вроде погодка,— сказал Дима, глядя на темное небо.— Давай прогуляемся немного. Хочешь, можем зайти куда-нибудь поужинать.
—Дома поужинаем,— непреклонно ответила я, и так вдруг уютно стало… Дома. Мне на мгновение показалось, что у меня и правда есть дом.
—Все равно готовить еще долго,— возразил Дима.— Тогда закажем на дом, а завтра уже будешь трудиться. Пойдет?
—Пойдет,— пришлось согласиться.
Мы не спеша брели по улице. Дима опять держал меня за руку, и было так спокойно на душе. Уже за одно это чувство я была благодарна новому знакомому. И было ощущение, что мы уже много раз так гуляли под фонарями, держась за руки. Я перевела взгляд на дорогу. Из-за поворота показался большой темный автомобиль. Непонятная тревога кольнула в сердце. Тревога неожиданно сменилась паникой, и я толкнула Диму в тень раньше, чем сообразила, что делаю.
—Что случилось?— удивленно спросил он.
Я у меня не было силы ответить. Я прижалась к нему всем телом и тряслась, как осиновый лист. Машина поравнялась с нами. Я со страхом вгляделась в водителя. Это была женщина, блондинка. Она уверенно вела машину, не глядя по сторонам. Я тяжело выдохнула, практически застонав. Дима проводил взглядом автомобиль, потом внимательно посмотрел на меня и неожиданно обнял.
—Машины испугалась?— спросил он, я молча кивнула.— Пойдем домой, хватит на сегодня прогулок.
—Пойдем,— живо согласилась я.
Желание убраться с открытой улицы стало практически нестерпимым. Теперь меня пугал каждый встречный автомобиль, и я вздрагивала, стоило только звуку мотора огласить вечерний город. Дима повел меня дворами, и я немного расслабилась, цепляясь за его руку, как утопающий за соломинку. Уже рядом с домом Диму окликнул сосед. Он зашел вместе с нами в подъезд, с любопытством разглядывая меня.
—Слыхал, Димыч,— говорил он,— что у соседей случилось?
—Что?— Дима посмотрел на мужчину.
—Там какую-то девчонку зверь растерзал. Говорят, огромная собака. Кто-то видел, как собака убегала от тела. Сейчас там всех бродячих собак отлавливают,— рассказывал мужчина.— У нас тоже вроде хотят отлов устроить.
—Сильно подрал?— Дима спросил больше для поддержания беседы.
—Говорят, просто кусок мяса,— ответил сосед.
Меня затрясло, затрясло так сильно, что я даже схватилась за Диму. Он посмотрел на меня и тут же прекратил обсуждение этой темы. Мой новый друг, чуть ли не волоком затаскивал меня в квартиру, потому что ноги отказывались слушаться. Сосед проводил нас любопытным взглядом. Дима махнул ему и закрыл дверь. Потом подхватил меня на руки и отнес в комнату.
—Так впечатлил рассказ Андрюхи?— спросил он.
—Воды,— прохрипела я.— Пожалуйста.
—Сейчас.— и Дима ушел, оставив меня одну.
Я откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза, из которых вновь текли слезы.
—Держи,— Дима протянул мне стакан и присел на корточки, помогая выпить воду.— Что тебя так напугало?
—С-страшно,— зубы выбивали дробь.
Дима снова ушел…
… Ночной лес шумел под порывами ветра. Было темно и жутко, но я все равно бежала, потому что знала, что останавливаться нельзя. Сзади хрустели ветки, но я не боялась этого хруста, я боялась совсем иного. Того, что двигалось стремительно и бесшумно. И я знала, что он бежит за мной. И только вопрос времени, когда догонит. А времени было так мало, но пока оно было, оставалась надежда, что я убегу, обязательно убегу. Должна убежать!
Угрожающее рычание раздалось спереди. Я резко свернула в сторону, не смея ни оглянуться, ни остановиться хоть на мгновение, чтобы перевести дух. А потом я запнулась и упала, покатившись по сырой земле, пахнущей хвоей. Рык раздался снова и совсем рядом. Огромный зверь склонил ко мне морду, оскалился и угрожающе зарычал. Его лапа придавила меня к земле, потом резко дернулась вниз, разрывая одежду и сильно царапая тело. Запах крови разлился в воздухе. Зверь принюхался, гулко сглотнул и задрал голову к небу, издав протяжный вой. Затем морда вернулась ко мне, и он слизал выступившую кровь, медленно, наслаждаясь каждой каплей. Я закрыла лицо руками, и тело содрогнулось от беззвучных рыданий…
… Меня трясли за плечо, что-то говорили, но я никак не могла понять что, потому что крик разрывал грудь, и не получалось его остановить.
—Эля, Эля, да очнись же ты!— голос Димы, наконец, долетел до моего сознания.— Тебе приснился кошмар, ты кричала.
—Дима!— я судорожно прижалась к нему, зарываясь лицом на груди.
—Что тебе приснилось?— снова спросил он.
—Зверь, за мной гнался зверь,— ответила я, отгоняя мысль, что это тоже воспоминание.— Это не собаки, это не собаки, это не собаки,— повторяла я снова и снова.
Дима поднял меня на руки и понес на кухню. Там усадил на табурет, достал бутылку коньяка, две рюмки, нарезал лимон и сел напротив, внимательно глядя на меня. А меня колотило крупной дрожью, зубы стучали, а руки тряслись так, будто у меня было похмелье после недельного запоя. Дима молча разлил коньяк и вручил мне стопку. Я выпила залпом, без возражений и раздумий. Он тут же налил следующую рюмку, и я выпила ее так же одним махом, не чувствуя вкуса и крепости.
—Бедная малышка,— сказал мужчина, сидевший напротив меня.— Что же с тобой произошло, что ты вздрагиваешь от всего, кричишь по ночам и боишься малейшего давления?
Мне нечего было ответить ему, потому что я не помнила. Но если мои воспоминания такие же страшные, как последнее, то я и не хочу вспоминать! Хмель быстро растекался по телу, согревая и успокаивая. Меня уже не трясло, зубы не стучали. Я пьяно улыбнулась и снова протянула свою рюмку. Дима послушно налил, и мы с ним чокнулись. Он выпил свой коньяк и проследил, как третья рюмка исчезает во мне. Теперь я сморщилась и бросилась к крану, спеша запить неприятный привкус. Дима тихо засмеялся.